Semplicemente

      Прошла неделя.       — Босс, доложили об ещё одном взорванном грузовике с оружием. — Акутагава стоял посреди просторного кабинета и с каким-то расстроенным волнением смотрел на сидящего за столом Босса.       — Уже третий за неделю. Оружия может не хватить и до конца сезона. А если так и дальше пойдёт, то это станет очень серьёзной проблемой. — Дазай раздражительно хмурится, положив голову на ладонь опирающейся руки. На самом деле он догадывается, чьих рук это дело, но было две причины постоянно откладывать эту мысль на повторное обдумывание. Первое — если Чуя состоит во вражеской организации и его задача обезвредить Портовую мафию, то это слишком глупые действия, которые мог поручить их босс. Это шумно, в этом нет никакой стратегической выгоды, тем более, что тремя грузовиками Портовую мафию не истощить. К тому же, они действительно надеются, что такая сильная организация не займется расследованием врага после такого шумного дебюта? Они их совсем за детей считают? Слишком много несоответствий, так что вряд ли. А если его цель — это разведка дел мафии? Тогда зачем подрывать грузовики и обращать на себя внимание? Глупо. А вторая — ещё доподлинно неизвестно, является ли Чуя сторонним мафиози. И именно это необходимо выяснить, стараясь одновременно решить вопрос с оружием. Голова болела.       Из долгих размышлений шатена вывел низкий голос Рюноске, который в течение долгих пяти минут находился в тишине. Дазай слегка дёргается, приходя в реальность и наконец отводит взгляд от сияющего скальпеля, который достался ему ещё в 16 лет от Огая Мори. Отложив вещь в сторону, он сделался чуть живее и наконец начал:       — Начнём с того, что три грузовика, которые оказались взорваны, отчасти ваша вина. Чтобы следующая поставка была проверена до каждой пылинки, а сами хоть обвешайтесь оружием, но чтобы следующий грузовик доставил его в Портовую мафию. — его голос звучал строго и мрачно, а слова заставляли Акутагаву чувствовать в этом личную вину, что его бывший наставник и нынешний глава мафии разочарован. — Вот как мы поступим. Я приказываю возобновить слежку за Накахарой Чуей. И в этот раз у нас есть определённая цель — выследить человека в чёрном одеянии и капюшоне, с которым Накахара встречался неделю назад. Как только найдёте, хватайте и сразу вызывайте меня. Я хочу, чтобы этим занимался Хироцу и ты. — он сделал напряженную паузу, — И если Чуя пострадает, то отвечать за это будете своими головами. — эти слова вызвали лёгкую панику у стоящего напротив мужчины. Он не понимал эту одержимость, совсем не понимал. Но приказ есть приказ.       — Будет выполнено, Босс. — Рюноске поклонился и вышел из кабинета.       Позже Дазай вызвал к себе Хироцу, и обсудил все детали с ним. Было необходимо и очень важно, чтобы этот план был выполнен безупречно. Честно говоря, он не ожидал, что враг начнёт действовать так скоро и так основательно. Это послужило знаком того, что придётся ускорить свои планы, к чему Дазай, разумеется, был готов.       Мужчина выпивает немного воды и массирует свои виски, в надежде немного смягчить головную боль. По привычке потянулся в карман за сигаретой, ещё раз обдумывая все свои действия и обстановку вокруг. Должно получиться. В голове переплетаются мысли о планах и воспоминаниях об ощущениях, испытанных рядом с этим загадочным мужчиной. Дазай вряд ли вспомнит, чтобы за все свои прожитые двадцать два года он хоть раз испытал нечто подобное. Возможно, когда впервые увидел убийство или сам убил? Но эти моменты вылетели из его памяти напрочь. Он не помнит своё раннее детство. Обычно это симптом сильной пережитой травмы, но Осаму не задумывался об этом.       На столе всё ещё полно непрочитанных отчётов. Дазай упрекающе на них смотрит, словно эти бумажные листы виноваты в том, что скопилось так много работы. Тем не менее, это хороший и эффективный способ скоротать время до получения отчётов своих подчинённых.

***

      Как и любому другому человеку, в этот вечер хотелось просто посидеть в уютном номере, отдохнуть и никуда не выходить. Выпить горячего чаю или же вкусного вина, принять тёплый душ, после чего ютиться в мягкой постельке, читать какую-нибудь книгу и ни о чём не думать. Но в его профессии такие вечера — непозволительная роскошь. Вместо теплой постели Чуя находился в объятиях вечернего прохладного воздуха. Недалеко слышен шум вездесущих машин, а в городе уже горели вечерние огни. Яркий закат уже прошёл, так что за ним следовала тёмная неминуемая ночь.       В мрачном переулке раздался телефонный звонок, а затем итальянская речь заполнила узкое пространство между домами.       — Босс, первое задание выполнено. Однако портовых ищеек за собой не наблюдал. — сухо констатировал Накахара, — Разрешите приступить к следующему шагу?       — Хорошая работа, Чуя. Неужели их босс настолько глуп, что не соизволит даже организовать расследование их же взорванных грузовиков? Если это действительно так, то операция будет лёгкой. И в конце ты непременно получишь щедрое вознаграждение, как и договаривались. — низкий и радостный голос на том проводе хвалил то ли Накахару, то ли свой блестящий план. А обладатель его представлял собой среднего роста мужчину, уже давно переступившего порог юности. Его белый костюм и зажатая между пальцев толстая коричневая сигарета подчеркивали его уродливое богатство и самовлюблённость. — Продолжай в том же духе! — и в трубке стали слышны только короткие гудки.       Не то, чтобы Чуе было так уж приятно общаться с этим человеком, но это входило в обязанности и он должен был отчитаться за успешно завершённые задания. Да и к тому же, то, что ему пообещали в качестве вознаграждения, стоило всех потраченных усилий. Поэтому мужчина лишь тяжко вздохнул и продолжил идти дальше по переулку. Через десяток шагов он увидел двигающуюся ему навстречу фигуру, облачённую в чёрное. Их встреча необходима для дальнейшего продвижения операции. Здесь было сыро и темно. Идеальное место для встреч с нелегальным подтекстом.       В привычном кабинете раздался долгожданный звонок. Низкий и зрелый голос Хироцу изложил всё до мельчайших деталей, включая информацию о том, о чём говорили наблюдаемые ими люди, и точный адрес их местоположения. Он и Акутагава находились неподалеку от целей. Получив указания Дазая, они стали ожидать. А Осаму тем временем, словно ошпаренный, подорвался с места и выскочил из здания под суровый и верный взгляд своих охранников. Приказав им всем оставаться на месте, шатен сел в машину и поехал по данному Хироцу адресу. Слишком быстро непринуждённая рабочая атмосфера перескочила в буйную операцию, но именно этого и следовало ожидать. Дазай даже заранее переоделся, поэтому сейчас находился лишь в белой рубашке, рукава которой были закатаны по локоть, своих чёрных классических брюках и лаковых туфлях. Ну и, конечно же, куда без привычных бинтов.       Тем временем, действуя строго по инструкции, двое мафиози напали на человека в чёрном и его напарника. Хироцу подкрадывается сзади и хватает Накахару, закрыв его рот рукой, а второй так вовремя ухватившись за лезвие кинжала, которое до крови порезало ему ладонь, но главное, что не ранило живот, куда Чуя так отчаянно целился. Через мгновение клинок падает на землю, а к виску голубоглазого приставлен пистолет. Он понял, что ему нечем защищаться и перестал дёргаться, перед собой наблюдая, как его союзника схватили так же, как и его самого. В этот момент в голове витало только три вопроса: как освободиться, кто эти люди и что дальше делать. Неужели, это мафиози Портовой мафии? Если они их выследили, то что дальше будет? Как продолжать операцию? Разумеется, Чуя, как опытный мафиози, не дрожал от страха, а пытался продумать всё в голове. Он-то знал, что спасётся в любом случае, но гораздо страшнее было за информатора. На этом человеке держится множество информации и большой вес всей их операции, и если его не станет, то дело существенно усложнится. Накараха не оставлял попыток вырваться из цепкой хватки, но у него ничего не получалось, а холодный ствол пистолета отдавал запахом металла.       Выстрел. Все замерли. Пуля ударилась об землю рядом с ногой Хироцу. А тот, кто сделал этот выстрел, медленно выходит из тьмы с заряженным пистолетом в руках.       — Отпустить рыжего. — Дазай наводит пистолет прямо на Хироцу, уверенно давая приказ. Глаза Рюноске округляются до монеты, парень этого явно не ожидал. Он смотрел на Хироцу и на Дазая, пытаясь понять, что происходит, и молчал. Это самое важное.       Чуя с нескрываемым удивлением смотрит на ступившую к ним фигуру, чувствуя, что на него направлено уже два прицела. Снова выстрел. И пистолет крепко державшего его мужчины выпадает, громко ударившись о землю. Накахара восхищается то ли своей удаче, то ли такой меткости. Всё ещё намерения шатена были для него непонятны. Воздух наполнился тяжелым запахом выстрела. Он замер, когда тот подошёл ближе, ещё раз громко сказав: «Отпустить!». Этот голос показался ему знакомым. Загадочный темноволосый мужчина взял Чую в свою не менее сильную хватку, чем у Хироцу, и, всё ещё направляя пистолет на него, начал отходить обратно к машине. У Чуи в этот момент полна голова самых разных вопросов. И, как только шатен взял его в свою хватку, он постарался вырваться, однако ничего не получилось. Мужчина на порядок выше него и с приличной силой в руках, так что услышал лишь:       — Тише, чиби. Не дёргайся. — и Накахара снова чувствует руку, затыкающую ему рот, а после чего и ствол приставленного к виску пистолета от своего, уже нового, похитителя.       Они отходили к машине и буквально за секунду Чуя оказался в салоне чёрного автомобиля. Его союзник остался там, с этими двумя, а сам Накахара, честно говоря, всё еще не понимал, что происходит. Понимал только то, что его планы явно нарушили, и ещё, что он теперь в плену. Только даже неизвестно у кого. Кто этот мужчина? Мафиози? Если бы он был из Портовой мафии, тогда бы вряд ли целился в своих же. Слишком много вопросов. Пока он осознавал это, машина уже находилась в движении и везла его чёрт знает куда. Опомнившись, словно по щелчку, мужчина засуетился. Двери и окна заблокированы. Он внимательно осматривает водителя своим, как бы Дазай его назвал, завораживающим взглядом голубых небесных глаз. Зацепившись взглядом за близ него лежавший пистолет, он хватает его и наводит на своего похитителя. Тот не подал никакой реакции на это, лишь повернул машину за какой-то поворот и остановился.       — Кто ты, блять, такой?! Что тебе нужно? — Чуя говорит угрожающе смело, прижавшись как можно теснее к двери авто. Мужчина напротив вздыхает, будто бы на него и вовсе не направляют огнестрельное оружие, или будто бы оно не заряжено…       — Я ожидал услышать вопли благодарности за спасение от мафии для начала. — Дазай слегка улыбнулся и посмотрел пронзительным взглядом на Чую.       — Мафии… Расскажи мне всё. — всё так же напряженно он говорил. Если там всё-таки были члены Портовой мафии, то кто этот тип? И зачем спас его? Эти и ещё кучу вопросов собирался он задать.       — Разумеется, но за бокальчиком вина. — ещё шире улыбнулся Дазай и включил лампочки сверху, решая облегчить Накахаре разглядывания в его сторону. Разумеется, такой жест внушал доверие, ведь преступник бы вряд ли позволил рассмотреть себя. Но в ответ на этот жест он насладился реакцией. Волосы цвета шоколада, голос, и, чёрт возьми, бинты. Он узнал.       — Погоди… Ты тот самый парень, который отдал мне вино? — удивлённо проговорил Чуя полушёпотом, не веря своим глазам и создавая ещё больше вопросов в голове.       — Я польщён, что ты помнишь меня, — спокойно ответил Дазай, — Но, для начала, может опустишь незаряженный пистолет? А то в этом мало толка. — Чуя сразу посмотрел на пистолет и полез проверять пули. Действительно. Ни одной.       — То есть ты пошёл меня «спасать» с одной пулей в пистолете? — скептично посмотрел тот на шатена.       — С двумя, — с неким ехидством проговорил Осаму, внутри себя радуясь, что его план удаётся и все мелкие детали были сделаны как нельзя точно. Он рад, что спектакль удался. Осаму тронул машину и продолжил вести, находясь под вопросительным взглядом Чуи, который, казалось, не сводил глаз.       — Куда ты меня везёшь?       — В безопасное место. Туда, где Портовая мафия тебя точно не достанет.       — Но там остался мой напарник! — упрекающе возгласил Чуя. Он искренне хотел его спасти, но всё еще не понимал, почему спасли именно его. Он был бы даже рад, если бы остался у мафии, ибо он точно знал, что справится, а насчет этого человека совершенно не уверен, и ненавидел отдавать жизни людей в обмен на успех операций.       — Боюсь, он теперь в лапах мафии. Радуйся, что хотя бы тебя не утащили. — Дазай аккуратно вёл машину, краем глаза заметив, что собеседник отвернулся к окну, наблюдая за ночным городом. Видимо, стал доверять чуточку больше, чем никак.       Красивые глаза небесного цвета внимательно и с усталостью наблюдали, как ночные фонари мелькают в окне, а взъерошенные волосы умиляли. Он смотрел на город, но находился внутри своих мыслей. Кто этот человек? Почему спас его? Как узнал, что его схватили? А что, если это проделки мафии и он под прикрытием и собирается его убить? Чуя ничего не знает, и с этим ощущением двигается дальше в неизвестность, словно на ощупь в кромешной темноте. Он искренне надеется, что получит ответы на все свои вопросы.       Они ехали минут десять в полной тишине. Но никого она и не смущала. Дазай свернул с главной дороги и теперь они ехали по двору какого-то небоскрёба. Если Накахаре не изменяет память, то этот район очень престижный. Осаму припарковался на своём месте, заглушил машину и положил чёрные ключи в карман. Затем, немного расслабившись, он посмотрел на Чую. Тот, почувствовав полное бездействие, повернулся к шатену лицом, и зрительный контакт был установлен. Причём настолько безопасный и откровенный, что это заставило даже слегка расслабиться.       — Меня зовут Дазай Осаму. — спокойным голосом проговорил он, наблюдая, как сидящий напротив принимает эту информацию, — Пойдём. Здесь ты в безопасности. — мужчина открыл дверь и вышел наружу, сталкиваясь с уже достаточно холодным ночным воздухом. Проследив, чтобы Накахара тоже вышел, тот закрыл машину и повёл его за собой.       Здесь стоят три небоскрёба, этажей, наверное, на сотню. Освещены оны как новогодние ёлки. А вокруг просторный, красивый и приятный двор. Много зелёных деревьев, большая детская площадка и множество ещё всяких зон, которые в ночной тьме не разглядишь, да и незачем было. Парковка тоже большая, есть и подземная. Здесь большинство машин F класса. Накахара просто следовал за Дазаем. И ещё раз отметил про себя, что шатен гораздо выше него. Ничего более, чем просто очевидный, может, слегка раздражающий, и интересный факт. Они зашли в просторный подъезд, освещённый светло-тёплым светом, где находилась кабинка охраны, а за углом лифт. Всё выглядит очень дорого. Парни зашли в серый блестящий лифт, Осаму нажал кнопку почти самого верхнего этажа. В это время Чуя сопоставлял все факты и свои догадки, в результате чего появлялось ещё больше вопросов, кто этот человек такой. Но до сих пор ни один из них не вымолвил ни слова.       — Только не говори, что собираешься затащить меня к себе домой. — парень видел, как цифры этажей быстро возрастают, и лифт останавливается на 103 этаже. А ещё отметил совсем непринуждённого Дазая.       — Разве ж я тащу? — улыбнулся он, повернувшись к собеседнику. И сейчас, в свете ярких лампочек, он замечает большие синяки под глазами, словно Осаму не спал вот уже недели две. Но на вопрос он отвечать не стал.       Лифт открыл свои двери, и оба проходят до крупной и с виду тяжелой двери. Она здесь была единственная, поэтому Чуя предположил, что квартира занимает весь этаж. Дверь Осаму быстро открывает и встаёт сбоку, пропуская Чую вперёд, а затем заходит и сам. Они вошли в тёмную квартиру, которая тотчас же заливается светом от ламп в прихожей, и теперь рыжий мафиози мог рассмотреть всё детальнее. Первое, что бросилось в глаза — это просторная прихожая с примыкающей гардеробной. Они разулись, и прошли дальше. А дальше коридор ведёт по прямой в зал, тоже немаленький. В середине стоит большой диван тёмного цвета, наверное оттенка горького шоколада. Напротив он видит журнальный застеклённый столик, а за ним огромную плазму. Чуя бы даже поспорил, что это не экран из кинотеатра. Также здесь полно стеллажей с книгами, которые тоже были тёмно-коричневого цвета. Вообще квартира Дазая смотрелась гармонично, и видно, что здесь работал профессиональный дизайнер. Квартира выполнена в оттенках коричневого и бежевого с элементами чёрного. Строго и со вкусом. И самое главное, самое большое — это панорамные окна в пол, откуда открывался вид на город и на пять небоскрёбов, которые являются собственностью Портовой мафии. Завораживающий вид. Квартира наполнена запахом будто только что приехавших новых вещей и ароматом кофе с апельсином. Здесь и правда очень комфортно.       Пока Накахара разглядывал обстановку, Дазай залезает в карман своих брюк, достаёт сигаретку и прикуривает, выдыхая тёмно-серый дым. На это шуршание рыжеволосый отреагировал и повернулся лицом к своему «спасителю».       — Чай или вино? — облокотился Дазай на подлокотник своего дивана, вопросительно смотря на Чую. Тот почувствовал, будто с приходом сюда, шатен поменялся. Стал более расслабленным, что-ли?       — Ответы. Я хочу знать всё. — уверенно прожигал взглядом своего собеседника.       — Значит вино. — непринуждённо ответил Дазай сам себе и удалился на кухню под провожающий взгляд, где достал бутылочку хорошего вина и свой любимый виски со льдом. Придя обратно в зал, он поставил напитки на столик и сел на диван, не так далеко от Накахары. Тот буркнул скромное «спасибо» и уставился на шатена, — Я слушаю.       — Для начала, кто ты такой? — Этот вопрос волновал Накахару с самого начала их встречи сегодня, и он с нетерпением хотел услышать ответ.       — Я Дазай Осаму, а это моя квартира, — с усмешкой повторил он, ловя на себе раздражённый взгляд и отпивая немного спиртного.       — Ладно. Почему ты спас меня и как узнал, что меня схватили? — Чуя тоже немного отпил вина и внимательно слушал ответы на свои вопросы, замечая, как парень напротив постепенно меняется в лице. Словно ему тяжело это говорить, но он моментально пересиливает себя.       — Видишь ли, мой названный отец имел непосредственное отношение к Портовой мафии. А когда хотя бы кто-то из твоих знакомых в это втянут, то ты вряд ли за всю свою жизнь отмоешься от участия в ней. — и Дазай даже не соврал. Он и сам не понимал почему, но врать Чуе не хотелось. Может быть недоговорить что-то, но уж точно не перевирать факты. Огая Мори и правда можно было назвать отцом Дазая, пусть и не родным. Этот человек воспитал его, научил всему, что тот сейчас знает, и в первую очередь — научил управлять организацией, подавая собственный пример. Чуя внимательно слушал. — Именно поэтому иногда мне становится известно об их делишках, и я узнал, что они хотят схватить людей.       — И ты решил спасти меня. Зачем я тебе? Ты ведь меня спас не просто по доброте душевной. — сейчас Чуя не смотрит в глаза своему собеседнику, как и тот не смотрит на него. Этот разговор обоим казался каким-то слишком личным и неловким. Пусть даже они оба имели право знать ответы на свои вопросы. В этот момент Дазай про себя отметил, что у Чуи не так всё плохо с интуицией, потому что обычно он привык слышать, что его невозможно прочесть или вообще что-либо предположить о нём.       — Ты прав. Я просто возвращаю долг душевной доброты своему умершему другу. — он грустно улыбнулся, прикрыв глаза и отпив немного виски. Когда Чуя услышал об этом, он мгновенно посмотрел на Дазая, не теряя ощущения, что узнал что-то новое о нём. Что он узнал его ближе. Ближе, чем ничего. Посчитав это чем-то слишком личным, больше не расспрашивал об этом. Он тоже отпил немного вина, из-за чего его щёки стали постепенно краснеть, да и сам он становился немного раскрепощённее. Точнее, не таким зажатым. Более настоящим. Более естественным. Дазаю это и нравится. У него нет мысли споить его, больше бокала он ему не нальёт, конечно. Просто он подумал, что алкоголь им будет необходим при этом разговоре. Чтобы избавиться от каких-то глупых сковывающих чувств, и просто для того, чтобы сбросить напряжение этого сумасшедшего (хотя для мафии совершенно обычного) дня.       — Тяжёлая у тебя судьба. — грустно и осторожно замечает тот, а Дазай в ответ просто промолчал.       — Слушай, я не советую тебе сейчас возвращаться в город, если мафия ищет тебя. Лучше переждать какое-то время. — нарушает нависшую тишину Дазай, — Или, хотя бы, сегодня. — предложил он, не говоря самого предложения, но Чуя его понял, а Дазай, в свою очередь, понял вопрос, который собирался задать Чуя, но опередил его, — Останешься у меня пока что. Я на диване лягу. Никаких проблем.       Чуя немного покосился, смущенно и неуверенно. Ему не хотелось быть уже трижды должным. За вино, за спасение (пускай и непрошенное) и за укрытие от мафии. Но мозгом он понимал, что это самое рациональное решение. Дазай прав. Если мафия действительно охотится за ним, то его жизнь в опасности. К чему он, собственно, привык, но выходить сейчас и разгуливать по городу, когда они знают всё о его местоположении, и правда глупо. А если он и сам предлагает, то грех отказываться. Дазай внутри испытывает целый букет чувств. Даже скорее, шторм: радость от успешного выполнения своего плана, частичную неловкость и в то же время безумный азарт от откровенного разговора, и он хочет, чтобы Чуя остался здесь подольше.       — Спасибо. — бросил уже красный Накахара, но непонятно, от алкоголя ли, или от неловкости. Дазай отвечает лишь мягкой улыбкой. Шатен поднялся, чтобы отнести на кухню пустые бокалы из-под выпитого ими алкоголя.       — Кстати, почему Портовая мафия вдруг гоняется за тобой? — так вот «невзначай» бросает Дазай очень важный вопрос, ввергнувший рыжеволосого в ступор. Он явно не хочет ни слышать этот вопрос, ни тем более отвечать на него. Однако шатен был настойчив.       — Ну… Скорее всего, они посчитали меня своим врагом и хотели схватить, чтобы выпытать информацию о моей организации. — если бы Чуя был полностью трезв, он бы убил себя за то, что сейчас рассказывал человеку, который имеет отношение к Портовой мафии. А отчего-то ему доверился. Дазай садится обратно с особенной заинтересованностью, на этот раз ближе к Чуе, и кладёт свой подбородок на ладонь, внимательно слушая и смотря прямо на Чую. — Я ведь… Из Италии. Вырос я здесь, но года четыре назад вступил в организацию итальянской мафии. Хотя уже давно мечтаю из неё свалить, ибо не по мне такая жизнь. — ему очень непривычно говорить о своих чувствах, но, имея низкую толерантность к алкоголю, эти слова шли как по маслу.       — И ты приехал сюда, чтобы скрыться? — Дазай знает, что получит лживый ответ на этот вопрос. Просто он оказался дальновиднее.       — Да. Надеялся, а теперь у меня будут тёрки с Портовой мафией. Не жизнь, а малина просто. — раздражённо закатил глаза обладатель рыжих волос. Дазай принял все его слова, смотря на Чую с каким-то неподдельным восхищением. Он чувствует, как ему открывается настоящая сторона Накахары, та, которую он так сильно хотел увидеть. У них и правда сейчас произошло то, что можно назвать знакомством…? Сейчас Дазай чувствовал то же самое, что и тогда в клубе, только стократно. Только сейчас сам Чуя сидит на его диване, пьёт его вино, и сегодня будет спать в его кровати. Какое же волшебное ощущение… Дазай хочет насладиться им сполна. В комнате повисла неловкая тишина. Осаму же без всякого стеснения прервал её, вставая, чтобы наконец отнести бокалы на кухню.       — Я не умею готовить, так что если хочешь есть, то скажи что, я закажу, или посмотри в холодильнике. — он уже вёл себя так, будто Чуя переезжает к нему как минимум на месяц. С другой стороны, что ему, холодильника что ли жалко? Конечно нет.       Чуя невольно скривился. Не то, чтобы он был таким привередливым в еде, но за время проживания в Италии он точно стал в ней разбираться и привык есть питательную и качественную пищу. И слышать о том, что придётся есть какой-нибудь не дай Бог фаст фуд, у любого жителя страны, где еда — это целая культура, сожмётся сердце. Чуя здесь скорее пожалел себя, а не Дазая, но всё же предложил:       — Если ты не знал, то в Италии практически все обожают готовить и готовят прекрасно. Это не обошло и меня, так что, — он немного поёжился, — Если хочешь, я могу приготовить что-нибудь. — сказал он, почесав затылок. Шляпа тем временем давно была на диване. У Дазая же загорелись глаза.       — Чуя! Я буду несказанно счастлив, если ты что-нибудь приготовишь! — он сложил руки перед собой и смотрел умоляющим взглядом, а рыжеволосый тем временем совсем не понимал, как можно перейти от такого серьёзного состояния в это за долю секунды.       Вымыв руки (и предварительно спросив, где находится ванная, да ещё и заплутав в этих хоромах), Чуя приступил к изучению сначала большой, многофункциональной и светлой кухни, потом и к содержимому Дазаевского холодильника. Судя по внешнему исхудалому виду шатена, да ещё и огромными синяками под глазами, было ясно, что тот совсем ничего не ест, или не умеет нормально питаться. Об этом свидетельствовало его «если-хочешь-есть-давай-закажу». Изучив всё, Накахара решил готовить пасту карбонару. Дазай же тем временем сидит за стеклянным столом на кухне и с удовольствием наблюдает за тем, как его женушка Чуя суетится по его кухне и старательно готовит ужин. Это не входило в планы Дазая, но являлось самым прекрасным подарком судьбы. Которым он наслаждался. Да так наслаждался, что не заметил, как перед самым носом поставили тарелку с изумительной карбонарой. Сам Чуя сел напротив него и, пожелав приятного аппетита, начал кушать. Дазай не отстал и тоже попробовал на вкус этот восхитительный кусочек домашнего рая.       — Чуя! Ты волшебник! Пускай и низенький, — усмехнулся он, ловя на себе неоднозначный взгляд удивленного Чуи, и, пропустив мимо ушей раздражённое «И как это понимать?!», продолжил, — Мне не готовили, наверное, уже лет с четырнадцати. — с улыбкой проговорил он весьма неутешительную правду, наблюдая немой шок у голубоглазого.       — Так вот почему ты такой тощий. — сам для себя решил Чуя, но был удивлён следующей фразе.       — Нет, я просто не чувствую голода. Поэтому иногда могу забыть что-то поесть и не ем три дня. — всё ещё с радостью уплетал Осаму свой ужин, констатируя просто факты.       — Неутешительно. Но тебе хотя бы понравилось. Надеюсь сейчас-то ты нормально поешь.       Осаму ещё раз поблагодарил своего на эту ночь сожителя, съев всё буквально минут за пять. Хороший вечер. Затем он поставил тарелки в раковину, чтобы потом как-нибудь отправить их в посудомойку, и пошёл в комнату. Приносит он оттуда пару тёмно-синих полотенец и такой же тёмно-синий махровый халат для Чуи.       — Я набрал для тебя ванную. Вот полотенца и халат. Закинем твою мини-одежду в стирку, до завтра высохнет. — просто констатировал Осаму, поставив Чую перед фактом. О себе он заботиться совсем не умел, но, как выяснилось, если дело касается объекта его интереса… Просто он знает, что обычно нужно людям. Если бы не знал, то вряд ли выжил свои детские годы, когда ещё контактировал с жестокими сверстниками.       Чуя берёт вещи и проходит в ванную, где было слышно журчание наливающейся воды. Ванная была такая же большая, как и всё в этой квартире. Парень разделся, предвкушая скорое расслабление и полное снятие стресса, накопившегося за этот насыщенный день. Сейчас он опустится в тёплую воду и наконец ляжет…       — Дазай, bastardo¹!!! — послышались крики из ванной, на которые Дазай очень скоро прибежал, и без всяких раздумий смело распахнул дверь с криками «Что случилось?», и вот какую картину увидел: Чуя, стоящий на одной ноге, практически голый (успевший накинуть на бёдра только полотенце), становится красным и заживо сгорает от стыда, кинувшись скорее выгонять Дазая из ванной и закрывать дверь. — Какого хера вода настолько огненная?! — спрашивает он уже через закрытую дверь.       — Ой, Чиби, видимо я настроил для тебя такую же температуру, как и для себя. — с неловкой улыбкой ответил он, хотя самой неловкости, конечно, не испытывал.       «Что за дьявол? Как в таком аду вообще можно мыться?! Мазохист!» — думает про себя Чуя, мигом включив на всю холодную воду, дабы разбавить эту лаву. Именно лаву, иначе никак не назвать.       Спустя минут пятнадцать, рыжеволосый вышел весь распаренный, одетый лишь в халат Дазая. Стоит ли говорить, что испытывает шатен от созерцания подобного? Правда, халатик-то ему очень велик в плечах и росте, поэтому тёмно-синяя махровая ткань продолжалась практически до колен, а с плеч постоянно спадала, и это так бесило Чую. И так восхищало Дазая. Настоящее произведение искусства. И только его. Как только Накахара вышел из ванной, то увидел раскинувшегося на диване Дазая.       — Поспишь сегодня в моей комнате, а я в ванную пойду.       У шатена это не заняло много времени. После ванной он закинул все их вещи в стирку (но стирать, разумеется, не стал). Затем быстро мотает на руки, шею и торс свои привычные бинты, а сверху накидывает ночную рубашку. Обычно Осаму не спал в них, но сейчас дома есть кое-кто ещё, поэтому бинты обязательны.       Теперь всё готово к тому, чтобы парни отправились спать. Дазай стелет себе на диване, а Чуя уютно устраивается в его большой кровати. Одеяло пушистое, тяжёлое и хлопковое. Подушка такая же мягкая и большая. Не хуже, чем в люксовом номере. Но всё равно не так, как дома когда-то. Хотя когда он в последний раз ощущал себя дома? Когда в последний раз чувствовал себя в абсолютной безопасности? Когда работаешь в мафии, о таких, казалось бы простых вещах, приходится забыть. Спать вполглаза, а если и крепко, то обязательно снятся кошмары, где море крови тех людей, которых он убил своими руками. Такая жизнь от счастья очень далеко. Но он пытается найти для себя хотя бы какую-то радость. Отчаянно пытается.       Перед сном каждый думает о своём. Размышляет о вещах, произошедших за день, и об этом странном вечере. Казалось бы, они по-хорошему только сегодня нормально познакомились, а сейчас уже заботятся друг о друге. Конечно, это списывалось на стечение обстоятельств, но каждый из них солгал, если бы сказал, что вечер был ужасным. Думать о завтрашнем дне совсем не хотелось. Хотелось остаться здесь и сейчас, и отдохнуть…       Дазай же никак не мог перестать думать о том, что происходило. Он вспоминал и перебирал в мыслях всё: с самой их первой встречи и до этого момента. Он обдумывал свои ощущения. Всё таки, Осаму Дазай любил много думать там, где приходилось чувствовать. И чувства его пугали. Но сейчас, он впервые за очень долгое время почувствовал себя… живым? Слова, еда, ванная: всё это начинало иметь смысл, когда рядом был Чуя. Словно эндорфин. Словно всё начало приобретать краски и становиться красивым. Нет, лёгким. Лёгким и непринуждённым. Впервые за множество лет, он не тянул груз своего существования, а с радостью ухаживал за кем-то. Сейчас ему не нужно было ничего рассчитывать, предугадывать поведение людей и объяснять, давать поручения, анализировать. Дазай просто лежал на диване, смотря куда-то вверх в темноту, и наслаждался тем фактом, что Чуя, свалившийся ему словно снег на голову в мае, свалился в сон на его кровати. Он бы хотел посадить Накахару в эту клетку, чтобы он радовал Осаму каждый день. Каждый день приносил краски в его жизнь. Каждый день наполнял бы чувствами. Да не хочется. Не сейчас.       Ночная тьма окутала их комнаты, впитывая и растворяя в себе всю тревогу и неопределённые мысли, даруя успокоение и сон обоим.