Искушение

***

             Аромат пряного сена в кормушках, свежих опилок и тяжелый мускусный запах лошадей вновь ударили по дыхательным рецепторам, стоило нам с Брайаном зайти в конюшню. Может, у Меган подобные ароматы провоцировали тошноту, а мне же, напротив, такое интересное сочетание приятно кружило голову.              В конюшне было шумно, отчётливо разносился звук хруста овса. Я прошла по знакомой уже дорожке и обнаружила, что Ричарда и ещё одной лошади не было в загоне, а вот Жасмин прытко топталась на месте и фырчала. Заметив меня, она прекратила все свои недовольные действия.              Я не отважилась сразу открыть загон, а только приблизилась к деннику и отворила верхнюю часть. Вдруг лошадь просунула довольную морду вперёд и ткнулась мне в плечо своим влажным носом.              — Вы уже знакомы? — изумился Брайан, стоящий за моей спиной.              — Немного… — неуверенно пролепетала я.              — Значит, про её дурной нрав ты в курсе? — положил руку мне на свободное плечо.              — Да, Ходж предостерёг, — ответила я, не разворачиваясь.              Брайан опустил руку и пошёл к другому загону. Сэм ни на секунду не отставал от хозяина, следуя за ним по пятам.              Я поднесла руку и осторожно почесала Жасмин промеж ушей. Казалось, вся недавняя грусть улетучилась, и передо мной стояло уже новое, жизнерадостное животное.              — Ты мне тоже нравишься… — радостно хихикнула я и всмотрелась в её глаза. — Давно не гуляла, милая? — Жасмин снова потёрлась носом, но уже о другое моё плечо.       Всё же рискнув, я отворила дверь загона и неуверенно заскочила внутрь. Жасмин оживилась, подошла ближе и, потянувшись к моему лицу, начала обнюхивать. В этот момент я силилась даже не дышать, слушая в тишине монотонные удары своего сердца. Не могла понять, почему эту кобылицу сочли вспыльчивой: её поведение говорило совсем об обратном. Хотя, может, я просто не разбираюсь в лошадях? Что скрывать — на самом деле я и правда ничего в них не смыслю. Но поведение Жасмин не давало никаких поводов для беспокойства.              — Я надеюсь, ты не собираешься брать её? — Брайан вышел, держа в руках поводья светло-коричневой лошади с большим белым пятном возле глаз. — Возьми другую, Кэт. Есть Марта, покладистая и молоденькая. — Его лошадь нетерпеливо переступала с одного копыта на другое. — Ты же никогда не ездила верхом?              — Нет, но я убеждена, что Жасмин ничего дурного не устроит. — Я в мольбе выпятила губки. — Беру её. Видишь, как мы подружились?       — И-го-го! — лошадь приветственно заржала, будто радуясь.              Брайан лишь вздохнул, видимо, взвешивая все «за» и «против».              — Ну ладно, ладно! Твоя взяла, хитрюшка.              — Эй, а что я?.. Мы?.. — замерла в изумлении.              — Точно! Забыл, что ты не имела дел с лошадьми и не знаешь всех особенностей, — вскинул бровь Брайан и, оставив своего жеребца, подошёл к моему загону. — Я помогу тебе снарядить Жасмин.       

~

      — Постараюсь показать тебе все места, которые люблю. Как раз не жарко… — Брайан хотел было запрыгнуть на лошадь, но передумал. — Прости, вечно забываю про тебя. — Я подошла ближе и шутливо пихнула мужчину в плечо. — Вот что значит жить самому и исключительно для себя.              Рядом с нами, словно обидевшись, заскулил Сэм.              — Ну, ты вообще вне конкуренции, малыш! — Брайан присел на корточки и начал тормошить лохматого хулигана, искоса поглядывая на меня. — Не будем пускаться в галоп. Прогуляемся спокойным шагом и ощутим абсолютное умиротворение.              Солнце укрылось за тучами, поэтому предзакатной красоты, к сожалению, нам застать не удалось. Ветер стал ощутимее, но одеваться теплее не хотелось: эта прохлада мне нравилась. Я жадно вдыхала потоки ветра и расслабленно улыбалась, что не укрылось от внимания Брайана, который оставил сюсюканья с собакой и замер, откровенно пялясь на меня.              — Что? — спросила, уже желая наконец-то запрыгнуть на лошадь и начать вечернюю экскурсию по здешним местам.              — Ничего, просто смотрю! — он поднялся и подошёл, стремительно повернул к себе спиной и, крепко ухватившись за мою талию, помог забраться на лошадь. — Я же художник, Кэтрин, поэтому залюбовался. Мне всегда нравилась твоя улыбка, а сегодня ты особенно ярко сияешь!              Брайан запрыгнул на своего скакуна, и наши лошади мирно двинулись вперёд. Первое время мне было страшно, на душе проскальзывала легкая тревожность от нового занятия. Но Жасмин вела себя мирно и спокойно, поэтому весь страх довольно скоро улетучился, будто его и вовсе не было.              Первый молчание нашей прогулки нарушил Брайан:              — Как ты? Как ощущения?              — Сначала было волнительно… Но Жасмин прекрасна, поэтому я получаю удовольствие от всего, что происходит сейчас. Вдруг… — прикрыла глаза, и на миг болезненное воспоминание заполнило разум.              Оушен.              Возможно, и эта прогулка на лошади, и тёплый, душевный семейный ужин окажутся последними в моей жизни…              Я старательно желала абстрагироваться, но было чрезмерно тяжело забыть жизнь, которая в последнее время состояла из вереницы несчастий и лишь капельки света.              — Ты прекрасна, Кэтрин, — неожиданно выдал Брайан, видимо, почувствовав моё поменявшееся настроение. — Лиз и я тебе поможем, только не отталкивай нас. Пожалуйста.              Его слова бальзамом разлились по моим венам и согрели. Я действительно была благодарна судьбе за случайную встречу с этими людьми. Брайан поверил в меня, хотя моя собственная вера в себя давно угасла.              — Спасибо, — вполголоса отозвалась, выходя из омута своих размышлений.              — Да брось. Я ещё ничего такого не сделал, чтобы благодарить!              — Поход в клинику… — начала было я, но Брайан остановил поток моих слов.              — Так, всё. Перестань, Кэтрин, — он нахмурил брови, имитируя гнев.              — Ладно, ладно! — я мягко ухмыльнулась и провела рукой по гриве Жасмин. — Тут чудесно! И вы все — чудесные…              Мы продолжили безмятежную прогулку, и Брайан с упоением рассказывал о детстве, родителях, Ходже. Он улыбался, было заметно, что эти воспоминания очень до́роги его сердцу. В свою очередь и я делилась моментами некогда своей счастливой жизни.              Увлекшись беседой, мы не сразу заметили, что окружающая нас природа погрузилась в сумерки, начал капать дождь. До того самого озера мы так и не дошли, но меня это не опечалило, ведь я всё равно приятно провела время.              — Чёрт! — чертыхнулся Брайан.              — Что такое? — Жасмин приостановилась и стала испугано перебирать копытами на месте.              Ливень напористо набирал темп. Вместе с ним внезапные шквалы ветра, подхватывая мои волосы, начали больно хлестать по лицу.              — Мы слишком далеко забрели! — через шум громогласно выкрикнул Брайан.              Моя лошадь совсем перестала слушаться, послышалось обеспокоенное, истеричное ржание.              — Тише, милая… — подрагивающим голосом я попыталась усмирить её.              Крепко, до рези в пальцах, стиснула поводья, но этого было недостаточно. Дождь всё сильнее мочил одежду, от чего белая футболка противно облепила кожу.              Брайан спрыгнул со своей лошади, чтобы помочь мне, но не успел…              Сильный раскат грома сотряс небеса, и Жасмин, испугавшись, встала на дыбы. Не знаю, откуда в тот момент у меня взялись силы, но каким-то волшебным образом я удержалась. Затем, окончательно озверев от ужаса, лошадь припустила прочь, а мне оставалось только испуганно прижиматься к ней, вцепившись в поводья, и уповать на чудо.              Какое-то время мир вокруг плыл и шатался. Чтобы не упасть в обморок, я прикрыла глаза и пыталась успокоиться. Но как это можно было сделать, если в любой момент я могла упасть и разбиться?!              Помимо прочего, о себе напомнила и фантомная боль в ноге. Теперь я точно знала, что она не физическая, а лишь плод больного подсознания, но от понимания этой действительности делалось только хуже.              Может, стоило перестать бороться и принять тот факт, что я лишняя в этом мире? Будто инородное тело, которое организм вечно отторгает, пытаясь излечиться. Всё, что происходит со мной — лишь моя вина, и я этого заслуживаю?..              Как могла — сдерживалась, чтобы не разрыдаться, но страх накрыл меня с головой. Тело мёрзло и дрожало, отказывалось подчиняться, но я до последнего не отпускала поводья, которые до боли врезались в нежную кожу рук.              Вдруг Жасмин умерила темп, и я несмело приподняла голову в желании понять, что происходит. Однако дождь не давал никакой возможности разглядеть вокруг хоть что-нибудь. Вскоре лошадь притихла и совсем остановилась. Мои руки, устав держать поводья, сами их выпустили, от чего я начала скатываться вниз и наверняка распласталась бы на влажной земле, если бы не крепкие руки, которые ловко подхватили меня и прижали к себе.              Сначала я подумала, что это Брайан. Ведь именно он стал свидетелем моего «побега» и наверняка ринулся за мной. Но это был не он. Совсем.              Я подняла глаза, порывисто распахнув их, и увидела два серых омута, в которых через край плескался… страх?              Ходж ещё крепче прижал меня к себе и успокаивающе провел рукой по голове. Этот жест немного успокоил, подарил чувство защищённости, и захотелось в тот момент его… поцеловать? Возникло внезапное ощущение того, что всё, что я чувствую и желаю — правильно, несмотря на то, что это было совсем не так.              Я снова подняла на него глаза и безмолвно провела рукой по взмокшим волосам мужчины. Затем опустилась к скулам, всё так же не отводя взгляд. Дрожь в теле усилилась, но это было связано уже не только с тем, что я замёрзла. Своим присутствием Ходж рождал во мне что-то новое, дикое и странное… И мне было страшно от этого влечения.              — Всё в порядке? — нарушил он тишину.              — Да… Да. Спасибо… — сглотнула я, опомнившись, убрала руку и отодвинулась. — Но сейчас мы неизвестно где, ночью… — оглянулась, и ледяная волна прошила тело. — Ещё и лошади сбежали!.. — я стерла воду с лица и обхватила себя руками, начиная паниковать.              — Я знаю, где мы, но… — замялся Ходж.              — Но?..              — Мы очень далеко от дома, и… Придётся остаться здесь до утра, Кэтрин.              Ходж заметил набирающую обороты дрожь, взял мои холодные ладони в свои и начал дышать на них. От такого заботливого жеста у меня забарабанило сердце и слегка подкосились и без того уставшие ноги.              — Вы можете заболеть. Дождь почти утих. — Его ладони были горячими, несмотря на то, что он точно так же вымок до нитки, как и я. — Лошади сами найдут дорогу, а вот нам нужно укрыться и переждать ненастье. Тем более, уже ночь.              — А где тут можно его переждать? — удивилась я.              — Кэтрин, я знаю этот лес, как свои пять пальцев. Думаю, Брайан успел поделиться с вами многими воспоминаниями из детства… — он ухмыльнулся краешком рта, а я замерла, глядя, как с его лица капает вода. — Двадцать минут, и мы будем у хижины лесника.              Я в согласии кивнула головой. Очень хотелось поскорее попасть туда, где будет хотя бы сухо. А желательно, чтобы ещё и тепло. И Ходж был прав — раз мы очень далеко от дома, самым верным решением будет просто переждать плохую погоду.              Дождь не утихал, но, даже несмотря на то, что стал не таким сильным, всё равно адски раздражал. Я покорно пошла за мужчиной, мимоходом озираясь по сторонам.              Никогда не любила ночь. Боялась оставаться одна в темноте, поэтому еле заметный свет от ночника неизменно озарял мою комнату в отеле.              — Как вы тут оказались? Мне казалось, кроме меня и Брайана в лесу никого не было?              — Вы взяли Жасмин, да ещё в такую погоду!.. — отозвался Ходж, игнорируя вопрос. — Странно, что Брайан не переубедил вас, ведь прекрасно знает, какая она…              — Как вы нас нашли? — не унималась я, бурча ему в спину. — И почему оставили свою… — на миг задумалась, не зная, как закончить предложение, — … любимую девушку?              Ходж неожиданно остановился, отчего я впечаталась в его широкую спину носом. Грузно вздохнув, мужчина замер, но так ничего и не ответил на мой вопрос.              — Мы почти дошли, осталось совсем чуть-чуть, — сменил он тему, а я больше не стала соваться туда, куда, по-видимому, не стоило.              — Брайана я послал домой, когда встретил. Он хоть и любитель природы, но, к сожалению, может заблудиться даже в трёх соснах. — Ходж откашлялся. — Я знаю каждый уголок этих мест, поэтому сумел бы отыскать вас гораздо быстрее него.              — Спасибо, — зашептала я. — Не знаю, чтобы я делала… без вас.              Ходж промолчал, а мы тем временем подобрались к той самой хижине, о которой он рассказывал.              — А там… — заикнулась было я.              — Хозяин бывает здесь не часто. Не переживайте. — Ходж приостановился, развернувшись ко мне, и предложил свою руку.              Опешив, я не сразу протянула свою в ответ, но, очнувшись, решительно подала и тут же ощутила волнительное покалывание в груди. Не могла разобрать истинных чувств к этому загадочному мужчине, но знала одно: Ходж мне чертовски нравился. И, как бы я сама себе не врала, факт остаётся фактом.              — А как мы попадём… — опять замолкла на полуслове, увидев, как мужчина быстро вынимает из какой-то расщелины ключ. — Ясно.              Тёмное помещение небольшого размера встретило нас спёртым воздухом и ароматом керосина, но мне было плевать. Я не таких аристократических кровей, чтобы отказываться от пристанища, которое не даст мне вконец замёрзнуть, приютив на ночь и укрыв от непогоды.              Ходж уверенно (будто он тут не гость, а хозяин) порыскал в каком-то ящике и вытащил оттуда несколько больших восковых свечей и спички.              — Света тут нет, поэтому только так. — Он сразу их зажёг и расставил по разным местам.              — Это хорошо. Я не люблю темноту.              — Почему? — удивился и махнул рукой, прося закрыть дверь.              — Может, я скажу что-то нездоровое, но мне кажется, что если выключу свет, то меня заполнит собой тьма и просто задушит. — Я осторожно поправила волосы, которые успели вымокнуть.              На улице вновь усилился дождь, отчего помещение наполнилось звуками барабанящих капель воды. Ярко полыхнула молния, а вслед за ней ударил гром. Я лишь испуганно охнула и примостилась на ближайшую скамью.              — Здесь есть маленькая буржуйка, но сомневаюсь, что найду где-то сухие дрова… — озадаченно произнёс Ходж.              Вдруг он уверенно начал снимать с себя толстовку, затем футболку, и при свете свечей я увидела то, что, скорее всего, никак не должна была…              Сердце затрепетало, а холодные ладони начали потеть. Сразу бросился в глаза интересный рисунок на его смуглой коже. Я не могла отвести заворожённый взгляд от красивой татуировки в форме змеи, которая покрывала надплечье и плавно переходила на грудь мужчины.              — Возьмите. — Ходж протянул свою футболку, которая оказалась на удивление почти сухой. — Ваша одежда вся мокрая. У меня же почти всю влагу поглотила толстовка, она довольно плотная. Поэтому не отказывайтесь. — Я подрагивающей рукой приняла футболку, но спросила:              — А вы? Тут же прохладно, не стоит…              — Кэтрин, вы можете просто послушаться и переодеться? — усмехнулся Ходж.              — Ладно. Но я вас предупредила! — хихикнула я. — В вашей смерти прошу меня не винить.              Ходж засмеялся, подошёл к стулу, где оставил свою толстовку, и вновь надел её, явно намереваясь выйти на улицу.              — Ходж… вы куда? — встревожилась я.              — Принесу чистой питьевой воды, тут в двух шагах источник… А вы не пренебрегайте советом и переоденьтесь, мисс Хилл. Я быстро.              Когда дверь захлопнулась, я с наслаждением стянула проклятую белую футболку и салатовые лосины. Хотела уже надеть на себя предложенную Ходжем вещь, как поняла, что нижнее белье тоже насквозь промокло.              — Надеюсь, он не сочтёт меня извращенкой… Но ходить во всём влажном действительно ужасно неприятно. — Я стащила с себя бельё и отложила в сторону.              Его тёмная футболка приятно пахла дорогим пряным парфюмом. Совершенно обнажённая, стоя у окна, я ловила наслаждение от таких особенных ароматов. Так замечталась, что чуть не забыла, для чего вообще сжимала её в руках. Быстро облачилась и села на дощатую скамью. Одежда едва скрывала мои ягодицы, но ничего не оставалось: лучше так, чем потом заболеть.              Дверь внезапно открылась, впуская в комнату поток свежести. Я поежилась от прохлады. Не привыкшая сидеть без дела, в желании помочь направилась к мужчине.              — Дрова все мокрые, к сожалению. — Ходж дольше, чем когда-либо, задержал на мне взгляд. — Я бы предложил вам свои штаны, но их хоть выжимай. — Он поставил небольшое ведро с чистой водой у порога и положил возле буржуйки пару влажных поленьев.              — Не переживайте, — сглотнув, пролепетала я.              Ходж отыскал в комнате какую-то небольшую доску, разломил на несколько частей и бросил в разожжённую буржуйку.              — Разумеется, это не обогреет нормально комнату. Но… хоть так.              Движимая неведомой силой, сама не зная, зачем, приблизилась к мужчине со спины и дотронулась до его руки. Ходж быстро развернулся и неспешно опустил взгляд на мои голые ноги.              — Спасибо, — откликнулась я и сильнее сжала его руку. — Очень неловко, что вы тратите время на меня вместо того, чтобы дарить его своей девушке.              — Кэтрин. — Он поднял ладонь и убрал мои выбившиеся пряди волос за ухо. — Я же сказал, что не оставлю вас… И чересчур много благодарностей на сегодня. — Я отпустила его ладонь и отошла в другую часть комнаты, а Ходж продолжил говорить: — Тут есть что-то вроде лежанки, но, естественно, без одеяла и прочих удобств. Ложитесь, вам необходимо отдохнуть после такого стресса.              — А вы?              — Я посижу тут, — он указал на старый стул около окна.              Я не стала возражать, а просто последовала совету: улеглась на топчан, подложила руки под голову и начала засыпать.              Во сне видела маму, которая была здоровой и, как и всегда, готовила мне лёгкий завтрак перед школой. Та Кэтрин — цветущая и полная огромных планов на будущее — с наслаждением поглощала хрустящие сэндвичи и запивала всё это дело наивкуснейшим какао. Хотелось остаться в этом моменте навсегда.              Потом волны Морфея перенесли к директору Томпсону, в тот самый ужасный день, который едва не сломал меня. Я видела, как омерзительный извращенец задрал мою юбку. Снова ощутила, как лапал ягодицы и бедра, и мне хотелось в тот миг не просто оставить шрам ножницами, а уничтожить его окончательно.              Ненависть достигла своего апогея, когда после этой гадкой сцены я услышала противный голос Оушена. А позже и увидела, как он, держа в руках песочные часы, намекал, что время моё заканчивается.              Я пыталась кричать, но не могла, лишь в ужасе с силой сжала голову. Потом проснулась и в испуге резко открыла глаза, которые успели наполниться слезами. Моя грудная клетка взволнованно вздымалась. На секунду вновь зажмурилась, тем самым утихомиривая себя, и поднялась с неудобной лежанки.       Ходж, сидя на том самом стуле, услышал мои шаги и повернул голову.              — Вы неспокойно спали, — шёпотом выговорил он и захрустел затёкшей шеей.              — Всего лишь очередной кошмар. — Я покрутила головой, ища воду. — Хочется пить…              Ходж поднялся, подошёл к порогу, где оставил воду, и, взяв какую-то жестяную кружку, зачерпнул практически до краёв. Затем приблизился ко мне и протянул её.              — Спасибо. — Я стёрла слёзы тыльной стороной ладони и выпила желанной воды, которая хорошо смочила охрипшее горло.              Ходж несильно размялся и снова сел на своё место.              — Долго я спала? — подошла к мужчине и замерла напротив почти с опустевшей кружкой.              — Нет… — Ходж приподнял свои уставшие глаза и оцепенел, глядя на меня.              Я не ведала, о чём он думал; может, жалел, что вообще вызвался помочь мне и сейчас маялся от неудобства на этом старом стуле.              Мне хотелось понять его, проникнуть в голову, но Ходж был словно закрытая книга, которую сложно прочитать…              — Вы… можете лечь рядом со мной, если хотите… Пожалуйста… — вылетело из моих уст само собой.              Казалось, что рядом с ним я точно смогу быстро и безболезненно уснуть. Он дарил мне то самое чувство защищённости, которое было так необходимо, чтобы успокоиться.               Ходж вытянул руку и дотронулся до моего оголённого колена.               — Вы как лёд, Кэтрин…              Я ничего не ответила, прокашлявшись от неловкости, отошла и легла на прежнее место. Мужчина неуверенно устроился рядом. Я начала дрожать, сердце участило свой ритм. Рядом с ним пришло отчетливое понимание всего того, что казалось мне не объяснимым.              «Мне он нужен. Совершенно точно нужен, но нужна ли я ему… такая?!»              — Когда родители погибли, я держал себя в руках и никак не показывал свою боль… — Неожиданное откровение из его уст приятно согрело мою душу. — Может, поэтому Брайан ещё больше отдалился и возненавидел меня, посчитав: раз я быстро отошёл, то наверняка и не любил их вовсе. — Он повернулся ко мне и продолжил говорить, уже глядя в глаза: — А я просто не из тех, кто демонстрирует чувства на публике. Ненавижу эту людскую черту… — Ходж замолчал.              На его лице появилась морщинка от сведённых к переносице бровей.              — Вам нужен разговор. — Я осторожно прикоснулась к его щеке. — Всё наладится, — воодушевлённо улыбнулась. — Если предложение ещё в силе, то я согласна помочь вам сблизиться.              Я не убрала руку, а Ходж вытянул свою в ответ и начал нежно перебирать мои волосы.              — Откуда вы такая появились?.. Скажите… Нет, не говорите…              Вскоре рука мужчины опустилась на моё лицо и бережно очертила дорожку до самых губ. Я лишь прикрыла глаза, получая наслаждение от происходящего. Мозг просто перестал функционировать, зато сердце тарабанило, как сумасшедшее, в ответ на ласковые прикосновения. Тело реагировало, и поэтому почти сразу соски затвердели, а внизу живота затомилось от жадного ощущения — желания касаться, целовать, обладать Ходжем.              Я не задумывалась о последствиях, не хотела знать, что будет завтра. Я желала его сейчас, всего. Чтобы он был моим хотя бы на такой короткий промежуток времени. Он дурманил мозг, а я не сопротивлялась, потому что в тот момент искренне этого хотела.              Чуть приподнялась и придвинулась ближе к мужчине, тут же заметив, как он часто задышал. Но Ходж молчал, настороженно наблюдая за каждым моим действием.              — Вы с Брайаном вместе? — вдруг спросил он.              — Нет! — выпалила я. — Он… мне помогает. Мы сблизились, но ни о чём большем, кроме обычной дружбы, не может идти речи. — Через пару секунд, не сдержавшись, спросила: — А Меган… — замявшись, испугалась своего же вопроса и замолчала.              Ходж также приподнялся и подпёр рукой свою голову.              — Хочешь знать, люблю ли я её? — впервые он перешёл на «ты».              — Можете не отвечать. Это так, просто вопрос… — усмехнулась я.              — А может, я хочу ответить…              Он сел, и я последовала за ним. Ходж обхватил руками моё растерянное лицо и с трепетом поцеловал в лоб. Наши взгляды застыли так близко, так чертовски близко, и в таком немом диалоге мы пробыли нещадно мало.              Ходж нежно положил ладонь на мою щёку и притянул к себе. Я послушно подчинилась и в свою очередь опустила изящные руки на его обнажённые плечи. Откликнулась на поцелуй — ласково и трепетно, — пробуя его губы на вкус и принимая ласки. Внутри обжигал адский коктейль. Каждым глотком я желала испить Ходжа до последней капли…        Робкий, нежный поцелуй начал перетекать во что-то более требовательное и жаркое. Мы распалялись, и никто из нас не мог усмирить этот набирающий винты торнадо. Было миллион причин остановиться, сотни разных «но»…              Но сейчас всё это стало абсолютно несущественным. В маленькой комнате лесной хижины были только мы.              Только он.              Только я.              Ходж опустил ладони к шее, ключицам, его касания были почти невесомыми, но обжигали, словно кратковременные удары тока. Я ахнула, не в силах сдерживаться, и Ходж, заметив мою реакцию, усмехнулся краешком рта. Не расцепляя поцелуй, он алчно исследовал моё тело. Руки то нежно, то грубо стискивали возбуждённую грудь. Я лишь выгибалась в ответ и желала большего…              Вдруг Ходж отстранился, и я в непонимании поглядела на него.       — Что-то не так? — вполголоса узнала я, силясь восстановить дыхание.              Он улыбнулся. Глаза выглядели иначе: не было прежней сдержанности, в них читалось неистовое желание. Он хотел меня.              Он. Меня. Хотел.              Взял мои руки и трепетно поцеловал каждый пальчик, попутно наблюдая за реакцией. Я же растворилась в этой нежности, и на глазах проступили незваные слёзы. Заметив это, Ходж нахмурился и приблизился к моему лицу. Губами провёл по каждой щеке, стирая солёные дорожки. Соприкоснулся с моим лбом — как тогда, в лифте.       — Всё настолько так… — мужчина отодвинулся и всмотрелся в моё печальное лицо, — что кажется нереальным…              Ходж легонько прикусил мочку уха и начал облизывать область шеи. Я издала блаженный стон, вцепившись в его тёмные волосы, и зашептала через окутавшую волну желания:              — Это всё так неправильно, ты знаешь? — теперь я решила перейти с «вы» на «ты». — Я. Ты. Ночь. Хижина… — прикусила губу.              Ходж отстранился и руками провел по моим взъерошенным волосам.       — Я не хочу быть той, кто разрушает… Твои отношения… Я… — он прислонил указательный палец к моим губам, останавливая хриплый шёпот.              — Чш-ш… — Ходж пальцем начал поглаживать мою нижнюю губу, отчего я слегка приоткрыла рот. — Нельзя разрушить то, что и без того давно разрушено, Кэтрин…              Он осторожно коснулся своими губами моих. Демонстрировал всю нежность, которая в нём есть. Не в силах противиться, я таяла всё больше и больше от такого контраста его действий.       Потом, взяв инициативу в свои руки, потянулась к нему всем естеством и пламенно поцеловала. Вжималась всё сильнее. Рассматривала на надплечье чёткую татуировку (о значении которой мне бы хотелось узнать больше, но чуть позже) и — от своей же голодной реакции на него — просто задыхалась.              До боли покусывала его губы и, прикрыв глаза, слизывала капельки крови. Не знала, откуда во мне столько неутолённой страсти, или же просто дело в мужчине рядом?              Ходж обхватил меня за талию и бережно усадил на себя. Снял, наконец, совершенно лишний кусок материи с моего тела и начал устилать каждый сантиметр жаркими поцелуями. Я громко стонала, не желая ничего контролировать. Хотелось почему-то, чтобы он знал, что мне хорошо.              С ним — хорошо.       Я запустила руки в его мягкие волосы и с наслаждением принялась их перебирать. Судя по ответным стонам, Ходжу это нравилось. Мужчина тем временем умело ласкал мою грудь. От его легких покусываний у меня подрагивали ноги. Не терпелось почувствовать его внутри себя…              Поэтому, решительно высвободившись, я встала и подала ему руку. Мужчина не сопротивлялся, а как зачарованный исполнил мой приказ. Я опустила свои руки на его пояс и начала игриво спускать с него штаны, а потом и нижнее белье. Оказалась перед ним и его возбуждённым органом на коленях, по собственной воле.       Заметила, что он немного задрожал. Я провела рукой от голени до самого пупка и встала с колен. Плотно прижалась, так, что мои соски соприкасались с его смуглой кожей, которая отчего-то успела покрыться мурашками. Затем прошлась кистью по его стальному прессу. Пальцы Ходжа в тот момент скользнули вдоль моего позвоночника.              Тем временем я опустила руку и крепко обхватила его член, приступив к равномерным движениям вверх-вниз. Ходж наклонился и прикоснулся к моим распухшим губам своими, нарочито их оттягивая. Рука приблизилась к моей точке наслаждения. Ходж начал её сладко массировать, отчего с уст срывались безостановочные стоны. Он настойчиво раздвинул розовые складочки и проник двумя пальцами в успевшее намокнуть влагалище.       Мы целовались и ласкали друг друга, наверное, целую вечность, и никак не могли насытится этим волшебным периодом.              — Больше не считаете меня жёстким и грубым, мисс Хилл? — Ходж, по всей видимости, намеренно сейчас дразнил своим «вы».              Он усилил темп руки на моём клиторе, отчего я начала о-о-очень громко кричать. Но всё так же не прекращала равномерные движения на его достоинстве.              — Вот сейчас… — я пыталась отдышаться, чтобы ответить в той же манере, что и он мне, — …я была бы не прочь вашей грубости в мой адрес, мистер Бейкер.              Ходж засмеялся и прекратил ласкать меня между ног.              Присел на одно колено и, вскинув голову, поглядел на меня. Облизал губы и, тяжко сглотнув, начал поглаживать мои колени. Так трепетно и осторожно, что казалось — ещё чуть-чуть, и я просто упаду в обморок от всего того наслаждения, которое получаю. Потом широкими ладонями коснулся низа живота, едва дотрагиваясь до лобка, от чего я застонала в желании скорее переместиться в горизонтальное положение. Но Ходж медлил и будто нарочно мучил меня своими нереальными ласками.              Мужчина несильно развёл мои ноги, и я безропотно подчинилась. Осторожно провел ладонью по моей промежности. Вскоре горячими губами перебрался на живот. Выше… выше… выше. Затвердевшие соски вновь скользнули по его смуглой коже. Я лишь закусила губу, а он, поднявшись, молчаливо застыл возле моего возбуждённого лица.              Теперь Ходж целовал грубо, ненасытно и горячо. Передо мной была другая его сторона — неумолимая, смелая и жёсткая. Я не боялась, наоборот — мне это чертовски нравилось, и поэтому всецело поддавалась его напору без остатка.              Мужчина, приподняв мою правую ногу, несильно отвёл в сторону. Затем взял член в руку и, слегка потерев его о мою выделившуюся смазку, медленно вошёл, начиная в таком же темпе сладостное движение. Я жадно схватилась за широкие плечи Ходжа в страхе упасть, неосознанно ногтями оставляя царапины на его мягкой коже.              За окном по-прежнему неустанно лил дождь, периодически мигала молния своим ярким свечением. Но я не боялась. Я была в надёжных руках.              Ходж целовал пылко и страстно. Его влажные губы блуждали везде: по ключице, шее, плечам, лицу…              Я прильнула к его уху и тихо шепнула:              — Если всё это — игра с твоей стороны… — я вскрикивала, но сквозь завесу наслаждения продолжила: — Я просто убью тебя, мистер Бейкер!              Ходж засмеялся, но ничего не ответил, подняв мою вторую ногу и усадив резко на себя. Между ног было до невозможности мокро… Я протяжно — в голос — застонала от такого глубокого проникновения.              Кожа и волосы мужчины в тусклом свете от выстроенных свечей сияла миллионами капелек влаги.              — Да!.. Да!.. Да!.. — откликалась я на каждый толчок.              Звук пошлых шлепков заполнял пространство хижины. Ходж приятно ласкал мой слух своим низким негромким постаныванием. Движения были грубые и быстрые, отчего моя грудь покачивалась в ответ. Внутри уже нарастала приближающаяся кульминация, и от этого я сильнее сдавливала руками мужские плечи, упёршись взмокшим лбом в его.              Потом принялась целовать, как в агонии, каждый видимый сантиметр его тела: острые скулы, покрытые колкой чёрной щетиной, величественный нос, успевшие покраснеть и увлажниться губы, подбородок, шею…              — Ты знаешь, что ты — моя, и больше ничья?! — почти задыхаясь, осипшим голосом сладко прошептал мужчина, нежно прикусывая ушную раковину.              Теперь мне не хотелось отвечать. Спустилась к груди Ходжа — туда, где была видна часть тату, — и острым кончиком языка провела влажную дорожку, попутно наблюдая за мужчиной, который немного сбавил темп.              Я готова была вот-вот кончить. Ходж, словно почувствовав это, произнёс:              — Не торопись… — и внезапно вышел из меня, оставив такую ужасную пустоту внутри, что хотелось выть.              Сразу же подхватил меня на руки и понёс к той неудобной лежанке, на которой я до этого спала. Навалившись сверху, заботливо убрал с моего лица непослушные пряди волос и стал безотрывно, будто размышляя, смотреть в мои зелёные глаза своими серыми безднами.              — Что? — не сдержавшись, спросила я.              — Что? — передразнил он в ответ.              Мы синхронно улыбнулись. Ходж спокойно раздвинул мне ноги и медленным, плавным движением вошёл. Я чуть изогнулась и застонала. Положила одну руку на плечо и сильно сжала кожу, а другой рукой обвела контур татуировки, который был в моей зримой доступности.              Смазка стекала липкими струйками. В эйфории я обхватила ногами упругие, смуглые бедра Ходжа и притянула к себе максимально вплотную. Теперь его тело не было усыпано мурашками, а горело огнём, и жар Ходжа передавался мне.              Он, не останавливая своих монотонных движений и наклонившись ко мне, начал ласкать и облизывать розовые соски. Мне нравилось то, как Ходж это делает. И без скромности могла сказать, что это — лучший секс в моей жизни, а ведь он ещё даже не закончился.              Я намеренно сняла одну ладонь с тела мужчины и переместила на клитор, начав стимулировать. Приоткрыла рот, выпуская возбуждённые вскрики, и томно прикрыла глаза. Ходж тоже стонал, и это выглядело чертовски сексуально.              Наши сердца бились в унисон. Всё, что происходило, казалось правильным и самым настоящим. Будто судьба толкала нас в объятья друг друга, только до этого я сама ей противилась, а сейчас осознала, что вот оно… Счастье? Рядом со мной та самая половинка, которая, несмотря на все препятствия, отыскала меня в этом огромном враждебном мире…              Пылающие тела не желали насыщаться и просили больше… больше, ещё больше!              Ходж ускорился, и я чувствовала, что вот-вот достигну пика. Капельки пота скатывались с его взмокшего лба и россыпью усеивали мне грудь и живот.              Толчок: один, второй, третий… Затем стремительное излитие вязкой субстанции на мой плоский живот. Ещё секунда — и я громко застонала, растаяв в вихре нежности и безумства, а после присоединилась к довольному Ходжу, которой уже переводил надрывное дыхания, лежа на спине рядом.              Далеко не сразу я пришла в себя. Ещё какое-то время прокручивала картинки произошедшего в голове. Понятия не имела, что будет дальше, и будет ли вообще это самое «дальше»?.. Возможно, утром Ходж скажет, что это был просто секс, что я наивная дура, если посчитала иначе… А может…              Пришло мучительное осознание реальности. Оно будто тяжким грузом придавило грудь. И от этого недавняя улыбка, озарявшая моё лицо, быстро испарилась.              Из неясного состояния меня вырвал тёплый поцелуй и красивый низкий тембр Ходжа, который издал горловой звук. Он развернулся ко мне боком и легонько прикоснулся губами к обнажённой коже. Потом поднялся, всё так же будучи абсолютно голым, взял какой-то кусок бумажки и стёр с моего живота следы недавней страсти.              Потом подошёл к буржуйке и склонился над поленьями, ощупывая их:              — Нет, ещё слишком влажные… — повернувшись ко мне, мягко улыбнулся и спросил: — Хочешь пить?              — Хочу, — откликнулась я, и мужчина кивком подозвал к себе.              Ходж быстро набрал воды и вручил мне полную кружку.              — Спасибо, — робко взглянув в серые глаза, я осушила её до дна.              Ходж выпил вслед за мной, и прозрачные струйки воды, которые не попали в рот, витиеватым ручейком скатились по его шее, завершая странствие на груди.              Я залюбовалась, но, сглотнув, уже хотела было уйти, как внезапно Ходж схватил меня за руку и вплотную прижал к себе. Ноги снова начали дрожать, а низ живота приятно стянуло в узел от… желания?! Опять???              Без лишних слов мы стали целоваться: горячо и быстро. Я почувствовала, как в бедро стало упираться его достоинство, и сквозь поцелуй вполголоса хихикнула.              Ходж подхватил меня на руки и резво зашагал к лежанке. Я расположилась на спине и в приятном ожидании раздвинула подрагивающие ноги. Мужчина навис надо мной и принялся оставлять дорожки из влажных поцелуев. Потом быстро сменил наше положение тел, и теперь я оказалась сверху…              От таких телодвижений старая лежанка издала громкий треск и повалились на пол вместе с нами.              Молчание было недолгим, и почти одновременно мы с Ходжем начали до слёз хохотать. А успокоившись, продолжили то приятное дело, которое начали…       

***

      Меня разбудило частое поскрипывание двери. Прохладный воздух заполнял собой пространство, его языки вынуждали ёжиться, отчего табун мурашек неумолимо проскальзывал по моему телу. Я потёрла заспанные глаза и лениво их распахнула.              — Не сон, — буркнула, озираясь по сторонам.              Хижина, сломанная под давлением наших горячих тел лежанка и практически обнажённая я на полу. Определённо — не сон. Но от этого стало ещё страшнее, потому что я не понимала, как теперь вести себя с Ходжем… А самое главное, значила ли эта ночь что-то для него?              Я сняла лежащую поверх моего тела и невероятно приятно пахнущую футболку Ходжа, которой, по всей видимости, он меня укрыл, когда уходил.              — Где он, интересно?.. — вопрос повис в пустоте. Я встала с пола и начала слоняться из угла в угол в поисках своей одежды. — Наверное, подумал, что я меркантильная сука, желающая обрести состоятельного покровителя таким путём…              Одевшись, подошла к противно поскрипывающей двери и высунулась на улицу.Земля от ночного проливного дождя была ещё мокрой, а солнце робко поблескивало своими первыми бликами сквозь кроны деревьев. По ощущениям, сейчас не больше семи часов утра.              Я потянула руки в разные стороны и засмеялась. Было так хорошо, что не хотелось пускать в голову плохие мысли.               — Будь, что будет!              Решив немного пройтись, я, подчиняясь интуиции, быстрым шагом проследовала вниз. Ходж ведь говорил о нахождении источника неподалёку от хижины, а мне как раз не помешало бы умыться.              Птички приятно пересвистывались. Заслушавшись этих прелестнейших созданий и не особо глядя под ноги, я вдруг порывисто приостановилась от ощущения, что во что-то ступила.              — Прекрасно. — Приподняла ногу и поняла, что вляпалась в чьи-то фекалии. — О, Боже! Только я могла в такой глухомани отыскать говно!              Чертыхнувшись вслух и обтерев ногу о траву, насколько это было возможно, я спустилась ниже и заметила источник, возле которого как раз был Ходж.              Увидев мужчину, сердце рефлекторно сделало кульбит, а щёки неумолимо начали багроветь. В голове, как кадры киноленты, вспыхнули непристойные картинки.       Трудно было до конца принять тот факт, что мы занялись сексом — восхитительным, нежным, страстным, лучшим в моей жизни!.. Я до сих пор не понимала, как так произошло.               — Доброе утро, — наклонив голову, слегка стряхнул воду с лица Ходж.              Он поднялся, но ко мне не приблизился. На его смуглой коже я разглядела капли прозрачной воды, которые в лучах солнечного света очень красиво сверкали. Я опять замерла, не отрицая тот факт, что мужчина обладал божественной природной красотой, и нужно быть слепой дурой, чтобы этого не заметить.              — Доброе. Кхм. — Я откашлялась и смущённо пригладила волосы, силясь не глазеть на его безупречное полуобнаженное тело.              Ходж выглядел шикарно: даже в таком заурядном облике, без выглаженной чёрной рубашки, пиджака и классических брюк. Влажные волосы не были привычно зачесаны назад, как раз наоборот — несколько чёрных прядок беспечно свисали. И, как я ни старалась его не разглядывать, не могла. Это было выше моих сил.              — Нужно успеть вернуться до жары, иначе мы просто расплавимся под палящим солнцем. — Ходж поправил волосы и чуть подошёл, а я инстинктивно сделала шаг назад. Сама не знаю, почему.              Тяжело задышав, неуверенно произнесла:              — Да… — прикусила внутреннюю сторону щеки и перевела взгляд на источник. — Холодная? Хотелось бы немного взбодриться…              Мужчина подошёл к воде и опустил туда руку, я повторила за ним.              — Ух!.. Ледяная. — Зачерпнула в ладони сверкающую жидкость и умылась. После непроизвольно вздёрнула футболку (да так высоко, что мужчина обеспокоенно начал теребить свои волосы) и стёрла влагу с лица.              Мы одновременно встали.              — Тогда… не будем задерживаться? — в моём голосе чувствовалась растерянность.              Оправив футболку, я развернулась, чтобы уйти, но споткнулась о какую-то палку или камень, оказавшиеся на пути, и уже готова была приземлиться в воду. Но Ходж молниеносно подхватил меня и плотно прижал к себе, а затем уверенно взял на руки. Трепетно чмокнув в лоб, пригладил мои растрёпанные волосы.              — Спасибо. — Я покраснела и не понимала, почему он так меня смущает, ведь все стеснения должны были пройти после этой ночи.              — Нужно быть аккуратнее, Кэтрин.              Его шёпот карамельной патокой магически обволакивал все внутренности. И снова я готова была, ни о чем не думая, погрузиться в дурманящий омут особенных серых глаз.              — Меня может и не оказаться рядом… — голос Ходжа охрип, а сердцебиение участилось.              Ближе… ближе…              Волна тепла и какого-то всеобъемлющего спокойствия прошлась по позвоночнику, остановившись где-то внизу живота. Пленительные губы Ходжа были катастрофически близко. Я облизнула свои, приоткрыв рот, и мы поцеловались. Лёгкое прикосновение, такое сладкое, заставляющее плавиться…              Ходж, цепляя губами самый краешек моего уха, шепнул тихо-тихо:              — Мисс Хилл, вы были восхитительны сегодня ночью… — и поцеловал в шею.              Романтика длилась не долго. Ходж, шмыгнув носом несколько раз, начал принюхиваться и коситься по сторонам. Мне стало так ужасно стыдно… Потому что причина была ясна и находилась на моей подошве. Я попросила меня выпустить.              — Не пойму, откуда запах… — изумился Ходж.              — Просто… ну просто… — Я, конечно, часто попадала во всевозможные неурядицы, но тут была полная дичь, поэтому ощущала дикий дискомфорт.              Я отошла от Ходжа и задрала ногу, демонстрируя тем самым причину вони.              Он секундно закрыл глаза и начал смеяться, а я выдохнула и тоже не смогла удержать хохот. Мне было так хорошо с ним, что даже не хотелось заканчивать всё это безумие. Продолжая веселиться, мы быстро добрались до хижины и, забрав вещи мужчины, направились домой.              Как сказал Ходж, главное — дойти до участка, где будет ловить мобильная связь, а там уж он позвонит Брайану, чтобы тот нас забрал.       Первые двадцать минут мы шли в полном безмолвии. Ходж не говорил ничего, а я не имела наглости ни о чём спрашивать. Хотя до ужаса хотела понять его.              — Почему об этой хижине не знает Брайан? — наконец спросила я, глядя ему в спину.              — Отец учил меня стрелять. Мы приезжали сюда на охоту… В общем, эта хижина принадлежит его хорошему старому другу.              — А Брайан?.. — не унималась я.              — Нет. Ты же успела узнать его… — Ходж замер, и я впечаталась в его спину. — Для него охота — чужеродное занятие. Он с детства такой: любит животных, созерцать природу. — Мужчина повернулся ко мне лицом. — Поэтому отец брал лишь меня. Брайан в это время оставался с мамой… — Ходж сник.              — Понятно. Прости, что заставила вспомнить. — Я взяла его руки в свои и сжала. — Вы обязательно помиритесь, ведь роднее друг друга у вас никого нет…              — Ничего, всё в порядке. — Ходж усмехнулся краешком рта. — Переедешь ко мне? — спросил вдруг, выжидающе вскинув бровь.              Я даже опешила от такого неожиданного поворота.              — М-м-м… что, прости? — истерично хохотнула я.              — Понимаю, это неожиданно и… — Ходж на секунду умолк. — Неужели подумала, что отделаешься от меня одним сексом, мисс Хилл, м? — в его глазах забегали чёртики.              — Меган. — Я скрестила руки на груди. — Кто она в твоей жизни? Ты так ничего и не объяснил. В принципе, и не должен, но…              — Для публики мы — пара. — Ходж подошёл ко мне, настырно положил руки на мою талию и притянул к себе. — Но даже не живём вместе. Вернее, не так. Мы жили раньше, но всё проходит. И та искра, что была между нами, тоже погасла.              — Тогда зачем она приехала с тобой, раз вы не вместе? — я опустила руки, Ходж взял меня двумя пальцами за подбородок и всмотрелся в глаза.              — У меня всё прошло. Я занятой человек, возможно, уделял ей мало времени и внимания… Меган не согласна с разрывом, считает, что нам нужно дать второй шанс и тому подобное. — Он потёрся носом о мой.              — Не понимаю ваших отношений, — вздохнула я.              — Их нет, — парировал Ходж.              — И всё же ты привез её сюда. В особенное место, которое ей даже не нравится!              — Забудь ты про неё. Давай лучше поговорим о нас. И ещё… Мой дом — твой дом. Желательно, чтобы ты вообще больше не появлялась в том отеле. Я хочу…              Я сглотнула, но вытянула руки, отталкивая Ходжа.              — Мне нужно время, — пошла вперед. — Ты нормально не закончил прошлые отношения, а тут я заявлюсь к тебе в дом… Нет, так не пойдёт.              Ходж пошёл за мной.              — Так. Уже диктуешь свои условия. — Он рассмеялся, и этот смех был похож на мурчание кота.              — Я горничная, ей и останусь, — проворчала я.              — Ты фигуристка! — возразил мужчина. — И вернёшься туда, где твоё место!              — Бывшая! Бывшая фигуристка. — Теперь я резко остановилась, и Ходж почти врезался в меня, но своевременно успел затормозить.              Развернувшись, я рассмотрела его серые глаза и слегка сведённые к переносице брови.              — Мне не нужны твои связи, деньги или что там ещё… не нужно меня опекать, Ходж.              — Знаю.              — Зачем я тебе? — приподняла глаза, полные горести. — Я не королева красоты, и голубой крови во мне нет. Не делай мне больно, если всё это… не по-настоящему… — у меня пересохло во рту.              — Всё, что случилось в хижине, было всерьёз. Я взрослый мужчина, отдающий отчёт своим действиям. — Ходж взял мою руку и, засунув к себе под чёрную толстовку, прижал к груди.              — Стучит, — резюмировала я и улыбнулась. Плохие мысли начали потихоньку отступать.              — А я думал, что у меня его нет. Пока не увидел тебя — такую испуганную, ранимую… Настоящую. — Ходж оставил невесомый поцелуй на моей щеке.              — Просто дай мне время… Пожалуйста.              — Дам… Но та паническая атака в лифте, её причины и… — Ходж помрачнел. — Я хочу услышать всё. И главное, Кэтрин… про Оушена не забудь.              — Откуда ты… — в страхе заикнулась я.              — Не важно. — Ходж пригладил мои выбившиеся пряди волос. — Жду подробный рассказ в деталях.              Сердце моё задрожало. Нет, я боялась не Ходжа, а того, что после моей исповеди его настигнет разочарование.              Рассказ вышел долгим и детальным. Мы шли, пока я без остановки говорила всё, как на духу. Ходж тактично молчал, ни разу не прервав плотину слов, за что я была ему безмерно благодарна. Лишь когда начала тихонько всхлипывать, он взял меня за руку и осторожно сжал.              Моя откровенная история закончилась, но Ходж продолжал молчать. Я не могла влезть к нему в голову и понять ход мыслей, но вид мужчины изменился и стал более напряжённым. Он смотрел вперёд и будто был не со мной, а где-то далеко-далеко в своих думах.              Вскоре мы дошли до какого-то места, всё так же пребывая в полном безмолвии, и Ходж достал из кармана телефон. Я застыла на месте и суетливо выкручивала пальцы рук. Губы также были искусаны почти до крови. Ходж отошёл подальше, но я и не стремилась расслышать его разговор.              Спустя пятнадцать минут он вернулся и приблизился ко мне. Я испуганно подняла глаза.              — Всё будет хорошо. И… Брайан скоро появится. — Ходж взял двумя руками моё лицо и вновь интимно прижался своим лбом к моему.              — Ничего хорошего. — Я высвободилась и отошла, а он не стал удерживать меня. — Ты публичный человек… У меня запятнанная репутация, дела с мафией, лекарственная зависимость, психологическая травма… — я судорожно вспоминала всё. — Думаю, лучше оставить всё, как есть, и вернуться к привычному ритму жизни. — Катастрофически хотелось пить, в горле запершило.              — А ты… — Ходж подошёл вплотную, нагло залез руками под мою футболку, и от этого жеста внизу живота снова разгорелся пожар, — чего… — игриво провёл рукой по моему животу, — … хочешь? — убрал свою ладонь, а мне, как полоумной дуре, захотелось вернуть её на место и даже опустить ниже.              — Жить…              В голове моментально возник образ Оушена с песочными часами, и всё возбуждение как рукой сняло. Но Ходж не прекращал говорить:              — Представляешь, я тоже хочу ещё пожить! Не так давно одна неуклюжая особа грозилась меня убить, если вдруг буду с ней нечестен. — Ходж умилительно вскинул брови.              Слова мужчины снова заставили меня начать улыбаться. Не понимаю, как ему так легко удаётся менять моё настроение в лучшую сторону?              — А ты честен? — прищурилась я и сама придвинулась к Ходжу, положив тонкие руки на его плечи.              — С тобой… Всегда.                     «Я верю в одно — рядом с вами есть тот, кому вы нужны. Человек, который хочет обнять вас, встряхнуть, поцеловать, простить, терпеть вас, ждать, дорожить вами, любить вас. Все будет хорошо — это вранье, но я знаю точно: быть одиноким не обязательно».

      — Пол Беттани