окончание окончания

      Стоило Люмин увидеть Чайльда, то в её сердце затаилась надежда на спасение. Была крупица веры в то, что он поможет ей. С другой стороны, девушка все ещё не знала, где именно сейчас она находится в Снежной. Сейчас к общему недомоганию прибавилось повышенное сердцебиение. Но раз тут сразу два Предвестника, то это может означать, что это вероятно что-то вроде штаба, а значит, что парень может и не решиться помочь. Одно дело, когда Тарталья помог ей в Ли Юэ, когда это было нужно ему. Но сейчас у него нет причин помогать. Всё же, если отпустить все радостные события и разговоры… Предвестник — враг. Но надежда на помощь парня всё ещё оставалась. Надежда, что сковывает в волнение. Если он не поможет ей… она, вероятнее всего, Итэра больше не встретит. — Люмин? Что… что ты тут делаешь? — взгляд перемешается на руки, — почему на тебе цепи? — Аякс, привет! Пожалуйста, ты… ты можешь помочь мне? Скарамучча заточил меня здесь. Он… он убил Паймон. Я… — нарастающее волнение выдавал голос, но девушка старалась держаться гордо, — я прошу тебя, помоги мне сбежать.       Тарталья был удивлён. И метался меж двух огней сейчас. Хотелось помочь, но в данный момент, в данном месте это равняется предательством Царицы и организации. Никто не знает, что станет с его семьёй и им самим. Но с другой стороны сейчас подруга, которую он действительно ценит, нуждается в помощи. Аякс знал, как жесток его коллега, которого некоторые члены организации даже ненавидят, а некоторые и вовсе боятся. Что уж говорить о безоружной и закованной в цепях девушки? Вздохнув, парень сделал свой выбор через великую силу. — Хорошо. Но без ключей просто так не открыть. Придётся немного повредить стену. Будь острожна, — вот только тембр голоса выдавал его, что помогать не очень то и хочется ему, а Люмин это подловила, ничего не сказав. Он подходит ближе, говоря: — Я ведь приглашал тебя на День Рождения. Ты поэтому не пришла? И малышка Паймон… неужели и правда мертва? — Я получила твоё письмо. Но ты сам понял, почему я не пришла. А Паймон, — Люмин не скрывая грусти шепчет, — да, она мертва, — приметив теперь ещё и медленные неуверенные движения парня, когда он уже был готов освободить её, девушка проговорила: — Слушай, я ведь знаю, что на самом то деле ты и не хочешь помогать. Так не помогай, я пойму. Всё же… тебе влетит. Уходи, пока не заметили. Но скажи, почему ты сюда зашёл? — Люмин я… — но за спиной Аякса раздался голос, а перед взором Люмин Скарамучча. — Так-так-так… И что я вижу? Голубки воссоединились? — как и прежде, на лице его цвела милая улыбка. — Отпусти её, — обернулся Тарталья. — О, это предательство? Слушай, мой тебе совет, как дорогому коллеге: не стоит совать нос в чужие дела. Мало ли что может произойти с тобой, или же… твоим милым братиком, например. — Ублюдок, — Аякс пошёл размашистым шагом к Скарамучче, но Люмин догадывалась, что сейчас произойдёт. Решив, что Сказитель насчёт Аякса и его семьи не врёт, девушка приняла новое решение. Пускай они взрослые, но в семье её товарища есть дети. — Аякс, остановись. Уходи, пожалуйста. — Вот, послушай Путешественницу. Дело говорит.       Сейчас Чайльду было стыдно, что он и всерьёз намеревается уйти. Ведь теперь его семье действительно может угрожать опасность. К тому же, Скарамучча может натолкнуть к этому и Царицу, если расскажет, что он хотел помочь врагу. Но он всё же постарается найти способ спасти Люмин, даже если придётся быть приветливым со Скарамуччей. — Уходи же, — повторяет девушка. — Прости, Люмин, — сжав кулаки с тяжестью на душе, Чайльд уходит, оставляя их дружбу, все их встречи. Дверь захлопывается, оставляя подтверждение этому. Девушка опускает голову, надеясь, что несмотря ни на что, у Тартальи все будет хорошо. — Что же, так будет лучше, правда? — ухмыльнувшись, Скарамучча подходит к девушке, смотря на неё, перед этим бросив на пол какую-то сумку. Взглянув на Люмин ещё раз, он садится рядом с ней. — Слушай, я думаю, что мы неправильно начали. Может, попробуем… подружиться? — Да чёрта с два. Увидишь, я найду способ выбраться от сюда. И убить тебя. — Даже так…очень жаль. Всё же у тебя и правда болтливый язычок. А вот если бы согласилась, то кто знает, может я и отпустил бы тебя. Но мы исправим это, — Скарамучча запускает пальцы в пшеничные волосы, и Люмин поднимает взгляд, встречаясь с глазами напротив, — вот только уйти ты потом больше не захочешь, — большим пальцем он гладит нижнюю губу, когда ладонь другой руки ложится на плечо, но вскоре чувствует, что девушка отстраняется назад, а у парня это лишь вызывает смешок, — понятно. Пора приступать к воспитанию, — из сумки Предвестник достаёт клинок, лезвие которого было потемневшим, как после закалки в огне. Люмин с предостережением смотрит. — Что ты собрался делать? — Пока секрет, — улыбнулся он, — этим клинком я впервые убил человека. Мне было восемь, кажется. — К чему такая откровенность? — Не могу опустить возможность понять Чайльда, — парень подходит к камину, который Люмин только сейчас заметила, и кладёт клинок острием в огонь, оставляя вне лишь рукоять, — ведь я понял его мотивы, — оставив пока оружие, Сказитель возвращается к Люмин. — Какие мотивы? С чего тебе понимать их, если он тебя терпеть может? Впрочем, как и остальные. — О, давай. Выговаривайся, пока можешь. Через считанные минуты будешь кричать моё имя с просьбой остановиться, — парень аккуратно охватывает подбородок девушки, — мотивы… я старше Тартальи, и знаю, что у него на уме. А если меня ненавидят… значит я всё делаю правильно.       Одёрнув голову, Люмин ухмыляется. — Говоришь так, будто ты семьдесят лет прожил. — Мне двадцать пять, — парень скользит взглядом по Путешественнице, — кстати, твой прошлый наряд куда лучше этого. Но и этот неплох. Но придётся убрать, — вспомнив, что руки девушки скованы, Скарамучча придумал другой вариант, — поворачивайся спиной ко мне. — Нет.       Очередная пощечина касается лица. — Да, — он сам переворачивает хрупкое тело на живот, вжимая рукой в кровать, открывая доступ к спине. Благо, цепи были не слишком короткие, и не доставили проблем с перемещением. Девушка предприняла попытку ударить ногой, но её перехватывают, — стоит подумать, если не хочешь, чтобы я сломал её, — пальцы ловко справляются с застежками, похожие на те, что были на прошлом наряде, оставляя удлиненный топ, что без рукавов и плеч без них, после чего отбрасывает его на другой угол кровати. Взгляд Скарамуччи проходится по ровной, но со шрамами спине.       Люмин начала считать, что чем меньше она будет сопротивляться, тем меньше будет вероятность увидеть его гнев. Почувствовав, что парень возвращается к камину, девушка перевернулась и села, позабыв, что сейчас её верх полностью оголённый. Впрочем, сейчас это не самое главное, что должно её беспокоить. Ведь были догадки, что может произойти.       Ладонь парня берет деревянную рукоятку, вынимая клинок из костра. И Люмин мимолетно видит, что сейчас лезвие словно горящий уголь. Металл, что был серебряным, сейчас огненно-красный. Но цвет мгновенно гаснет. — Этот металл способен закаляться сильнее и более на долгое время, чем многие другие. Проверим? — Люмин отползает спиной к стене, когда Предвестник идёт в её сторону, — боишься? Правильно делаешь, — раскалённым металлом Скарамучча проводит вдоль по девичьему плечу, срывая вскрик боли с уст девушки. Острие с ещё большей лёгкостью режет плоть, оставляя и ожоги. Сил сопротивляться не находится. Её крики страданий ласкали его уши, приносили наслаждение, — тебе всего лишь нужно попросить меня остановиться. Давай, умоляй меня, — лезвие немного глубже под кожу влезает, но не на столько, чтобы пошла кровь. — Х-хватит… — Разве так просят? — металл переходит на другую руку, на этот раз плотно ложась поверх кожи, а не царапая, — уж постарайся не запинаться. Давай. Всего лишь несколько слов.       Так убого себя Люмин ещё никогда не чувствовала. Но сейчас не тот случай, когда нужно быть гордой и терпеть. Всего лишь несколько слов, сказанных уверенным твёрдым голосом и это прекратится. Он не должен обмануть. Собрав волю в кулак, невзирая на боль, девушка все же смогла сделать то, что он так хотел. — Пожалуйста. Я умоляю тебя…прекрати. Прошу. Мне больно.       Парень медленно убирает клинок, вздыхая. В следующую секунду он со звоном летит в дальний угол комнаты. — Ну, ладно. Пойдёт, — улыбаясь, он убирает слёзы с её щёк. После всматривается в медовые глаза, которые примечают изменившийся взгляд парня. И вздрагивает когда цепи освобождают её.       Вздрагивает, когда он вновь накрывает её губы своими. — Не думай, что я навсегда снял их. Развлечёмся? А, и не пытайся сейчас вырываться и бежать. Дверь тебе не открыть, — прошептал он в губы, снова накрывая их.       Люмин поняла, что если не перечить ему, то может получится заполучить его расположение. Вскоре договориться. Уйти. И в конце концов снова встретиться однажды, но уже в сражении. К тому же парень был довольно красив, а его действия умелыми. Она не могла отрицать это, несмотря на его поступки. Люмин ненавидит его, но сейчас ничего не остаётся. Но что же было смешано с этой ненавистью ещё?       Люмин приоткрывает рот, и их языки сплетаются. Руки Сказателя обхватывают оголенное тело, лаская спину. Углубляет поцелуй, когда ладонь Люмин ложиться на его плечо. Девушка начинает и сама целовать сильнее, изучая язычком рот парня, забирая первенство. И уже не совсем ясно, кто стал инициатором поцелуя. Поцелуй выходит мокрым, страстным, но в то же время нежным. Скарамучча отстраняется первым, разрывая ниточку слюны. Парень снимает шляпу, положив её на стол рядом. Его глаза снова изучают её, и он опускается к шее, проводя дорожку поцелуев. Оставляет засос, после проводит кончиком языка, что срывает стон удовольствия с уст девушки. Опускается губами к ключице, пока длинные изящные пальцы Люмин запускаются в его волосы.       Парень медленно снимает светло-розовую юбку чуть выше колен с девушки, растягивая момент. После полностью освобождает от одежды и себя, а Люмин ему помогает в этом. Перед её глазами теперь глянцевый торс с россыпью шрамов в некоторых местах. Скарамучча легко подхватывает её, и усаживает девушку на свои колени так, чтобы она обхватила его талию своими ногами. Люмин вздыхает, когда он нежно берет розовую бусинку на её груди в рот, а пальцами ласкает второю. Мимолётно поцеловав девушку в губы, он укладывает её на постель, ложась поверх неё. Обратив внимание на покрасневшие щёки партнёрки, снова дарит ей свою лживую улыбку. — Стесняешься? Боишься? Не бойся, сейчас я не сделаю тебе больно, если не будешь сопротивляться. Да ты и не против, как я посмотрю. Кстати, — он проводит рукой по пшеничным волосам, — Моракс и Барбатос касались тебя? — Нет… Да если и касались, какое тебе дело? — Т-с-с. Давай не сейчас? — Что же, — Люмин проводит рукой по его груди, задевает сосок, скользя к торсу, — хорошо.       Обладатель Электро стягивает с девушки трусики, и внизу её живота затягивается узел. Один палец парня входит внутрь девушки, а второй круговыми движениями ласкает клитор. Стоны Люмин, в которых сейчас много страсти, радуют Скарамуччу даже сильнее, чем прежняя боль в её глазах. Когда Предвестник добавляет второй палец, начиная потихоньку двигать ими, он затягивает девушку в поцелуй, на которой отвечают взаимностью. Но переходить к чему-то новому девушка не спешит, будто ждёт приказа.       Сейчас Люмин не знает, проклинать себя или отдаваться моменту сполна.       Парень поднимает девушку, а сам ложиться на спину. На этот раз Люмин лежит поверх него. Он усмехается, когда её глаза встречаются с его собственными. Ладони Скарамуччи переходят на ягодицы Путешественницы, немного сжимая. — Спустишься ниже?       Люмин лишь смущённо кивнула. Парень хотел уже пошутить в этой ситуации, но как только пухлые губы тронули его член, он прикрыл глаза. Язык девушки ласкал возбужденный орган от основании к головке. Люмин мысленно улыбнулась, когда смогла сорвать с его уст стон, стоило погрузить член в своё горло. Девушка удивляется, немного вздрагивает, когда она снова оказывается прижата спиной к мягкой кровати. — Готова? — Да.       Ничего больше не спрашивая, парень раздвинул стройные ноги девушки, проведя возбужденным органом вдоль губ. Сейчас Люмин чувствовала, как бьется её сердце. Она так позабылась и было хорошо, но как же было стыдно. Внизу живота сладко тянуло, придавая тепло телу. Скарамучча острожно вошёл в неё, остановился, давая привыкнуть. Люмин казалось очень подозрительным, что он так нежен сейчас с ней. Через какое-то время Предвестник стал медленно двигаться, а Люмин начала двигать бёдрами вперёд. Каждый из них дышал рвано, каждого из них поглотили приятные ощущения. Девушка прогнулась в спине, достигнув своего пика. Скарамучча вышел, испачкав бёдра Люмин в белую жидкость.       Сейчас они лежали на кровати поодаль друг от друга, стараясь отдышаться. — Ладно, это было неплохо, почётная рыцарь, — парень поднялся, надев на себя одежду, — я приду к тебе завтра, а ты пока обдумай всё произошедшее за эти два дня. Я сделаю исключение и не буду сегодня тебя сажать на цепи как собачонку. Тебе все равно не сбежать. Если только найдёшь способ покончить с собой, — собрав все свои вещи, Скарамучча уходит, щёлкнув дверью, перед этим сказав «пока», не без ухмылки.       Теперь то, что произошло, давило на Люмин. Но выбора не оставалось. Она обязательно найдёт способ покинуть Снежную и убить шестого. Прийдя в себя, Люмин почувствовала жгучую боль там, где недавно касался металл. Пройдясь по помещению, Люмин заметила, что есть ещё одна дверь. Открыв, она заметила ванную комнату. Решив, что могло быть и хуже, и её могли закрыть в грязном подвале, она выдохнула, решив принять душ. И поняла, что сейчас захотелось есть.

***

      Как Предвестник и обещал, он действительно явился на следующий день. Прикинув по свету из маленького окна, сейчас был полдень. — Как спалось Путешественница? Уже освоилась на новом месте? — он прошёл за стол, доставая из сумки бутылку вина и пару бокалов, — выпьешь со мной? Не волнуйся, оно не отравлено.       Девушка села за стол, и сделала глоток из бокала. Решила задать вопрос. — Где конкретно я нахожусь? — Вопросы задавать будешь, когда я скажу. Ты лучше мне ответь вот на что: ты всё обдумала, как я говорил? — Обдумала. — Мы можем договориться? — Насчёт? — Так уж и быть, ты будешь делать со мной что захочешь, но ты отпустишь меня. Ведь мы всё равно однажды встретимся. Тогда мы сразимся. И выживший будет только один. Парень улыбнулся. — Хорошо. Так и быть. Отпущу. Скоро. Девушка удивляется. Не верит своим ушам. Не может быть, что всё так просто. — Конечно. Даю тебе слово, — он отпивает из бокала, — я поговорил с Её Величеством. Она сказала, что сейчас ты ей не нужна, да и вряд ли будешь нужна, поэтому мне было дозволено самому решить, отпустить тебя или нет. Или вообще убить. Я отпущу. Мы же договорились, Люмин? — впервые он назвал её по имени, и положил ладонь поверх её кисти. — Договорились. Он допивает вино, а Люмин вслед за ним. Скарамучча встал со стула и потянул спину. — Раз ты уж сама решила, что я могу делать всё, что захочу. Я кое-что проверю на тебе. Мне интересно. — Но…но… — Твой болтливый язычок опять погубил тебя, да? Выполняй свою часть договора, иначе мне не составит труда убить тебя прямо сейчас. Садись на кровать.       Снова проклиная себя за ошибку, Люмин неспешно следует к кровати. Садится, в ожидании неизвестного. Скарамучча с довольным лицом подходит к ней, и достаёт из сумки шприц. Девушка догадывается, что это может быть опять то ужасное снотворное. — Что это? Опять оно? — Разве я не говорил, что нельзя вот так спрашивать? Узнаешь.       Скарамучча тянет её за предплечье, поднося холодную иглу к вене на локтевом сгибе. Люмин себя не узнаёт: прежде она бы никогда так врагу не доверила. И только когда уже чувствует, как по её венам течёт прохлада, в панике ужаснулась, что это может быть яд. Её проверили и сейчас она погибнет. — Вот так. Я сам не пробовал, но хочу посмотреть со стороны, как это действует.       В глазах девушки начало то плыть, то рябеть. Тело охватила приятная легкость и тепло. Она не понимала, что происходило. Казалось, мышление её покинуло. Девушка немного пошатнулась, выдыхая. — Хм. Нравится? — он посмотрел на её глаза, покрытые пеленой наслаждения, — рукой парень проводит по внутренней стороне бедра Люмин. Сейчас она ощущает все по другому. И ей хочется Предвестника прямо сейчас. Она повисла руками на его шее, прилипая своими губами к его. Он медленно отстраняется, отпуская смешок. — Не-а. Мне сейчас некогда с тобой возиться, — он всматривается в её расширившиеся зрачки, — лучше надейся, что я не переборщил с дозировкой в этот раз. Всё же это наркотик. И, видимо неплохой. Дотторе мастер в этом, — кинув взгляд на дверь, ведущей к выходу, парень направился к ней, но почувствовал, как его запястье перехватили. Он обернулся. — Не уходи, — Предвестник грубо вырывает свою руку. — Не выводи меня. Что ты себе позволяешь? Какая же ты всё-таки ебанутая. Как ты жива ещё вообще? Доверчивая дурочка, — он проводит рукой по её щеке, но после ударяет по ней. Она ложится на бок, и перед глазами плывет сильнее. Люмин не знает, сколько прошло времени и когда успел уйти Скарамучча.

***

Настоящее время       И Люмин теперь понимала, что её обманули. Но понимала, что виновата лишь одна она. Осколки прошлой жизни словно растворились во времени. И ей действительно больше не хотелось уходить. Долгое время она сопротивлялась вопреки договору, получала удары, но боролась. Но со временем все различные пытки за любой промах, и новые дозы веществ против её воли, привели к тому, что она начала сдаваться. Пропал аппетит и желание делать что-то. Ей умело внушили, что возвращаться больше незачем, ведь она потеряла всё, что было. Даже поверила в то, что ненужна брату. А если и будет нужна, то он придёт за ней сам. Какое-то время Люмин полосовала себе запястья лезвием, что ей оставляли. Небольшой период времени это помогало. « Если захочешь умереть, то тут я тебя останавливать не буду. Даю тебе разрешение.»       Но в данный момент ей хорошо лежать на груди Предвестника, механически улыбаясь. Жить иллюзиями стало не так уж и плохо. Скарамучча в это же время испытывал смешанные чувства. Ему было и плевать на неё, но в то же время он понимал, что без Путешественницы ему будет скучно, ведь он привык к ней. И уверял себя, что не только в этом дело. — Я приношу свои извинения за сегодня, — произнесла Люмин. — Я понял. Уж постарайся в следущий раз не совершать ошибок, — он чмокнул её в висок, а для неё это было наградой, — ты же понимаешь… что я люблю тебя? — она в ответ согласно кивает, но ведь в глубине души знает, что это возможно и не так. А может и…так? — Я Вас тоже. — Ты никогда не уйдёшь от сюда, Люмин. Неужели ты тогда и правда поверила? Моя глупая почётная рыцарь, — рукой перебирает её мягкие волосы, которые ему так нравились, — тебе пора отдыхать, если хочешь порадовать меня, — его ладонь скользит по худощавой руке, с созвездиями свежих синяков и ссадин. Скарамучча в глубине души знает, что всё же влюбился в неё. Но совсем не так, как это в понимании других людей, — как видишь, ты не убила меня. Ты убила себя.       В который раз Предвестник покидает комнату. Люмин прикрывает глаза в ожидании утра, чтобы снова встретить его. В голове уже нет образов Паймон, друзей из Ли Юэ и Мондштадта. Нет Чайльда. Честно говоря, половина из них уже позабыта, и на их месте белая пустота. Сколько месяцев прошло с её заточения, ей тоже позабыто. Ей снится сон, где они с братом вместе, но все мгновенно гаснет, оставляя чёрный фон.       Для неё все закончилось тогда, когда они встретились в пасмурный день. И теперь девушке остаётся ждать нового конца, когда она погибнет. Ей удалось полюбить Предвестника таким, какой он есть. И он вправе вымещать злобу на ней. Но ей не хочется отправляться в мир иной одной.

она обязательно захватит туда человека, которого смогла полюбить тоже.

как и обещала.