драббл по фем!бинцю

      У Шэнь Юань ни в этой, ни в прошлой жизни не было больших ожиданий от будущего. Раньше она просто жила или, быть точнее, влекла жалкое существование читательницы веб-новелл и официантки в черте города. Сомн сожалений из прошлой жизни преследовал ее еще несколько лет после трансмиграции, но здоровый образ жизни бессмертной пика Цзинцзин восстановил её расшатанные нервы. Времени тщательно проанализировать вдоль и поперек свою предыдущую жизнь было предостаточно, так что в этой жизни она была счастлива, понимая чего хочет. Но сюжет этой посредственной новеллы ожидаемо пошел наперекор ей.       – Наставница! Наставница! – ученица с искрящейся улыбкой крутилась вокруг бессмертной, – оу…       Лицо Ло Бинхэ изумленно вытянулось.       – Чем занимается наставница?       – Вспоминаю былые времена, – безучастно ответила женщина и мелко вздохнула. Этот вздох не смог ускользнуть от острой на глаз и слух — когда дело касается наставницы — Бинхэ. Редко можно было уличить наставницу в таком состоянии.       Она склонилась над столом, заполоненным разноцветными нитями и чудными браслетами. Длинные белесые пальцы бессмертной ловко перебирали длинные нити, создавая насыщенные цветами широкие плетеные полоски. На фоне бамбуковой рощи и священной атмосферы привычной хижины от наставницы исходили флюиды неприкосновенной небожительницы, способной один движением руки сравнять горы и наполнить ими океаны. Блики в глазах подростки заискрились от такой картины.       – Ого! Навыки наставницы поистине высоки… многие из них не познать простым людям! Я восхищаюсь наставницей–       – Полно, Бинхэ. Довольно кидаться пустой похвалой.       – Но эта ученица как никогда искренна! – скривила возмущенную гримасу девушка, – осмелюсь попросить наставницу подарить один из предметов вашего непревзойденного искусства в память о наставнице.       – Нет, – раздраженно кинула женщина, отвлекаясь от своих мыслей, – коли понравилось – так и скажи. Садись и учись плести.       “Что ты себе там надумала, хитрая лисица?! Я несколько дней мучилась, вспоминая это сложное умение, чтобы задарма раздавать направо и налево таким, как ты?”       Главная героиня обратного гаремника засветилась еще ярче от слов бессмертной. Удобно устроившись напротив, она с любопытством втянулась в процесс. Ее глаза разбегались между проворными движениями пальцев, сосредоточенным лицом наставницы и собственной работой.       Бессмертная изредка бросала нечитаемые взгляды.       – Ты быстро усваиваешь знания. Неудивительно, что у тебя все так быстро получилось, хотя ты не более чем просто наблюдала, – внезапная похвала старшей выбила девушку из колеи и та замерла, потерянно впиваясь взглядом в узоры на браслете, – чего ты остановилась? Нельзя так останавливаться, иначе испортишь браслет.       – Наставница, простите. Слышать эти слова из ваших уст недостойно меня, поэтому я, – запнулась подростка. “… смутилась”.       “Вот бесит… что с твоей самооценкой?! Ты – главная героиня, где твоё возвышенное мнение о себе??? Чего ты недостойна? Слышать факты? Знать правду? Хорошо ты себя принижаешь…”       Шэнь Цинцю помедлила.       – Не называй себя недостойной или эта наставница откажется от непредвзятости и действительно будет так думать.       Бинхэ понятливо кивнула и продолжила работать.       – Здесь нужно уже завязывать узел.       Шэнь Цинцю отложила браслет, которым занималась, чтобы установить пальцы учащейся в правильном положении.       – Указательный на этой части ленты, а средний нужно опустить. Безымянный так же оставляем на ленте, но с этой стороны. Мизинец свободен. За большим пальцем остается основная работа.       Шэнь Цинцю тянула, приглаживала, всячески манипулировала пальцами и руками Бинхэ. Смотря на невинно объясняющую наставницу, Бинхэ честно пыталась вникнуть в смысл движений, но в теле поднимался жар. Постыдные мысли бесконтрольно врывались в голову подростки.       Так эгоистично сильно хотелось, чтобы эти элегантные, подобные ветвям ивы, пальцы прошлись не по фалангам пальцев рук, а по лицу и шее. Слегка надавливая и порой царапая, оставляя красные порочные следы. Чтобы эти нежные, лишенные крови губы припали к её чувствительной груди, распространяя по челу неизвестные прежде юному телу ласки и прикосновения.       Встряхнув головой, Бинхэ судорожно отбросила руки Шэнь Цинцю, словно те были последней грязью.       Женщина недоуменно нахмурила брови.       – В чем дело? Эта наставница сделала что-то не так?       Бинхэ отчаянно помотала головой.       – Простите, наставница! Я провинилась!       – Э?       Не успела бессмертная хоть как-то отреагировать, ученицы и след простыл. Бинхэ сорвалась и вылетела из хижины со скоростью, с которой небезызвестный меч Сюя покидает ножны в минуты опасности. Нет, даже быстрее.       Женщина хотела пойти следом, вдруг что выйдет из под контроля, но только она хотела выйти из хижины, как из глубины пика раздался голос.       – Прошу наставницу не беспокоиться! Эта ученица нестабильна по некоторым причинам… я улажу все сама!       Женщина все же отправилась на поиски. Подростки так нестабильны. Она не сможет умиротворенно плести, пока её ученица… что с ней такое, а?!       Но спустя четверть шичэня она не обнаружила и тени девушки, так что отправилась в покои отдохнуть после изнурительных поисков безумной подростки. Поддержание физического тела не избавляло от тяжести двух жизней. Слишком тяжело все это было для такой старушки как она.       Это странное поведение вылетело из головы бессмертной.       – Наставница так и не научила меня делать узел, но я не виню наставницу. У меня было много времени научиться самой, – полудемоница сделала многозначительную паузу, – не только завязывать простенькие узлы для браслетов.       Шэнь Цинцю передернуло от взгляда черных глаз.       Бинхэ беззастенчиво мяла кожу наставницы. Шэнь Цинцю не прельщала роль безжизненного теста в руках в этой жрицы смерти и искушений, но выбора особо не было. Обездвиженная невидимыми нитями, под пристальным взглядом своей ученицы.       – Чего ты хочешь?       – Испытываю крайней степени отвращение к этому вопросу. От него у меня пропадает желание играть.       “Тебе что, пять лет?! Глупая! Глупая! Ты–! Слов нет.”       – Скажи мне, чего ты хочешь. Я дам тебе это.       У них сейчас был редкий шанс поговорить по душам. Слишком игривого настроения поиздеваться у Бинхэ не было, так что бессмертная решила этим воспользоваться.       – А вот это, буду честна, меня уже заинтересовало. Что же ты можешь предложить мне? – Бинхэ склонилась над грудью женщины, невесомо проведя прозрачную дорожку обжигающего дыхания вниз до пупка.       Хотя тело пребывало в беспокойстве, в сознании, на удивление, мысли пролетали медленно и мерно, подобно облакам на небосводе. Шэнь Цинцю ощущала спокойствие и умиротворение. Не было того состояния тревоги, что преследовало ее с момента похищения. Пока она здесь – Юэ Ци и школа будут в безопасности. Бинхэ не делает ничего вопиюще несправедливого. С ее точки зрения Шэнь Цинцю виновна в испорченном будущем ребёнки. Хотя именно система вынудила её пойти на это, отвечает только она одна – вот где несправедливость.       – Мою жизнь.       – Ха-ха, наставница не понимает в каком она положении?       – Не надо этого, Бинхэ. Ты можешь взять только мое физическое тело, но я могу вручить тебе жизнь в полной мере. Даже желания и чувства будут отданы тебе по моей воле.       От слов из уст этой безжалостной женщины по телу Бинхэ прошел приятный мраз, горечью отдавший в глубине грудной клетки.       – Зачем? – хотела дерзко усмехнуться полудемоница, но вышло это по-детски наивно и досадливо.       Шэнь Юань сама не знала ответа на этот вопрос. Решившая вспомнить прошлое, Бинхэ неосознанно навела ее на мысль, что, хотя она не должна отвечать за поступки другого человека, ее положение – мягчайшее из наказаний. Теперь можно смириться и плыть по течению: она все еще может читать литературу, всячески развлекаться и есть вкусную еду из под рук Бинхэ. Даже если это пряник, а кнут таится в глубине глаз этой зверицы и спит, дожидаясь момента высвободиться и в очередной раз выместить гнев или разочарование.       Ей были знакомы эти негативные эмоции из прошлой жизни. Только свои эмоции она высвобождала черными буквами на экране компьютера, строча гневные и токсичные комментарии под вполне сносными новеллами. Транслировать разочарование в отвратительные комментарии проще, чем что-то изменить. Не было точки сопряжения, которая дала бы ей понять, что жизнь идет не по той полосе. Единственное, о чем сейчас бессмертная точно не жалеет, - все новеллы, которые были ей прочитаны. Она помнит сюжет каждой. И каждую с теплотой вспоминает. Сотни прожитых жизней, написанных обычными людьми – чудо.       – Наставница, – Бинхэ мягко смыкает пальцы на подбородке, отвлекая от роя мыслей в голове, – ответь, зачем мне твоя жизнь?       – А зачем мне?       Ло Бинхэ впивается взглядом в милые черты, не веря ушам, но не видит и тени сомнения.       Запах паники окружает Бинхэ: щекочет ноздри, ломает кости, давит на легкие. Мрачной тенью она выскальзывает из покоев, оставляя человеку на кровати.       “Ну что с ней не так? Чего она опять погналась? Я опять что-то сделала?”       Шэнь Цинцю оставалось лишь покорно лежать на ложе, мирясь со своим положением.