Извинение

С той беззаботной поры прошло много лет. Дилюк Рагнвиндр из робкого мальчика вырос в красивого, мужественного и успешного молодого человека, став самым завидным холостяком во всём Мондштате. Его утонченная внешность аристократа, крепкое телосложение и огромное денежное состояние кружили голову не только барышням города, но и многим мужчинам. Отстранённость и холодность молодого Рагнвиндра ничуть не отталкивали, а наоборот, добавляли его образу некую загадочность. Кэйа Альберих из ранимого и энергичного ребёнка превратился в отважного рыцаря Ордо Фавониус. Свою природную красоту он подчеркивал одеждой, чаще всего надевая то, что будет обтягивать и выгодно выделять некоторые части тела. Если в Дилюке девушки видели загадку, то Кэйа заполучил сердца женской половины Мондштадта своей невероятной харизмой и отточенным искусством флирта. После смерти Крепуса Рагнвиндра пути братьев разошлись, а от былой дружбы не осталось и следа, что причиняло боль обоим. Дилюк держался с братом холодно, иногда подчеркивая их статус «не братьев», выгоняя Альбериха из таверны грубыми словами. Кэйа же игнорировал все попытки Рагнвиндра увеличить дистанцию между ними ещё больше и специально каждый вечер приходил в «Долю ангела», пытаясь завести с Дилюком непринуждённую беседу. Этот вечер не стал исключением. Закончив с нудными отчетами и прочими документами, рыцарь вышел из штаба Ордо Фавониус и направился прямиком в таверну. Отворив дверь, Кэйа привычно бросил взгляд на барную стойку. Заприметив брата, он уверенно пошёл в его сторону, улыбаясь своей удаче. Сегодня Дилюк был в белой жилетке, что не могло не обрадовать. Этот цвет был ему к лицу. Бывали времена, когда Дилюк был настолько занят на винокурне, что подолгу не появлялся в таверне. Кэйа старался не пропускать ни одного вечера и исправно приходить, чтобы точно пересечься с братом и побыть с ним хоть немного. Он скучал. Тосковал, жалел, страдал, но всегда возвращался за порцией вина или виноградного сока, приправленных презрением и колкими, наполненными ядом, фразами. — Добрый вечер, мастер Дилюк. Какая неожиданная встреча! Не соблаговолите ли вы угостить уставшего рыцаря бокалом вина? — Кэйа с кошачьей грацией облокотился на барную стойку, одаривая Рагнвиндра томным взглядом из-под ресниц. Подлый трюк. — Я не потерплю личностей с низкой социальной ответственностью в своём заведении. Если же я вас с кем-то путаю, то сядьте и молчите. — Дилюк не посчитал нужным удостоить гостя даже секундным взглядом, но всё же наполнил бокал. — Как грубо с твоей стороны, братец. Я всего лишь пытаюсь быть дружелюбным. — Кэйа принял бокал, но пить не спешил, следя за Дилюком и неустанно улыбаясь. — Ты мне не брат. Допивай и проваливай. — Рагнвиндр отвернулся, а Кэйа лишь хмыкнул и в пару глотков осушил поставленный секундой ранее бокал вина. — Что допивать-то? Мой бокал пуст. М-да... Сервис здесь оставляет желать лучшего..., — Дилюк не без раздражения наполнил бокал вновь. — но красота бармена заставляет забыть обо всех минусах. — после секундной заминки Дилюк отвернулся и принялся протирать уже вычищенные до блеска стаканы, делая вид, что совершенно не пытается спрятать предательски появившийся румянец. — «Он холодный... Он такой холодный, прикоснись к нему – обжечься можно; он рычит, как будто зверь голодный, если я его...» — Договорить Альбериху не дали. Дилюк резко развернулся и отобрал бокал. — Что-то подсказывает мне, что вам на сегодня хватит, сэр Кэйа. — но синеволосый не собирался сдаваться так просто. Дилюк выглядел просто очаровательно: румянец слишком ярко выделялся на белоснежной коже, губы едва подрагивали то ли от злости, то ли от волнения, а глаза наконец-то неотрывно смотрели на Кэйю. Альберих жадно запоминал все эти мелкие детали. Ему редко удавалось видеть Дилюка настолько открытым. — Уже прогоняешь? Я ведь только пришёл. — рыцарь коснулся бокала и потянул на себя, но Рагнвиндр не позволял, намертво вцепившись. Альберих принял правила игры и продолжил тянуть бокал в свою сторону. Дилюк не отступал. Спустя какое-то время перетягивания несчастного бокала всё резко пошло не так. Локоть Кэйи едва соскользнул с натёртой до блеска стойки, бокал дрогнул и темно-бордовая жидкость разлилась по белоснежной жилетке Дилюка. Кэйа с ужасом посмотрел на брата. — Чёрт, я... Я не хотел, правда. Прости, — Кайа вскочил со своего места, словно подорванный и впопыхах вернулся к Дилюку с полотенцем, неловко пытаясь хоть немного устранить ущерб. — послушай, не убивай меня, ладно? Только скажи и я куплю тебе три таких же, — Альберих испуганно заглянул Рагнвиндру в глаза, ожидая вынесенного приговора. — могу перемыть тебе всю таверну или заплатить вдвое больше за вино. Только не убивай. Всё это время Дилюк молчал и стоял неподвижно, слово окаменев. Кэйа продолжал что-то судорожно бормотать и водить полотенцем по пятну, а Рагнвиндр только и мог, что рвано дышать. Альберих был слишком близко. — Дилюк?.. — на лице Кэйи было неподдельное беспокойство. «М-да... Только ты, Альберих, мог попасть в подобную ситуацию. Довёл до белого каления того, кто и без того тебя ненавидит. Сейчас он сместит руки и придушит тебя». Из размышлений его вывел голос Дилюка, но из-за паники Кэйа не смог разобрать ни слова. Рагнвиндр перехватил руки рыцаря и нежно сжал запястья. — Что?.. — Пять поцелуев, Кэйа. Вот твоя плата за причинённый ущерб. Не заставляй меня повторять это вновь. — О-ох... В тот вечер Дилюк получил намного больше запрошенных пяти поцелуев, но подобная расточительность вовсе не огорчала Кэйю.