Извинение

Утро на винокурне «Рассвет» обещало быть поистине замечательным. Лучи раннего солнца лениво пробирались сквозь накрахмаленные занавески, рассеянно рассыпаясь по белоснежной коже юного Рагнвиндра. Поморщившись, Дилюк сладко зевнул и неохотно проснулся, перекатившись на спину. Часы на прикроватной тумбочке показывали, что уже семь часов утра, но вставать не хотелось совершенно. Однако распорядок дня менять нельзя, и Дилюк без особого желания поднялся и раздвинул занавески. Ласковый солнечный свет тут же заполнил комнату. Утро выдалось волшебным. Рагнвиндр позволил себе на пару секунд отвлечься на звонкое пение птиц и поблёскивание кристальных бабочек на солнце, а затем заправил постель и направился вниз. «Надеюсь, что что-то заставило проснуться и Кэйю». *** Синеволосый мальчик действительно уже встал и мирно дожидался брата, не начиная завтрак без него. Крепус Рагнвиндр уехал в ночь и обещал вернуться не раньше чем через пару дней, объясняя это внезапными проблемами с поставками, которые нужно решить лично и срочно. Кэйа любил отца, но был несказанно рад его отъезду. Если от вечно копошащихся служанок улизнуть было проще простого, то от вездесущего взора Рагнвиндра старшего спрятаться было невероятно трудно. Кэйа не раз предлагал Дилюку нарушить отцовский запрет и тайком убежать за высокий холм, стоявший на самой границе владений семьи Рагнвиндр, но совершить задуманное им никак не удавалось. Что ж, теперь появилась прекрасная возможность. Мысли о маленьком и непродолжительном побеге вызвали у мальчика мечтательную улыбку. Этот холм был виден из окна комнаты Кэйи. Каждый день просыпаясь и ложась спать, мальчик смотрел в окно в надежде увидеть то, что скрывается за большим холмом. Отец не позволял мальчикам уходить далеко от дома, ссылаясь на повышенную активность слаймов в той местности, и Кэйя понимал его беспокойство, но никак не мог избавиться от съедающего любопытства. Из мыслей его выдернул тихий звук шагов на лестнице. — Дилюк! Доброе утро! — голубоглазый мальчик весело развернулся на стуле, едва не припрыгивая от счастья. — Доброе, Кэйа. Почему ты так рано встал? Где отец? — Дилюк спустился к столу, занял место напротив Кэйи и лениво принялся за завтрак. — Отец отправился улаживать дела по работе. Он уехал совсем недавно, а проснулся я из-за копошащихся служанок. Видимо, никто не ожидал столь внезапного отъезда. — в ответ на это Дилюк лишь хмыкнул и продолжил есть. Кэйа тоже поспешил приняться за еду, но все его мысли были лишь об одном. И он, набрав полный рот еды, продолжил сбивчиво говорить: — Ты же понимаешь что это значит, братец? Отец вернётся лишь через пару дней. За это время мы сможем наконец-то сбегать за холм! — Тише, Кэйа! — Дилюк наклонился ближе к столу и заговорил так, чтобы слышать его мог только брат. — А если нас кто-нибудь подслушает? — Прости, — голубоглазый стал говорить тише, но восторженная интонация никуда не делась, — так ты всё ещё согласен? Когда мы пойдём? После завтрака или обеда? Или отправимся под вечер, чтобы нас точно никто не увидел? Надо взять с собой что-нибудь перекусить, ведь мы не знаем сколько там пробудем. А может и сменную одежду возьмём? Вдруг испачкаемся. И... — Дилюк прервал поток бесконечных вопросов и размышлений беззлобным смешком. Кэйа смущённо улыбнулся и уткнулся в свою тарелку. Они всё обговорят после завтрака.