Ещё один шанс

Как моя жизнь за один вечер смогла превратиться в ходячий анекдот? Почему, собственно он? Да потому, что никто, будучи адекватным, не махнет в чертоги своих фантазий окольцовывать гномьего короля. Хотя, что это я. Махнет со скоростью света. Только в отличии от этой реальности, в любой другой все выглядело иначе. Торин выглядел бы иначе. И внешность здесь совершенно не причём. Быть может, ожидание снисходительности было моей самой абсурдной мыслью. Тем не менее, я уповала на это. И, как оказалось, тщетно. Он был невыносим. Первое впечатление действительно бывает обманчивым. За красивой наружностью этого мужчины скрывалась несомненная злоба. Рассчитывать на то, что тебя примут с распростёртыми объятиями? В этом вся я. Только вот он, Торин. Этого и следовало ожидать. Оставалось разве что выжить. Без элементарных средств существования. По доброте душевной Гэндальф отправил мою крышу во внеплановый отпуск, А она, похоже, не торопилась возвращаться, все ещё оценивая случившееся как одну из многочисленных форм шизофрении. Кроме вынужденного брака. Это казалось мне самым что ни на есть реальным обстоятельством. Я понятия не имела, как их здесь заключают. И думать о связи с ним не хотелось. Ни в каком контексте. — Вы стали крайне задумчивы с момента согласия Торина Дубощита. После его королевского явления я переместилась на столь удобный подоконник у Бильбо, непрерывно глядя в окно. Со мной никто не норовил общаться, гномам до меня словно не было дела. Они все обсуждали что-то в своём пристанище после недавней пирушки, и это что-то было явно соглашением для Бильбо Бэггинса. Я не выдавала настойчивого интереса. В какой-то момент мне стало плевать. После знакомства с Дубинатором я словно прозрела, осознавая, к кому именно отправилась. И хоть это продолжало казаться мне своего рода утопией, стоящий рядом Гэндальф с кружкой чего-то горячего слепо возвращал меня в объективную реальность. — Что-то не так?, — отставив напиток на тумбочку, он обеспокоено уставился на меня. — Торин довольно легко согласился, — я продолжала смотреть в окно, попутно взирая на отражение мага. — Вас это удивляет? — Да, черт возьми!, — вскрикнула, приглушая голос. Ни тебе разумных доводов, ни преимуществ, только лишь слова Седого Мерлина. — Мерлина? — Неважно. Волшебника. — Ну, не так уж и какого-то, — он растерянно почесал затылок. — И замечу, так называемая седина указывает на моё величие. А преимущество я предельно ясно обозначил, — его руки продемонстрировали чаши весов. — Бесспорно. Прямо таки обилие выбора. — Одинокая гора много значит для Торина. Это его достояние. Достояние его семьи. Только глупец откажется владеть тем, что является собственностью по праву. Невзирая на обязательства обручения. — Да уж. Поди, патовая ситуация, — выдохнув, запрокинула голову. — Что вы имеете в виду? — Смотрите, — аналогично раскинув руки, я в полуобороте обернулась. — Вынужденный брак цитирую " с человеческой девкой, взявшейся из ниоткуда ". Осуждение всего гномьего рода. Ни понимание, ни принятие. Я же то, в королевы не гожусь. И, наконец, каюк жизни заядлого холостяка. Как итог — катастрофа. А здесь. О, Великое Подгорное Царство Эребор с его многочисленными залежами золота и манящим камнем государя в сердце горы. Но все это не заполучить без меня. Аналогичная катастрофа. Теперь понимаете? Выражение моего лица наряду с россказнями предсказуемо рассмешили его. — Чудесно. Я бы тоже с удовольствием посмеялась. Не коснись всё это меня. — Вы не видите суть сквозь призму собственных суждений. Виктория. Я надуто воззрилась на него. — В отличие от любой иной ситуации, здесь выбор очевиден. Он обретет и королевство, и красивую женщину. Достойная награда, как считаете? Блаженно подняв брови, его глаза озорно улыбались. — Никогда не было. И вот опять, — цокнув, я потянулась за кружкой. — Впору об этом. Брачный союз — это всегда нечто священное в землях Арды, и Великий Эру непременно даст своё благословение всему роду Дурина и его потомкам. — Угу, потомкам, — невольно произнесла я, упиваясь напитком, и поперхнулась, чуть было не выронив кружку. — Потомкам? Это же не? Нет! Многократное нет! После такого сердечного приёма — подавно. Гэндальф молча вперил в меня взгляд. И я вдруг ощутила знакомый телу жар. То ли от напитка, то ли от одной только мысли об этом. — Нет, он мне, конечно, нравился, — дискуссировала я, нервно покачивая ногой. И ключевое «лся». До недавнего знакомства. Я абсолютно его не знаю и не хотела бы. Черт, это же Торин. Хоть и тот, да не тот. — Виктория. Его рука внезапно накрыла мою нервно дергающуюся лодыжку, и я застыла под " отечески-любящим " взглядом. Странное чувство. Какой-то мало-мальски знакомый старец одним прикосновением вселяет в меня душевное спокойствие. Гэндальфский манёвр наряду с гипнозом. Или попросту чары. — Как не парадоксально, но вы здесь. И Эру единый. Это чудо, что Торин согласился на столь неприемлемые для любого гнома условия. Вы должны сделать все необходимое, дабы спасти род Дурина. Быть может, отважиться и на крайние меры. Ободряюще сжав мою ногу, он не спеша поднялся, явно намереваясь уходить. — Помните об этом. Ну, класс. Этот псевдосутенер чуть ли не прямым текстом указал на то, что мне требуется распластаться под Дубощитом. Нет, этого не будет. Я лучше в доску расшибусь, но каким-то образом спасу этого несносного тирана и его племянников. Нужно только придумать, как. — Пойдемте, — продолжая тихо наблюдать за моим лицом, полных размышлений, он забрал кружку с теплых ладоней. — Ни к чему проводить оставшийся вечер в одиночестве. К тому же вам стоит приобщиться к отряду. Вы, несомненно, найдете с кем-то общий язык. Ответить я не успела. Внезапно оказавшийся в поле моего зрения силуэт Дубощита словно закрыл мне рот кляпом. Гэндальф смиренно отошел в сторону, полностью открывая обзор на мое онемевшее тело. Благодаря неудобной позе. Во рту внезапно пересохло. Дотянуться до чая под пристальным взглядом Торина было так же не уместно, как и делать вид, что его здесь вообще нет. Что мне оставалось? Нагло пялится в ответ. Только в отличие от его сурового лицезрения, мое было, мягко говоря, дебиловатым. — Идём, — приказным тоном потребовал он, протягивая ладонь. И я покачнулась, хватаясь за импровизированный подоконник. Будь это моим сном, то уже бы неслась к нему, теряя тапки. — Куда? , — непроизвольно зыркнув на Гэндальфа, поднялась, чувствуя бешеный стук сердца в ушах. Шумно втянув носом воздух, он пристально впился в меня глазами и, обернувшись, зашагал прочь. Туда, где уже состоялся наш недавний разговор. — Ради Эру Вики. Не стойте столбом. Вам нужно побеседовать наедине. — Боюсь, Гэндальф, это может плохо кончится. Глубоко вздохнув, я решительно направилась следом за ним. Так, спокойно. Это всего лишь разговор. Всего лишь пустая комната и я наедине с Торином Дубощитом. Всего лишь его королевская рука, одним движением захлопывающая дверь, и всего лишь моё неустанно колотящееся сердце. Он обходит меня со стороны и останавливается напротив, скрещивая руки. Я снова цепенею под зорким взглядом. Как он может быть настолько реален? Настолько величествен и красив? Но в то же время так далек от того образа, что я себе нарисовала. — Я смотрю, вы с Гэндальфом очень близки. Но ты не его давний друг. Отвечай, кто ты такая? Холодно чеканит слова, не отводя взгляд. Боже, я бы слушала этот голос часами. Не неси он клятую ахинею. — С чего, прошу прощения. Такие выводы? Ухмыляется, многозначительно поднимая бровь. И я рефлекторно закусываю губу. Вот. Та самая улыбка короля. Хоть и ироничная, но всё же. Задумчиво приоткрыв рот, не сразу замечаю, как он сократил расстояние. Не совсем уж до неприличного, но вполне сносного, чтобы хватило прикоснуться. Брови пуще прежнего сводятся к переносице, а губы сжимаются в тонкую линию. Прежде чем он бесцеремонно разглядывает меня. — Манеры твоего поведения, одеяние и незаурядная внешность. Не знаю, как ты сумела затуманить разум Гэндальфу, но я распознаю ложь на раз. Поэтому спрашиваю снова. Он делает еще один шаг и склоняется к лицу, дерзко глядя на меня. Как будто прежнего расстояния было недостаточно, чтобы провалиться в эту синюю бездну глаз. Дыхание предательски отзывается на губах, и я сглатываю, неторопливо отворачиваясь. Сильные пальцы цепко хватают за челюсть, заставляя повернуть голову, а мурашки тотчас снуют по позвоночнику. — Послушай. Он крепче сжимает пальцы. — Стоит проявить уважение, когда обращаешься к королю. Мать честная! Приплыли. И это идеал моего мужчины. — Послушайте, Торин, — хватка едва ли ослабевает. — Я оказалась в этой ситуации, как и вы, не по своей вине и желанию. Мне не нужно ваше золото. Статус — А что же тебе нужно? Жестко вздергивает мой подбородок до уровня своих губ, и я вздрагиваю. От чего он, замечая это, вновь ухмыляется. Ну и к чему это фарс в стиле "Кто твой папочка"? Что я должна сказать? Мне нужно спасти твою жизнь? Или жизнь твоих племянников? Или вообще что? — Всего лишь помочь вам вернуть Эребор. Вот и все. — Так уж и все? И без доли золота? Ты и в нём, стало быть, не нуждаешься? Кому что, а лысому — бантик. — Нет. Как видите. — Вижу, — он брезгливо отталкивает меня, словно параноика. Вальяжно шествуя по комнате. — Мне обязательно нужно обращаться к вам на вы? — Тебе вообще не стоит ко мне обращаться. Если мне что-то потребуется, я сам к тебе подойду. Мечтала. Получи. Только не то и не того, о ком фантазировала. Ну и черт с тобой. Узурпатор хренов. Хочешь войны, ты её получишь. — Откуда ты? Я едва намереваюсь открыть рот. — Впрочем, не стоит. Мне безразлично. Важно как можно скорее заполучить Эребор. И ты исчезнешь из моей жизни так же внезапно, как и появилась. Где - то внутри я ощутила, что начинаю закипать. Не то, чтобы я была конфликтным человеком, но глядя на это царственное безобразие, мысли неуклонно вертелись в голове трёхэтажным матом. Если бы я только знала, ради кого все это затеяла. Не сунулась сюда вплоть, размахивай он передо мной Аркенстоном. — Я не знаю, что за дела ты промышляешь с Гендальфом и зачем он втянул меня в это. Но будь уверена. Вопреки всевозможным обычаям, я ни при каких обстоятельствах не стану делить с тобой ложе. Аулэ тому свидетель. Если волшебник гарантирует, что ты сыграешь важную роль, так тому и быть. Но мы расторгнем брачный союз сразу же после похода. Во что бы то ни стало. Чему, чему, а этой его дискриминации я была, несомненно, рада. Не больно то и хотелось. Может и хотелось, только уж точно не с этим Торином. — Но кое-что ты должна неукоснительно соблюдать. Я озадаченно встрепенулась. — Никогда не смей перечить мне, идти против моего слова и даже думать забудь, что ты можешь что-то для меня значить. Ты — никто. Лишь средство достижения моей цели, не более. Как отреагирует любой адекватный человек на такое признание? Быть может, согласится или вконец промолчит, глотая обиду? Но я была бы не бабой, если бы не начала тотчас нарушать первый из долбанных пунктов. — Хватит. Вы достаточно унизили меня за этот вечер. На один краткий миг в его глазах промелькнуло удивление. Но мне было наплевать. — Я не ваша собственность, и вы не имеете никакого права — Это пока. Сегодня ночью это недоразумение изменится. — А как насчёт недоразумения в виде вас? Думаете, весь такой распрекрасный, а-ля «Я Король Под Горой» и все попадают ниц? Так вот, знайте. Ваши прихвостни может и будут лизать вам зад, но только не я. Вы высокомерный, алчный и совершенно трусливый перед властью золота. Впрочем, как и ваш дед. Яблоко от яблони, знаете ли. Слова из моего рта вырвались раньше, чем я смогла подумать о содержимом. Его лицо приобрело выражение в разы хуже разъярённого Смауга, и он одним движением пересек комнату, яростно хватая меня за лицо. — Торин! Дверь настежь распахивается. Самолично являя Гэндальфа, будто Поттера, но с посохом на перевес. — Не пора бы нам вкусить эля и обговорить дальнейшие действия в связи с нашим путешествием. У меня есть информация, которая чрезмерно тебя порадует. Продолжая смотреть в ненавидящие меня глаза, искоса замечаю встревоженное лицо чародея. Однако. Дубощита я явно недооценила. Стоя друг напротив друга и боясь шевельнуться, вдруг осознаю, что палку с его дедом я несколько перегнула. Что-то сродни боли затуманило его взгляд. Блеф. Этому гному не свойственно проявление чувств. И он это доказал. Всё, что его интересовало — это треклятое золото. Которое его же и погубит. Если, конечно, я смогу это предотвратить. Тем временем Гэндальф, видя, что его слова не возымели никакого эффекта, делает шаг и Дубощит в тот же миг отступает, стремительно направляясь к двери. — Проводи церемонию, Гэндальф. Иначе я за себя не ручаюсь.