айдолы тоже люди

      Конечно, Хонджун как и любой другой человек, участвовавший в любом конкурсе, рассчитывает на победу. Кто вообще не желает выиграть? Хонджун, возможно, где-то внутри себя действительно верит в то, что заслуживает, в то, что работал на износ и создавал великое. Возможно, он верил бы в это чуточку больше, будь у него нужный человек, готовый в любой момент прикрыть спину.       Выступление проходит отлично, Хонджун чувствует, как по вискам стекает пот, а дышать становится достаточно тяжело и думает, что это действительно то, ради чего он живёт. Это отвлекает. От мыслей, от Пака, ждущего за кулисами, от разбитого сердца и забитой ненужным барахлом головы. Жаль, что нет возможности увидеть счастливые лица фанатов, но хватает и одного Чонина, который с горящими глазами нахваливает Кима и попутно рассказывает, как любой контент с ним помогал в тяжёлые времена. Если бы не такие, как Чонин, Хонджун не стоял бы посреди сцены, не пел бы свои песни и не давал им столько смысла. Ради таких как Чонин он, наверное, продолжит говорить и делать, даже если руки свяжут, даже если рот заклеят, даже если перекроют доступ к кислороду.       Сонхва стоит рядом и сжимает какую-то папку с бумагами, держит дистанцию. Хонджуну порой кажется, будто бы на планшетке просто десятки тысяч раз написано «я такой придурок» и ничего больше. Но он рад, что ему дали время на «подумать» и на «переварить».       С каждым выступлением Хонджун понимает, что есть куда стремиться, не только в танцах, не только в пении, скорее в самом себе и своих попытках донести что-то этому миру. Таким же разбитым и иногда одиноким подросткам, как и он сам. Донести, что не нужно бояться себя, не нужно ставить какие-то рамки и прекращать в себя верить, даже если весь мир или тот самый человек может в любой момент отвернуться.       И вот сейчас, когда ведущий объявляет соло артиста года, у Хонджуна трясутся руки и дышать становится тяжелее чем во время выступления. Он знает, что его поддержат и победителем, и проигравшим, он знает, что получит положительные эмоции, даже если его имя не зазвучит на всю огромную арену спустя пару секунд. Пожалуй, именно эти мысли уже делают его артистом года.       — Итак, соло артистом года в этом две тысячи двадцать первом году становится… — Ведущий выдерживает интригу, во время которой Хонджуну кажется, что у него вот-вот земля выйдет из-под ног, — Ким Хонджун более известный как Хон!       — Я так и знал, господи, я манифестил не зря, — слышится крик Чонина рядом с ухом, и Хонджун пересиливает себя, чтобы на ватных ногах побежать до сцены.       Чувство, будто бы слёзы сейчас коснутся щеки, и он опозорит тем самым весь свой гетеросексуальный костюм, буквально кричащий о том, что мужчины не имеют права плакать. Ведущие улыбаются, довольно вяло и не искренне, но Хонджуну совершенно наплевать.       Правда вот речь он действительно не успел подготовить.       — Боже, это такая неожиданность, — язык заплетается, Хонджун пытается вспомнить всё, что ему говорил делать директор в таких случаях, — спасибо мои фанатам, спасибо всему стаффу, спасибо нашему пидиниму, — парень проговаривает заученный много лет назад текст «на всякий случай» и смотрит в камеру, думая, что это совсем не то, что ему хотелось бы сказать, — правда лишь в том, что я действительно не ожидал, поэтому не подготовил речь до этого, мне её даже не написали, как обычно привыкли это делать, — Хонджун грустно усмехается и опускает блестящий кубок в виде звезды, — видимо в мою победу никто не верил, в меня довольно часто никто не верил, думаете, меня это хоть раз останавливало?       Ведущие теряют улыбку на губах, Сонхва, стоящий за сценой, перестаёт дышать, а стафф копошиться.       — Мне всю жизнь указывали как жить, о чём петь, как и что говорить, что надевать, — Хонджун загибает пальцы и отворачивает взгляд от камеры, чтобы быть более уверенным, — вся эта индустрия пыталась сделать из меня того, кем я не являюсь, зарывало моё настоящее «я» и топтало его ногами, помните ведь, что я говорил вам каждый раз, игнорируя свой заткнутый рот? — Хонджун улыбается, глупо возможно немного, но он ни о чём не жалеет, — не бойтесь быть собой, не бойтесь творить и менять устои, вместе мы можем начать революцию, и раз уж я артист года, я постараюсь быть для вас лучшим примером. Спасибо за всё.       Чонин чувствует, как слипается подводка от того, что слезятся глаза, Чонин, если честно, часто плакал, когда смотрел на Хонджуна. На человека, который восхищает его своей сильной личностью и стал главным примером для подражания, если бы не он, Чонин сейчас не стоял бы закулисами, не учился бы вокалу у лучшего мужчины на свете и не испытал бы дикой гордости за то, что тоже когда-то сможет менять мир и сердца людей так же, как это делает Хонджун. Хонджун, который не боится ничего.       Вот и Чонин бояться не должен, даже если есть возможность упасть.       — Чан-хён, — Ян аккуратно дёргает удивлённого старшего за рукав рубашки, у Чана тоже глаза на мокром месте, — я давно хотел тебе сказать кое-что, но очень боялся, до сих пор боюсь, но ты не ругайся сильно, ладно? — Чонин мнётся пару секунд, пока Хонджун уходит со сцены.       И целует Чана.       Да, это неправильно, да, нельзя такое делать без разрешения, но Чонин боится упустить момент, боится, что его кривые слова всё только испортят. Ему плевать на то, что кто-то смотрит, ему плевать, что он поступает глупо.       Ему плевать на всё, потому что Чан целует его в ответ практически сразу, притягивая к себе ещё ближе. Чонин не знает, чья солёная слеза затекает в рот, но улыбается в этот поцелуй как ребёнок, не волнуясь о последствиях.       Сонхва где-то на фоне роняет свою планшетку, Хонджун, подходящий с наградой успевает заметить, что первый лист совершенно пуст.       — Как твой менеджер я, наверное, должен отчитать тебя как маленького, но я это делать не буду.       Хонджун видит искреннюю улыбку парня и поздно понимает, что сам не может перестать улыбаться. Сонхва действительно рад, и в его глазах нет ни капли осуждения.       — Ты всё сделал правильно, я тобой горжусь, — Сонхва звучит точно так же, как Сонхва несколько лет назад, у Хонджуна где-то больно колит в сердце, а это значит, что необходимо сделать контрольный выстрел.       — Если меня из-за этого всего попрут нахрен из агентства, ещё больше закроют рот или заставят платить огромный штраф, — он переводит дыхание, — ты убежишь вместе со мной?       — Я убегу с тобой, даже если от тебя отвернётся весь мир.       Хонджун понимает, что их отношения тяжело будет вернуть в былую норму, но этой фразы хватает ему с головой, чтобы начать всё с первого листа брошенной на пол планшетки.