Пленники рая

      Брайан чувствовал, что не до конца убедил Джона. В юности бездействие вообще трудно дается. Со временем Джон поймет, главное, чтобы сейчас не лез на рожон. Терять его по глупости совершенно не хотелось.       Брайан предложил перед сном всем вместе помолиться, и, как ни странно, даже Роджер поддержал его, встал рядом на колени и стал повторять слова молитвы, хотя обычно набожным он не был. Надо будет завтра напомнить принцу, что он разрешил им установить в комнате распятие. Если принц действительно обычный человек, то не будет этому противиться. Возможно даже, учитывая его любопытство, он захочет больше узнать. Брайан запомнил интонации, с которыми тот говорил об исламе и о родной вере его предков. Принц явно не был фанатичным приверженцем ни того, ни другого. Что-то уже посеяло сомнения в его душе. А значит… Может быть, его душа открывается к истинной вере? Надо будет поговорить с ним об этом. Да-да, и это даст ответ на все вопросы. Будь он посланцем Ада, он не сможет даже слушать. Но Брайан почему-то был уверен, что та легкая грусть, которая проскальзывала изредка в карих теплых глазах, сможет развеяться от слова Божьего.       «Надо завтра с ним поговорить.» – С этой мыслью Брайан закрыл глаза и приготовился заснуть.       Но вскоре дверь отворилась, и вошел Питер, держа в руках вытянутый сосуд, из носика которого горел язычок пламени – такие лампы здесь заменяли привычные свечи.       Англичане испуганно поднялись. Джон даже подобрал под себя ноги, готовый бежать (вот только куда?). Но на лице Питера была легкая добродушная улыбка. И следом за ним вошли не грозные стражники, а три невысокие фигуры, полностью скрытые темными накидками и двигающиеся плавно, словно лебеди по озерной глади.       Судя по открывшемуся рту Роджера, он догадался, кто их пришел навестить.       – Принц Фаррух желает вам доброй ночи и, чтобы сделать ее еще приятнее, прислал небольшой подарок.       С этими словами распорядитель покоев откланялся и исчез за закрывшейся дверью. А три фигуры скинули свои накидки и оказались хорошенькими девушками в легких одеяниях, едва скрывавших их прелести.       – Ух ты! – выдохнул Роджер, жадно оглядывая каждую, стараясь рассмотреть во всех подробностях, словно боясь, что в следующий миг они испарятся. Даже привстал, но бросил взгляд на Брайана и Джона и опустился обратно.       Девушки, заметив его движение, повернулись к нему. У двух из них в руках были небольшие бубны, которыми они стали трясти. Из их звона, звона монист, браслетов и перестука каблучков, к удивлению Брайана, соткалась ритмичная и красивая мелодия, под которую девушки стали медленно танцевать, призывно поглядывая на замерших в изумлении мужчин.       Брайан, как зачарованный, смотрел на причудливый восточный танец, о котором раньше только слышал, и нехотя признал, что он действительно красивее тех, что танцуют в Европе. Девушки плавно покачивали крутыми бедрами, и легкая ткань их шальвар трепетала, словно стекая по стройным ногам, оставалась на месте лишь благодаря тугим расшитыми поясам. Украшенные вышивкой, драгоценными камнями и монетами лифы удерживали упругие ладные груди, колышущиеся при каждом движении, и оставляли открытыми тонкие талии и мягкие животы с трогательными ямочками пупков. Руки, тонкие и нежные, плавно извивались, будто в них совсем не было обычных костей. И им вторили длинные черные косы, тоже украшенные монетами и лентами.       Первым, разумеется, не выдержал Роджер. Попытался поймать за ногу одну из танцовщиц. Девушка с кошачьей грацией ускользнула от него, но тут же на ее место встала другая и, как нарочно, подставила свою ногу. Конечно, нарочно! Роджер поймал ее и умудрился поцеловать. Теперь все три крутились рядом с ним, и он их время от времени ловил, с каждым разом позволяя себе все больше и больше. Пока наконец не схватил одну из девушек за бедра и не поцеловал в живот. Она звонко засмеялась и отскочила.       Втроем они опять вышли в центр и продолжили танец, ставший более ритмичным и страстным. Поглядывая на Брайана и Джона, манили их пальчиками к себе. Роджера манить не надо было, он и так подполз и продумывал план очередной атаки. Заметив это, Брайан поймал себя на том, что улыбается: Роджер остается верен себе, что бы ни случилось.       А вот Джон…       Оторвав взгляд от гипнотического танца, Брайан оглянулся на младшего товарища и обнаружил, что тот сидит ни жив ни мертв. Кажется, все в той же позе, в которой его застало появление танцовщиц – на корточках. Глаза вытаращены, рот приоткрыт, на висках блестят капельки пота. Еще немного – и бросится на девушек, как голодная собака на свежий окорок. И, как послушная собака, не решается это сделать без позволения хозяина.       Брайан перевел взгляд на танцовщиц, одна из которых, заметив это, подошла ближе к нему и стала крутить бедрами перед самым его носом. Она была красива, очень красива, но это совершенно не волновало его. Дар Господа своему избранному воину никуда не исчез: восхищение, которое Брайан испытывал, глядя на танец, было сродни восхищению от наблюдения за резвящимся животным или птицей. Услада для глаз… И не более.       Вот Роджер уже сграбастал подошедшую к нему девицу и покрывал жаркими поцелуями ее живот. Вот Джон положил дрожащие руки на плечи другой красавицы и никак не решается поцеловать. Да уж, не так юноша рассчитывал расстаться с девственностью, но вряд ли это самый плохой вариант.       Брайан посмотрел на третью. Она опустилась рядом с ним на колени и сама поцеловала. Горячий сладкий поцелуй – ее губы были намазаны чем-то вроде фруктового сиропа. Не дождавшись ответа, девушка погладила его плечи и грудь, пробралась жаркими мягкими ладошками под рубаху. Придвинулась ближе, так что Брайан почувствовал колкую вышивку ее лифа. Она положила его ладонь себе на голый бок, заставила погладить гладкую нежную кожу. Другая ладошка шаловливо скользнула по его животу вниз, пробралась между ног и ласково погладила там. Брайан сжал зубы. На такую откровенную ласку тело все-таки отозвалось поднявшимся с низу жаром.       Может быть, позволить себе?.. Принять подарок принца и не обижать хозяина отказом? Она красивая, так хорошо танцует. И ее глаза, чуть раскосые, темно-карие, в обрамлении черных густых ресниц, смотрят так ласково. Интересно, у всех людей здесь такие красивые глаза, что у мужчин, что у женщин. У мужчин даже лучше. Брайану сразу вспомнились глаза принца: они будто и ярче, и теплее, и глубже… В них можно просто утонуть. На краткий миг ему привиделось, что вместо девушки перед ним сидит принц Фаррух. И это его крепкие пальцы гладят его кожу. И его губы маняще улыбаются, открывая выступающие зубы… Поддавшись наваждению, Брайан поднял руки, чтобы его обнять, и тут же отшатнулся, почувствовав пышную грудь девушки вместо плоской и заросшей груди ее хозяина.       – Нет. – Брайан решительно оттолкнул девушку от себя.       Она удивленно что-то спросила. Кажется, она не понимала ни слова по-английски.       Брайан настойчиво повторил еще раз «ла» – «нет» на арабском. И указал ей на Роджера, который упоенно целовался со своей девушкой и даже наполовину стащил с нее лиф. Он и с двумя красотками справится.       Девушка залопотала что-то по-своему, видимо, стала уговаривать, потянулась опять с ласками, но Брайан встал, поднял ее, развернул и подтолкнул к Роджеру.       И это движение заметил Джон.       Юный рыцарь все же позволил третьей танцовщице себя поцеловать и бросился исследовать ее тело руками –отчаянно и неумело. Но стоило Брайану встать, Джон словно пришел в себя и тоже оттолкнул девицу. После чего забился в угол, прижимая подушку к паху и пряча лицо в сгибе локтя. Брайану стало жалко его, и он настойчивее подтолкнул обеих девушек к Роджеру. Где две – там и три. А они с Джоном будут стараться не поддаваться искушению.       Брайан лег, отвернувшись к стене, стараясь не обращать внимания на возню из угла Роджера. Как бы он ни гордился своей стойкостью к женским чарам, он не мог не признавать, что все это его взволновало, вытащило из недр души желания, похороненные там уже давно. И в низу живота собралась забытая непривычная тяжесть. Но встать и позвать девушку обратно Брайану совершенно не хотелось. Перед глазами упорно возникало лицо Фарруха: красивые глаза, полные губы и блестящие черные волосы. Дьявол, говорят, принимает самые неожиданные формы, и к Брайану он всегда являлся в образах мужчин, зная, что от женских чар Господь своего воина надежно защитил. Но Брайан умел справляться и с этим. Обычно. Для этого нужна лишь тишина и молитва… вот только сейчас не уединиться.       Роджер хрипло застонал, видимо, достигнув пика наслаждения, девушка сладострастно, но несколько наигранно ахнула.       Брайан встал, подошел к двери и ударил в нее кулаком. Через несколько мгновений заглянул Питер, видимо, карауливший поблизости.       – Мы очень благодарны принцу Фарруху, – произнес Брайан. – Однако нельзя ли для подобных подарков выделять отдельную комнату… Для одного из нас, – он чуть посторонился и указал на Роджера, который с блаженным видом развалился на подушках в окружении трех девиц.       – А… вы? – удивленно приподнял брови Питер.       – Я, согласно кодексу нашего Ордена, дал обет целомудрия, – сообщил Брайан. – А Джон… Джон дал обет хранить верность своей невесте. Так что… мы насладились прекрасным танцем, однако прочее, увы, не для нас. И мы не хотели бы… смущать нашего товарища, не связанного никакими клятвами.       Питер кивнул, проглотив понимающий смешок, и позвал девушек по-арабски. Одна из них что-то удивленно переспросила, Питер указал им на дверь. И они быстро выскользнули, подобрав свои бубны и на ходу поправляя одежду. Роджер только удивленно рот открыл, провожая их тоскливым взглядом.       – Мы не евнухи, – сказал ему Брайан, когда за ночными гостями закрылась дверь. – И ты не принц, чтобы нам за твоими «подвигами» наблюдать.       – А… вы… нет? – только и смог выдавить Роджер, еще не совсем пришедший в себя.       Джон наконец поднял голову. В темноте его лицо было почти не видно, Брайан заметил только подрагивающие губы. И с запоздалым сожалением подумал, что не надо было мешать. Пусть бы юноша познал наконец радости плотской любви. Он-то ведь явно нормальный, в отличие от него самого. Его Бог не отметил, да и сам он не собирался всю жизнь блюсти целибат. И наверняка, как большинство мужчин, кого знал Брайан, после нескольких лет семейной жизни начнет поглядывать на других женщин и будет искать у них любви, пока жена носит и рожает очередного ребенка…       – Я вообще-то не давал обетов… – словно в ответ на его мысли сказал Джон. – Но наверное, зря. Это помогло бы мне удержаться от искушения. Как тебе. Ты… Мне никогда не стать таким.       Брайан хотел возразить, но не нашелся, что сказать.       Джон снова закрыл лицо руками и громко зашептал молитву.