Профессиональная ошибка

Этим летом северная столица вовсе не соответствовала слову «северная». Уже стемнело, но лучше не стало, асфальт отдавал назад всю ту адскую жару, накопленную за день. Щелкнув зажигалкой, он закурил, давно обещал бросить, но стрессовая работа вынуждала. Он остановился не в самом плохом отеле, переживать за оплату не стоило, начальство все оплатит. Конечно, появляются вопросы, кем же работает наш герой, что начальство оплачивает его проживание в другом городе? Сложно описать эту странную профессию, это психолог, но для особых случаев. И он вовсе не психолог при какой либо больнице, он работал в организации. С пафосным названием «Научный центр по изучению аномалий». Компания занималась вещами, которые не вписывались в привычную человеческую жизнь. На удивление наш психолог, даже после всех невероятных вещей увиденных им, оставался скептиком. Причиной его скептицизма являлся недостаток информации. Психолог мало знал обо всех делах Центра, но он и пара его коллег, были единственными, кто знал хоть что-то из внутренних дел. В Питер его отправили с задачей поговорить с одним человеком, который был, в каком то роде подозреваемым. В чем именно Центр подозревал его психолог не знал. Определенно, его могли бы опросить и другие обычные следователи, если бы этот человек не был душевнобольным и не отказывался разговаривать с людьми… Психолог продолжал гулять по Невскому. Шел он совершенно против шерсти, пару раз чуть не столкнувшись с кем то. Он остановился на переходе. Ему нравится теряться в толпе, наблюдать за людьми, пытаться понять, что они чувствуют в данный момент. Это была своеобразная разминка. Он снова подумал о завтрашней встрече со своим пациентом, обидно было, что ему заранее не отправили его характеристику. Так что даже малейшего представления об этом человеке не было. Он возобновил движение, оказавшись на другом конце улицы, он посмотрел вверх и завел за ухо свои пшеничные светлые волосы. Наконец подул приятный прохладный ветерок, единственный свежий глоток в питерской духоте. Он вздохнул полной грудью. Но нирвана его длилась недолго, некто дернул его за плечо, повернувшись, он увидел девушку, даже правильнее сказать еще девочку. Лицо ее выражало не то удивление, не то испуг. Она мертвой хваткой вцепилась в плечо блондинистого психолога и явно не собиралась отпускать. Они стояли минуту, не понимая, что им друг от друга нужно. — Простите? — вежливо спросил блондин. — Вы…вы Уман? Уман Александр Николаевич? Психолог молчал, пытаясь вспомнить, видел ли он когда-либо эту девочку. Он уже перебрал всех своих бывших пациентов, своих знакомых и их детей. Он не знал ее. Он никогда прежде ее не видел, да и не настолько он известный психолог, ведь Центр скрывает все новости о своих делах… — Откуда Вы знаете, как меня зовут?.. — он вовсе впал в ступор. — Не важно… — ее взгляд был каким-то потерянным.- Извините, я просто…нет, простите за беспокойство. Хватка ослабла, девочка развернулась и направилась дальше по улице, блондин поступил так же, но сразу замер. Нужно догнать и спросить кто она, в голову ударила мысль, что она может знать что-то о Центре. Обернувшись, он не увидел ее, наверняка она уже скрылась в толпе… стоит поговорить об этом с коллегой. Уман вернулся в отель. Место это приятное, хорошо находиться здесь. Психолог сразу же принял душ и переоделся в футболку домашнего вида и спокойно щеголял по номеру, как говорится, в труселях. Он прошел в просторную центральную комнату, это была гостиная, которая отделялась от спальни небольшой перегородкой. Блондин присел на широкий подоконник, поежившись, он подложил под поясницу цветастую подушку. Та девочка не давала ему покоя. Снова же, не такая он известная личность, а если ей нужна была помощь психолога, она явно обратилась бы в консультацию, а не стала выдергивать его из толпы. Да и что вообще за глупость. Странно это, странно… Он набрал номер коллеги, может он что-то знает. Вообще до него было тяжело дозвониться, по какой причине Уман не знал, но спокойно принимал этот факт. После долгих гудков в трубке, наконец, послышался треск, а после уставший сиплый голос. — Да? — Привет, Андрюх. На работе? — Ну а где мне еще быть, на работе конечно. У тебя как там? Доехал? — Ага, заселился уже. Андрюх, тут номера огромные… тут одна ванная блин больше чем вся моя квартира! — на это коллега засмеялся, и Уман улыбался вместе с ним. — На счет завтрашней встречи переживаешь? — задал неожиданный вопрос Андрей. — Ну как тебе сказать…- Уман вдумчиво смотрел на улицу. — Я даже банально не знаю женщина это или мужчина. — А тебе разве характеристику не прислали? — удивленно спросил собеседник. — В том то и дело что нет! Я не знаю чего ждать. Полагаюсь лишь на свой опыт. — Странно… Уман подумал, что сейчас самое время заговорить о странной незнакомке. — Я тебе сейчас еще что-то более странное расскажу. Я сегодня по Невскому гулял и меня из толпы какая то барышня выдернула, спросила, не я ли Уман Александр Николаевич. Я спросил, откуда она меня знает, а она извинилась и пошла дальше. — А что-то еще сказала? — Уман слышал в его голосе напряженность. — Она хотела что-то сказать, но видимо передумала. Повисло молчание. Уман представлял, как его коллега сидит за своим рабочим столом в лаборатории, трет переносицу и очень сильно нервничает. — Не помнишь, как она выглядела? — Выглядела…- повторил за коллегой блондин. Составить в голове портрет человека, которого видел всего час назад, в связи с его профессией, ему труда не составляло, но этот раз…- Среднего роста, где то 160, светло-русая, длинные волосы, на вид лет 13, ребенок еще, а лицо…ах…я…я не помню…не помню ее лицо, Звон. Она даже не какая-то типичная, у меня в голове просто нет ее лица. Снова повисло напряженное молчание. — Ты не мог бы предположить, кто это был или откуда она могла знать меня? Ведь вообще наши личности скрывают. Андрей вздохнул. Он словно что-то знал, но либо не мог, либо боялся сказать. — Нет, Шур, даже предположить не могу. Но ты, как и я, понимаешь, что начальство явно радо не будет… — Да я понимаю… — Уман встал и начал расхаживать по номеру. — Как думаешь, могла быть утечка информации? — Думаю, что нет, мы бы посекли сразу. — Ты прав…- Уман взглянул на время на дисплее телефона. — Ого, время уже полтретьего. — А, да? — кажется, Андрей тоже проверил время. — Жесть, засиделся я. — Ну, иди домой, работяга! — посмеялся блондин. — Пожалуй, да…- устало сказал он. — И ты давай там не засиживайся, тебе завтра…точнее уже сегодня, пахать как пчелке. — Ну, давай тогда.- Уман положил трубку. Теперь у него еще больше вопросов. Ему показалось, что коллега был встревожен. Он явно что-то знал, чего не знал сам Уман. С Андреем они общались давно. Уман помнил, будто это было вчера, как он впервые пожал ему руку, как он показывал ему его новое рабочее место и рассказывал информацию о Центре, видимо ту, что знал сам. Потому что дела организации явно были глубже и даже некоторые его работники не знали всех моментов. Андрей часто поддерживал Умана, и даже исполнял его просьбу и называл Шурой. Блондин не выносил, когда его называют Саша, как прицепилось к нему в детстве это Шура, так и осталось на всю жизнь. Шура тоже по-особенному называл коллегу. Фамилия Андрея — Звонков, и Шурик называл его коротко Звон. А когда хотел побесить, со стебом называл Бубенчиком. В моментах, когда злился, даже вылетала фраза «Слышь ты, Колокол». Вполне можно сказать, что они были друзьями, и скрывать что-то друг от друга было бессмысленно. Шура был уверен в Андрее и верил ему, Андрей не стал бы ему лгать, но сейчас Уман понимал, что-то не чисто. Пусть Андрей хорошо притворялся, но он совсем забыл о том, что его друг психолог и прекрасно чувствует, когда что-то не так. Уману уже все это не нравилось, но в данный момент он больше переживал о встрече с пациентом. Поэтому сразу же было принято решение лечь спать. Погасив весь свет в номере, он завалился на широкую, довольно удобную кровать и практически сразу уснул. — Эй! — послышался шепот. Уман открыл глаза, увидев перед собой ту самую девочку. Она выглядела очень пугающе в темноте.- Узнал? Шура лежал и просто не мог пошевелиться. Накатило чувство паники, он не мог понять, как она попала в закрытый номер. И как она вообще его нашла. Он мог лишь наблюдать, а наблюдал он картину не самую прекрасную. Девочка огляделась, изучала номер и вдруг она… начала принюхиваться. Ночная преследовательница снова посмотрела на Умана, этот взгляд… он действительно был ужасен, это было похоже на то, как кошка смотрит на свежее мясо. — Ты боишься? — она страшно оскалила зубы.- Как замечательно… я чувствую твои эмоции. Ты знал, что эмоции имеют запах?.. Белки глаз и зубы очень выделялись в темноте, помимо всего этого она еще и склонилась над напуганным мужчиной. — Очень замечательно…- она провела пальцем по его застывшим губам.- Скоро ты познакомишься с моим братиком.… И тогда, у нас будет… Ее слова стали стихать, и начал нарастать другой звук. Это был стук в дверь, он словно эхо разносился по номеру, словно это была не простая комната, а целый огромный ангар. Девочка испуганно смотрела на входную дверь. — Повезло тебе, Уман… Она ушла, куда-то из его поля зрения, Шура все еще не мог повернуть голову, но он видел ее тень. Она встала на окно, закинула ногу и спокойно шагнула вниз. Уман вновь закрыл глаза и на удивление заснул… Проснулся он от точно такого же стука в дверь, что и во сне. Но на самом деле стук это все что он помнил. Шура быстро вскочил, нашел где-то джинсы, ну не в трусах же встречать того, кто ждет за дверью. Он подошел к зеркалу, немного поправил волосы. Посмотрев на время, он удивился, шесть утра. Наконец он пошел открывать дверь. На пороге стоял молодой парень, Шура прежде его не видел, за ним стояли два агента Центра, они сопровождали парня. Уман вздохнул. — Вы за мной, да? — сонно сказал он. — За Вами, Александр Николаевич, — у парня был сильный немецкий акцент. — Собирайтесь, сейчас мы поедем в нашу лабораторию, там познакомитесь с Вашим новым пациентом. Уман не ожидал, что за ним приедут так рано. Он собрался быстро, собрал нужные документы, отыскал свой плащ и уже был готов к выходу. Он не совсем понимал, для чего такая охрана. У входа в отель уже стоял черный микроавтобус, парень немец вежливо открыл дверь автомобиля, Шура благодарственно кивнул. Парень и охрана так же загрузились. Шурик прижимал к себе портфель с важными документами. — Простите, не представился, — сказал парень и протянул руку Уману.­­­­­- Я Отто Рихтер, я занимаюсь поимкой группировки «Би2», которая принесла много убытков Научному центру. — Шура пожал ему руку. Охранник на переднем сидение передал ему темно-синюю папку, тот же передал ее Уману.- Вот, приносим извинения, что сразу не передали Вам. — Это…- Уман смотрел на папку. — Это характеристика Вашего пациента. Мы боялись, что этот документ найдет группировка. — Да, я понимаю…- теперь он точно понял для чего столько охраны. Психолог открыл папку. В ней лежала анкета из психиатрической больницы. Нового пациента звали Бортник Егор Михайлович, рост 172, вес 79.3. Всю информацию о том, где он лежал и где состоял на учете можно опустить. А вот дальше была информация, которая для Умана была бы очень и очень полезна. Состояние сознания ясное, внешний вид опрятен, состояние личной гигиены нормальное. Пациент полностью ориентирован, при обследовании сотрудничать отказывается, поведение враждебное. Настроение сниженное, даже депрессивное, аффект лабильный, то есть неустойчивый. Нарушение восприятия есть, присутствуют зрительные и слуховые галлюцинации. Злоупотребления психоактивными веществами не было, нарушение концентрации и внимания слабо выраженное, нарушения памяти нет, интеллект соответствует возрасту и полученному образованию. — Ваша задача допросить, выпытать всю информацию любыми способами, я ознакомлю Вас со всеми делами по дороге. А лечением этого человека будут заниматься уже психиатры. — сказал Отто. — Насколько мне известно, Вы еще и психиатр по образованию. — Верно, и в этом у меня опыт тоже есть. — Уман все еще изучал характеристику.- Постойте, … а это что? Его взгляд выхватил очень странную справку, таких он никогда не видел. В углу красовался логотип Центра, содержание было очень странным. Говорилось, что пациент является аномалией, к гуманоидным существам не принадлежит. Крайне опасен. Находиться от него следует на дистанции не менее пяти метров. Осмотр проводить в спец. костюме. — Это все то, с чем вам предстоит столкнуться. Не пугайтесь, Вы все поймете позже. Кстати еще новость, из Московского Научного Центра кое-что прислали. — он протянул Уману новую именную ключ-карту. — Поздравляю, Вы повышены, теперь вы имеете право углубиться в дела Научного Центра. Уман недоуменно смотрел на карту. Он не мог понять к чему такая щедрость. — Это все из-за нового пациента? — спросил Шура, забирая у следователя карточку и надевая ее на шею. — Именно, он уже никому не поддается. А Вы считаетесь одним из лучших психологов Центра, мы надеемся, что хотя бы Вы достучитесь до него. — Посмотрим…- сказал Уман и задумчиво посмотрел в тонированное окно. — Держите, держите его! — раздалось за дверью. В комнату ввалились люди в спец.одежде, они крепко держали под руки человека, он отчаянно пытался вырваться. На голове его была белая маска с отверстиями для воздуха, на глазах черная повязка, руки его сковывала смирительная рубашка. Его еле усадили на стул перед длинным столом. Санитары развязали рубашку и приковали руки мужчины к столу наручниками. — Еще раз так брыкаться будешь, я тебе бесцеремонно вколю анестезию! Больной успокоился, он мотал головой на слух пытаясь понять, где стоит санитар который говорит с ним. Санитары, еще раз проверив, надежно ли прикован пациент направились к выходу. В комнату зашли двое мужчин в строгих смокингах. Один из них, вовсе седой, подошел к длинному столу. Подходить к больному без спец.костюма запрещалось. Он положил руки на стол. — Что-то Вы больно буйный сегодня! — издалека сказал седой мужчина. — Вас бы связали, посадили бы в камеру содержания и пытали допросами каждый день, я бы на вас посмотрел! — Я бы на Вашем месте не дурил и рассказал бы все сразу — седой сложил руки за спиной и слегка отошел. — А я не такая крыса как вы все! — он попытался дернуть руками, раздался лишь лязг тяжелых наручников, сделанных из непростого сплава. — Ну-ну, как грубо. — седой что-то шепнул своему спутнику, молодому темненькому пареньку, который изначально зашел вместе с ним. Тот кивнул. Седой ретировался из комнаты, в последний раз бросив взгляд на больного. — Скоро к Вам приедет один человек, он еще раз Вас допросит. — сказал паренек. Больной забился. Он изо всех старался вырваться. — ДА КАК ЖЕ ВЫ МЕНЯ ЗАЕБАЛИ СО СВОИМИ ДОПРОСАМИ! Я НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ О БИ2! — истошно кричал больной. Парень в смокинге тоже направился к выходу. — ЭЙ! ЭЙ, ВЫ МЕНЯ СЛЫШИТЕ ВООБЩЕ?! Я СЕЙЧАС ВЫРВУСЬ И ГОЛЫМИ РУКАМИ ВАМ БОШКИ ВСЕМ ПООТРЫВАЮ! Его криков уже никто не слышал, дверь захлопнулась, и за ним продолжали наблюдать через камеры. Вообще комната представляла собой большую коробку с белыми стенами, ярким мерзким освещением и множеством камер по углам. Конечно, в данный момент он не мог этого видеть, ведь на глазах плотная повязка. Пациент тяжело дышал, он совсем вымотался, пока брыкался. Он опустил голову, придется заново переживать этот ужасный допрос. Только бы не было как в прошлый раз, когда ему устроили допрос с пристрастием, разбили ему губу и вкололи снотворное. Черт побери, они же прекрасно знают, как он мучается во сне, они же знают, что она приходит только когда его мозг погружается в сновидения. Он очень сильно злился, он действительно сейчас был готов убивать. Он потерял счет времени, может, прошло двадцать минут, может полчаса, может час… Он готовился снова страдать, но в любом случае это было лучше чем заснуть под действием анестезии и мучиться от вида того чудовища, что преследовало его на протяжении стольких лет… Шура и Отто шли рядом в сопровождении охраны. Шли они по длинному коридору здания лаборатории. По дороге к ним присоединились люди в защитных костюмах. — Александр Николаевич, я зачитаю вам несколько правил техники безопасности при общении с пациентом. Будьте готовы, что он непредсказуемо себя ведет, в характеристике было указано его нормальное состояние. Не подходите к нему ближе, чем на три метра, если он в агрессивном состоянии расстояние должно быть не менее пяти метров. Под столом находится кнопка вызова. В случае если ему удастся вырваться, держите это. — Отто протянул Шуре небольшой пульт черного цвета с одной лишь кнопкой. — Что это? — На его ноге находится электрошокер. Примените его в случае опасности. — Спасибо, я Вас понял. Они подошли к бронированной двери, закрытой на большой засов. Шура вздохнул и морально подготовился. Человек в костюме открыл его, Уман напрягся и шагнул в комнату вместе с охраной и Отто. За длинным столом, прикованный наручниками к нему, сидел мужчина. Он поднял голову. В груди Умана все охолодело. Он не знал, по какой причине, но этот человек его очень пугал. Отто жестом что-то приказал людям в костюмах. Они подошли к больному и развязали ему глаза. — И рот пожалуйста тоже. — сказал психолог. — Мне так удобнее. Санитары так и поступили. Больной, наконец, открыл глаза, белый свет больно резал их, взгляд начал привыкать к свету и фокусироваться. Он изумленно глядел на нового психолога, словно он узнал его. Санитары быстро отошли, а он все продолжал всматриваться в карие глаза Умана. Тот тоже изучал взглядом своего пациента. — Он меня будет слышать?..- тихо спросил Уман. — Конечно. — Отто отдалялся. — Мы будем рядом. Вы знаете, что делать в случае чего. Дверь вновь хлопнула. Шура стоял, все еще смотря на него. Он медленно подошел к столу, положил на него портфель достал документы своего пациента, лист с вопросами и диктофон. Он посмотрел на больного. Шура никак не мог привыкнуть к этому безумному взгляду голубых глаз. — Здравствуйте, Егор Михайлович, меня прислали, чтобы допросить Вас. — больной кажется даже не моргал. Шура откашлялся. — Поймите, я могу представить, какие зверские методы могли принимать в Вашу сторону. Я не хочу Вас травмировать или долго мучить допросами, я всего лишь получу кое какую информацию и все. Так же мы можем поговорить о вашем ментальном здоровье. Пациент склонил голову в строну. — Вы… Вы вовсе не похожи на тех психологов, что присылали ранее. — ну вот, наконец то он моргнул. — Это все из-за того, что я все же считаю вас человеком, а не объектом медицинских исследований. Что ж, Егор Михайлович, не могли бы Вы ответить на пару контрольных вопросов? — Шура взялся за диктофон. Пациент кивнул. Шура взял лист с вопросами и начал запись. Вопросы были интересными, и для нас с вами они покажутся странными. — Ваше полное имя, дата и место рождения. — первый вопрос был вполне нормальным. — Бортник Егор Михайлович. Родился в Минске 2 сентября 1972 года. Однако, земляком оказался. Шура снова взглянул в лист. — Скажите, в чем Вас подозревает Научный центр по изучению аномалий? — все еще нормально. — Они считают, что я причастен к повстанческой группировке «Би2». — А что делали «Би2»? — Восстали против Центра, когда те начали охоту на таких как они. В попытках освободить своих они убили очень много людей Центра. Шура снова опустил взгляд в лист. — Хорошо. Скажите… Вы…кхм. Вы человек? — вот и начались странности. Бортник молчал. Шуру это настораживало. Пациент смотрел на него очень странным непонятным взглядом. Уман никак не мог прочитать его эмоции. — Простите, я повторю вопрос. Вы являетесь человеком? После еще нескольких секунд молчания он ответил: — Не совсем. — такой ответ удивил Шуру. — Кто же Вы? — Я человек с особенными способностями, в Центре, таких как я называют аномалиями. Шура задал еще несколько вопросов, на которые Бортник спокойно отвечал. Определенно следует поработать с ним еще несколько дней. Кажется, Шура завоевал его доверие. Взгляд больного уже не пугал и даже казался, каким-то милым. Шура подумал, что если Бортник не агрессивен в данный момент, то можно подойти немного ближе. Уман выключил диктофон, взял стул и подошел на два метра ближе. Пациент все еще не проявлял агрессии и даже симпатизировал тому, чтобы психолог сел ближе. — Егор Михайлович, мы с Вами… — Простите, доктор, могли бы Вы называть меня по-другому? — Как бы Вам было угодно? — желание пациента лучше исполнять. Это может улучшить отношения с ним. — Называйте просто — Лева. — Хорошо, конечно. Лева, мы с Вами достаточно поговорили о том, что нужно было Центру. Я бы хотел поговорить конкретно о Вас. Я изучил Вашу историю болезни, Вы определенно больны. Я буду встречаться с Вами на протяжении нескольких дней, если Вы захотите поговорить со мной о чем то, Вы, конечно же, можете это сделать. Я всегда найду для Вас время. Лева улыбнулся. Нет, не как псих, как обычный довольный человек. Шура улыбнулся ему в ответ, поймав его настроение. — Спасибо, доктор. — Не стоит, я еще ничего не сделал. — Он встал и направился к другому концу стола. Уман отметил пару пунктов на бумаге. Состояние было не агрессивным, отвечал пациент ясно и четко, в конце допроса у него даже поднялось настроение. Шура собрал вещи и подошел к выходу. Он обернулся. — До завтра, Лева. Дверь открылась, выпуская психолога. Лева с печалью смотрел, как уходит его доктор. Шура был единственным человеком за последнее время, который относится к нему хорошо. До него была одна девушка, но она пропала… она тоже была добра с ним. Он очень ждал следующего дня. Он обязательно расскажет обо всех кошмарах. Он был уверен, доктор поможет. Уман и Отто стояли в курилке. Они пили кофе, который заварила секретарша. — Как Вам Бортник? — спросил Отто с тем же своим акцентом. — Он…интересный. Мне кажется, там все гораздо глубже, чем мы думаем. — он отхлебнул кофе. — Есть какие-то планы на него? Шура поставил чашку на столик, достал из кармана пачку сигарет, жестом предложил Отто, но тот отказался. Извлек из нее одну сигарету и зажигалку, закурил. Никотин обжег легкие. — Я займусь его лечением.