мечта

— мастер дилюк, вам нравится проживать такую жизнь?       голос его звучит невинно, с каким-то заискивающим, но чуть безразличным интересом. у него живые, слишком живые глаза, но энергетика его излишне сильна для человеческой. рагнвиндру немного сложно признаться самому себе в том, что этот взгляд бирюзовых глаз и та исходящая от него волнами сила — притягательны.       он не то что бы выглядит хлипким, скорее совсем юным, таким, словно в нем ещё цветет и буйствует жизнь, словно оболочка его не сера и безжизненна, как это бывает чаще всего у таких, как они. он крайне похож на человека, до чёртиков похож на человека, наверное поэтому дилюк в последний момент останавливается, потому что ему хочется вздрогнуть от этого голоса, от этого вопроса и от самого этого юноши. — стоит ли задумываться об этом? — спрашивает он, — ведь если задуматься, можно обнаружить много минусов. — пусть так, — тот изгибает бровь, и улыбка ползет по его лицу.       только сейчас можно увидеть в таком живом мальчишке это нечеловеческое, пугающее и мертвенное.       та деталь, которая так их роднит, но, дилюк чувствует, почему-то и отдаляет.       у венти длинные и острые клыки, прямо как у него. и это отчего-то ему идёт, хотя абсолютно с ним не вяжется. — пусть так, мастер дилюк, но ведь что плохого в том, чтобы найти минусы? тогда ведь захочется исправить свое положение.       рагнвиндр пожимает плечами. в помещении все меркнет и уходит на второй план, голоса, музыка, неприятное и режущее слух лязганье бокалов, — вообще-то, они на празднике. он плохо организован и скучен, но это что-то вроде традиции — вампиры пытаются держаться вместе, особенно те, что составляют кланы. ведь сотрудничество семей является очень важной частью жизни, такой жизни, какая у них.       у венти, например, клана нет. он сам по себе, появляется, когда вздумается, и исчезает, когда вздумается. он ветреный и всегда представляется дилюку смеющимся. нельзя сказать, нравится он ему или нет.       дилюк не привык много размышлять об отношениях к другим. он не слишком любит с кем-то сближаться, а в чисто деловых отношениях симпатия ни к чему — наоборот человека нужно тщательно проверять, изучать и никогда не доверять ему полностью.       дилюк и не думает доверять венти. к тому же тот для него даже не деловой партнёр. — но некоторые вещи исправить нельзя, — не соглашается он.       венти крутит в руках маленький бутылек с кровью, улыбается шире, пока под его глазами не собираются от улыбки морщинки. — зато их можно представить исправленными!       рагнвиндр не из тех, кто любит предаваться мечтам и думать о несбыточном. он предпочитает жить настоящим и не витать в облаках, хотя, по правде говоря, есть у него где-то в глубинах сердца какая-то тягостная и приносящая удовлетворение мечта, правда и сам он не знает, о чем она именно. у этой мечты нет формы и названия. — мне, к сожалению, трудно представить, что из этого будет какая-то польза.       может быть, он немножко лукавит. — а, вы имеете в виду материальное? — венти звучит даже как-то обиженно, и его звонкий голос затухает к концу вопроса.       дилюку что-то нравится в этом голосе. — нет, совсем нет, — отвечает он, — я о том, что перестав представлять, можно разочароваться.       венти опрокидывает бутылек себе в рот, облизывается с жадностью, и в глазах его пляшут блестящие огоньки. дилюк ловит себя на мысли, что смотрит за ним слишком долго, а тот, видимо, почувствовав это, нарочно тянет с ответом.       он словно дразнится. — можно никогда не переставать, — просто отвечает он.       вампиром быть нравится далеко не всем. романтичные истории о меланхоличный графах из больших готических поместий на самом деле совсем не так романтичны.       рагнвиндр как раз такой, и в огромном поместье прохладно и одиноко, а вечно пить человеческую кровь для продолжения своей жизни... угнетает.       дилюку не очень хочется этим заниматься. люди считают таких, как они, монстрами, что означает — никакой спокойной жизни. дилюк уверен, ему хочется только этого самого спокойствия.       о мрачном выходце из богатой семьи, занимающемся виноделием, ходит не один слух. конечно, кто-то в человеческом мире догадывается, кто он. — боюсь, не выйдет вечно представлять себя человеком, если им не являешься.       венти хихикает. — невелика разница, мастер дилюк.       они снова встречаются глазами, и дилюк смело выдерживает слишком живой взгляд.       на празднике много алкоголя и крови, и наверное венти вдоволь утолил свою жажду и того, и другого. может поэтому глаза его так блестят, а щеки выглядят румяными. слишком живой и совсем не похож на других.       "невелика разница".       это так легко слетает с его губ, что дилюку хочется усмехнуться.       никто точно не знает, откуда взялся этот человек. или до дилюка просто не дошли слухи о нем. он начал посещать все мероприятия достаточно недавно, около года назад, и поэтому можно было подумать, что он новообращённый и совсем зелёный, однако он был прекрасно осведомлен о событиях, происходивших сотни лет назад и держался достойно, хотя и немного развязно. венти знал старые песни и хорошо умел их петь. казалось, он, как и дилюк, не очень увлекался светской жизнью, но был достаточно любопытен, чтобы наблюдать со стороны.       иногда дилюку казалось, что жить вампиром тяготило юношу, иногда — наоборот, как сейчас, он гордо пил кровь у всех на виду. венти много пил и вина тоже.       не все воспринимали его, как чего-то стоящего, однако тот не оскорблялся, скорее это напротив его забавляло. дилюку же было немного интересно понаблюдать за новой фигурой в своем окружении, венти из-за своей загадочности приковывал к себе внимание всяко больше, чем бледные лица, которые дилюк видел из года в год уже много лет. — вы не хотите прогуляться, мастер дилюк? — продолжает венти, вставая из-за высокого стола, за который присел, не спросив разрешения, чтобы поговорить с рагнивдром. в любом случае тот не был против.       дилюк кивает: в эту праздничную ночь ему особенно скучно, и уйти с праздника, устроенного в поместье одной из семей с высоким происхождением хотя и будет дерзостью, однако даёт хотя бы маленький шанс на что-то интересное. — с радостью, — рагнвиндр встаёт тоже, проходит через такие же столы, за которыми сидят мужчины во фраках и дамы в пышных платьях, следует по коридору, освещенному свечами в блестящих канделябрах, просит дворецкого подать ему пальто и выходит вслед за своим собеседником во двор с высокими деревьями и цветами. — куда вы хотите пойти? — интересуется венти. — куда-нибудь, где тихо, — отвечает ему дилюк.       и они идут по темной дороге прочь от унылого особняка с такими же унылыми владельцами и гостями, некоторое время молча, затем венти спрашивает: — так значит, такая жизнь вам не нравится? — он смотрит себе под ноги и с увлечением пинает какой-то камушек, ловит его носочком и пинает снова. — раз уж вы знаете, что если слишком долго будете думать о ней, разочаруетесь?       наверное, он был близок к правде. дилюк зачем-то ловит несчастный камень каблуком и тоже пинает его. венти на это смеётся: дилюку не хочется поднимать взгляд, чтобы не столкнуться с такой живостью в нем снова. — думаю, что так. могу предположить, что такая жизнь на самом деле не нравится почти никому. — да нет, — камень возвращается к венти, — кажется, некоторых это полностью устраивает. главное, чтобы нравилось им.       в его голосе почему-то сквозит какая-то непонятная теплота.       дилюк перехватывает камешек снова и случайно крошит его. — ну вот мы и лишились развлечения! — венти замечает это неожиданно резво. — найдем новый камень?       дилюк молчит. это все немного напоминает ему какую-то детскую игру, только более сложную и с более продуманными правилами. ему нравится, что разговор их вправду как игра, а этот покрошившийся камень — что-то вроде мяча, который они передают друг другу.       дилюк находит какой-то новый, наклоняется, чтобы поднять его с земли и рассматривает.       обычный серый камешек. — позвольте поинтересоваться, откуда вы приехали? — задаёт он вопрос, бросая камень на землю. — я жил здесь всегда, — отвечает ему венти. — для меня нет ничего милее этих мест и их жителей. вы ведь достаточно молоды, правда, дилюк? я просто очень долго спал, поэтому вы не помните. — да, похоже на то, — соглашается рагнвиндр. почему-то они прекратили передавать друг другу камень. ему бы хотелось спросить что-то ещё, например узнать, сколько именно лет его собеседнику, но он посчитал это слишком бестактным, поэтому промолчал.       ночь была красивой, звёздной и темной. с востока за ветром тянулись тучи, закрывающие звёзды в некоторых местах, и лицо венти, освещаемое бледным светом луны, теперь уже было бело и фарфорово, как и должно выглядеть лицо вампира. венти напоминал куклу, у него были большие глаза, а на губах застыла слабая улыбка. он шел вперед, и темные ресницы его легко подрагивали при каждом его шаге.       дилюк не мог не признать, что тот был красив. — вы долго смотрите на меня, дилюк! — венти внезапно засмеялся, и голос его рассыпался тысячью озорных смешинок. дилюк потупил взгляд. — прошу прощения, если вам это не нравится. — нет, — венти повернул к нему голову, — наоборот!       дилюк нахмурился: кажется, этот человек умело брал над ним верх. возможно потому, что вел себя более разузданно и смело, чем мог позволить себе рагнвиндр.       впрочем, если честно, он не был против сейчас.       маленькая капля упала дилюку на лицо, а за ней другая. начинался дождь, и пускай он и был слабым, все же ощутимо портил атмосферу их прогулки. — вот и дождь начался! — глаза венти, казалось, сверкнули. — вы не любитель дождя, правда? — мое допущение, что я не взял с собой зонт, — ответил дилюк. — да, я не большой поклонник такой погоды. — неудивительно, — венти хитро присвистнул, — ведь дождь тушит огонь! — огонь? — не понял дилюк. — я о ваших волосах и вашем нраве, — он сделал небольшую паузу. — мне дождь нравится. посмотрите, как красиво блестят капли на земле! и посмотрите, как луна освещает тучи... и запах! пахнет свежо и всё как будто новое. знаете, есть много старых песен про дождь, и все они красивы и мелодичны. но если вам не нравится, может быть, мы куда-нибудь зайдём и переждем?       дилюка эти чистые размышления вслух почему-то... немного порадовали, как бы странно это не звучало. он последовал указаниям венти, и капли действительно блестели, луна загадочно освещала тучи, а пахло свежестью. может быть раньше он не слишком обращал внимание на это. они шли по дороге около леса, и здесь нельзя было встретить никакого заведения, в которое можно было зайти. тем временем тонкие косички венти уже намокли, как и его одежда, а дождь и не думал останавливаться. — если мы повернём направо, то вскоре выйдем к моему дому, — заметил рагнвиндр. — если вы хотите, вы можете у меня заночевать. я распоряжусь, чтобы вам приготовили комнату к утру.       венти склоняет голову набок, и его волосы мягко падают ему на плечо. дилюк пропустил тот момент, когда поймал себя на мысли, что ему захотелось до них дотронуться. он одергивает себя, смотрит на собеседника в ожидании ответа. — спасибо за приглашение, — он улыбается. — с радостью! наверняка у вас очень красивый дом...       наверное, рагнвиндру только показалось, что второй ему подмигнул. — самый обычный, — заверяет он, — но, признаюсь, мне в нем достаточно уютно. хорошо, если вам тоже понравится. — это ведь не дом вашего отца?       венти находит то самое, излишне чувствительное место где-то в сознании дилюка. отец его погиб, защищая сына, несколько лет назад, и после этого скорбь поселилась в сердце некогда весьма жизнерадостного и возлагающего надежды на мир юноши. он снова немного хмурится, но отвечает без раздражения: — нет, дом своего отца я продал, чтобы купить этот. — о! — венти понимающе кивает, — наверное, вам было трудно отказаться от многовекового семейного поместья... или вам нравится новое? это ведь отлично! я больше люблю то, что проверено временем, мне со старыми вещами комфортнее... но с другой стороны, — тут он лукаво прищуривается. — что-то новое — это всегда так интересно и завораживающе! вам очень подходит.       он довольно тянет последнее предложение, словно делая на нем акцент. рагнвиндр хочет что-то сказать, но не успевает, ведь венти говорит дальше. — вы тоже интересный и завораживающий. я могу обращаться на "ты"? я бы хотел быть с вами друзьями.       дилюк оценивает этот комплимент. он поводит плечами и благодарит, а потом отвечает: — да, можно на "ты". буду рад называть тебя другом.       может быть, ещё слишком рано. дилюк не очень хорошо умеет заводить новых друзей, у него никогда и не было в этом нужды. но если венти так хочет, значит в этом, должно быть, нет ничего плохого. он интригующий. — отлично! — венти счастливо хихикает. — теперь мы друзья. хочу сказать тебе, дилюк, что у тебя отличный вкус на друзей!       рагнвиндр вскидывает брови. — да, это действительно так, — говорит он. — у меня отличный вкус на друзей. мы пришли, добро пожаловать.       молния бьёт где-то снаружи как раз в тот момент, когда двери темного особняка захлопываются, пропустив хозяина и его гостя внутрь.       у дилюка чистый, не слишком большой дом. он всегда ценил комфорт и красоту, такую, чтобы она не выглядела слишком помпезной, но и не слишком дешёвой. в этом месте всё было умеренным и без излишеств. и, кажется, венти это понравилось: большие глаза его словно вспыхнули и заиискрились, а на лице застыло довольное выражение. — тут приятно находиться, — как бы невзначай отметил он. — похоже, у тебя хороший вкус не только на друзей...       дилюк хмыкнул.       в стеклянном безмолвии дома были хорошо слышны лёгкие и воздушные шаги гостя. рагнвиндр с некоторым недоумением одернул себя, когда понял, что слишком большое внимание уделяет походке венти — тот словно немного подпрыгивал при каждом шаге, так и стремился ввысь, будто ему ничего не стоило прямо сейчас взметнуться под потолок и вылететь в окно к открытому небу. венти, должно быть, почувствовал это, потому что обернулся и подмигнул хозяину особняка. или он просто так подмигнул...       дилюк растерянно взглянул на него, а венти скорчил забавную гримасу. — могу предложить чаю, — негромко сказал рагнвиндр. — мне бы чего покрепче, — усмехнулся второй, — но и чай — тоже неплохо...       сам дилюк вино не любил, как бы это странно не было. конечно, у него дома оно было, но почему-то сейчас он совсем не хотел предлагать его гостю. — тогда принесите чаю, — указал он горничной, — и подготовьте спальню для многоуважаемого гостя.       венти поднял бровь. конечно, приоритет он отдавал далеко не чаю, но, похоже, был не против сыграть по правилам дилюка. — и все же, почему ты не можешь сказать, что такая жизнь тебе нравится? — продолжал допытываться гость.       по правде говоря, мечта дилюка хотя и была достаточно абстрактной, но совсем не включала в себя необходимость прятаться от солнца и невозможность трогать серебро. тем более она не включала в себя постоянную жажду крови. дилюк хотел бы быть тем, кто помогает окружающим, а не приносит им вред. во всяком случае, наверное, ему говорил об этом отец...       рагнвиндр не собирался признавать, что некоторые цели его в какой-то мере были навязаны кем-то ещё. да и вообще — любая цель на самом деле на какой-то процент навязана. так ведь? — это весьма неустойчивое положение, ты так не считаешь? — спросил он у венти. занесли чай и оповестили о том, что комната готова. — очень много неудобств, связанных с нашим образом жизни. — ах, правда? — венти заинтересованно взглянул на него, обведя край чашки пальцем, и по-доброму усмехнулся. — тебе просто нравятся серебряные вещи?       дилюк неожиданно для себя заражается этой улыбкой и этим легкомысленным настроением, но быстро берет себя под контроль снова. просто с поэтичным, озорным и немного загадочным новым... другом почему-то хочется быть таким же.       венти приятен. — да.       наверное, тот успел поймать его промелькнувшую на секунду ответную неумелую улыбку. — на самом деле пить кровь тех, кого хочется защитить немножко грустно, — как бы невзначай замечает венти. — я понимаю это чувство. пускай больше не приходится охотиться на людей в темных переулках, как это было тысячу лет назад, но всё-таки не очень приятно! — тебе тоже хочется защитить их? — наконец спрашивает рагнвиндр. — безусловно, — кивает венти, делая глоток чая. — но скорее даже не это. мне бы хотелось, чтобы они были свободными от нас. думаю, каждый этого заслуживает.       когда-то давно, несколько сотен лет назад люди заключили с ними соглашение, в котором было указано, что одни жертвуют определенное количество крови каждую неделю, а другие обеспечивают некоторую... защиту. от другой нечисти, например.       только вот другая нечисть не объявлялась уже очень давно, а люди продолжали жертвовать свою кровь. — я слышал, что вампиры могут перестать нуждаться в человеческой крови, если... — если найдут родственную душу, с которой можно обмениваться кровью, — закончил за него венти. — об этом спето много песен и это действительно так... но некоторым из нас приходится ждать тысячи лет до рождения родственной души. а некоторым просто нравится человеческая больше, чем кровь возлюбленного... у каждого свои предпочтения!       венти пожимает плечами.       дилюк знал, что если выпить кровь того вампира, что на самом деле не является родственной душой, она смертельно отравит. он задумывался о поиске родственной души, но не начинал искать. скорее всего это было бы бессмысленно в его раннем для вампира возрасте. — и тот, кто выпьет кровь не ту, и тот, кто дна достигнет, истлеет тот как по утру с лучами бликов дивных.       венти, напевая это, усмехается, наморщив нос. у него красивый, мелодичный и звонкий голос, и рагнвиндр им заслушивается. он смотрит на часы и медленно произносит: — уже утро, господин венти.       хотя ему совсем не хочется заканчивать разговор. — точно! — певец допивает чай. — я и не заметил, сколько прошло времени! согласись, что с хорошим собеседником вроде меня время летит быстро? — я согласен, — дилюк не отшучивается. — я провожу тебя в твою спальню.       они доходят до нужной комнаты молча.       венти останавливается перед дверью, смотрит на хозяина особняка. венти намного ниже, и ему приходится задирать голову. — приятных снов, господин венти.       тот собирается отойти, чтобы дать гостю войти в свою комнату, но чувствует лёгкое прикосновение к своей руке и непонимающе смотрит на нее. наверное, гость задел ее случайно, ведь дотронувшись тут же убрал свои тонкие пальцы.       дилюк замечает, как резко его прошибает током по всему телу от одного лёгкого прикосновения. он впервые ощущает что-то такое, и ему кажется, что его безжизненное в прямом смысле этого слова сердце внезапно начинает биться. для него это что-то совсем новое и совсем непонятное, неизведанное.       и он не может назвать это неприятным. скорее... напротив.       он обескуражен, хотя, казалось бы, ничего необычного не произошло. он сглатывает комок в горле и суетливо поправляет воротник одежды.       венти оборачивается на него, переступая порог, на чем рагнвиндр фиксирует свое внимание. поступь его легка... так легка.       через порог венти ласково машет ему рукой и так ярко-ярко и лучисто улыбается. — добрых снов, господин дилюк.       дверь перед его носом захлопывается.