Питер - Паркер - Пэн

— Ну и где ты, Питер?! — Ну я… я в… тут в общем… — Где тут? — Ну, в баре, — Питер беззаботно откидывается на барную стойку и улыбается, хотя этого не видно Тони. Тот сердито подходит к своей машине, пытаясь выпытать местоположение этого оболтуса, который вместо того чтобы уйти спать исчез куда-то. — Адрес, Питер, срочно. — Сам ищи, я веселюсь. Все, пока, — Питер медленно выключает телефон и просит повторить. Тони злобно смотрит на потухший экран, а через минуты две уже едет в бар недалеко от башни. Пробираясь через толпу у стойки, Тони высматривал столик, за которым может сидеть Питер. Тот нашелся в самом дальнем углу бара. Он грустно смотрел в полупустой стакан с пивом и крутил на столе свой телефон. Потом взял его в руки и через минуту Старк почувствовал вибрацию в своем кармане. Питер звонил ему. Тони сбросил вызов и подошел совсем близко к Питеру, который тяжело вздохнул, выключил телефон и выпил залпом оставшееся пиво. — Чего звонил? — Паркер посмотрел на подсевшего мужчину и улыбнулся. — Ты пришел, — смешная улыбка на губах, глаза закрываются от пьяного счастья, а руки тянутся к чужим. — Ну ты же сказал тебя найти, — Тони улыбнулся, кивая на стакан. — Может еще? — Я не против, — и Питер шатаясь побрел к стойке. Потом обернулся и, хватаясь за плечо Тони, чтобы удержаться, спросил, что он будет. Потом опять разворачивается и уходит в противоположную сторону от стойки. Тони озабоченный таким поведением идет за ним, но останавливается у двери в туалет. Через несколько минут Питер приходит с двумя стаканами, чудом не разлив ни капли. Ну конечно, пьяный не пьяный, а пивасик дело святое. — Ты сбежал, чтобы выпить? — Тони удовлетворенно сделал второй глоток и испытующе посмотрел в коричневые глаза напротив. — Нда, — Питер повернул голову в сторону. — Ты правда хочешь чтобы я переехал? — Старк молчит несколько секунд, сбитый с толку. — Конечно, Питер, так ведь будет удобнее. И Морган будет рада. — А ты? Ты… ты буд… будешь рад? — И я буду. Очень буду рад, если ты переедешь, — Тони пытался поймать взгляд Питера, но когда у него ничего не получилось, он взял его руки в свои и нежно сжал. Питера как током ударило, он вздрогнул и посмотрел в чужое лицо. Хоть у него и был материнский инстинкт, который в какой-то мере возвышает тебя над подопечным, Питер не мог спокойно смотреть в эти глаза. Он чувствовал себя маленьким рядом с таким человеком. «Какой-то неправильный материнский инстинкт...» — Чего ты боишься? — ответ очень удивил Тони, и чтобы убедиться он переспросил через минуту. — Счастья? — Счастья, — кивнул в подтверждение Паркер. — Почему? — «Сирота с улиц, выучился кое-как, потом работал где придется», — Питер усмехнулся, — Все верно. Родители меня бросили, тетя умерла. Я в приюте с самого детства, заботу там не раздавали всем подряд. И помощи ждать неоткуда. Пришлось выбираться самому. Было тяжело. Очень. И деньги не всегда были честными или законными. В общем, ты ведь и сам знаешь. — Нет, нет, продолжай, — Питер снова вздохнул. — Ну эм… мне много приходилось думать о семье, счастье, любви и… и я ничего не придумал. Я знаю, что все люди счастливы в своей семье и когда влюблены. Вернее они так говорят. Но… я не знаю, что чувствую. Что должен чувствовать, если люблю. Даже не представляю. А вдруг я люблю кого-то, но не знаю этого. Хотя нет. Наверно, я его запомнил бы. Вот тебя я запомню. Точно запомню. Питер вздохнул и прикрыл глаза. Потом распахнул и посмотрел на Старка не отрываясь. — Расскажи, как это, — шепотом попросил Питер. — Что? — Счастье… любовь. Что это такое? Что ты испытывал? Ты ведь любил мать Морган? — Конечно любил. Но… не думаю, что это можно сравнить… — Ты уже не любишь ее и не можешь рассказать? — Нет, я уже люблю кое-кого другого и это не может сравниться с тем, что я испытывал раньше, — Тони помолчал. — Наверное и может сравниться, но это было давно и меня больше заполняют настоящие чувства, а не те, которые были семь лет назад. — О… и ты знаешь прям, что любишь? — Питер слишком сильно удивился для трезвого человека. — Я хочу его делать счастливым, чтобы он улыбался мне. Обнимать хочу… — Тони засмотрелся в глаза Питера. — А иногда зацеловать его полностью хочется... — Питер, до этого завороженно слушавший Старка, прыснул от смеха прямо ему в лицо. — Зачем это? — Ну знаешь. Когда ты очень хочешь подарить человеку нежность и любовь, ты ведь хочешь его поцеловать, так? А как выразить очень много нежности и любви через такие действия? — Питер недоуменно хлопал глазами и ждал ответа. — Очень много его целовать хочется… везде… постоянно… — Питер еще пару раз похлопал глазами. — То есть облизать? — Что-то вроде того, — Тони спрятал улыбку за стаканом. — То есть, ты хочешь… облизать Морган? — Старк поперхнулся. — Ты же любишь ее… — Боже, нет! — Тони вытер губы, в ужасе смотря на Паркера. — Я про другую любовь сейчас говорил. Счастье и спокойствие Морган — это для меня самое важное, как для отца. Но целовать везде — это к человеку, который будет со мной заботиться о дочери. — А… так ты сказал, что есть у тебя человек. Ты не скажешь, кто это? Тони покачал головой, продолжая смотреть Питеру в глаза. А тот до сих пор их не отвел. — Пошли домой, Питер. — Домой… мой дом… наш дом… И тут он заплакал. Слёзы покатились по щекам, капая с подбородка, а Питер только наклонил голову, закрываясь руками от Тони. — Наш дом. Мой, Морган и твой, — Тони обнял Питера за плечи и прижал к своей груди. — Ты боишься своих чувств, потому что боишься потерять людей, к которым направлены эти чувства. Как твои родители и тетя. Но я и Морган не бросим тебя. Я не брошу. Питер прижался сам, обнимая за талию и утыкаясь носом в плечо. Тони зарылся носом в чужие волосы и начал поглаживать по спине. Тони чувствовал, как намокает его рубашка в районе плеча, но не слышал ни единого всхлипа. Просто льются слезы и все. Спустя минут пятнадцать Питер шмыгнул носом и немного отстранился. Потом потерся о плечо еще раз и Старк заметил, что он просто вытирает слезы, не желая разрывать объятий. Питер хмыкнул и попытался улыбнуться. — Завтра поеду за вещами, — тихо произнес он. — Ты поедешь со мной? — Конечно, — прошептал Тони в ответ и обратно прижал к себе Питера.