You Take Me Over, You’re the Magic in My Veins

      Завтрак следующим утром оказывается настоящим упражнением на самоконтроль. Луи прибывает в обеденный зал раньше Гарри и склоняется над чашкой чая, прожигая взглядом дверь и желая, чтобы она открылась и показала ему красивое, улыбающееся лицо Гарри.       Он сидит там достаточно долго, чтобы его чай остыл, а солнечные лучи начали проникать в окна и согревать кончики его пальцев, но ему кажется, что проходит целая вечность, когда Гарри наконец-то появляется, взъерошенный ото сна и такой невозможно очаровательный. Его веки все еще тяжелы, на щеке осталась складка от подушки, но он широко улыбается, сразу же направляясь к Луи и не сводя с него глаз, когда обходит обеденный стол и достает свой стул. Луи требуется минутка, чтобы оторвать взгляд от лица Гарри и понять, что на нем рубашка, которую Луи подарил ему вечером. Она прекрасно смотрится на нем, как и подозревал Луи. Ему не терпится снять ее с него позже. — Доброе утро, — мурлычет Гарри, наклоняясь к нему поближе. Он чувствует аромат роз и корицы, и Луи приходиться еще раз напомнить себе, что его сестры тоже находятся в комнате, чтобы удержаться от сокращения расстояния между ними и посмотреть, так ли хорош Гарри на вкус, как он пахнет. Голос Гарри глубокий и хриплый ото сна, когда он спрашивает: — Хорошо спалось? — Нет, — улыбается Луи, его взгляд опускается на губы парня. — Я ужасно спал. Не мог перестать думать о твоих губах.       Он проводит своей ногой по ноге кудрявого, наблюдая за тем, как адамово яблоко Гарри вздрагивает, и хихикает, когда тот быстро хватает чашку с чаем и выпивает его залпом, не обращая внимания на то, насколько горячий напиток. Гарри опускает чашку на стол, его щеки раскраснелись, а сердце колотится в груди. — Думаю, — размышляет Луи, обхватывая запястье Гарри, чтобы почувствовать учащенный пульс под своими пальцами, — что сегодня мы можем остаться в замке. Я бы не отказался от какой-нибудь истории, как тебе такое? — Хочешь, чтобы я тебе почитал? — Гарри поворачивает руку так, что кончики его пальцев теперь касаются кожи Луи. Каждая точка соприкосновения между ними кажется открытым пламенем, кипящим, щелкающим и угрожающим поглотить их полностью. — Пожалуйста, — кивает Луи. Он сжимает запястье Гарри, а затем отпускает его, чтобы прислуга смогла поставить на стол тарелки и новые чашки с чаем. Как только слуги удаляются, он просовывает руку под стол и опускает ее на бедро Гарри, не убирая, пока его сестры не уходят на занятия, а сами парни не опустошают свои тарелки.       Учитывая количество времени, которое они проводят в библиотеке, Луи взял за правило оставлять шторы широко распахнутыми, чтобы им не приходилось каждый раз пробираться к ним в темноте. Первое, что он делает, когда заходит в комнату, — это открывает все окна, ожидая запаха соли и порывов прохладного ветерка с океана. К тому времени, как он поворачивается, Гарри уже выбирает книгу под названием «Троил и Крессида» и разваливается на диване, стянув ботинки и положив подушку себе под голову. Тепло приятно собирается в животе Луи от этого вида, но он отбрасывает эти мысли в сторону, пока сбрасывает обувь и направляется к Гарри, остро ощущая взгляд парня на себе.       Гарри отодвигает ноги в сторону, освобождая место для Луи, но принц игнорирует его, передвигаясь на коленях по дивану и нависая над ним. Гарри задерживает дыхание, просто пялясь на Луи с широко раскрытыми глазами и ртом, пока принц не стукает пальцем по его подбородку. — Ты пытаешься поймать ртом мух, милый?       Луи ухмыляется, когда Гарри закрывает рот и раздвигает ноги, чтобы Луи смог устроиться между ними. Луи нравится чувствовать Гарри под собой: его длинные, стройные конечности и сильные бедра, а также ровный, успокаивающий ритм его дыхания. Тихо хмыкая, Луи утыкается носом в шею парня и вдыхает его аромат, пока Гарри открывает первую страницу книги. Так близко он пахнет еще лучше, этот запах сладкий и немного острый, словно осень и лето вместе взятые. Луи хочет открыть рот и попробовать его кожу, увидеть, будет ли Гарри издавать такие же звуки, как прошлой ночью. Однако он действительно хочет послушать историю и знает, что если начнет сейчас, то не сможет остановиться. С сожалением он поднимает голову, кладет подбородок на сложенные руки и ждет, когда Гарри начнет рассказ.       Голос Гарри красиво обволакивает слова, он такой глубокий и медленный, что идеально подходит для поэзии, для трагедии. Луи закрывает глаза и видит перед ними разворачивающийся сюжет, переносимый нежным рокотом Гарри, тонкими переливами и провалами в его голосе. Он не останавливается, пока они не заканчивают третий том. — Знаешь, — размышляет Гарри, опуская книгу на пол, чтобы обнять Луи за плечи. — Такие истории заставляют меня быть благодарным за свою жизнь. Не то чтобы в ней не было других сложностей…       Он останавливается, зарываясь пальцами в волосы парня. Легкое возбуждение, которое искрится под кожей Луи все утро, вспыхивает еще больше, и он оттягивает воротник рубашки Гарри и наклоняет голову, чтобы оставить поцелуй на его ключице. Гарри одобрительно мурлычет, выгибаясь под губами Луи, пока принц царапает зубами его кожу. Он смыкает губы на изгибе кости и усердно посасывает, наслаждаясь тем, как Гарри ахает и извивается под ним.       Когда он отстраняется, чтобы полюбоваться багровым синяком, щеки Гарри покрываются лихорадочно розовым румянцем, а глаза блестят. Луи еще даже не начал, а он уже выглядит таким красивым, довольным и немного ошеломленным. — Как бы я хотел нарисовать тебя таким, — мурлычет Луи, несмотря на то, что он не умеет рисовать. Он накручивает одну из кудряшек Гарри на палец и нежно потягивает. — Именно таким, чтобы оставить это в своей памяти, оставить тебя здесь навсегда. — Ты можешь сделать это, — шепчет Гарри. — Могу что? Нарисовать тебя?       Гарри качает головой, хлопая ресницами. Его щеки все еще пылают, волосы в беспорядке завиваются вокруг лица, и голос едва слышен, когда он говорит: — Оставить меня здесь навсегда.       Сердце Луи падает в пятки, и он еле находит в себе силы дышать. Он никогда в жизни не хотел ничего больше. — Ты должен перестать говорить такие вещи, — шепчет он, заправляя выбившийся локон за ухо. Его рука дрожит. Ему больно дышать.       Гарри обхватывает запястье Луи ладонью, легонько сжимая его, просто для дополнительного контакта. На его лице легкая хмурость, а в голосе появляется намек на боль, когда он спрашивает: — Почему? — Потому что ты заставишь меня влюбиться в тебя.       Гарри покусывает нижнюю губу с неуверенностью в глазах, и Луи хочет убрать это выражение с его лица, не хочет, чтобы он когда-либо чувствовал неуверенность в чувствах Луи снова. Просто… — Гарри, я-       Но Гарри обрывает его быстрым покачиванием головы, его ладони крепко сжимают плечи принца, когда он просит: — Поцелуй меня, пожалуйста.       Луи колеблется всего долю секунды, прежде чем наклонить голову и соединить их губы. Гарри тут же выгибается, его губы приоткрываются, а воздух выходит короткими вздохами. Луи зарывается пальцами в волосы Гарри и легонько царапает кожу его головы, радуясь, когда парень вздрагивает и обвивает ногами его бедра, удерживая его на месте, хотя в этом нет никакой необходимости. Луи никуда не уйдет.       Весь мир уходит на второй план, оставляя только Гарри и Луи, звуки соприкосновения их губ, пока они целуются, шелест ткани о диван, тихие стоны, которые Гарри издает каждый раз, когда Луи прижимается к нему. Томлинсон уже не чувствует прохладных порывов ветра, только легкое покалывающее желание разжигается прямо под его кожей, словно пламя. Он чувствует свое могущество везде, где прикасается к Гарри, как будто парень питает его энергией, будто вместе они становятся сильнее.       Волны возбуждения пульсируют внизу живота Луи от того, как Гарри закинул ногу на его бедра, как его тело стало податливым, как счастлив он дать Луи все, что он захочет взять. Луи может думать только о его алых губах, о том, как Гарри посасывает его язык и как за завтраком он засунул почти целый банан к себе в рот. Не задумываясь, он трется о Гарри, проглатывая громкий стон парня и повторяя движение снова. Губы Гарри на его члене могут подождать. Сейчас он может почувствовать, как стояк принца упирается ему в живот, так что он ерзает и шипит, когда ему удается выровнять их. Трения через два слоя брюк вполне достаточно, чтобы его веки опустились от удовольствия.       Когда он покачивает бедрами на этот раз, искры пробегают по его позвоночнику и он сильно прикусывает губу, чтобы сдержать стон, крепко сжимая волосы Гарри. Он чувствует, как член парня дергается в штанах после этого, его тело дрожит, а тепло волнами исходит от его тела, так что он делает это снова. Гарри со стоном откидывается назад, обнажая шею для рта Луи, и когда тот впивается в кожу и работает над тем, чтобы оставить отметину у основания его горла, принц также обхватывает Луи за талию другой ногой и настойчиво прижимается к нему.       Кончики пальцев Луи горят, сердце бешено колотится, отдавая в запястья, живот, основание горла, когда он непрерывно и отчаянно трется о Гарри. С каждым толчком диван ударяется о стену, идеально сочетаясь со звуками, которые издает Стайлс: тихими вздохами и всхлипами, от которых у Луи кружится голова. Он работает бедрами все сильнее, пытаясь подвести Гарри к краю, желая посмотреть на то, как парень будет разваливаться на части. Луи просовывает одну руку вниз, хватая Гарри за бедро и поднимая ногу выше, тем самым меняя угол. Он чувствует, как тело Гарри напрягается под ним, и дергает парня за волосы в такт движениям своих бедер, поднимая голову, чтобы посмотреть, как раскрывается рот, краснеют искусанные губы и розовеют щеки. Луи прижимается к нему быстро и жестко, и он может почувствовать пульсацию члена парня, когда тот кончает, может почувствовать, что Гарри впивается пальцами в его поясницу достаточно сильно, чтобы оставить синяк.       Луи смотрит, как он спускается со своей вершины, не переставая рассеянно потираться о него. Он оглядывает густой румянец на его щеках, затуманенность в его взгляде, когда он открывает глаза, изгиб его губ, когда он видит, как Луи наблюдает за ним. Томлинсон все еще болезненно тверд и так, так близко, но он начинает отодвигаться, чтобы дать Гарри немного пространства. Однако парень просто вцепляется в него, обвивая его всеми конечностями и пряча лицо в шее Луи. — Нет. Продолжай, пожалуйста.       Тепло и нежность поднимаются в груди Луи, слова угрожают выплеснуться наружу. Но он умудряется держать язык за зубами, утыкается носом в волосы Гарри и прижимается к его животу медленными, ровными движениями бедер, от которых удовольствие нарастает и нарастает, пока он едва способен дышать, едва видит, зная только Гарри и ощущение тела Гарри под ним, вокруг него, ритм его голоса, когда он бормочет разные глупости ему на ухо.       Он кончает с приглушенным стоном, звезды появляются перед его глазами, каждая мышца, каждый нерв его тела натягивается словно струна. Единственное, что он осознает в течение следующих нескольких мгновений, — это руки и ноги Гарри, обнимающие его, запах волос Гарри у его носа, постоянное ГарриГарриГарри в его голове. Луи не уверен, лежат ли они там минуты, а может быть и часы, когда мир вокруг них успокаивается. Луи чувствует себя опустошенным, мокрым от пота, но последнее, чего он хочет, — это двигаться. — Луи, — наконец-то шепчет Гарри в изгиб его шеи. Луи хмыкает в ответ, мозг все еще слишком медлительный, чтобы произносить слова. — Идет дождь.       Луи стонет в волосы Гарри, а затем, смирившись с тем фактом, что в конце концов им придется двигаться, он медленно собирается с силами, чтобы встать: — Пойду закрою окна. — Нет, — все еще тихим голосом говорит Гарри, как будто боится кого-то потревожить, но в нем слышится скрытый тон истерики. — Дождь идет внутри. — Что? — скрипя суставами, Луи поднимает голову и перекатывается на бок, оказываясь зажатым между Гарри и спинкой дивана и поднимая взгляд на потолок. Конечно же, капли дождя мягко падают вокруг них: ковер и подушки уже тяжелые и потемневшие от воды. Луи встряхивает головой, чтобы рассеять остатки тумана похоти перед глазами, и дождь прекращается. — Что? — повторяет он. — Луи, — начинает Гарри, приподнимаясь в сидячее положение. Его щеки все еще красные, а волосы в диком, сладком беспорядке. Он выглядит таким развратным, таким аппетитно взлохмаченным. Луи хочет разрушить его.       Он настолько погружен в свои мысли, в свои планы о том, чтобы отвести Гарри обратно в его покои и уложить на кровать, что ему требуется мгновение, чтобы осознать, что Гарри говорит с ним. — Луи!       Луи неохотно моргает, прогоняя образ обнаженного Гарри в его постели, но опускает ладонь на внутреннюю часть бедра Гарри, просто потому что он может: — Да, милый? — Ты снова вызываешь дождь.       Гарри указывает на потолок, на легкую морось, падающую им на головы. Сбитый с толку, Луи качает головой: — Это не я, я не могу. — Лу, я знаю, что это не я, и дожди не так часто идут в помещении. Прошлым вечером из-за тебя пошел снег, ты уверен, что никогда не делал этого раньше? — Нет, — шепчет Луи, присаживаясь и поднимая взгляд на потолок. Дождь снова прекращается. — Нет, я не делал ничего подобного, как я могу- этого никогда не-, — Луи останавливается, оглядываясь на Гарри и нервно сглатывая. — Магия не всегда развивается с самого начала, — объясняет Гарри, прижимаясь поближе к Луи и убирая влажную челку с его глаз. — Может ее нужно было подтолкнуть. — Моя сестра сделала свои волосы ярко-синими, когда ей было всего семь месяцев, — сообщает Луи. — Однажды, когда мне было девять, мама хотела, чтобы я надел одну уродливую тунику на бал. Как только она повернулась спиной, сильный порыв ветра унес тунику прямо в окно. Но я никогда… Прошло почти двадцать лет, что…       Луи смотрит на свои руки, на состояние своей одежды и дивана, который они только что обесчестили, а затем снова на Гарри. Он заливается головокружительным, ярким смехом. На озадаченный взгляд Гарри Луи приманивает его пальцем, ожидая, пока тот заберется к нему на колени, чтобы принц смог крепко обнять его. Он утыкается лицом в шею Гарри и вдыхает его аромат, теперь запах роз и корицы смешивается с запахом чистого пота, дождя и секса. — Что такое, Лу? — спрашивает Гарри, проводя пальцами по волосам на затылке Луи. — Дело в тебе, — отвечает он, откидывая голову, чтобы посмотреть на Гарри. Доброго, нежного, прекрасного Гарри. Его Гарри. Он наклоняется и утыкается носом в его висок. — Я теряю контроль, когда ты рядом. — Не говори так, — шепчет Гарри, хотя и поворачивается в объятиях Луи, крепко обвивая шею принца, его дыхание становится резким и неровным. — Почему нет, — отвечает Луи в его кожу. — Потому что, — начинает он, его голос еле слышен. — Я уже влюбляюсь в тебя. ~       Лес полон звуков, состоящих из щебетания птиц и шуршания мелких зверьков в кустах, свиста ветра между листьями и журчания воды вниз по течению. Луи чувствует себя совершенно спокойно, растянувшись на травке на берегу реки в одних брюках. Они должны были работать над тем, чтобы научить Луи контролировать его силы, но Гарри тихо нашептывает что-то лошадям, а солнце навевает на Луи сонливость, пока он держит в руке недоеденное яблоко. Он даже не может собраться с силами, чтобы поднести его ко рту.       Луи мирно дремлет, успокоенный пением птиц над головой и тихим журчанием реки, когда что-то тяжелое падает ему на бедра и выхватывает яблоко из его руки. Он слышит хруст и одобрительное хмыканье, прежде чем успевает открыть глаза и увидеть обнаженного Гарри, расположившегося у него на коленях и выглядящего вполне довольным собой. У него перехватывает дыхание. Здесь так много всего, что можно увидеть, столько нагретой на солнце кожи, небрежно выставленной на всеобщее обозрение для голодных глаз Луи. Ему требуется мгновение, чтобы осознать, что Гарри раскачивается взад и вперед у него на коленях, двигаясь против его затвердевающего члена медленными, ровными движениями бедер. — Я не лошадь, — сдавленным голосом говорит Луи, его пальцы чешутся обхватить Гарри за бедра, чтобы удержать на месте, толкаться ему навстречу.       Гарри просто качает головой с безумно мирной улыбкой на лице. Он откладывает огрызок в сторону, а затем кладет руки на живот Луи, широко растопырив пальцы на его грудной клетке, когда он наклоняется ближе и бормочет: — Но я все еще могу тебя объездить.       Похоть затуманивает разум Луи, заставляя его кожу гудеть и чесаться от предвкушения. Он наблюдает за тем, как Гарри обхватывает ладонью свой член и лениво поглаживает по поверхности, покачивая бедрами и подразнивая стояк Луи своей задницей. Гарри — то еще зрелище с раскрасневшимися от возбуждения щеками, бедрами сжимающимися вокруг бедер Луи. Томлинсон зачарованно смотрит на него, даже не замечая, как становится темнее или как поднимается ветер, развевающий волосы Гарри, пока кудрявый не замирает и не смотрит на небо. — Луи, — спокойно говорит он, будто только что не доводил Луи до головокружения своими действиями. — Расслабься. Контролируй магию.       Луи отчаянно трясет головой. Все его тело покалывает, магия кипит внутри него. Его разум — это бесконечный поток мыслей о Гарри, потребность прикоснуться к нему, желание быть внутри него, заявить на него права, вечно держать его рядом с собой, и он чувствует, что вот-вот вырвется из собственной кожи. Он чувствует, как его сердце бешено стучит в груди, не понимая, что его дыхание вырывается паническими порывами и что ветер бешено кружится вокруг них, пока Гарри не кладет руку ему на грудь. Его ладонь широкая, теплая и тяжелая, словно якорь. Луи хватает Гарри за запястье, закрывая глаза и делая медленные, ровные вдохи, пытаясь успокоиться.       Медленно, но уверенно ветер утихает, и сердцебиение Луи замедляется, но он не ослабляет хватку на запястье Гарри. Под шумом магии скрывается постоянная, настоятельная потребность быть рядом с Гарри. Прерывисто выдохнув, Луи использует свою хватку на руке парня, чтобы притянуть его к своей груди и сжать в сокрушительных объятиях. Он снова чувствует, как солнце проглядывает сквозь просветы в кронах деревьев, слышит, как птицы возобновляют свое пение, и напряжение в груди немного ослабевает. — Ну, это прошло ужасно, — бормочет Луи в плечо Гарри, но принц просто смеется и оставляет теплый поцелуй прямо над его сердцем. — Не переживай, — мурлычет он, просовывая руку между ними, чтобы сжать член Луи через брюки. — Я готов потратить свое время на практику. ~       Солнце только начинает опускаться, заливая покои Гарри тусклым оранжевым светом, когда дверь со скрипом открывается, пробуждая его ото сна. Он приподнимается на локтях и сонно хлопает глазами. Его голос хриплый, глубокий и не совсем четкий, когда он бормочет: — Зейн? Это ты? — Нет, милый, — мурлычет Луи, на ходу сбрасывая туфли и стягивая свою тунику и брюки. Он заползает в кровать позади Гарри, и парень нетерпеливо прижимается к нему, устраиваясь к изгибу тела Луи вокруг его собственного. Гарри поворачивает голову, чтобы сонно улыбнуться и ответить на поцелуй. Он быстрый, и хоть его не достаточно, но Гарри пока что успокаивается, чувствуя себя слишком комфортно, когда Луи перекрещивает их ноги, одну руку устраивая над его головой, а другой поглаживая взад и вперед по животу. — Как прошел Совет? — спрашивает Гарри, немного ерзая, чтобы получше рассмотреть Луи. Заходящее солнце бросает отблески света на его кожу, подчеркивает тонкие кончики его волос, делает его глаза почти фиолетовыми. Он выглядит таким красивым и потусторонним. Гарри не может поверить, что он может прикасаться к нему, целовать его, чувствовать ритм его сердца, когда он засыпает, и видеть складки от наволочки на его щеке, когда он просыпается утром, с затуманенными глазами, пушистыми волосами и просто такого прекрасного.       Королева всю неделю была на Совете в соседнем королевстве и взяла с собой Джемму и Шарлотту, а Гарри и Луи воспользовались возможностью провести как можно больше времени в обществе друг друга, расставаясь только для еды и вечерних заседаний Совета Луи. Им придется быть более осторожными, когда Королева вернется, но пока Гарри доволен, задаваясь вопросом, могло бы это быть предварительным просмотром их совместной жизни, если бы обстоятельства были другими.       Он отбрасывает эту грустную мысль в сторону и полностью поворачивается лицом к Луи, обнимая его за шею и хихикая ему в плечо, когда Луи опускает руки, чтобы обхватить его зад и притянуть ближе. Он выгибается, наслаждаясь ощущением кожи принца на своей, легонько потираясь о него, хотя и ни на что не рассчитывая. — Ужасно, — бормочет Луи в волосы Гарри. Он широкими движениями скользит руками вверх и вниз по спине Гарри, согревая его. — Совет относится ко мне как к ребенку, который ничего не знает о политике. — Оуу, — воркует Гарри, поднимая голову, чтобы прикусить нижнюю губу Луи. Он бормочет слова ему в рот, пытаясь успокоить. — Когда ты станешь королем, ты сможешь прогнать их всех и собрать себе новый Совет.       Луи не отвечает на поцелуй, просто хлопая ресницами, прежде чем прошептать: — Что если я не хочу быть королем?       Ошеломленный, Гарри отстраняется, но только так, чтобы как следует разглядеть лицо Луи: — Что? Почему ты не хочешь быть королем?       Луи пожимает плечами, его щеки немного краснеют. Он опускает руки вниз, на поясницу парня, удерживая его на месте, а его глаза серьезны, когда он говорит: — Если корона означает отказаться от тебя, то она мне не нужна.       Сердце Гарри сжимается, и он яростно качает головой: — Я не стою того, чтобы расставаться с короной, Луи.       Улыбка Луи невыносимо нежна, когда он убирает волосы Гарри со своего лица и бормочет: — Еще как стоишь, милый.       Он оставляет поцелуи на губах Гарри, на его щеках, на лбу, а затем медленно опускается по кровати, целуя каждый сантиметр его обнаженной кожи. Место за ушком Гарри, его шею, верхушки его плеч, впадину у основания горла. Двигается до тех пор, пока не прижимается открытым ртом к коже чуть выше пупка парня, после чего поворачивает голову и прижимается щекой к выступу его бедра. Луи выводит странные фигуры на боку и на животе Гарри, прежде чем положить ладонь на нежный изгиб живота. — Однажды, — обещает Луи, касаясь пальцами кожи Гарри. — Каким-то образом мы сыграем свадьбу. У нас будет свой дом, и мы заполним его малышами.       Он делает паузу, и Гарри чувствует, как медленно расширяется и сжимается грудная клетка парня у его бедра, мягкие порывы воздуха у его живота. Он почти пропускает вопрос Луи, едва может слышать из-за шума в ушах, когда Луи откидывает голову назад и спрашивает: — Если ты конечно хочешь чего-то такого. Со мной.       Гарри заливается ярким, легким и ликующим смехом и перебирает волосы Луи, прошептав: — Я хочу этого больше всего на свете. ~       Королева возвращается в субботу, в то время как Гарри и Луи все еще спят, а дождь льет густыми каплями за окном Гарри, заглушая стук в его дверь, прежде чем она широко распахивается. Гарри садится прямо в постели, его сердце колотится, и он прижимает одеяло к груди, пытаясь скрыть тот факт, что Луи находится рядом с ним: рука закинута на его бедра, а лицо утыкается в то место, где всего несколько мгновений назад была его голова.       Тем не менее это бесполезно. Промокшая насквозь Джемма стоит в дверном проходе с широко раскрытыми глазами, осматривая очертание тела Луи под одеялом. — Гарри, — хихикает она, убирая мокрые волосы с лица и делая несколько шагов в направление кровати. — Это что…       Гарри прикусывает губу, в замешательстве, он слышит, как Луи шмыгает носом в подушку, чувствует, как он крепче сжимает его талию и скользит пальцами ног по лодыжке Гарри, и его рот невольно изгибается в улыбке. Даже во сне Луи притягивает его ближе, пытаясь максимально увеличить контакт. Сердце Гарри сжимается в груди, и он сбрасывает одеяло, не забывая, что должен быть прикрыт ниже пояса. Он никогда ничего не скрывал от Джеммы, а Луи — слишком важная часть его жизни, чтобы начинать с этого. — Ах, дорогой, — вздыхает Джемма. — Я знала, что это случится. — Мы не-, — Гарри останавливается, его щеки краснеют, и он кладет руку на свой живот. — Мы не делали всё. Это слишком рискованно. — О Гарри.       Когда Джемма не продолжает, молча смотря на него, Гарри начинает беспокоиться, зажимая нижнюю губу между большим и указательным пальцем. Счастье испаряется, когда на него обрушивается тяжесть ситуации. — Прости, — шепчет он, опуская руку, чтобы переплести свои пальцы с пальцами Луи. — Я знаю, что не должен был…       Джемма закатывает глаза и фыркает: — Эйч, пожалуйста, мы оба знаем, что я никогда бы не вышла за него. Даже если бы я и была заинтересована, а это не так, я бы никогда не поступила так с тобой. — Но королева… — Мама будет очень довольна, — продолжает она, направляясь к его умывальнику, чтобы отжать волосы и расстегнуть промокшую тунику. — Мы должны немедленно написать ей, чтобы она смогла принять меры.       Глаза Гарри расширяются, а сердце падает в пятки. Это не так просто, он знает, что это не так, но это просто возможность… Джемма вздыхает, вырывая Гарри из его грез о королевской свадьбе, о том, что он сможет свободно спать в постели Луи, править рядом с ним, о топоте маленьких ножек по каменному полу, о том, как их дети будут забираться в их постель, чтобы обниматься и шептаться с ними ранним утром.       Когда он поднимает взгляд, Джемма наблюдает за ним с нежным выражением лица, и ее голос мягок, когда она говорит: — Поговори с ним. Он может поговорить с королевой. Он хочет этого так же сильно, как и ты.       Джемма пересекает комнату и без лишних слов проскальзывает в коридор, а Гарри с раздражением плюхается обратно на матрас, стараясь не приземлиться на голову Луи. Луи шевелится, ворча и зевая, поэтому Гарри поворачивается к нему лицом и смотрит, как он просыпается, изучает тонкий рисунок вен под веками, как напрягаются уголки его рта и подергивается нос, когда он ощущает аромат розы и жасмина, исходящий от волос Гарри. Когда он, наконец, открывает глаза цвета грозового летнего неба, он мягко улыбается и шепчет хриплое: — Доброе утро, дорогой. — Тебе тоже доброго утра, — улыбается Гарри, просовывая руку под одеяло, чтобы свернуться калачиком рядом с Луи.       Луи зевает и откидывается на подушку, прежде чем спросить: — Ты с кем-то разговаривал, или мне это приснилось?       Гарри качает головой, не торопясь с ответом, пока он пододвигается ближе и просовывает ногу между ногами Луи. — Джемма вернулась.       Луи замирает при этих словах, его рука останавливается прямо над шеей Гарри, и его голос едва громче шепота, когда он выдыхает: — Оу. Она… — Она рада за нас, — шепчет Гарри, утыкаясь макушкой в подбородок Луи. — Она узнала еще до нас.       Глаза Гарри закрываются, когда Луи начинает водить пальцами по его волосам, и уже почти снова засыпает, когда Луи целует его в макушку и шепчет: — Милый, я знал об этом с самого начала. ~       Зал переполнен телами, разодетыми в безупречные наряды, настоящая радуга лордов и леди кружатся по комнате в танце или проводят время потягивая шампанское и громко сплетничая. Гарри нервно теребит край своей туники. Она красивого розово-пурпурного цвета с черными цветочными узорами, оттеняющими легкий загар, который он приобрел за недели, проведенные здесь, во Франции. Однако он затянул ее почти до подбородка, и ему не терпится расстегнуть одну или две пуговицы с выведенными якорем и веревкой, просто чтобы ему стало немного легче дышать.       Гарри наблюдает за тем, как один из официантов разносит подносы с шампанским, и задается вопросом, куда пришлось отлучиться Луи, с кем он танцует сейчас. Он дергается от неожиданности, когда чувствует чье-то прикосновение на своем боку и голос, произносящий ему на ухо: — Успокойся, Стайлс, он вернется.       Подавив смешок, Гарри легонько отталкивает Зейна и поворачивается к нему лицом. Зейн выглядит сногсшибательно, он просто великолепен в тяжелом, блестящем черном пиджаке поверх блузки благородного синего цвета. Гарри вздыхает и прикасается рукой к челюсти Зейна, покрытой многодневной щетиной. — Хорошо выглядишь, Зейн. Этот цвет очень тебе идет. — Спасибо, — улыбается он. — На самом деле я одолжил эту рубашку у твоей сестры. Иди сюда, ты выглядишь слишком прилично.       Гарри закатывает глаза, но стоит на месте, пока Зейн возится с пуговицами на его рубашке. Он знает, что должен возразить, когда парень расстегивает верхние три, но он чувствует себя намного лучше, будто он впервые за весь вечер может наконец-то сделать глубокий вдох, несмотря на то, что он уже полчаса не видел Луи. Просто, это конец — сейчас Луи должен объявить о своей помолвке с Джеммой. Королева Джоанна устроила бал специально для этого, хотя на протяжение нескольких недель Луи пытался сказать ей, что не собирается жениться на Джемме. Гарри понятия не имеет, как пройдет сегодняшний вечер, но чувствует, что не сможет успокоиться, если Луи не будет рядом с ним, если его ладонь не будет ободряюще поглаживать его поясницу, не будет направлять его и давать знать, что все будет хорошо, что он позаботится о нем.       Официант останавливается рядом с ними, и Гарри хватает два бокала с подноса. Он выпивает каждый из них залпом, один за другим, прежде чем Зейн успевает даже поднять руку, чтобы забрать их. Глаза Малика расширяются, когда Гарри поднимает взгляд, но как только он открывает рот, чтобы сказать что-нибудь, он чувствует крепкую хватку на своем локте и разворачивается. Он немного спотыкается, сладкое вино приятно ударяет ему в голову, но он расплывается в такой широкой улыбке, что его щеки начинают болеть, когда он видит Луи перед собой.       Его волосы немного взъерошены, и все еще есть намек на складку между бровями, но его глаза сияют, а улыбка искренняя и голос мягкий, когда он говорит: — Привет, милый. Веселишься? — Даже слишком, — тихо комментирует Зейн, выхватывая бокалы из рук Гарри и подталкивая его к Луи. — Потанцуй с ним, пока он случайно не начал выращивать виноградную лозу из стен.       Гарри хмуро смотрит на Зейна через плечо, но Луи тут же тащит его к танцевальной площадке, и всё забывается в тумане радости с одной рукой Луи на его талии, а другой вокруг ладони Гарри, когда он кружит его в свободной имитации вальса. Они плавно двигаются вместе, не обращая внимания на неуклюжесть Гарри, не подозревая о том, что по мере продолжения танца они становятся все ближе и ближе друг к другу.       Толпа расходится вокруг них, когда они движутся по залу в чем-то, едва напоминающем танец, когда их тела соединяются вместе, словно кусочки пазла. Гарри вцепляется в руку Луи, крепче прижимаясь к его плечу, пока Луи вращает их все быстрее и быстрее, не в силах остановить беспомощное хихиканье, клокочущее в его горле. Он чувствует легкость и головокружение, чувствует себя абсолютно опьяненным любовью, как будто его просто унесет ветром, если Луи отпустит его. Он надеется, что Луи никогда его не отпустит. ~       Люди пялятся. Луи может почувствовать, как его мама прожигает взглядом дыру в его затылке, но ему плевать. Он просто прижимает Гарри поближе и прилагает как можно больше усилий, чтобы заставить его рассмеяться, чтобы Гарри смотрел на него так, будто он единственный человек в комнате. Прежде чем кто-либо успевает взять его или Гарри за руку, Луи уводит их с танцпола и отпускает его талию.       Он делает шаг назад, чтобы посмотреть на Гарри и выдохнуть: — Давай свалим отсюда.       Гарри нетерпеливо кивает, его щеки пылают, а грудь вздымается, так что Луи хватает его за руку и направляет их сквозь толпу, пробираясь к выходу. Гарри следует по пятам, его сердце колотится в груди. В коридоре прохладно, тихо и пусто, если не считать нескольких официантов, направляющихся на кухню и возвращающихся с подносами с вином и выбором закусок. Они не обращают на Луи никакого внимания, так как слишком часто видят, как он носится по коридорам, чтобы это казалось чем-то необычным.       Рука Гарри крепко сжимает его собственную, и он чувствует неровное дыхание на своем затылке, тепло тела Гарри у себя за спиной. От этого жар скапливается у него в животе, желание кипит в венах и опасно пульсирует под кожей. Воздух вокруг них густеет, искрится от чего-то нервного, живого, от чего волосы на руке Луи встают дыбом, как от напряженной энергии грозы.       Потакая своей прихоти, Луи останавливается всего в нескольких метрах от кухни, отдергивает в сторону гобелен с изображением его двоюродного дедушки Филиппа и входит в темный, скрытый коридор. Гарри врезается в него с воплем, но Луи слишком занят сосредоточением всей своей энергии, чтобы извиняться. Он закрывает глаза и готово. Сила покалывает в пальцах Луи и медленно перемещается по его конечностям, пока он не чувствует, как его магия нарастает и вспыхивает со слабым потрескиванием. Когда Луи снова открывает глаза, два зажженных факела на стене отбрасывают слабый свет вдоль узкого коридора ровно настолько, чтобы Луи мог увидеть Гарри, мог увидеть, как он смотрит на него с восхищением и гордостью.       Любовь и счастье сжимают сердце Луи, словно тиски, и он прижимает Гарри к стене, отчаянно желая поцелуя. Однако Гарри не дает ему желаемого. Вместо этого, с нетерпением и большей грацией, чем он обычно держится на двух ногах, Гарри опускается на колени и обхватывает руками бедра Луи, чтобы удержать его на месте. У Луи перехватывает дыхание, когда он смотрит на парня сверху вниз. Огонь отражается в его кудрях и в блеске его глаз, тени собираются в тонких впадинах под скулами и у основания горла, где Луи может увидеть трепетание его пульса.       Луи ничего не может поделать с тем, как его рука зарывается в волосы Гарри, и перебирает их пальцами, нежно поглаживая принца по затылку, даже когда он говорит: — Дорогой, мы должны вернуться. — Не сейчас, — хрипит Гарри, облизывая губы, прежде чем наклониться и провести носом по длине Луи через штаны. Колени Луи почти подгибаются, и ему приходится вытянуть руку и опереться о стену, чтобы удержаться в вертикальном положении. — О Боже, — стонет он, когда Гарри дрожащими руками развязывает его брюки. Он может увидеть краем глаза, как огни на факелах разгораются выше, может чувствовать жар, бурлящий под кожей, но сейчас он в состоянии сконцентрироваться только на пламени в глазах Гарри, его языке, смачивающем губы, холодном воздухе, обжигающим его кожу, когда Гарри опускает его брюки до коленей.       Гарри, не теряя времени, берет его в руку и поглаживает, доводя до полной твердости, и когда он наклоняет голову, чтобы коснуться губами нижней части его члена, Луи приходится сделать несколько глубоких вдохов, замедляя сердцебиение, чтобы это не закончилось до того, как Гарри успеет обхватить его ртом. — Гарри, пожалуйста, — шепчет Луи, и порочная ухмылка, которую он получает в ответ, тут же исчезает, когда тот накрывает губами головку. Он не торопится, медленно опускаясь и так же медленно поднимаясь, посасывая головку и сводя Луи с ума.       Глаза Луи почти закатываются от удовольствия, когда головка наконец-то упирается в заднюю часть горла Гарри, но он прилагает все усилия, чтобы не двигаться, так как не хочет сделать больно парню. Когда он пытается немного отстраниться, Гарри издает сдавленный скулящий звук протеста, используя свободную руку, чтобы схватить его за бедро и удержать на месте. Луи ругается, без раздумий сжимая пальцами кудри Гарри. Веки Гарри трепещут, и он стонет вокруг члена Луи, вибрации посылают маленькие искры удовольствия вверх по позвоночнику Луи, от которых его бедра двигаются вперед.       Его рот приоткрывается для извинения, когда Гарри немного давится, но тот не дает ему вырваться. Вместо этого он открывает рот шире и ободряюще сжимает бедро Луи. Похоть затуманивает мозг принца, окутывает его слова отчаянием, когда он лепечет: — Что? Что ты… я не хочу сделать тебе больно, Гарри.       Гарри закатывает глаза в ответ, и Луи чувствует, как ладонь парня нагревается на его коже, и смотрит вниз, чтобы увидеть ярко-зеленую виноградную лозу, спиралью спускающуюся по его ноге и вверх по руке Гарри, скрепляя их вместе. Смех вырывается из его груди, недоверие и веселье, и он шепчет: — Жулик.       Гарри просто пожимает плечами и убирает руку с основания, чтобы сжать ей свой собственный член через брюки. Луи снова стонет, охваченный картиной, которую создает Гарри. Его губы обхватывают его член, глаза сияют, волосы туго обмотаны вокруг пальцев Луи, и его стояк выделяется в брюках, заметный даже в темном помещении. Он выглядит грешным и разрушенным, Луи никогда не видел ничего красивее. Он никогда не хочет выпускать Гарри из виду.       Задерживая дыхание, Луи медленно покачивает бедрами и с благоговением наблюдает, как Гарри просто откидывает голову назад и принимает его. Позволяя своим глазам почти полностью закрыться, чтобы он мог увидеть только парня перед собой, Луи сильнее опирается о стену и трахает рот Гарри уже в полную силу, время от времени доставая орган, пока кудрявый посасывает головку, прежде чем снова протолкнуть его внутрь, наслаждаясь тем, как язык Гарри обводит нижнюю часть, а горло сжимается вокруг него.       У него кружится голова от переизбытка чувств: губы Гарри обернуты вокруг его члена, ладонь Гарри сжимает его бок, виноградная лоза все еще обвивается вокруг него, а магия Гарри бурлит в венах. Луи чувствует, как пот выступает у его висков, когда оргазм накапливается в его животе и распространяется по конечностям, пока его кожа не начинает покалывать от удовольствия. Как будто чувствуя отчаяние Луи, Гарри начинает работать усерднее, с силой впиваясь пальцами в его бок, на котором скорее всего останется синяк. Луи едва ли успевает достать член из его рта и накрыть его ладонью, прежде чем кончает настолько сильно, что почти падает на стену.       Спустя мгновение он наконец-то может открыть глаза, и когда делает это, он ахает и заливается смехом: — О Боже, — хихикает он, падая на колени перед Гарри. — Мне так жаль.       Он пытался поймать как можно больше рукой, но на раскрасневшуюся щеку Гарри все равно попала полоска спермы. Однако парень не выражает никакого отвращения, все еще блаженно смотря на него. У Луи отвисает челюсть, когда Стайлс проводит по беспорядку на своем лице большим пальцем и засовывает его в рот, посасывая со счастливым урчанием.       Член Луи заинтересованно дергается, но шум прямо за пределами их маленького укрытия выводит его из оцепенения, и он тянется к Гарри своей чистой рукой. Кудрявый, однако, отмахивается, хватает его за другую ладонь и подносит ее ко рту, чтобы облизать дочиста. Желудок Луи делает сальто, и он наклоняется, чтобы уткнуться носом в висок Гарри. — Ты восхитительный. Как же мне так повезло?       Гарри просто пожимает плечами и хрипло отвечает: — Я тут счастливчик. — Гарри, пожалуйста, — снова шепчет Луи, на этот раз с большей нежностью, в словах больше смысла, чем он хочет сказать в скрытом коридоре после того, как Гарри только что высосал его мозги через член. Он дрожащими руками разбирается с брюками Гарри, медленно работая над органом и накрывая ладонью поясницу, чтобы прижать его к себе поближе. Он притягивает Гарри в голодный поцелуй, и дыхание парня начинает выходить отчаянными вздохами. Он проглатывает стоны кудрявого, когда он начинает дрожать и разрываться на части в его руках, и Гарри выкрикивает имя Луи, когда изливается на костяшки его пальцев. — Ну, я не очень хорошо все это обдумал.       Он бросает взгляд вверх и вниз по коридору, но рядом нет ничего, кроме двух маленьких факелов и задней части гобелена, прячущего их от остальных посетителей вечеринки и обитателей замка.       Закусив нижнюю губу, Луи украдкой бросает взгляд на Гарри: — Не рассказывай моей маме, — говорит он, поднимаясь на ноги и вытирая руку о гобелен. Он чувствует укол вины, когда вытирает ладонь о грубую ткань, больше из-за реакции своей мамы, чем из-за какой-либо реальной вины за то, что испортил произведение искусства. У его двоюродного дедушки тоже был прекрасный муж, он бы понял.       Луи задерживается на мгновение, чтобы зашнуровать брюки и расправить тунику, а затем указывает на Гарри. Их и так уже не было слишком долго. Он отодвигает край гобелена, чтобы выглянуть и посмотреть, есть ли поблизости кто-нибудь, прежде чем вывести Гарри обратно в коридор. Требуется мгновение, чтобы привыкнуть к яркому свету в зале, но как только Луи хлопает ресницами, чтобы звезды исчезли из его глаз, он ясно видит Гарри и едва сдерживает смех.       На вопросительный взгляд парня, он шепчет: — Гарри, ты выглядишь… ну, будто только что кончил в потайном коридоре. Иди сюда.       Луи ждет, пока Гарри подойдет поближе, и возится с его волосами, расчесывая пальцами и укладывая кудри, чтобы попытаться стереть все следы того, как его руки дергали и тянули за них. Гарри радостно наклоняется к нему, издавая жалобный рокот, когда Луи опускает руки и делает шаг назад.       Вздыхая, Луи протягивает руку и проводит большим пальцем по нижней губе парня: — Ну, я сделал все, что в моих силах. Мы должны возвращаться на бал.       Прежде чем Луи успевает отпустить его, Гарри целует кончик его пальца. Его веки отяжелели, глаза потемнели, а щеки все еще пылают. Он выглядит сонным, оттраханным и прекрасным, и сердце Луи колотится в груди, переполняя его, выталкивая слова на язык. — Гарри, я…       Дверь бального зала открывается, и шум обрывает Луи, эффективно разрушая момент. Разочарование подступает к его горлу, но он опускает руку и кивает в сторону зала в конце коридора, где, как он уверен, его ищет его мама. ~       К тому времени, как Луи и Гарри проскальзывают в комнату, музыка снова успела замедлиться до вальса, и в считанные секунды Фелисити дергает его за локоть и шипит: — Где ты был? Мама ждет твоего объявления целую вечность.       Бабочки порхают в животе Луи, и он смотрит на Гарри с широко раскрытыми глазами. Он знал, что это произойдет, но его мозг все еще не оправился от рта Гарри, и ему кажется, что это происходит слишком рано. Однако у него нет времени объяснять всё сбитому с толку Гарри, прежде чем Физзи хватает его за запястье и тащит по залу. Он едва успевает произнести слова «Следуй за мной» через плечо, надеясь, что Гарри увидел и понял его, потому что присутствие Гарри рядом сделает все намного проще.       Королева Джоанна сидит в позолоченном кресле с высокой спинкой и выглядит прекрасно в тяжелом парчовом платье цвета зимней розы. Ее плечи опускаются с облегчением, как только она видит его, и она поднимается на ноги, чтобы притянуть его ближе и пробормотать: — Вот ты где, я думала ты решил сбежать от нас. Ах, взгляни-ка на себя, — фыркает она, убирая волосы с его глаз. — Выглядишь так, будто только что носился по коридорам.       Луи терпеливо стоит и позволяет маме повозиться с его волосами. Видно, что она почти так же взволнована, как и он. Его виски пульсируют, отчего у него начинает кружиться голова. Он знает, что ему нужно сделать, он планировал это уже несколько дней, но понимание того, что то, что он собирается сделать, является правильным как для него самого, так и для королевства, не делает это легче или менее нервирующим. — Ты готов? — спрашивает королева, поправляя воротник его рубашки.       Луи хочет сказать нет, но все равно кивает, не в состоянии произнести ни слова. Он слепо поворачивается к залу, когда она его отпускает, и зрение принца затуманивается, когда он ищет единственного человека, чье лицо он хочет видеть, единственного человека, который на самом деле имеет значение.       Луи находит его в нескольких метрах от себя, зажатым между Зейном и Джеммой. Щеки Гарри все еще красные, губы все еще опухшие, но взгляд ясный и брови сдвинуты, пока он грызет ноготь на большом пальце и смотрит в глаза Луи. Луи не сводит с него глаз, когда королева благодарит гостей за прибытие и произносит короткую речь о соединении королевств, а затем представляет: — А сейчас мой сын, принц Луи, хочет сделать объявление.       Его мама отступает назад, и в комнате воцаряется тишина. Все взгляды в зале устремлены на Луи, который изо всех сил пытается набрать в легкие воздуха и связать слова в предложение. Он едва может говорить из-за своего застрявшего в горле сердца, но он чувствует на себе взгляд Гарри, придающий ему сил. Он использует это, чтобы выдавить слова. — Спасибо, что пришли, — излишне громко говорит он, но толпа вежливо отвечает тем же. Луи чувствует, как его напряженные мышцы немного расслабляются. Он может это сделать. — Как вам известно, принцесса Джемма и ее сопровождающие проделали очень долгий путь из королевства на севере Англии, известного своей торговлей и богатым урожаем. Принять их к себе на лето было огромной честью для нас, и мы очень рады, что они пробудут здесь еще некоторое время. Мне не терпится сообщить о своей помолвке с…       Он поворачивается, чтобы встретиться взглядом с матерью, улыбается ей, а затем снова оглядывает комнату, смотря на Джемму. Он прерывисто выдыхает и делает глубокий вздох, когда она кивает ему, после чего говорит громко и отчетливо, так что слова эхом раздаются по всему залу: — Принцем Нортамберленда — Гарри Стайлсом.       Комната взрывается шумом, удивленным бормотанием и вежливыми аплодисментами, и Луи слышит, как его мама яростно шипит позади него, но он смотрит только на Гарри. Игнорируя маму, хватающую его за руку, и любопытные взгляды всех вокруг, Луи пробивается сквозь толпу, шепчущую что-то в сторону Гарри, и находит его все еще прикованным к полу между Зейном и Джеммой. Его глаза широко раскрыты, а рот приоткрыт, и когда Луи останавливается перед ним, беспокойно теребя подол своей туники. — Луи, что. Что? — шепчет он.       Сердце Луи бешено колотится в груди, отчего у него перехватывает дыхание. Он не предупреждал Гарри, хотел, чтобы это было чем-то вроде сюрприза, своего рода грандиозным жестом. Он думал, что, может быть, Гарри заподозрил что-то, когда они с Джеммой оба заверили его, что не собираются жениться, когда они лежали в постели и шептали о том, сколько детей они хотят и что Гарри захотел бы выращивать в их саду, но, видимо, нет. Он делает шаг вперед, протягивает руку к Гарри. Ему просто нужно прикоснуться к нему, нужно убедить себя, что Гарри здесь, что он действительно сделал это, что он сможет оставить Гарри рядом с собой навсегда. — Прости, что сначала не спросил тебя наедине, — шепчет он в ответ, легонько сжимая запястье Гарри. — Я сделаю это должным образом, обещаю. Мама просто все время давила на меня с этим объявлением, и мне нужно было…       Сомнения начинают закрадываться в его голову, когда Гарри ничего не отвечает, просто ошеломленно смотрит на него. Внезапно почувствовав неуверенность в том, что, как он думал, является правильным шагом, Луи спрашивает: — Гарри? Пожалуйста, скажи «да». Не думаю, что я смогу вынести твоего отказа.       Ошеломленное выражение лица Гарри проясняется, и он возмущенно вскрикивает: — Что? С чего бы мне говорить «нет»? — Ну, я не знаю, — смеется Луи, чувствуя себя глупо из-за того, что позволил себе усомниться хотя бы на секунду. Он вздыхает с облегчением, позволяя себе на мгновение просто посмотреть на Гарри, осознать тот факт, что это на самом деле происходит, что все эти мечты о жизни с Гарри вот-вот сбудутся.       Гарри делает шаг вперед, спрашивая: — Луи? Мы можем… — Лу! — вопрос Гарри прерывается приближением Стэна с небольшой книжкой в руке и озабоченным выражением на лице. — Ой, дружище, на этот раз ты правда вляпался. Твоя мать в ярости, она хочет поговорить с тобой после окончания бала.       Сбитый с толку, Луи хмурится и вытягивает шею, пытаясь разглядеть свою маму поверх лордов и леди, все еще стоящих вокруг и болтающих. Толпа значительно поредела: многие разошлись по домам после того, как было сделано объявление, а некоторые снова танцуют, но королева снова сидит в своем кресле, прижав пальцы ко рту, чтобы скрыть собственную хмурость. Луи не совсем понимает, из-за чего ей злиться. Он не отказался жениться, все еще женится на другой королевской особе, причем из того же королевства. Она с самого начала знала о его предпочтениях, и теперь, когда он нашел способ выполнить свой долг и быть счастливым, она должна быть в восторге.       Стэн бросает взгляд на Гарри и говорит: — Прости, Гарри. Я посмотрел бальную книжку Луи, и ему нужно потанцевать еще с несколькими гостями, принять поздравления. Она вся забита, — он пихает ее в свободную руку Луи и хлопает его по плечу, криво усмехаясь. — Удачи, приятель.       Луи наблюдает за тем, как Стэн растворяется в толпе, после чего снова виновато смотрит на Гарри: — Мне так жаль, милый. Бал скоро кончится, обещаю. Я поговорю с мамой, уверен, что это пустяки, — он сжимает запястье Гарри и притягивает его поближе, оставляя поцелуй на его щеке. — Подождешь меня?       Он чувствует, как Гарри кивает, и неохотно отстраняется. У него есть обязанности, которые нужно выполнить, и сердитая мать, которую нужно успокоить, но Гарри будет ждать его. Есть к чему стремиться. ~       Луи подходит к покоям своей матери с немалым беспокойством.       Остаток бала он провел, танцуя с различными лордами и леди королевства, лишь наполовину обращая внимание на их поздравительную болтовню. Остальная часть его внимания была сосредоточена на мыслях о том, что могло расстроить его маму, и, конечно же, на Гарри, которого он разыскивал взглядом каждые несколько минут, просто чтобы утихомирить беспокойство в своей голове. Он наблюдал, как Гарри потягивал шампанское с Зейном, неуклюже танцевал с Джеммой, кружил маленьких сестер Луи по залу, в то время как они цеплялись за его плечи и громко смеялись, не в силах найти ни одной причины, по которой его мама должна сердиться.       Теперь все, о чем он может думать — это то, что он идет навстречу своей собственной гибели. Он все еще не понимает, почему она злится, но чем ближе подходит к ее покоям, тем больше чувствует, как напряжение сгущается в воздухе, замедляя его шаги и ускоряя сердцебиение. Он не уверен, возможно ли, что это его магия заставляет воздух потрескивать от энергии, или это объединенные усилия всех, кто ждет его прибытия, но его кончики пальцев покалывает от нервной силы, которую он отчаянно пытается подавить. Последнее, что ему сейчас нужно — это еще один тропический душ в помещении.       Луи останавливается перед дверью королевы, делает несколько глубоких, успокаивающих вдохов и ждет, пока его сердцебиение замедлится, а кожа больше не будет гудеть от едва скрываемой магии. Закрыв глаза, Луи поднимает руку и стучит в дверь.       В прихожей воцаряется тишина, когда Луи входит в дверь вслед за маминой служанкой. Он находит свою маму сидящей на кресле, все еще в бальном платье, ее руки спокойно сложены на коленях. Однако Луи видит, что они дрожат, и когда ее служанка бесшумно покидает покои, оставляя их наедине, Джей тяжело вздыхает и напряженные линии ее тела немного расслабляются. Она встает на ноги и начинает расхаживать по комнате, запуская руки в волосы и разбрасывая шпильки по каменному полу. — Луи, — стонет она, останавливаясь, чтобы посмотреть на него. — Вот что мне с тобой делать? — Почему? Что я сделал? — растерянно спрашивает Луи.       Джей просто прожигает его взглядом и качает головой. Ее волосы волнами рассыпаются по плечам, и в этот момент она выглядит такой юной, такой расстроенной и беспомощной, и Луи понятия не имеет, что он сделал не так или как это исправить: — Я знала, что ты не хочешь жениться на Джемме, но ты не должен был настолько опускаться, чтобы от нее избавиться. Если ты собираешься однажды стать королем, то не можешь продолжать эти игры, Луи. Как мне теперь объяснять это всему королевству? — Объяснять что? — восклицает Луи, еще более озадаченный, чем раньше. В словах его матери нет никакого смысла. — Что ты устроил из всего шутку, солгал всем на балу, чтобы не жениться на принцессе Джемме!       Луи замирает, не совсем понимая, что только что сказала его мама.       Джей закрывает глаза на мгновение и делает медленный, дрожащий вдох: — Знаю, я королева, и должна следовать определенным правилам, знаю, что временами могу быть не лучшим слушателем, но я все еще твоя мама, и я действительно люблю тебя, — она качает головой. — Ты создал огромную неразбериху, Луи, и для меня, и для королевы Анны. — Мам, — медленно говорит Луи, все еще сбитый с толку. — Я не шутил. Я на самом деле собираюсь выйти замуж за Гарри, я совершенно серьезен. Я намекал тебе на это неделями, мы с Джеммой написали королеве Анне на прошлой неделе, к этому времени она уже должна была получить письмо. Мы не хотели откладывать это, надеюсь, она будет здесь в течение двух недель. Я собираюсь выйти замуж за Гарри, как только его мама приедет сюда.       Ошеломленная Джей тяжело опускается обратно на кресло и прикладывает руку к сердцу: — Ах. Луи, почему ты не мог просто сказать мне?       Луи открывает рот, но потом закрывает его, робко улыбаясь: — Если честно, я не хотел давать тебе шанс сказать «нет». Я подумал, что если буду достаточно намекать на это, то ты предложишь сама. Но когда ты ничего не говорила, я решил просто сделать это. Если об этом объявить всему королевству, ты уже не можешь отказать.       Джей издает сдавленный, слегка истеричный смешок и недоверчиво качает головой: — О, Луи, ты же мой сын. Ну, — вздыхает она. — Я искренне заявляю, что не ожидала этого. Джемма знала, что случится, я надеюсь? — Да, конечно. Это была ее идея, — печальная улыбка расплывается на его лице, и он добавляет: — На самом деле только Гарри не знал.       Гарри. Луи думает о том факте, что он не видел Гарри и не разговаривал с ним несколько часов, что он, вероятно, с тревогой ждет возвращения Луи в своих покоях. Для него единственным намеком на то, что происходит, является заявление Стэна о том, что Джей злится. Луи нужно навестить его, чтобы заверить, что все хорошо. — У меня даже не было возможности поговорить с ним, объяснить, — морщится Луи. — Мам, можно я… — Да, да, — вздыхает Джей, махая ему рукой. — Иди к нему, отпразднуйте. Мы еще поговорим завтра. Луи, прости меня. И я так рада за вас двоих. — Спасибо, мам, — шепчет Луи, подбегая к ней, чтобы поцеловать в лоб, прежде чем выскользнуть из комнаты.       Дорога в его покои кажется бесконечной, слишком много коридоров и ковров, слишком много дверей, факелов и маленьких лакированных столиков, уставленных цветами и свисающим плющом. Луи задыхается к тому времени, как добирается до своей двери, и он дрожит от желания увидеть Гарри, прикоснуться к нему.       Когда Луи открывает дверь, первое, что он видит — это Джемма и Зейн, прижавшиеся друг к другу у открытого окна и тихо перешептывающиеся. Только когда он оглядывает комнату в поисках Гарри, он замечает это.       Стены комнаты были покрыты ковром из виноградных лоз, увитых тяжелыми листьями и большими фиолетовыми цветами. Из трещин между камнями пола выросли лилии, повернутые бутонами к окну, несмотря на отсутствие солнца. А длинные гроздья глицинии цепляются за потолочные стропила. Стол Гарри покрыт огромными пионами, которые наполняют комнату своим сладким ароматом, и Луи наконец замечает самого парня, присевшего на корточки в дальнем углу комнаты и опустившего руки на пол. Словно приросши к своему месту в дверном проеме, Луи наблюдает, как что-то зеленое прорастает между руками Гарри и неуклонно поднимается все выше, пока куст не возвышается над сгорбленным телом парня. Бутоны формируются вдоль ветвей и распускаются прямо на глазах у Луи.       Он и раньше наблюдал за магией Гарри, наблюдал, как он вытягивает из почвы упрямые побеги и делает сухие, ломкие листья снова здоровыми и зелеными, но никогда ничего подобного. Бутоны медленно раскрываются, разворачиваются, пока не превратятся в цветы размером больше лица Луи, с красными и желтыми трубчатыми лепестками и ярко-желтыми сердцевинами. — Гарри, — шепчет ошарашенный Луи.       Георгины перестают расти, и Гарри, Зейн и Джемма одновременно поворачиваются лицом к Луи. Тишина царит в течение одного долгого, напряженного мгновения, прежде чем комната разражается шумом и движением. Зейн и Джемма направляются к Луи, размахивая руками и перекрикивая друг друга в шумном диссонансе. Луи может понимать только случайные слова: что-то о расхаживании по комнате, растениях и расчленении, и здоровая доза имени Гарри. Луи просто стоит там и принимает все это в достойном молчании.       Их крики постепенно затихают, и Джемма говорит тихо, но с задуманной жесткостью в голосе: — Ты пообещал мне, что никогда не сделаешь ему больно, Луи. Скажи, что сдержал это обещание.       Улыбаясь, Луи протягивает руку, чтобы успокаивающе сжать плечо девушки: — Ты прекрасная сестра, Джемма. Гарри повезло, что у него есть вы двое.       Понимая ее мотивы, Луи терпеливо ждет, пока Джемма с минуту наблюдает за ним, в поисках признаков плохих новостей. Когда она ничего не находит, она вздыхает и кивает, отступая в сторону, чтобы он мог проскользнуть между ней и Зейном, чтобы добраться до Гарри. ~       Гарри наблюдает за тем, как его сестра и его лучший друг смотрят на Луи из своего угла у многочисленных георгин, сердце слишком переполнено, чтобы делать что-то еще. Однако чем дольше они его держат, тем нетерпеливее становится Гарри. Он ценит, как сильно они любят его и хотят защитить, но он хочет поговорить с Луи, быть рядом с ним, слышать его голос, чувствовать ритм его дыхания.       Когда Джемма наконец отходит в сторону, Гарри прерывисто вздыхает и смотрит, как Луи приближается, подрагивая от радости и предвкушения. Луи излучает счастье, делая его кожу золотистой и яркой, как будто он впитал в себя все солнце. Цветок Гарри тянется к нему, и его ноги двигаются сами по себе, перенося его через комнату, чтобы он мог встретить Луи на полпути.       Они врезаются друг в друга с достаточной силой, чтобы Гарри отшатнулся, и его руки крепко обхватывают парня за талию, а лицо утыкается в шею Луи, чтобы он мог вдохнуть его аромат. Присутствие Луи бесконечно успокаивает, и Гарри чувствует, как замедляется его сердцебиение, как угасает тревожный гул магии в его крови. Его пальцы больше не покалывает от потребности творить, чтобы отвлечься. Вместо этого они зудят от потребности прикоснуться, почувствовать кожу Луи на своей собственной.       Он поднимает голову, чтобы попросить Джемму и Зейна оставить их наедине, и обнаруживает, что комната уже пуста. Глубоко вздохнув, Гарри отступает на шаг, хотя и не настолько, чтобы оказаться вне досягаемости Луи. Он рассеянно играет с кончиками волос Луи, и хотя он знает, что это хорошая новость, чувствует это, он должен спросить. — Ну? — Ну, вижу, ты был занят, — мягко комментирует Луи, оглядывая комнату. В уголках его рта скрывается улыбка. Он просто играет с ним. — Луи! — Хорошо, хорошо, — смеется Луи, снова притягивая Гарри к себе. Он поднимает руку и дергает за платок, которым Зейн обвязал волосы Гарри, пока тот нервно работал с пионами, и запускает пальцы в спутанные кудри. Каждое потягивание локонов на его голове, каждое царапанье ногтей Луи о кожу головы ощущается как рай, создающий маленькие раскаты тепла по его позвоночнику, от которых пальцы ног сжимаются в ботинках. — Мама злилась только потому, что думала, что я устроил из этого шутку, чтобы избавиться от свадьбы с Джеммой. Я убедил ее, что я был достаточно серьезен.       Сердце Гарри невероятно колотится в груди, и он шепчет, не в силах сдержать дрожь в голосе: — То есть мы скоро поженимся?       Луи вытягивает шею, чтобы уткнуться в щеку Гарри, шепча ему в ответ: — Если ты все еще хочешь быть со мной.       Радость вспыхивает, словно искры, перед глазами Гарри, и он поворачивает голову, чтобы прошептать Луи в рот: — Я был твоим с самой первой встречи. — Милый, — вздыхает Луи и целует его. Сначала поцелуй медленный, нежный, легкий и удовлетворенный, но затем Луи начинает покусывать нижнюю губу парня, проскальзывая ладонью на изгиб его задницы, и Гарри толкается в нее, его губы распахиваются в нетерпеливом стоне. После этого поцелуй становится грязным, отчаянным, отчего Гарри хватается за плечи Луи для равновесия, и Луи отводит их к кровати.       Кажется, они растоптали несколько лилий по пути, но Гарри позаботится о них позже. У него есть более важные дела, на которые нужно обратить внимание, например, твердая линия члена Луи у его живота и то, как пальцы Луи впиваются в его задницу, сводя его с ума. Когда Луи укладывает его на кровать, он делает паузу, чтобы потянуться, расслабляя конечности и наслаждаясь тем, как Луи смотрит на него потемневшими глазами. Гарри нетерпеливо приманивает его пальцем. Он хочет Луи, хочет, чтобы он вжимал его тело в матрас, хочет почувствовать Луи на себе, вокруг себя, внутри себя.       Он наблюдает сквозь полуприкрытые веки, как Луи дрожащими пальцами расстегивает свою тунику. Это красивая рубашка: зеленая с тонкой серебряной строчкой, но Луи небрежно бросает ее на пол и, встав на колени на кровать и устраиваясь на нем сверху. Гарри немедленно раздвигает ноги и обхватывает ими бедра Луи, чтобы потереться о него, чтобы Луи мог почувствовать, какой он твердый, как сильно он его хочет. — Луи, — Гарри проводит пальцами по обнаженной спине парня, пока Луи разбирается с пуговицами на его рубашке. — Пожалуйста, Луи. — Чего ты хочешь, милый? — шепчет Луи, наклоняясь и обжигая своим горячим дыханием ключицу Гарри.       Гарри выгибает спину, предоставляя Луи больше доступа и позволяя расстегнуть рубашку, чтобы парень смог усыпать его грудь поцелуями, подразнивать зубами его сосок. Мурашки пробегают по позвоночнику Гарри, и его руки опускаются на матрас, вцепившись в простыни, пока Луи устраивается у его соска и посасывает. — Пожалуйста, Луи, — ахает Гарри, крепко сжимая простыни, когда Луи уделяет внимание другому его соску. — Я хочу. Твой. — Ты мой, — мурлычет Луи в его кожу. Он скользит руками под Гарри, чтобы поднять его с матраса, и сомкнуть губы вокруг одного из его маленьких сосков. — Мой.       Гарри всхлипывает, когда Луи накрывает ладонью перед его штанов, прижимая ее к пульсирующему члену: — Луи, ты мне нужен, — стонет он, толкаясь в руку Луи. — Внутри меня.       Луи замирает от просьбы Гарри, и его голос высокий, пронзительный от вожделения, но извиняющийся, когда он выдавливает: — Гарри, мы не можем, что если… — Мы скоро поженимся, — рассуждает Гарри, не в силах бороться с тем, как он продолжает потираться о ладонь Луи. Он настолько твердый, что ему больно, кажется, что он ждал этого целую жизнь. — Несколько недель. Никто и не узнает.       Луи издает сдавленный смешок, но Гарри чувствует, как его решимость ослабевает. Он почти скулит, когда Луи убирает руку, но затем Луи снова устраивается над ним, прижимая его к матрасу и жадно целуя. — Я не хочу сделать тебе больно, — шепчет он в рот Гарри. — У меня нет… — У меня есть, — Гарри откидывает голову, чтобы посмотреть на маленький столик у его кровати, где стоит маленькая баночка с маслом, поблескивающая в свете факелов. — Я взял его на кухне пару дней назад, надеялся… — Невероятно, — смеется Луи. Когда парень скатывается с него и подползает поближе к столику, чтобы схватить бутылочку, Гарри вздрагивает, сразу же начиная расшнуровывать брюки. Он только успевает скинуть их на пол и отбросить тунику в сторону, когда Луи проскальзывает обратно издает благодарный стон. — Просто посмотри на себя. — Твоя очередь, — бросает вызов Гарри и, осмелев, обхватывает рукой свой член и медленно поглаживает его, наблюдая за тем, как Луи снимает брюки. У него пересыхает во рту при виде члена Луи, такого большого, твердого и красивого. Его горло все еще немного болит после предыдущего раза, но он так сильно хочет снова накрыть его ртом. «Позже,» — обещает он себе, раздвигая ноги шире и улыбаясь тому, как Луи хватает основание его члена и сжимает. — Ты когда-нибудь меня до смерти доведешь, — бормочет Луи, устраиваясь между ног парня.       Гарри качает головой и закидывает ногу на плечо Луи, чтобы удержать его на месте: — Ни за что. Не раньше, чем ты подаришь мне хотя бы шестерых детей. Желательно больше. — По рукам, — смеется Луи. Его улыбка мягкая и до боли нежная, когда он оставляет поцелуи на внутренней стороне бедра Гарри. Его щетина восхитительно царапает нежную кожу, и Гарри вздрагивает, слишком отвлеченный прикосновениями, чтобы заметить, как Луи открывает бутылку и проливает немного масла на пальцы. Гарри приходит в себя, только когда Луи раздвигает его ноги немного шире и надавливает подушечкой пальца на его дырочку. Это кажется странным, чужеродным, но от этого в животе Гарри накапливается жар, и он прижимается к нему, готовый, нетерпеливый и жаждущий этого. — Не дразнись, — скулит Гарри, но его голос срывается на стон, когда Луи просовывает всего лишь кончик пальца внутрь. Гарри требуется мгновение, чтобы привыкнуть, когда Луи медленно вводит свой палец, пока он не погружается в него.       Он не осознает, как тяжело дышит и как напряглись его ноги и руки, пока Луи не начинает успокаивающе поглаживать его живот и спрашивает: — Ты в порядке, милый? Хочешь, чтобы я остановился?       Гарри отчаянно качает головой и пытается успокоить свое тело: — Мне не больно. Пожалуйста, не останавливайся. Так сильно тебя хочу.       В ответ Луи еще раз касается губами его бедер, после чего вытаскивает палец наружу и проталкивает обратно, медленно трахая его им, пока дискомфорт не превращается в бурлящее, ноющее удовольствие. Тело Гарри медленно расслабляется, пока его конечности не становятся податливыми и он не начинает двигаться в такт пальцу Луи. — Хорошо? — спрашивает Луи, и Гарри кивает и счастливо гудит. — Так хорошо. Еще один, пожалуйста, — бормочет он. — Такой вежливый, — шепчет Луи, прежде чем добавить второй палец. Это немного больно, но так приятно, что заставляет разливаться тепло в животе Гарри. Он сжимает простыни в кулак, теряя счет времени, пока он объезжает пальцы Луи. Только он собирается попросить Луи о большем, когда Луи сгибает пальцы и удовольствие икрится в животе парня, заставляя его набрать воздух и выгибать спину на кровати. — Луи, — стонет Гарри, когда Луи делает это снова, член дергается на его животе. Луи сгибает пальцы снова и снова, безжалостно касаясь того места, и он кончает так сильно, что внезапно все его тело начинает дрожать, а бедра крепко сжимаются вокруг Луи, удерживая его на месте, пока кости парня превращаются в желе. — О мой Бог, Луи, — повторяет он, закрывая глаза рукой.       Когда Луи достает пальцы, он скулит и слепо тянется к нему, притягивая принца на себя. Он не сопротивляется, когда Луи убирает его руку и притягивает его в поцелуй. Он все еще может почувствовать твердый член Луи у своего живота и бормочет в поцелуй: — Ты же все еще… Я хочу почувствовать тебя. — Уверен? — спрашивает Луи, немного отстраняясь, чтобы посмотреть на Гарри сверху вниз.       Гарри кивает. Он нащупывает на кровати маленькую бутылочек и открывает ее, выливая немного жидкости на руку. После этого он просовывает руку между ними, хватая член Луи и смазывая его. Он наблюдает, как веки парня подрагивают с каждым прикосновением, и его сердце побаливает от того, как нежно Луи смотрит на него. Когда он убирает свою ладонь, Луи обхватывает его бедра и наклоняется для еще одного поцелуя. — Гарри, — шепчет он, сладко потирая их носы друг о друга. Гарри хмыкает в ответ, проводя пальцами вверх и вниз по спине Луи. Его тело горит, член слишком чувствительный, когда Луи потирается о него, но это заставляет его чувствовать себя только лучше. Этот момент кажется бесконечным, словно у них есть все время в мире. — Ты знаешь, как сильно я тебя люблю.       Сердце Гарри просто разрывается от наплыва эмоций, и он улыбается так широко, что у него болят щеки. Его голос легкий, радостный, когда он отвечает: — Не так сильно, как я люблю тебя. — Это невозможно, — мурлычет Луи. Гарри открывает рот, чтобы возразить, но затем Луи хватает основание своего члена и обводит им дырочку парня. Гарри задерживает дыхание в ожидании, когда он медленно, медленно входит внутрь.       Луи большой, и поначалу это немного больно, поэтому Луи не двигается, пока Гарри медленно вдыхает и выдыхает. Вцепившись пальцами в простыни, Гарри заставляет себя расслабиться, вспоминая, как было хорошо, когда он привык к его пальцам. Как только боль утихает, он обхватывает Луи ногами за талию и кивает, попросив Луи начать двигаться.       Движение Луи внутри него, когда он экспериментально толкается бедрами, посылает искры, пробегающие по нервным окончаниям Гарри, заставляет его пальцы поджиматься, а голову со стоном откидываться назад, и его собственный член снова твердеет. Луи подтягивается, поставив локти по обе стороны его головы, чтобы он мог запустить пальцы в волосы Гарри и мягко потянуть, в противовес медленным, ровными движениям его бедер. Качая головой и выгибаясь в объятиях Луи, Гарри крепче обхватывает его ногами за талию и просит: — Быстрее, пожалуйста. Больше.       Луи стонет и наклоняет голову, чтобы прикусить кожу на шее Гарри, и делает, как велено. Он набирает темп, двигая бедрами так, что Гарри приходится опустить ноги и упереться ступнями в матрас, в попытках найти достаточно опоры, чтобы отталкиваться от Луи, встретить каждый толчок его бедер. Гарри слышит, как каркас кровати стучит о стену, знает, что он издает тихие звуки каждый раз, когда Луи втрахивает его в матрас, и смутно надеется, что стены достаточно прочные, чтобы никто в соседних комнатах не смог их услышать.       Он работает над тем, чтобы уменьшить громкость своих стонов, когда Луи поднимает одну из ног выше, обернув ее вокруг своего бедра и меняя угол. Гарри вскрикивает, выгибаясь дугой на кровати, когда Луи касается этого места головкой своего члена. Он чувствует, как слезы собираются у него под веками, когда парень ударяет по нему при каждом толчке, посылая Гарри все выше и выше, пока его тело не чувствует себя настолько сильно обмотанным, что он уверен, что не разлетится на куски. — Давай же, дорогой, — мурлычет Луи, располагая руку между ними, чтобы обернуть ей ноющий член Гарри. — Кончи для меня.       Руки Гарри яростно вцепляются в простыни, и он кончает с отчаянным криком, крепко обхватив Луи ногами, чтобы прижать его к себе, пока он сотрясается от оргазма. Он все еще дрожит, когда ему удается открыть глаза и невнятно произнести: — Твоя очередь.       Луи издает смешок, но обхватывает руками бедра Гарри и почти полностью выходит, прежде чем снова протолкнуться внутрь. Это больно, но в лучшем из возможных способов, и Гарри прижимается к нему, встречая его толчок за толчком, пока Луи не стонет, сжимая его бедра, и его темп сбивается, когда он подходит к краю. Гарри чувствует пульсацию оргазма Луи внутри себя, чувствует капли дождя на своем лице, и он обвивает Луи руками, прижимая его к себе и хихикая от чистого восторга.       Гарри не в состоянии пошевелиться, его разум словно в тумане, но он чувствует себя восхитительно, лучше, чем когда-либо в своей жизни. Он издает смешок, когда Луи падает на него и переворачивает их на бок. — Ты снова вызвал дождь, Лу, — шепчет он в его шею. — Вот черт, — сонно ворчит Луи, но Гарри просто качает головой. Он все еще может почувствовать его внутри себя, но он еще не готов к тому, чтобы он вышел, поэтому утыкается носом в грудь парня. — Эй, Лу, — шепчет Гарри, проходясь губами по потной коже Луи. Он на вкус как лето, комната заполнена ароматом дождя и цветов, и Гарри никогда не чувствовал такое умиротворение. Когда Луи хмыкает в ответ, Гарри продолжает: — Думаешь мы сможем оставить комнату в таком виде? Мне нравятся эти цветы.       Наступает пауза, и затем Луи откидывает голову назад, чтобы посмотреть на Гарри: — Ты хочешь жить в комнате, заполненной цветами?       Гарри пожимает плечами и поглаживает пальцами бок Луи: — Выглядит красиво и пахнет хорошо тоже, — самодовольная ухмылка играет на губах Гарри, когда он толкает Луи в грудь. — Все равно с моими силами и твоим контролем над магией они всегда будут хорошо политы.       Луи издает возмущенный вопль и атакует бока Гарри, щекоча его до тех пор, пока Гарри не начинает извиваться, визжать и задыхаться от смеха. — Возьми свои слова обратно, — требует Луи, безжалостно пробегаясь пальцами по его коже, но Гарри отказывается. — Возьми свои слова обратно, ты, лжец, у меня все под контролем! Я могу зажигать факелы силой мысли и разрушить тебя одними пальцами, я мастер контроля. — Хорошо, — пищит Гарри, его живот болит от того, как сильно он смеется. Луи останавливается, и парень жадно втягивает воздух и хрипит: — Хорошо, ты можешь контролировать некоторые вещи! — Ну, так-то лучше, я полагаю, — ворчит Луи, поднимая Гарри себе на колени. — Мы поработаем над этим.       Беспомощно хихикая, Гарри наклоняется к нему, обнимает его за шею и прижимает их лбы друг к другу: — Посмотри на это с другой стороны, — щебечет он, запуская пальцы в волосы Луи. — И с какой же?       Гарри подается бедрами вперед, довольный тем, что Луи уже снова наполовину тверд. Он еще не совсем готов к следующему раунду, но, возможно, будет через несколько минут. Безмерно довольный тем, как прошел вечер, счастливый, расслабленный и невероятно влюбленный, Гарри наклоняет подбородок вперед для поцелуя, шепчет: — Просто подумай о том, насколько увлекательными будут эти тренировки.