Школьный учитель.

      В субботу репетиция не состоялась, потому что был снегопад, и Сяо Чжань, как хороший учитель, не позволил ученикам выходить из дома в такую мерзкую погоду. Ибо, с одной стороны, был немного рад этому — неделя выдалась довольно бессонной, а потому чувствовал он себя чуть живее овоща, в таком состоянии на прогулке с учителем он едва ли не клюнет носом какой-нибудь неглубокий сугроб. Затея так себе. С другой стороны, юноша не может не грустить от того, что репетиции не будет. Конечно, пешая прогулка после нее интересовала сильнее, но и к театру Ибо действительно прикипел. Теперь и баскетбол, и актерское мастерство он мог с легкостью назвать любимыми хобби. Третьим любимым хобби было, наверное, мысленное нытье о том, какой Сяо Чжань потрясающий. Но это так, пару раз в неделю. Ну, может быть, в день.       А еще через субботу у преподавателя появились неотложные планы, и он, искренне извиняясь, умчался куда-то почти сразу же после репетиции, даже отпустив их пораньше. Вот тогда-то Ибо уже подумывает о том, что суббота — это какой-то проклятый день, ведь дважды молния в одно место не бьет, а тут долбит с такой силой, что зубы сводит.       В понедельник отменяется урок с Сяо Чжанем, и тогда Ибо действительно начинает переживать. Уже не на шутку. — Сыч, — вздыхает юноша, ковыряя школьный обед без особого аппетита, — как думаешь, меня специально ненавязчиво отшивают? — А? Что такое, герой-любовник? — Сынен, напротив, уплетая пресный рис, больше похожий на кашу, так, словно это деликатес, играет бровями. — Просто… Такое чувство, что Сяо Чж… Учитель Сяо, — Ибо опасливо смотрит по сторонам, вовремя останавливаясь, — избегает меня. Уже почти две недели. — А ты ему писал? Ну там… Где-нибудь. Да и вообще — добро пожаловать в мир отношений со взрослыми людьми. Это у нас, кроме школы и секций, никакой жизни по мнению учителей и родителей быть не может. А у него — другое дело, — Сынен оживленно размахивает палочками, жестикулируя так, что пара рисинок мигом оседает на челке Ибо. — Он же в бракоразводном процессе еще. Может, побежал к жене? — З-зачем? — недоуменно хлопает глазами Ибо, осторожно снимая с волос частички каши. — Ну не мириться же, дурень, — вздыхает Сынен. — Слушай, вот вроде не первые твои отношения, а ведешь себя как девственник без опыта. Давай, Сяо Чжань классный, конечно, но не Бог, чтобы так перед ним трепетать. Инициативу на себя бери уже наконец, а то он поймет, что его жалобы в духе «я встречаюсь с ребенком» на самом деле не такие уж преувеличенные.       Ибо молча кивает, мысленно отмечая очередную правоту друга. И когда только он успел таким мудрым стать?       Поначалу юноша хотел спросить у преподавателя, что был у них на замене, почему отсутствовал учитель Сяо, но спустя пару минут раздумий и нескольких глубоких выдохов понял, что посредники ни к чему. У него ведь есть сокровенный номер, на который разрешили писать в любое время. А тут еще и не без повода. Именно поэтому Ибо без зазрения совести набирает:

Ибо

Добрый день, учитель Сяо! Вас сегодня не было, и если вы просто передумали проводить со мной время, я думаю вам не стоит пропускать занятия!

      Сяо Чжань, к счастью или сожалению, сообщение оставляет непрочитанным, поэтому спустя минут десять Ибо покорно засовывает телефон обратно в карман. Ну, самое главное — первый шаг сделан. А ответа он подождет. Две недели уже ждет и еще продержится немного.       Дома, впервые за долгое время, Ибо не удается быстро удрать в свою комнату после семейного ужина — отец внезапно интересуется школьной жизнью сына, хотя обычно из-за усталости предпочитал просто пару раз покивать и уйти спать. — Значит, в театре еще теперь? — хитро щурится отец. — И как ты все успеваешь только. — Да ладно, там всего пара репетиций в неделю, — чешет затылок Ибо, чувствуя себя до ужаса неловко — ну не привык он к подобным диалогам. — А что такое? Ты против? — Ну, ты же там не женские роли играешь, — хмыкает господин Ван, качая головой. — До тех пор, пока ты сам рад, что занимаешься спортом или театром — я не буду против, — услышав это, Ибо делает шумный выдох облегчения, понимая, что теперь уж точно можно буднично пожелать всем спокойной ночи и убежать — еще пару минут назад в кармане телефон оповестил парня о новом сообщении, и мысль, что ему мог написать Сяо Чжань, очень волновала и заставляла так торопиться. Не будет же он читать сейчас — вдруг кто-то из родителей увидит красный значок, и начнутся новые расспросы о том, как там у Ибо на личном фронте. Вообще-то у него там замечательно, но ему впервые пришлось бы соврать во благо. — Кстати, у него прекрасный педагог по актерскому мастерству! — вдруг вклинивается в беседу мама, освободившаяся от посуды. — Учитель Мяо, вроде? — Сяо, — кашляет Ибо. — Учитель Сяо. Он новенький, преподает историю искусств, — юноша надеется, что его щеки сейчас лишь по ощущениям горячие, а не малиновые на самом деле. — Он даже подвозил Ибо пару раз после репетиций! Очень галантный молодой преподаватель. Хорошо, что система образования пополняется такими людьми, — мама Ибо так вдохновенно рассказывает про Сяо Чжаня, что в какой-то момент он даже думает, а не прознала ли она про что-то такое, но потом быстро отметает такие мысли — она никак не могла. — Ладно, спасибо, я пойду. Мне там… Уроков много, да, — Ибо пару раз переминается с пятки на носок, а потом в несколько прыжков оказывается возле двери своей маленькой крепости. — Наконец-то, — шепчет он себе под нос, доставая телефон.       Спешка оказалась оправданной — его и правда ждало сообщение от учителя. Мой Учитель Прости, Бо, я помню про наши репетиции и прогулку, но обстоятельства решают за меня… Ты обижаешься?

Ибо

Совсем немного: с Очень страшно, когда вы вот так внезапно проявляете свою холодность

Мой Учитель Кажется, я знаю, как загладить вину Ты один дома? Или хотя бы в комнате?       У Ибо моментально вспыхивают уши. Что еще за вопросы такие? Как он там вину собрался заглаживать? Ибо думает, что его сердце сегодня, наверное, лопнет от того, как агрессивно оно бьется.       Однако предложение учителя, пускай и оказывается приличным, все равно удивляет подростка. Созвониться по видеосвязи? А вдруг он выглядит непривлекательно? В своей уже порядком заношенной любимой домашней одежде, чуть опухший после ужина — наверное, на камере и вовсе будет выглядеть ужасно. Но как отказать Сяо Чжаню? Как отказать себе в возможности увидеть Сяо Чжаня в обычной атмосфере, за пределами площадок для репетиций и школьных кабинетов? Разумеется, никак.       Поэтому Ибо все же переодевает майку на чуть более приличную, садится у изголовья кровати и с дрожащими пальцами принимает вызов. Чжань появляется на экране спустя безумно долгие несколько секунд, усердно пытающийся установить телефон неподвижно. Ибо нагло пользуется шансом и молча рассматривает внешний вид любимого человека — Чжань тоже сидит явно в чем-то, напоминающем пижаму, с растрепанными волосами, словно лишь недавно вышел из душа (мысль о том, что мужчина и правда мог позвонить ему после душа будоражила настолько, что тряслись коленки). Освещение слабое, Ибо плохо видит лицо Чжаня, но и так прекрасно знает, что тот выглядит великолепно. Как и всегда. — Привет, — доносится мягкое хрипение из динамика, и Ибо наконец возвращается на землю из мира своих мыслей. — Ты уже спать собирался? — Привет, — неловко улыбается юноша, устраиваясь поудобнее и стараясь не так часто проверять, хорошо ли он выглядит. — Нет, мне еще уроки делать. — Фу, какой ужас, — тихонько посмеивается Сяо Чжань, опуская подбородок на руки перед телефоном, пододвигаясь ближе. — Чем занимался сегодня? — Ждал урока с одним учителем, который не предупредил наш класс, что не придет сегодня, — фыркает Ибо, ухмыляясь. — На вас в обиде почти все. Будете каждому звонить по видеосвязи и извиняться? — Вот как? — Сяо Чжань смотрит прямо в камеру, отчего Ибо каждый раз мурашит, стоить заметить этот внимательный взгляд. — Я уже говорил, у тебя есть привилегии. Для остальных извинением будет отсутствие домашнего задания. — Тогда меня все устраивает, — шире улыбается Ибо, медленно привыкая к контакту глаз через экран и обнимая подушку. — А что насчет вас? Чем занимались? — Возил свою принцессу по делам, — вздыхает мужчина, загадочно отворачиваясь, заставляя Ибо недолго, но понервничать. — Орешек заболела. Возил к ветеринару. Пришлось отгул брать. — Так значит, временные трудности, — кивает юноша, нервно облизывая губы. — А что было в субботу? Тоже семейные… дела? — Ты ревнуешь? — Чжань щурит глаза в улыбке и указывает пальцем в экран. — Да? — С чего бы мне ревновать вас, учитель Сяо, — издевательски начинает Ибо, усмехаясь. — Или вы ездили к какому-нибудь другому ученику с особыми условиями? — Ты такой один, Ван Ибо, — неожиданно нежно заявляет Сяо Чжань, смотря так влюбленно, что у Ибо крышу окончательно срывает. — Люблю наблюдать, как ты краснеешь. — Еще пара слов, и милое покраснение перейдет в статус вареного рака, — бормочет Ибо, утыкаясь лицом в подушку. — Вы позвонили, чтобы поиздеваться и посмущать? — Нет, но не смог сдержаться. Я посмотрел твое расписание, послезавтра ты заканчиваешь пораньше… У тебя будет тренировка? — Я пока не знаю, но могу пропустить, если скажете, что хотите, — выпаливает Ибо без задней мысли. — Давай прогуляемся? Я, кажется, задолжал, — Сяо Чжань снова очаровательно улыбается, пока Ибо трескается на мелкие кусочки и собирается с мыслями, чтобы сказать что-то адекватное или хотя бы членораздельное. — Мгм, — много раз кивает юноша. — М…мне за уроки надо, я, наверное, пойду. — Вообще, если хочешь компанию, как насчет остаться на звонке? Я буду сейчас проверять работы, так что можем посидеть друг с другом. Не обязательно же постоянно болтать, да? — Сяо Чжань, словно в подтверждение своих слов достает откуда-то из-за кадра огромную стопку ученических тетрадей — и ночи не хватит, чтобы это все проверить. — Серьезно? А поможете с математикой? — смеется Ибо, в два шага оказываясь у собственного рабочего стола и уже устанавливая телефон возле учебников, чтобы был хороший угол обзора. — Может быть, — кивает Сяо Чжань со всей серьезностью и уже сосредотачивает внимание на первой работе, прикусывая колпачок ручки. В отличие от Ибо, который снова зависает, рассматривая каждый пиксель учителя. Ну это же незаконно — быть настолько красивым. — Ты, наверное, сейчас работаешь над заданием по рисованию? Тема, очевидно, портреты, — с усмешкой бормочет Чжань, не поднимая взгляда. — Натуру изучаешь? — Как вы… — Ибо быстро отводит взгляд в сторону учебников, смущенно понимая, что его раскрыли. — Глаза на макушке? — Они самые, — может, юноша сошел с ума, но тон учителя звучал несколько игриво и даже мягче обычного, что окончательно превращало несчастного Ван Ибо в самую настоящую лужу. — Учи, иначе ты ничего не успеешь, уже и так поздно. А будешь отвлекаться — я отключусь. — Какие-то у вас жестокие методы, учитель Сяо, — бухтит Ибо, шарясь в пенале в поисках ручки.       Они сидят так, кажется, около трех часов — Ибо не смотрит на продолжительность звонка: какая разница, если даже несколько часов кажутся жалкими минутами, которых вечно не хватает? Важнее то, что этот вечер становится для Ибо одним из самых теплых за последнее время — приятное чувство эйфории еще долго не отпускает его.       Сяо Чжань действительно сильно отличался от любых других партнеров (а вообще-то и вовсе партнерш) парня, и дело было даже не в том, что он мужчина. Каждое его действие по отношению к Ибо, еще до признаний, было пропитано особой нежностью и лаской, которой раньше юноша не чувствовал. Ему было даже в какой-то степени стыдно перед бывшими, ведь он вряд ли был хотя бы на одну сотую таким же заботливым. Может, именно это Ибо не мог объяснить Сынену, истинная причина вечного смущения перед старшим — Сяо Чжань был взрослым. Не по возрасту, а по поступкам. И хотя видеть его ребяческую сторону было забавно, но большую часть времени учитель оставался зрелым и опытным, и такой его образ просто не мог оставить Ван Ибо равнодушным. К Сяо Чжаню тянуло неописуемо, хотелось смотреть, изучать, трогать, обнимать, целовать… Раньше с ним никогда не происходило ничего подобного, словно и правда гипноз, глубокий и дурманящий. Конечно, ни о каком особом опыте Ибо говорить не мог — вряд ли кто-то мог похвастаться стажем отношений в шестнадцать-то лет, но представление о влюбленности он хоть какое-то имел. А Сяо Чжань пришел и красной пастой все это перечеркнул, поставил крест, а потом показал, как надо.       Но к словам друга Ибо все же решил прислушаться. Робеть и благоговеть перед Чжанем надо было в меру, иначе это и впрямь лишь докажет инфантильность юноши, а он совсем не такой. Поэтому, в долгожданный день Х, Ибо наконец хотел повести себя как-то по-взрослому, хотя как именно он так и не придумал.       Сяо Чжань ждал его недалеко от школы, в скверике, где обычно любили играть первоклашки, которые уже успели облепить любимого учителя со всех сторон, показывая нелепые поделки из пластилина. Ибо с легкой улыбкой наблюдал, как мужчина искренне пытается уделить всем внимание и старается выбраться из этого оцепления. — Эй, простите, малышня, но сегодня учитель Сяо мой, — довольно заявляет он, медленно подходя ближе и приветливо улыбаясь Чжаню. — Почему? — послышались обиженные возгласы, сопровождаемые топотом и злыми гримасками — да, в этой школе не только юноша, видимо, положил глаз на препода. — Я должен помочь ему с домашним заданием, — Сяо Чжань наклоняется к детям ближе и шепчет, словно это тайна. — Он ведь не сможет сделать такую красивую лисичку без помощи взрослых, да, Ибо? — Абсолютно, — Ибо охотно подыгрывает их маленькому спектаклю.       Дети, довольные тем, что похвалили именно их, благородно отпускают учителя из плена, радостно подпрыгивая и помахивая ладошками вслед. — Да, быть учителем сложно, наверное, — ухмыляется Ибо, косясь на Чжаня, стоит им только отойти подальше. — Если любишь детей, то не так уж и сложно, — пожимает плечами Сяо Чжань. — Как прошел твой день? — он буднично переплетает их руки, как обычно делает это в машине, даже не оглядываясь, нет ли кого знакомого рядом. Опрометчиво, думает Ибо, но… так приятно. — Мой ответ всегда одинаков, все скучно и однообразно, — Ибо чуть сжимает чужую ладонь в своей и начинает идти еще чуть ближе к Сяо Чжаню. — А ва… Кхм, чисто технически, если мы не в здании школы, а еще вроде как уже целовались — можно на ты? — Давно пора, — мягко улыбается мужчина, кивая. — Вне стен школы я не учитель Сяо. — Ты Чжань-гэ, — словно заканчивает его мысль Ибо. — Тогда… Что у тебя сегодня было нового? — Совсем ничего, — грустно вздыхает Чжань. — Видимо, нам придется забыть про школу и поговорить о чем-нибудь другом, да? — Я понял ваш хитрый план, — Ибо улыбается и решает, что вот он — момент, когда можно проявить характер, поэтому, пользуясь случаем и безлюдным местом, юноша тянется к преподавателю и оставляет на его губах легкий поцелуй. И Ибо считает, что все сделал правильно, когда уже в следующую секунду чувствует мягкое поглаживание по щеке и еще один нежный поцелуй. Была бы его воля — он бы никогда не заканчивал его. — Ты решил, что говорить нам не обязательно? — тихо выдыхает ему в губы Сяо Чжань, кажется, теряя привычную холодность в поведении. Осознавать, что именно он сам всегда выбивает его из колеи, оказывается очень приятно для Ибо. — Я подумал, что для людей, которые признавались друг другу в чувствах, мы ведем себя очень странно, — усмехается Ибо, переплетая руки на его шее, очевидно, не собираясь отстраняться. — Что же ты со мной творишь, — Сяо Чжань шепчет почти в самое ухо, мимолетно задевая губами мочку, и Ибо вздрагивает от внезапной потери контроля над ситуацией. Да что там, даже над самим собой.       Лишь появившаяся на горизонте пара с ребенком заставляет их все же продолжить неспешную прогулку до дома младшего. Ибо не жалеет, что позвал Сяо Чжаня, даже больше — он бы с удовольствием прошелся с ним вот так еще не один раз, и дело было даже не в таких приятных нежностях. Юноша очень хотел узнать учителя лучше, чтобы окончательно разрушить те хрупкие барьеры, которые мужчина все еще держал вокруг себя. Ибо их чувствовал. И не зря он полагал, что встреча где-то вне стен школы будет совсем другой — ни один их диалог в машине не мог сравниться с тем, что происходил сегодня.       Ибо не узнал много нового про Сяо Чжаня в нормальном понимании этого слова. Его любимый цвет, блюдо, время года, породу кошек и бренд одежды он уже давно знал. Эти бытовые вещи были раскрыты еще задолго до их близкого общения, и Ибо не считал их важными. Нет, разумеется, приятно знать хотя бы что-то о человеке, который тебе симпатичен, ведь это своего рода жест доверия. Однако куда приятнее было узнавать более тонкие детали, раскрывающиеся лишь после тесного контакта. Например, Ибо заметил, что когда Чжань смущается, его лицо и уши остаются совсем бледными, но шея выдает его с потрохами. После этого он даже ловит себя на мысли, что, возможно, причиной, почему учитель иногда приходил на репетиции в водолазках, был именно сам Ибо. Вдруг на самом деле он тоже смущался, когда впервые касался ладони ученика или… Когда Ибо прижимался к нему после инсценированного боя. Теперь юноша уже не узнает этого, разве что только не спросит напрямую — но это глупо.       Сяо Чжаню нравится держаться за руки так, чтобы его ладонь была сверху, или просто переплетать пальцы. Он мило хихикает после каких-то ворчаний Ибо, отчего тот сразу смягчается и перестает хмуриться. Сяо Чжань каждый раз нервно прочищает горло, когда слышит ласковое «Чжань-гэ», обращенное к нему. А еще при поцелуе он иногда специально чуть цепляет зубами нижнюю губу Ибо, и это вызывает мурашки у последнего. И как много еще предстоит узнать… — Спасибо, — улыбается Ибо, довольно переминаясь с пятки на носок, — что выделил время и согласился. Мне приятно. — Я рад, что ты не обижаешься, — Чжань осторожно поправляет его шапку и невесомо чмокает в нос, на прощание. — Увидимся завтра на занятии. — До встречи, учитель Сяо, — передразнивает его Ибо, тут же со смехом убегая.       Когда Сяо Чжань шуточно злится — он показывает зубки. Так и запишем.

***

— На самом деле я думал позвать ее, но еще не сделал этого, — усмехается Джексон, зашнуровывая кроссовки перед выходом на поле — сегодня очередной этап турнира, который наконец перестали переносить. Ибо случайно становится свидетелем перешептывания капитана с Исином в раздевалке. Однако любопытство всегда берет над ним верх, поэтому уже через секунду он спрашивает: — Что, и наш капитан наконец-то влюбился? — Ну не все же тебе одному светиться как фонарю, — Джексон беззлобно скалится, пока Ибо судорожно думает, что именно он имеет в виду. — Что, думал, мы не заметим?       У юноши пересыхает в горле, как если бы он пробежал десять километров. Заметят что? Неужели он был слишком неосторожным, и все поняли, в кого именно влюблен Ибо? Черт, как быть? Конечно, может и нетрудно догадаться и сложить два и два, чтобы понять, почему Сяо Чжань постоянно приходит на тренировки, а Ибо так часто треплется про индивидуальные репетиции. Они правда лишь отрабатывают сценарий, не позволяя себе лишнего. Ну, может, всего пара поцелуев в награду за хорошие сцены… Это не считается. Но Ибо не рассказывает так много, конечно же он переживает о том, что их роман раскроют. Он старается всегда держать дистанцию на людях, не отзываться слишком тепло об учителе. Не может быть, чтобы все было так прозрачно. Сынен проболтался? Нет, другу он верит. — Да, Ибо-я, приводи свою новую подружку на вечеринку, — Исин обнимает остолбеневшего юношу за плечи. — Ты раньше нас сразу знакомил. Что, бережешь теперь?       Ибо чувствует, как расслабляются мышцы — они не знают. — Погоди, что за вечеринка? Джексон, опять предки укатывают в Америку? — Ибо прочищает горло. — Да не, это официальный бал, — Исин карикатурно делает книксен, и все трое не сдерживают смешка. — Школа проводит. Джексон там почти что глава всего движа. Еще пока не объявили об этом, говорят, на следующей неделе. — М, — Ибо кивает и задумывается. — А если это школа проводит — учителя тоже будут? Помните, как нас контролировали на новогодней вечеринке в том году? Жуть. Никакого веселья. — Джексон уже обо всем подумал, — Исин ободряюще похлопывает друга по плечу уже по дороге на площадку. — Учителя будут, но так как у нас в этом году есть молодые учителя — мы попросим их. Уж они-то поймут нас. — Ладно, разговоры потом. У нас игра, — вмиг становясь серьезным, произносит Джексон, и все расходятся по своим позициям.       Ибо вдруг чувствует легкую обиду — кажется, Джексон придет с девушкой. Исин обычно всегда в чьей-то компании, Сынен будет занят — зная друга, тот точно будет выступать на вечеринке со своей новой рок-группой. Значит, только Ибо останется один — буквально один, потому что даже к Сяо Чжаню он вряд ли попадет — после испытанного сегодня стресса хотелось стать еще незаметнее и осторожнее.       Было грустно осознавать, что им приходится скрывать свои отношения — Ибо, на самом деле, давно бы поделился с ребятами, что впервые так счастлив в жизни. Что Сяо Чжань идеальный партнер, а Ибо до беспамятства влюблен. Но разве может он признаться, что его вторая половинка — мужчина на восемь лет старше? Скажи кто-то такую информацию самому Ибо до его встречи с учителем Сяо — он бы окрестил такого человека педофилом. Он и сам не понимал, как такой, как Сяо Чжань, вообще обратил внимания на шестнадцатилетнего подростка. Его фигура была угловатой и какой-то совсем не эстетичной, щеки казались по-детски опухшими, коленки вечно в синяках, на руках царапины и порой покраснения от долгих тренировок. Он не мог поддержать любую тему, круг его интересов смыкался на спорте и совсем немного на театре. Он был просто школьником. Самым обычным. А вот Сяо Чжань — другое. Он же уже личность. Многогранный, мудрый и… красивый. Такой, что зубы сводит, словно ешь карамель с сахарной посыпкой. Они совсем друг другу не подходят, и Ибо соврет, если скажет, что не опасается их разницы. Противоположности притягиваются, но и подобное тянется к подобному. У Ибо не было гарантии, что рано или поздно Сяо Чжань найдет себе человека по статусу. И чем дольше он находится рядом с учителем, тем сильнее осознает, что боится его потерять.       Ибо не видел ничего плохого в том, что люди могут влюбляться. Разве можно считать их отношения нездоровыми, если им хорошо друг с другом до дрожи? Если Ибо отсчитывает минуты скучных уроков, лишь бы поскорее попасть на любимую историю искусств, если в один и тот же день Чжань ждет все в том же скверике — прогулки стали частью их рабочей недели? Ибо не понимал общество, но пойти против него просто не мог. — Поздравляем нашего победителя матча! — радостно улыбается Сяо Чжань, а вместе с ним и остальные, с овациями встречая Ибо перед репетицией. Тот смущается, но все же улыбается в ответ и бормочет тихое «ну я не один…» — Ребята, у меня для вас новость. Я думаю, все уже устали от спектакля, — учитель мягко усмехается, снимая очки и потирая переносицу. — Нам перенесли дату. Видимо, отыграем мы его только после каникул. Но вы не переживайте, я не буду вас терроризировать и вызывать в школу в выходные. Придется постараться и уже через две недели попробовать отыграть полностью весь спектакль. Я думаю, мы все справимся, — он показывает большие пальцы и ослепляюще красиво улыбается, растапливая сердце всех присутствующих. — Учитель Сяо лучший! — высказывает кто-то и все тут же поддакивают — сложно не согласиться с этим. — Что, правда? — Сяо Чжань вдруг ловит взгляд Ибо и облизывается, словно ждет именно его ответ. Ибо лишь кивает, делая вид, что поправляет волосы.       Оба остаются очень довольными.

***

— Вернись со мной, — Ибо звучит грубее, до побеления костяшек сжимая в руке ножны любимого оружия. — Вэй Ин, перестань. Прошу, позволь тебе помочь. — Гусу? — удивленно усмехается Донсон, складывая руки на груди и неодобрительно качая головой. — Нет-нет. Не хочу соблюдать эту тысячу правил.       Сяо Чжань внимательно наблюдает за сценой, критично осматривая каждого из героев с головы до ног — от мимики до стойки. — … постороннему человеку, — Донсон произносит это с характерной его персонажу холодностью. — Вэй Усянь! — восклицает Ибо. — Нет, — Сяо Чжань встревает так внезапно, а голос его звучит в тысячу раз холоднее Донсона, и Ибо ловит неприятные мурашки — он привык видеть учителя таким серьезным, когда он отдается любимому делу, и если честно, властная сторона Сяо Чжаня ему тоже нравится, но вот тон его заставляет поежиться. — Ты можешь лучше. Это не просто возмущение. Ты в отчаянии, потому что никак не можешь помочь человеку, который важен для тебя. Еще раз, давай.       Ибо выдыхает и концентрируется на эмоциях, которые должен почувствовать его герой — Сяо Чжань учил их как профессиональных актеров, и он не может подвести учителя. Он пытается нащупать нужное состояние, вгоняя себя в похожие условия, думая, что могло бы заставить его так кричать от отчаяния. А потом у него получается. Пронзительное, грустное и лишь едва громкое имя соскакивает с его губ. Кажется, все остаются довольны.       Ибо кидает мимолетный взгляд на Чжань-гэ, который вновь расцветает в улыбке, словно не он только что так строго отчитывал за неудачную реплику. Действительно понравилось, значит. Что ж, можно выдохнуть. Остальные сцены, запланированные на сегодня, были не такими сложными в эмоциональном плане. Вообще то, с какой ответственностью все относятся к пьесе, греет душу Ибо — все они вложили в этот проект часть своей души вместе с персонажами. С большой долей вероятности, когда они все же отыграют его — зал будет ошеломлен.       Ибо мягко улыбается, зная, что тот, кому улыбка адресована, поймает ее, даже если сам Ибо смотреть не будет. Юноша не расскажет мужчине, что именно помогло ему понять Лань Чжаня, и быстро сморгнет пелену с глаз, пока никто не видит. — Уже слышал про вечеринку? — Сяо Чжань поправляет верхнюю одежду перед зеркалом, покорно ожидая юношу. — Мгм, — пыхтит он, переобуваясь. — Я туда все равно не иду. — Почему? Я думал, что раз один из организаторов твой друг, вы всей командой придете, — удивляется мужчина, косясь на Ибо через отражение. — Ну… Вообще-то да, просто в этот раз мне там делать нечего. Знаешь, все остальные будут заняты кем-то или чем-то, а еще многие желают увидеть мою несуществующую девушку и… — Ибо отводит взгляд и начинает активнее жестикулировать. — Девушку? — перебивает Сяо Чжань, изгибая бровь. — Я чего-то не знаю? — Несуществующую, — повторят Ибо растерянно. — Ты чего сегодня такой дерганный? Что-то случилось? — Нет, все хорошо, — Чжань расслабляет плечи и улыбается — так же вымученно, как на их самой первой репетиции. — Я же говорил тебе. Не нужно надевать маску, если тебе плохо. Ты мне любым нравишься, — Ибо говорит тише и подходит почти вплотную, не отводя взгляда от любимого. — Ты можешь не говорить причин, я просто так спросил. — Я был строг на репетиции, да? — мужчина осторожно обнимает за талию, выдыхая. — Просто сегодня ссорились из-за сценки, мол я слишком многого прошу от вас. Я подумал, а может и к черту вообще. Дату перенесли, меня это еще больше разозлило. Еще и жена постоянно напоминает о себе… Навалилось.       Ибо прикусывает губу — Чжань-гэ впервые так откровенно говорит с ним о своих проблемах, и сердце стучит даже сильнее, чем если бы он этими самыми руками на талии залез бы под его одежду. Не придумав способа поддержки лучше, Ибо прижимается ближе и обвивает руками шею мужчины, почти соприкасаясь носами. Чжань инстинктивно протягивает одну руку к щеке юноши, намереваясь погладить, но его опережают. Ибо сперва касается губами такой манящей родинки под нижней губой, а уже потом накрывает сами губы поцелуем. Сяо Чжань не препятствует, хотя не так давно они и обсуждали, что в школе надо быть очень осторожными и не допускать лишнего. Видимо, этот поцелуй действительно был очень важен. — Спасибо, — шепчет в губы Сяо Чжань, усмехаясь, — хороший способ. — Как умею, — тихонько хихикает Ибо, нехотя отстраняясь — секундная слабость пускай и была приятным нарушением договора, продолжать ее не стоило в целях безопасности. — И все же… Сходи на вечеринку. Я там тоже буду. Считай, компания есть, — улыбается Чжань-гэ, переплетая их пальцы рук. — Раз ты просишь… — притворно вздыхает Ибо, прибавляя шаг.