ФПГ. Бег по кругу или цикличность жизни.

Перед ним три самых близких человека, стоят со связанными руками и пакетами на головах. - Ну! Кто тебе дороже? Определился? Жёнушка бывшая, доченька или новая кукла - следачка? - Если тронешь хоть одну из них, то умрёшь долгой и мучительной смертью, - твёрдо произнёс Андрей прожигая мужчин в масках взглядом полным ненависти и желания вцепиться в глотку каждого. - У тебя три секунды, потом убью всех, - не обращая внимания на злобу полковника, произнёс главный. - Раз, два... - Дочь! - твёрдо сказал Синцов и его голос прозвучал как раскат грома. К девочке подошли двое мужчин и провели её вперёд. Осталось десять метров до отца, который не смел подойти ближе, зная, что эти люди способны на всё. Девочка сама подбежала, когда ей позволили. - Папочка, папочка, - рыдая, твердила девочка, когда Синцов снял с головы пакет и убрал скотч. Достав нож, мужчина перерезал верёвки, и девочка кинулась к нему на шею. - Кого убить первой? Жёнушку? - спросил мужчина, подходя к плачущей и скулящей женщине и приставляя к её голове пистолет. - Или любовницу? - вновь спросил мужчина и подошёл к Дёминой, - А ты что такая спокойная? - обратился он к девушке, смирно стоявшей и не произносящий ни звука. - Ты всё ещё веришь, что он спасёт тебя? Выбор сделан, вы обе подохните, бывшая и нынешняя в один день, - с наслаждением произносил главарь банды, желая нагнать на жертву страх, но не замечая изменений. - Бесстрашная да? Таня продолжала стоять молча и не шевелясь. - Ну!? Кого грохнем? Ответ! Раз, два... - Стой! - крикнул Синцов, уже отправив дочь в машину. - Не хочешь говорить, просто укажи пальцем, так даже интереснее, они обе будут верить в спасение. Ну! Раз, два... три. Выбор сделан! Я с величайшим удовольствием прикончу её. Итак, одна из вас сейчас умрёт. Жена заскулила ещё громче, Татьяна же продолжала спокойно стоять, лишь пульсировали виски и очень часто билось сердце, а из глаз беззвучно вытекали слёзы, но этого никто не видел. Тут раздалось несколько выстрелов, трое бандитов упали замертво, появились бойцы Альфа, раздалось ещё два выстрела, одна пуля пронзила тело эксСинцовой, а другая руку Дёминой, та почувствовала резкую боль, а затем мужчина притянул её к себе, прикрываясь ей и приставив дуло пистолета к виску. - Я убью её! Дайте мне уйти! - кричал бандит, прикрываясь следователем. Через минуту её уже запихнули в машину, и они куда-то мчались, а руку ей обмотали тряпкой. Рука болела, было страшно, но она верила Андрею и была уверена, что он её вытащит. Впрочем, возможно он сам отдал приказ убить её, тем самым спасая бывшую супругу, ведь она не видела, кого из них выбрал Синцов. После продолжительной поездки её вытащили из машины, приставив к горлу ледяное лезвие. Как ни странно, ей обработали руку. Пуля прошла насквозь, не задев кость, так что ей относительно повезло. Когда рану заливали перекисью, она не могла сдерживать стонов. - Заткнись, сука! - приказал мужик и надавил на рану, это и стал её девиз по жизни. Девушка взвыла, из глаз непроизвольно лились слёзы, мужчина резка отодрал скотч от рта и заставил её закусить комок из ткани, которой ей обматывали руку. Она сразу почувствовала горько-кислый привкус грязи и противно вязкую запёкшуюся кровь. Вскоре руку перебинтовали, а затем вновь повели по коридорам, через минуту она уже сидела на холодном бетонном полу, а здоровая рука была пристёгнута к трубе, ей что-то вкололи, и она отключилась. Спустя две недели. Девушка открывает глаза, голова раскалывается, всё тело ноет, она делает глубокий вдох и зажмуривает глаза, часто дыша и сжимая зубы она сдерживает стоны, этому она уже научилась за бесконечные две недели. Вскоре входит медсестра, делает укол, и Таня отключается. Когда она вновь пришла в себя, то сразу увидела Синцова и одарила лишь равнодушным взглядом. - Девочка моя, наконец-то ты рядом, - произнёс он, уткнулся лицом в её бок и начал целовать её руку. Таня лишь подняла голову и уставилась в потолок. - Пожалуйста, скажи что-нибудь, - попросил мужчина, внимательно изучая её лицо. - Привет. - Привет, - просиял мужчина. - Когда меня выпишут? - равнодушно спросила она. - Скоро, через неделю заберу тебя домой, ты придёшь в себя, залечишь раны, мы вновь подадим заявление в ЗАГС, и ты наконец-то станешь моей женой, - с улыбкой говорит мужчина. - Не хочу. - Чего не хочешь? - Ничего не хочу и замуж за тебя тоже. - Почему? - Скажи честно: ты ведь выбрал её? Мужчина промедлил с ответом, не сводя глаз с девушки. - Да. Ты - военный человек, при случае смогла бы сбежать, обезвредить всех, а она уже тогда была на грани, - объяснил свой выбор мужчина. - Где они сейчас? - Жену два дня назад выписали из больницы, и они с дочкой улетели в санаторий. - Езжай к ним. - Я тебя не оставлю. - Мне не нужна сиделка. - Я люблю тебя, я хочу быть рядом. - Ты нужен своей семье, а я, как ты уже сказал, справлюсь сама, я же военный человек, - очень спокойно говорила девушка. - Прости, я бесконечно виноват. - Ты всё сделал правильно. Езжай. - Я правильно понимаю? Ты больше не моя невеста и вообще хочешь разорвать все отношения? - Да. - Я навеки тебе обязан, - сказал мужчина и вышел из палаты. Всю неделю мужчина приходил в больницу, приносил вкусности и пытался восстановить отношения с девушкой, но эти попытки не увенчались успехом. Татьяна по-прежнему вела себя спокойно и равнодушно. Он забрал её из больницы, и девушка с хладнокровием отстояла право жить в своей квартире. Синцов помог Дёминой убраться и приготовить ужин. - Тань, ты же знаешь, что после подобного ты должна пройти курс у психотерапевта, только после этого ты будешь допущенная к работе, - произнёс Синцов уже стоя в коридоре. - В прошлый раз я ничего не проходила. - Тогда я был твоим психотерапевтом. Ты ни с кем не разговаривала кроме меня, и я смог договориться с начальством, а сейчас ты живёшь одна, поэтому данная процедура необходима. - Хорошо, я не против. - И у меня маленькая просьба. Можно на этих встречах я буду присутствовать? - Конечно можно, даже если откажу, ты напишешь приказ и будешь присутствовать как начальник, так что... - Если ты не хочешь, то меня там не будет. - Ты же все равно задашь мне те же вопросы, я не против, заодно будешь меня возить, - с улыбкой произнесла девушка. - Завтра в десять я за тобой заеду. - Хорошо. - Что происходило в те две недели? - спокойным и монотонным голосом спросил мужчина. - Сидела, лежала... Всё. - Где сидели? - В какой-то комнате с кирпичными стенами и бетонированным полом. - Вас связывали? - Думаю, это очевидно, - пожала плечами девушка и продемонстрировала руки с синяками от верёвки. - Что Вы чувствовали? - Мне было очень... - Страшно, - подумал Синцов, в очередной раз проклиная себя. - Холодно, - продолжила девушка, - мне постелили какое-то одеяло и дали второе, но помещение не отапливалось, поэтому было оооочень холодно. - Что-то ещё? - Верёвки тёрли руки и ноги, впрочем, через пару дней меня развязали. - Вы пытались сбежать? - Нет. Дверь железная, мне было не открыть, окно высоко, а с простреленной рукой у меня не хватило сил, чтобы выбраться. Да и главарь был слегка неадекватным, на второй день он пришёл, сел рядом со мной, развязал и достал нож, я пыталась сопротивляться, но пара пощёчин и ударов кулаком в живот меня угомонили, он проводил лезвием по моему телу и с огромным наслаждением оставлял порезы, а потом слизывал кровь. - Только на открытых участках тела? - Нет одежду он потребовал снять, станцевав ему стриптиз. - Вы выполнили это? - Приватный танец далеко не самое страшное, - усмехнулась девушка. - Да, выполнила. - А потом? Рассказывайте в подробностях. - Он подошёл, взял меня за волосы, поцеловал и уложил на одеяло, а потом, как я уже сказала, начал наносить порезы. - Что Вы чувствовали? - Боль, желание оказаться в тёплом месте, где меня бы никто не трогал. - Что было дальше? - Секс, - всё так же спокойно отвечала девушка, а Андрей всё сильнее сжимал кулаки. - Добровольный? - Я в плену, по-моему, это уже как-то ограничивает свободу. - Это было износилование? - Отчасти. Я не сопротивлялась, но вариантов у меня не было, а так меньше больно. - Что было дальше? - Он разрешил одеться и принёс еду, пристегнув руку наручниками. - Он что-нибудь говорил? - Я помню только примерно. «Хорошая сучка, жри, ты мне ещё понадобишься, а вот полковнику твоему ты похоже не нужна.» - Нужна, очень нужна, я все силы приложил, чтобы тебя найти, прости меня, я не успел, - произнёс Синцов. - Не мешайте, пожалуйста, стойте молча, иначе Вам придётся покинуть кабинет, - строго произнёс врач. - Простите, я больше не буду вмешиваться. - Татьяна, о чём вы думали в тот момент? - О том, что мне холодно. - И всё? - Об Андрее. - Что думали? - Думала, что бы сделала я, если бы передо мной был подобный выбор, поняла, что поступила бы также. - То есть вы не вините его в случившемся с Вами? - Нет, это необходимое испытание. - Хорошо. Что было дальше? - У меня сильно затекла рука, ампутация в мои планы точно не входила, поэтому я начала кричать, вскоре вернулся хозяин, отстегнул наручники и полил все порезы и огнестрел перекисью, я стонала, а он говорил заткнуться и бил. - Почему вы так спокойно об этом говорите? Вы на каких-то препаратах? - Нет. Это всё уже прошло так какой смысл переживать? - А там Вам что-нибудь кололи? - Снотворное, пятьдесят процентов времени я спала. - А остальные пятьдесят? - Бодорствовала. - Вы рассказали о первых двух днях, а что было дальше? - Почти тоже самое. Я просыпалась, передо мной стояла вода и ведро, через какое-то время приходил хозяин, бил и трахал, потом уходил, иногда меня оставляли связанной, иногда пристёгивали наручниками, чем дальше, тем чаще меня оставляли свободной. - Он пользовался призервативами? - Да, - ухмыльнувшись ответила девушка, - к его счастью, да. - К вам приходил кто-нибудь ещё или только один человек? - Приходили, они приносили еду. - А почему вы одного из них называете хозяином? - Он там главный и те две недели он был моим хозяином, а я рабыней. - Он говорил почему Вы там оказались? - Да. В последний день, после секса он остался и сел рядом. Он рассказал, что когда-то давно вместе с бандой ограбил одного бизнесмена и убил охранников. Деньги перевёл на счёт больницы на операцию жене, Синцов заморозил банковские операции, а его посадил, жена хозяина умерла. Сейчас его сына арестовали, он похитил самых дорогих людей своего врага. Так как Синцов отпустил его сына, то он отпустил дочь, а женщинам врага суждено было умереть, причинив этим боль. - Рассказанная история как-то повлияла на Ваше отношение к Андрею Алексеевичу? - Я могу работать под его началом, ничего не изменилось. - До похищения вы собирались расписаться, почему сейчас речь о свадьбе уже не идёт? - По-моему, это уже не для проф осведедетельствования. - Так называемый "хозяин" объяснил, почему Вас отпустил? - Да, этим он хотел меня унизить, показать мне всю ничтожность существования, его псы избили меня до полусмерти, а затем выкинули на шоссе, как ненужную вещь и оставили умирать. Он сказал, что полковнику на меня плевать, иначе давно бы нашёл, всё, что от меня требуется я уже сделала и теперь я не нужна даже им. - Это не так! - вступился Синцов. - Андрей Алексеевич, я же просил не вмешиваться. - Простите. - Как Вы себя чувствуете? - спросил врач. - Хорошо, живу, готовлюсь выйти на работу. Вы ведь подпишите допуск? - Я не заметил каких-то отклонений, так что да, если вам и больно, то где-то очень глубоко, думаю, это не помешает вам работать. - Спасибо. Я могу идти? - Последний вопрос. Вы действительно не чувствовали страха? - Действительно. - Почему? - А чего бояться? Грань всего - смерть, а что в ней страшного? Это конец. Страшно жить, а не умирать. Я работаю в ФСБ, каждую секунду я готова умереть. - А как же ненависть? - К кому? - К "хозяину", например. - Её нет. Это несчастный человек, счастливые люди не мстят. Да и он ничего не сделал за что его было бы можно ненавидеть? - Избил, износиловал... - Это всего лишь тело. - И что Ваше тело Вам не важно? - Тело - ничто. Важна душа, моё же место давно в могиле, моё тело ничто, я хочу чтобы она переродилась, оказалась в новом теле и жила как следует, здесь же всё давно кончено…. - Вы говорите о суициде? - Нет, сама я себе ничего не сделаю, кишка тонка. - Можете идти, до свидания. - До свидания. Девушка радостно подскочила и покинула кабинет. - Доволен? - спросила она в машине. - Чем? - Что услышал всё это. Надеюсь, у тебя больше нет вопросов. - Я всё ещё не понимаю твоего состояния, я бы не подписал допуск, так что ближайшую неделю даже не думай выходить на работу. - А что тебя смущает? - Я не верю, что ты ничего не чувствуешь, не ко мне, а в принципе. Ни страха, ни боли... Так нельзя. Значит, это всё ты просто скрываешь, а в глубине души страдаешь. Ты всегда была открытым человеком и то, как ты себя ведёшь, более чем странно. - Когда-то я пыталась это доказать тебе, видимо с этим ничего нельзя сделать. Мне комфортнее так. - Перед тобой я не закрывался. - У меня нет полупроницаемости, только два состояния: открыта и закрыта, так что прошлое за воротами, а настоящее меня вполне устраивает и не вижу смысла грустить. - Я тебе не верю. На приёме врача ты поставила себе цель - быть оптимистом, и всё рассматривать только с положительной стороны. А дома ты живёшь плохой стороной. - Возможно. Но ты ведь ничего не знаешь наверняка. - Я могу получить ответ, который ты отказалась давать врачу? - Почему я отказалась от свадьбы? - Да - Всё изменилось, у меня было время подумать, и я поняла, что будет лучше так. - Для кого лучше? - Для меня точно. Ты ведь сам говорил, что мы сами решаем, как отреагировать на поток нейтральной информации, так что действуй. - Забудь всё, что я говорил, это бред! - Это истина, которая не всегда работает на благо тебе. Впрочем, разве кто-то знает, что есть благо. Возможно эта история - хорошо для меня. Так просто надо. Давай закроем эту тему, я не твоя невеста, прости, но кольцо вернуть не могу, оно было утеряно. - Утеряно или ты сама его выкинула? - Мне пришлось его снять и назад его уже не вернуть, ни на палец, ни тебе. - Раз так, то оно не имеет ни малейшей ценности, пусть лежит, где лежит. - Ты не обиделся? - Это последнее, что меня обижает. - Обычно ты женщин бросаешь, - усмехнулась Таня - Любимая женщина от меня ещё не уходила, и это совсем не обидно, это больно. - Прости, - тихо извинилась девушка и устремила взгляд в окно, сомнения в правильности своих действий всё возрастали. Всю неделю он приезжал к ней, помогал, развлекал, но она относилась к нему только как к другу. - Ура, завтра я пойду на работу, - улыбаясь, говорила девушка и почти прыгала от радости - Соскучилась по гадам? - ласково произнёс мужчина и нежно провёл рукой по щеке девушки. - По работе. Я уже месяц ничего не делаю, хочу расследования, чтоб мозг кипел. Мужчина добродушно усмехнулся, а затем проскользил рукой за шею девушки и начал целовать её в губы. Таня лишь стояла, никак не реагируя, а он всё целовал, не веря в то, что чувств больше нет. Наконец девушка упёрлась руками в плечи мужчины и отстранила его. - Не надо. Мы можем быть только друзьями, и то, это очень сомнительно. Если ты так не можешь, то я уволюсь. - Я не понимаю. Почему? - Это была ошибка, ты не должен был разводиться с женой, мы с тобой не должны были быть вместе, ты абсолютно свободен и я бы хотела, чтобы ты вернулся в семью, а... - Я и пытаюсь вернуться в семью, но ты меня отвергаешь, - перебил её мужчина. - Твоя семья - жена и дочь, а со мной у тебя нет никаких перспектив, уже через два месяца я узнаю точный диагноз, через десять лет я умру, до этого будет мучительное умирание, тебя в этом сценарии нет. Ты лишь начальник, который подпишет рапорт об отставке. - Мне некуда возвращаться. Я тебе рассказал не всё. Жена и дочь уже вернулись в Москву и живут они втроём с некогда их охранником, только теперь он отец семейства, скоро свадьба, планируют детей. А моя семья - ты, я люблю тебя, ты единственное, что у меня осталось, - говорил мужчина, а она завороженно смотрела в его глаза. - Я хочу, чтобы ты стала моей женой, чтобы у нас родился малыш и уже ему мы вместе рассказывали сказки и пели колыбельные. Ты растопила моё сердце, долгие годы я жил словно в коконе, сходил с ума от одиночества, одержимый работой, ты вошла в мою жизнь случайно, я до сих пор не знаю почему тогда решил забрать тебя к себе, в моём доме впринципе никто не бывал, а тут я вдруг позволил жить на моей территории, распоряжаться моими вещами, знать, что и когда я делаю, вторгаться в личное пространство и менять мои планы. С тобой я стал добрее, нежнее, я вспомнил, что такое жить и получать удовольствие, что такое любить. Я не хочу тебя терять, да, я виноват, виноват, как никто другой, и до конца жизни буду пытаться искупить эту вину, за то что подверг тебя мукам, заставил страдать, позволил делать тебе больно... Я более чем уверен, что ты здорова, но я в любом случае буду рядом, но было бы лучше, если бы я был не рядом, а вместе с тобой. Ты мне очень дорога. Мне без тебя плохо. - Это всё очень трогательно, красивая история любви, но это жизнь, а значит хэппиенда не будет, придётся учиться жить так, иначе быть не может, мы заигрались, больше никаких сказок, колыбельных, детских игр... Пора вернуться в реальность. Мне жаль, что я послужила причиной развода, хотя с другой стороны теперь ты можешь найти себе достойную жену и отдавать всю любовь ей. Я на эту роль не претендую, да и абсолютно не подхожу. Я следователь. Моя работа - моя жизнь. Будет скучно одной, возьму собаку из питомника. Наши пути разошлись. Прости, но это так и не стоит жить иллюзиями, как и приезжать сюда. Тебе лучше уйти, - спокойно произнесла Татьяна и ушла, оставив мужчину в шоковом состоянии. Только теперь он понял насколько неотвратимы последствия его выбора месяц назад, как сильно события повлияли на его Таню, теперь перед ним была абсолютно новая, сильная, можно сказать, стальная Татьяна. С того дня он ни разу не видел её слёз, ни разу в её глазах не было страха, ни разу она не была зла или нервозна, всегда спокойная, иногда улыбающаяся, но никогда не смеющаяся. Она действительно взяла пса из питомника, а с Андреем всегда вела себя сдержанно, никогда не переходя на "ты" и не переступая кодекса служебной этики. Иногда он приходил к её дому, стоял под окнами и следил за её прогулками с псом, но она никогда его не замечала. Теперь они поменялись местами: она - неприступная леди, а он влюблённый романтик. И им снова не по пути.