The Fable of Eyas

Глаза Фила распахиваются, на губах оседает тихий звук, его рога вяло щелкают от ощущения тяжести на груди, от нежного прикосновения замерзших рук, скользящих по его крыльям. Повинуясь слепому инстинкту, его собственные руки тянутся к чужим крыльям, натыкаясь на мягкость серых пуховых перьев. – Не надо, – шепчет Уилбур. Голова отца мягко ударяется о его лоб, обветренные пальцы расчесывают неровный пух. – Такими темпами мои крылья облысеют, – ворчит Уилл. – Это значит, что скоро у тебя вырастут настоящие перья, – успокаивает Филза. Он позволяет себе обронить усталый смешок. – Боги, посмотри на себя. Ты уже почти мужчина. Что случилось с моим мальчиком? Уилбур вертит в руках одно из своих выпавших перьев. – Кем я буду для тебя? – Нерешительно спрашивает он. – Когда перестану быть ребенком? – Ты мой сын, – просто отвечает Филза, расправляя свои собственные крылья. – Чтобы с тобой не случилось, чтобы ты ни сделал. Ты всегда будешь моим сыном. Уилбур пытается унять дрожь в руках, когда вплетает свое перо в маленькую косичку в отцовских волосах. – Даже когда я стану слишком взрослым? – Ты никогда не станешь слишком взрослым для меня, – легко улыбается Филза, вплетая свое черное перо в волосы Уилбура. – Ни сейчас, ни когда-либо. – Обещаешь? В глазах Филзы есть что-то древнее, печальное и слишком много знающее. В нежной песне его смеха есть нотка, которою Уилбур не может до конца осознать. – Клянусь.