Монета, ставшая ребром

      Джинн смиренно отступила, давая проход виноделу, после хватая Барбару за руку и утягивая в коридор, мысленно желая Кэйе удачи. Если, конечно, она вообще здесь поможет… Альберих уже был готов увидеть на лице брата выражение «готовься, в этот раз ты не проснёшься», но, на удивление наслушавшегося Джинн кавалериста — тот был спокоен. Даже как-то слишком спокоен. — Ты как? — Рагнвиндр подошёл к койке и присел на её край, смотря на названого брата всё таким же ничего не выражающим взглядом. Он не заметил, как одинокая капля холодного пота прокатилась по виску, впитываясь в бинт, перевязывающий глаз. — Жить буду. Ты забыл, с каким живучим тараканом разговариваешь? — Кэйя горделиво прикрыл глаз, прикладывая пальцы к подбородку. На лице выступила привычная ухмылка. Но отчего-то казалось, что сейчас она была ярче. Дилюк вымученно выдохнул. — Да-а… — протянул винодел. — Ты тот ещё жук. — Ты меня знаешь. — Кэйя пожал плечами, не снимая своей фирменной ухмылки.       Весь последующий разговор Альберих ждал подвоха, но Дилюк, кажется, даже не давал повода думать о нём в каком-то другом ключе. Сейчас он просто выглядел заботливым братом, что навещает своего непутёвого родственника.       Уже полностью расслабившись и вспомнив беззаботное детство, Альберих предложил от скуки сыграть пару раз в камень-ножницы-бумага. Винодел сначала отказывался, говоря, что Кэйя уже, вроде, не ребёнок для таких забав, но потом он как-то резко просиял в странном озарении, словно кто-то переключил рубильник, и, всё же, согласился.       Всю игру Дилюк либо выигрывал бумагой, либо проигрывал ножницами. Так прошло около пяти минут и Рагнвиндр, наконец, решил использовать камень. Спустя секунду Альберих пожалел, что он, наконец, решил использовать камень. — Один… Два… Три! — Дилюк сложил руку в кулак, пока пальцы его противника образовывали жест бумаги. — Есть! Победа за мной! — по-детски радуясь прикрикнул кавалерист, взглянув на винодела. Тот ещё пару секунд смотрел на свою руку, всё так же сложённую в кулак, но потом резко занёс её и влепил брату знатную оплеуху. У того аж голова повернулась из-за силы побеспокоившего удара. — Ай-яй-яй! Больно, блин! — синеволосый приложил руку к пострадавшей щеке, потирая ушибленное место. — Первый блин всегда комом, тупица! — винодел снова замахнулся. — Мне и первого хватило! — заметив начало нового удара, Альберих быстро сгруппировался, зарываясь под одеяло. Сразу вспомнились недавние действия Джинн и Барбары, что крестили его на удачу, но опечаливало то, что всё, чем ему мог помочь Барбатос — это выпить пару бокальчиков за упокой. — Ай! — В этот раз перепало по лопатке. — Придурок… Чтоб ты ещё куда-нибудь у меня сунулся! — Кэйя уж было ожидал новый удар, но всё как-то резко успокоилось, на что он чуть-чуть выпрямился, скидывая одеяло с лица. В следующую секунду на него накинулся Дилюк, обнимая обжигающими руками и утыкаясь хмурым лицом в изгиб шеи. Ошеломлённый неожиданными действиями со стороны неудавшегося палача, кавалерист ещё минуту сидел в ступоре, но после опомнился, опасливо отвечая на объятия, слегка поглаживая спину винодела. Сейчас все были живы, сейчас всё было хорошо… — Хей. Ну ты чего? — спустя пару минут поглаживания не меняющего позы брата, таки решил спросить Кэйя. Тот лишь как-то смешно фыркнул, ещё больше зарываясь в перебинтованную шею. Альберих на это лишь мягко посмеялся, и не думая отталкивать Дилюка. — Не усни там только. — насмешливо прошептал синеволосый. Он, к слову, тогда заснул.

***

— Нет-нет, чуть левее! — прикрикивала Джинн, наблюдая за вешающим украшения кавалеристом, что в тот момент стоял на стремянке. После удовлетворённого мычания магистра он ловко спрыгнул, отходя и осматривая свою работу. Выдыхая пар, он улыбнулся, складывая пальцы а-ля камера, смотря сквозь них на украшенную стену. — Вот и всё, с орнаментом покончено. — Альберих довольно потянулся, на секунду прикрывая глаза. — Что дальше по списку? — Кэйя повернул голову в сторону Джинн, что уже разворачивала листочек бумаги с перечеркнутыми пунктами. — Уже почти всё готово, осталась только моя часть с речью и глинтвейн, но с этим уже разбирается Дилюк… Ах да, он как раз просил отправить кого-то в Вольфендом за парой видов цветов для аромата… — Альберих мгновенно просиял, уже в нетерпении и слегка от мороза потирая ногами. — Я займусь. Можете на меня положиться! — надменно указав на себя большим пальцем проговорил синеволосый. — Но есть одна загвоздка… Список то он мне не дал. А спросить я забыла… — магистр неловко почесала шею, слегка нервно посмеиваясь. — Не проблема, сбегаю. — Спасибо, капитан. Удачи! И шею оберни во что-то, простудишься же! — кричала ему уже вслед магистр, махая рукой с счастливой улыбкой на лице. Для неё осталось одно дело — подправить и отрепетировать новогоднюю речь. Но в этом плане с удовольствием может помочь Лиза…

***

      Колокольчик на двери коротко зазвенел, оповещая о новом клиенте. Дилюк, стоявший за стойкой и протирающий очередной бокал, плавно повернул голову, встречая вошедшего взглядом. Вскоре на его лице отобразилось недоумение. — Кэйя? Ты же вроде должен украшать дома, разве нет? — Альберих лишь подошёл к бармену и сел возле стойки. — Должен. И я это уже сделал. А ты не рад меня видеть? — Хм… — Дилюк отвернулся, слегка хмурясь. — Если ты за глинтвейном, то он ещё не готов, быть твоей пустой голове трезвой минимум до вечера. — словно игнорируя вопрос-издёвку произнёс винодел. Кавалерист слащаво улыбнулся. — Как жестоко, братец. Кстати, ты был близок. Я за списком нужных цветочков. — Так, стоп… — Дилюк повернулся и снова нахмурился. — Ты взял это задание на себя? — он смотрел Альбериху чётко в глаз, показывая свой протест. — В точку. Теперь этим занимаюсь я. Только вот хотелось бы больше конкретики, я-то не знаю, какие именно цветы нужны. — Можем и без них обойтись… — бармен недовольно отвернулся, заметно напрягая плечи. — Да ладно тебе, Люк! Если ты до сих пор волнуешься по поводу моих вылазок из Мондштадта, то расслабься — я не соляная кукла, не растаю. — синеволосый привстал и заглянул брату под чёлку. Столкнувшись взглядом с немного раздражёнными, но оттого не менее беспокоящимися глазами-рубинами, он мягко улыбнулся, складывая руки на груди. — Люк, ну правда, перестань. Это было всего один раз. — Рагнвиндр на это лишь слегка повернул голову, показывая недоверие нахмуренным лицом. — Обещаю, я не влипну в неприятности, тебе не о чем беспокоиться.       Ещё минуту винодел просто стоял, но потом достал из кармана помятый листок и протянул синеволосому через плечо. Тот охотно выдернул заветный список из руки названого брата. — Спасибочки! Ожидай лучший товар, Люк. — Кэйя уж было повернулся и сделал первый шаг, но его притянули обратно чем-то мягким и пушистым за шею. — Простудишься, идиот… — пропыхтел Дилюк, завязывая на местами всё ещё забинтованной шее красный шерстяной шарф. Хорошо, что Альберих стоял к нему спиной и не видел на лице брата дикого смущения. Сразу после поправления выбивавшихся шерстинок, винодел легонько толкнул брата рукой и поспешил отвернуться. — Дуй давай. — ошеломлённый кавалерист ещё минуту стоял у двери, но после всё же опомнился, легко улыбаясь, ступая за порог. — Спасибо, Люк. Бывай…

***

      Кэйя ещё раз вчитался в список и пересчитал собранные цветы. Он, наконец, закончил их собирать, и, осознав это, с ощущением приятной усталости выдохнул белый пар. Букет из самых разных душистых цветков лежал рядом с его ногами. Альберих сел на корточки, отстёгивая от пояса стеклянную баночку и принялся отрывать от стеблей бутоны и лепестки, бросая их потом туда. Природа этого места поистине удивительна - даже зимой здесь продолжали расти цветы. Через минуту он закрыл склянку пробкой и снова закрепил ту на поясе, после потягиваясь руками. В Вольфендоме действительно было немного холоднее, чем в Монде — не было практически ни одного источника тепла, которое хоть немного пропитывало бы мёрзлую улицу. Мысленно Кэйя поблагодарил Дилюка за широкий шарф, который в два оборота прикрывал и оголённую костюмом грудь, и с пустой от лишних мыслей головой направился обратно в город. Но, на кое-что засмотревшись, он немного поменял курс…

***

— Капитан! А ты дольше, чем я думала. — Джинн подбежала к кавалеристу, мысленно отмечая особо довольный собой вид. — О, это что, шарф? Мне казалось, ты их не носишь. — Так ты ж сама сказала мне прикрыть шею. — Альберих слегка недоуменно посмотрел на девушку. — Да, но я и не думала, что ты правда меня послушаешь. — она тихо посмеялась, оглядывая обновку Кэйи. Тот лишь отцепил баночку с лепестками и протянул магистру. — Винокурня, наверное, уже заждалась. — он слегка улыбнулся, отдавая собранное девушке. — Спасибочки! Кстати, а почему ты сам не заглянешь к Дилюку? — на это кавалерист лишь тихо посмеялся. — Кое-какие дела появились, надо успеть до ночи. В общем, свидимся, а мне ещё нужно немного побегать… — Кэйя обернулся и ушёл, пропадая в городской суете.

***

      Дилюк всё же решил послушать речь Джинн, желая немного проветриться после жаркой таверны, пропитанной запахом алкоголя. Сейчас он стоял в гуще людей, что ему не особо нравилось, и наблюдал за разноцветными огнями, мимолётно слушая голос магистра. Более-менее светлое небо сменила ночная темень и звёзды, которые иногда сливались в одно целое с падающими хлопьями снега. Сейчас винодел концентрировался только на холодном воздухе, не особо обращая внимания на бушующее веселье. Большинство людей ему незнакомы, поэтому и настроя веселиться среди них не было от слова совсем. А с кем бы он мог хоть немного забыться? С тем, кого здесь не было. По словам Джинн он пропал ещё во второй половине дня. Лепестки Рагнвиндру занёс тоже не он. Куда же делся его непутёвый брат…       Постояв ещё немного на только разгорающемся празднике, винодел решил таки вернуться в таверну и дать Чарльзу отдохнуть в праздничный вечер. Каково же было его удивление, когда он первым делом заметил там кавалериста, спокойно пьющего горячий глинтвейн, мило обхватив чашу двумя голыми руками. Перчатки, кстати, лежали рядом, на барной стойке, а красный шарф безвольно повис на его шее, укрывая скорее сильные плечи. Удивительным было совсем не нахождение Альбериха в таверне, он здесь практически всегда, здесь нечему было удивляться. Удивило скорее то, что после его внезапной пропажи он решил объявиться именно здесь, а не, например, на празднике, в центре всеобщей шумихи. — Отдыхай, Чарльз, я подменю. — Дилюк подошёл к стойке, словно не заметив постоянного клиента, и похлопал бармена по плечу. Тот лишь благодарно кивнул и, нацепив пальто, поспешил удалиться. Винодел встал к стойке спиной и взял в руки бокал и тряпку, начиная протирать тонкое стекло. К слову, не только к стойке он стал спиной, но и к ухмылке вместе с хитрыми, явно что-то задумавшими глазами. Вскоре он ощутил что-то опускающееся на его голову и услышал сверху лёгкий шелест. Он поспешил поставить идеально протёртый бокал и положить тряпку, касаясь неизвестного предмета, что теперь украшал его голову. Рагнвиндр попытался осторожно снять украшение и, к своему удивлению, обнаружил там венок из светяшек. Круглые шарики отсвечивали голубоватым светом, что отбивался от тёмных перчаток. Дилюк удивлённо повернулся к ярко улыбающемуся кавалеристу и посмотрел тому в глаза. — Это… — Мой тебе новогодний подарок. — довольно улыбаясь, Кэйя счастливо прикрыл глаз, словно маленький ребёнок. После же взял руки Рагнвиндра в свои и направил вместе с венком к голове, надевая обратно. Тот ещё пару секунд поморгал, осознавая происходящее, но после слегка залился румянцем и отвернул голову. — С-спасибо. — на это Альберих снова ухмыльнулся. — Прямо подстать хозяину. Очень тебе подходит. — Да? И почему же ты так решил? — спросил Дилюк, снова поворачивая голову. — Кавалерист лишь привстал с насиженного места и сравнялся ростом с названым братом, приблизившись к лицу. Поднял руку и помахал указательным пальцем в манящем жесте, на что винодел всё же недоуменно склонился, опираясь одной рукой на стойку. — Потому что такой же голу- — Хей! — винодел, краснея, оттолкнул смеющегося, злобно щурясь. Тот не спешил сесть обратно после удавшейся шутки. — Да ладно тебе. — Кэйя пожал плечами, незаметно протягивая руку к чужому воротнику. — Я что, не прав? — не успел Рагнвиндр возмутиться, как его рот заткнули поцелуем. Ещё больше удивлённый Дилюк опасливо осмотрел помещение и только сейчас понял, что в таверне никого кроме них и нет — все сейчас веселятся в центре столицы. Осторожно облизывая чужие губы, кавалерист держал винодела за воротник, довольно прикрывая глаз. Ещё через пару секунд он отстранился, проводя пальцем по нижней губе, смотря в растерянные алые глаза и заглядываясь на чужие, теперь влажные и ощущающие привкус тёплого алкоголя. — А вот и мой подарок. — удовлетворённый своей работой, синеволосый сел, наблюдая за тем, как Дилюк из-за подрагивающих теперь ног опёрся на стойку уже обеими руками. Через минуту тот всё же повернулся к постоянному клиенту спиной, старательно делая вид, что ничего не случилось. Но красное, равняющееся на цвет его волос лицо не давало этого сделать, на что кавалерист довольно хмыкнул, разглядывая по-детски смущённого недо-любовника, что так старался скрыть читаемые глаза под чёлкой. . . . . . . .