Один в поле не воин

После возвращения из Безночного Города братья все больше были заняты тренировками, летая то в Нечистую Юдоль, то в Пристань Лотоса. По приказу Чифен-цзюня Не Хуайсана повсюду сопровождал маленький юноша с милой улыбкой. С Мэн Яо Хуайсан познакомил юньменцев на пиру после соревнования лучников. — Он является советником моего брата, — был представлен молодой человек. — Ваше лицо имеет очень схожие черты с кем-то, но я не могу понять, с кем именно, — задумчиво сказал тогда Вэй Ин. — Должно быть, вы не слышали, — проговорил Мэн Яо, — я внебрачный сын главы Цзинь. — Правда? И он вас не признал? — искренне удивился Вэй Усянь. — Судя по рассказам эр-гэ вы очень одаренный молодой человек. Этот старый, кхм, этот Глава Клана очень много теряет. Мэн Яо сильно удивился таким тёплым словам от совершенно незнакомого парня. — Господин, вы мне льстите, — опустил он голову в поклоне. — Никаких господинов! — воскликнул Вэй Усянь. Цзян Чэн снова закатил глаза, но, тем не менее, кивнул в подтверждение слов брата. — Называйте меня Вэй Усянь или Вэй Ин, — подмигнул он. — Вэй Усянь, рад нашему знакомству, — уже не наигранно улыбнулся Мэн Яо, показав очаровательные ямочки на щеках. Несколько месяцев прошли в ударном режиме. Вэй Ин вёл переписку с Лань Чжанем, общаясь, в том числе по поводу результатов поисков. По крупицам они собирали информацию, поэтому оба были сильно напряжены, когда отыскали данные о темном железе. Его местонахождение было неизвестно, но то, насколько оно могло помочь в управлении и увеличить мощь темного властителя — восхищало и устрашало. Вэй Ин почти не спал, чувствуя надвигающуюся грозу. Днём он старался много тренироваться, общаться с Яньли и братьями, писать письма Лань Чжаню, а по ночам придумывал талисманы. Не то, чтобы многие из них получались: возникало ощущение недостающей детали. Вэй Ин, однако, пока не мог понять почему. Одной страшной ночью Вэй Усянь весь извёлся от тревоги: — Что-то не так, что-то происходит. Он написал несколько писем в орден Лань, но так и не успел их отправить — утром пришли страшные вести: Облачные Глубины сожжены. — Дядя Цзян, Мадам Юй, пожалуйста, расскажите, что вам известно! — взмолился Вэй Усянь, боясь того, что может услышать. — Никаких новостей, только то, что Орден Цишань Вэнь перешёл все границы, напав на один из великих Орденов. Пока ещё слишком рано, Вэй Усянь, прости, — ответила Юй Цзыюань. Ее губы были сжаты в тонкую полоску, Цзыдань периодически потрескивал на пальце, что выдавало крайнее напряжение заклинательницы. — А-Ин! — позвал через некоторое время Не Хуайсан. — Я узнал кое-что. Вэй Усянь был готов целовать руки и голову брата за его фантастическое умение найти ненаходимое. Братья и Мэн Яо сели в комнатах, которые занимал наследник Не: — Новости очень неоднозначные, — со вздохом начал Не Хуайсан. — Есть информация, что погибших почти нет, но много раненных, среди них, кстати, и старик Лань, — он помолчал пару секунд. — Сегодня ночью ушёл из жизни Цихен-Цзюнь. И хоть в действительности он много лет находился в уединении, этот человек до недавнего времени являлся Главой клана Лань. — А его сыновья? — помертвевшим голосом спросил Вэй Ин. — Лань Ванцзи жив, но направляется в Орден Вэнь. Боюсь, мы скоро узнаем причины, — ответил вместо Хуайсана Мэн Яо. «Жив, Лань Чжань жив!» — било набатом в голове у Вэй Усяня. — А Лань Сичень? — спросил Цзян Чэн. — Он пропал без вести, поэтому о его судьбе ничего не известно, — тихо закончил Не Хуайсан. — Мы можем только надеяться, что он исчез по собственному желанию, скрываясь от преследования. Только Вэй Усянь обратил внимание, как побледнело лицо Мэн Яо на последних словах Не Хуайсана. Раздался стук, и голос за дверью проговорил: — Молодые Господа, вас вызывает Глава Цзян. Он ожидает в тронном зале. Молодые люди поднялись, чтобы проследовать в назначенное место, когда Хуайсан остановился и сказал: — Я догоню через пару минут. Мэн Яо стоял за спиной Не Хуайсана, судорожно сжав ткань его ханьфу. — Молодой Господин Не, у меня к вам важный разговор, — начал тот, когда вышли лишние люди. — Отпустите меня с поручением. Не Хуайсан кинул неоднозначный взгляд на друга: — Ты хочешь отыскать молодого господина Ланя, - не вопрос. Мэн Яо на это лишь ниже опустил голову. — Конечно, я хочу отыскать молодого господина Ланя, но кроме этого у меня есть кое-какие мысли. Выслушай меня, пожалуйста, прежде чем я уеду. — Что-то долго там А-Сан, — пробормотал Вэй Ин. Они уже некоторое время сидели в зале и ждали среднего брата для того, чтобы Цзян Фэнмянь сообщил что-то им троим. Наконец дверь распахнулась, и в комнату вплыл Не Хуайсан. Спутника с ним не было. — Раз все в сборе я пожалуй начну, — сказал Глава Цзян, когда Не Хуайсан занял своё место. — Вы, должно быть, уже все слышали новости: Облачные Глубины сейчас сожжены, судьба многих адептов неизвестна, в том числе судьба Первого молодого господина Лань, — он помолчал. — Сегодня из Цишань пришло письмо, — омерзение на секунду отразилось на его лице, — приказом отправить по двадцать человек от ордена на перевоспитание к ним. Я подозреваю, что это просто желание взять вас в заложники, чтобы мы не рыпались после устроенного ими в Гусу. — Дядя Цзян, надеюсь ты не отправишь Цзян Чэна одного? — напряжённо спросил Вэй Ин. — Формально, ты не наследник, хоть и первый ученик. — Я должен поехать, — горячо возразил Усянь, — Не Минцзюе, наверное, тоже пришло подобное письмо. А значит, я не могу остаться в безопасности, когда оба мои брата попадут в лапы этих уродов. Цзян Фэнмянь покачал головой. Очевидно, ему сильно не нравится эта идея, но Вэй Усянь был прав. — В крайнем случае, буду отвлекать внимание на себя, — добавил Вэй Ин. — Совсем придурок что ли? — ударил старшего по плечу Цзян Чэн. — Только попробуй! Особенно специально! — Когда приказано там быть? — спросил тихо Не Хуайсан, смотря на недодраку своих братьев. — Через два дня. Вэй Усяню это место показалось ещё более жутким, чем в прошлый раз, когда они были тут на соревновании лучников. Ребята шли втроём, когда Вэй Ин заметил белую фигуру. — Лань Чжань, он тоже тут! Но почему? — заволновался Вэй Усянь. — И почему он хромает? — побледнел юньменец. — Должно быть, его взяли в заложники после сожжения Облачных Глубин, — ответил тихо Не Хуайсан. — Хорошо, что жив! — попытался успокоить брата Цзян Чэн. Он понимал, почему Вэй Ин так переживал, но пока не хотел привлекать внимания. — Лань Чжань, — шепнул Вэй Усянь, когда наконец поравнялся с молодым человеком. — Ты как? — Ванцзи поднял на него холодный взгляд, но в этот раз было видно, что это не презрение, а просто сильно сдерживаемая боль. Вэй Ин коснулся пальцами тыльной стороны ладони ланьца. Лань Чжань тихо выдохнул: — Вэй Ин, — они аккуратно переплелись пальцами, и Усянь, воспользовавшись этим, начал передавать ему духовные силы. Тут на помост перед местом, куда их привели, взошёл Вэнь Чжао, поэтому Лань Ванцзи не смог сказать слово против, а просто насладился этой короткой близостью. По рядам прошлись несколько адептов Ордена Цишань Вэнь, зашипев: — Тишина! Всем молчать! Вэнь Чжао обожал выступать на людях и рисоваться перед другими. Он уже немало раз являл свою персону на различных сборищах, поэтому большинство людей знали, как юноша выглядит. Чуть позади Вэнь Чжао, по правую и левую стороны, стояло ещё два человека. Слева находилась очаровательная и грациозная девушка с тонкой фигуркой, мягко очерченными бровями, миндалевидными глазами и огненно-красными губами. Её красоту портила лишь чёрная родинка над верхней губой, засевшая на столь видном месте, что каждый невольно хотел выковырять её ногтями. Справа же стоял высокий широкоплечий мужчина неопределённого возраста, где-то от двадцати до тридцати лет. На лице его читалось равнодушие к происходящему, да и в целом от него веяло лишь холодной бесстрастностью. Вэнь Чао находился на возвышении, сверху вниз поглядывая на всех, и, похоже, упивался собственным величием. Он вознёс руку к небесам и провозгласил: — А сейчас всем сдать свои мечи! В толпе начались волнения. Кто-то запротестовал: — Но ведь меч — неотступный спутник заклинателя. Зачем вы хотите забрать их? Вэнь Чжао спросил: — Кто это сказал? Из какого ты ордена? Выйди из строя и покажись мне! Человек, только что подавший голос, в испуге затих, не осмеливаясь продолжать. Толпа у помоста наконец замолчала, и Вэнь Чжао удовлетворённо продолжил: — Вот именно потому, что в ваших рядах до сих пор есть люди, которые, подобно тебе, не признают ни правил приличия, ни иерархии, ни скромного послушания, — вот именно поэтому я здесь. Здесь, чтобы перевоспитать вас и не позволить сгнить изнутри. Вы уже ведёте себя безрассудно дерзко, и если ваши манеры не привести в порядок сейчас, то в будущем обязательно появятся те, кто тщетно попытается бросить вызов сильным мира сего и вскарабкаться на голову Ордена Цишань Вэнь! Все понимали, что он требует их мечи отнюдь не с добрыми намерениями, но тем не менее, пока Орден Цишань Вэнь сиял, словно солнце в жаркий полдень, остальные ступали, будто по тонкому льду, поэтому никто не рисковал оказывать хоть малейшее сопротивление. Все присутствующие опасались вызвать недовольство Вэнь Чжао, потому что любое ослушание обернулось бы обвинениями в сторону их собственных кланов. В итоге молодым людям пришлось безропотно подчиниться. Цзян Чэн крепко вцепился в Вэй Усяня, и тот шепотом спросил: — Зачем ты меня держишь? Цзян Чэн буркнул: — Думаю, как бы ты не учудил чего. Вэй Усянь ответил: — Ты зря переживаешь. Сальный тип, конечно, тошнотворный, но даже если бы я захотел избить его, то ни за что не выбрал бы столь неподходящее для этого время, чтобы вовлекать наш орден в неприятности. Так что успокойся. Цзян Чэн спросил: — Хочешь побить его без свидетелей? Боюсь, эта твоя затея заранее обречена на провал. Видишь мужчину подле Вэнь Чжао? Вэй Усянь кивнул: — Ага. Он искусный заклинатель, но явно уже не молодой. Кажется, про таких говорят «поздно расцвёл». Цзян Чэн продолжил: — Его зовут Вэнь Чжулю, но все знают его как «Сжигающего ядра». Он состоит в свите Вэнь Чжао исключительно для его защиты. Не вздумай связываться с ним. Вэй Усянь переспросил: — Сжигающий ядра? Цзян Чэн подтвердил: — Верно. Его ладони всем внушают ужас. Кроме того, Вэнь Чжулю пособничает тирану в его злодеяниях. Раньше он помогал Вэнь… Юноши смотрели прямо перед собой, неслышно переговариваясь. Заметив, что к ним приближался адепт Ордена Цишань Вэнь, тут же замолчали. Вэй Усянь решительно отстегнул свой меч и передал адепту, в то же время невольно взглянув в сторону Ванцзи. Он полагал, что Лань Ванцзи наверняка откажется отдавать своё оружие, но тот неожиданно снял со спины Бичэнь, хотя лицо его при этом приняло до жути холодное выражение. Само «перевоспитание» заключалось во вручении молодым людям «Лучших произведений Ордена Цишань Вэнь» — сборника о славных подвигах бывших глав ордена и его прославленных адептах, который пестрил их крылатыми изречениями. Каждый получил по экземпляру вместе с требованием вызубрить от корки до корки всю книгу и навсегда сохранить её в памяти. Вэнь Чжао не проводил ни дня, не забравшись куда повыше и не разглагольствуя о том о сём. Он требовал громко и в унисон приветствовать его одобрительными возгласами и принимать за образец каждое своё слово и действие. На ночные охоты Вэнь Чжао всегда брал с собой учеников и заставлял их идти вперёди себя. Молодым людям приходилось расчищать ему путь, отвлекая на себя различных тварей и борясь с ними не на жизнь, а на смерть, а в последний момент являлся Вэнь Чжао и с лёгкостью добивал добычу, уже полумёртвую благодаря усилиям других. Отсёкши твари голову, он принимался направо и налево хвастать, что победил её в одиночку. Если же находился кто-то, кто особенно ему не нравился, Вэнь Чжао выводил его из строя и прилюдно поносил, словно тот человек был хуже грязной свиньи и шелудивого пса. Больше всех от его выходок страдал Цзинь Цзысюань. Он с малолетства привык быть любимчиком, нежно лелеемым и защищаемым от всех невзгод своими родителями, и ещё никогда в жизни не подвергался подобным оскорблениям. Если бы не Вэнь Чжулю, представляющий серьёзного противника, и не ученики Ордена Ланьлин Цзинь, сдерживающие его, Цзинь Цзысюань в первый же день рванул бы в атаку и с готовностью прикончил Вэнь Чжао, пусть даже ценой собственной жизни. Лань Ванцзи же, напротив, всегда оставался безучастным, словно разум его являл собой спокойствие стоячей воды, а душа уже освободилась от всех мирских сует. Вэй Усянь, в свою очередь, за годы пребывания в Пристани Лотоса привык к брани от Госпожи Юй и тихонько хихикал каждый раз, когда его отпускали с помоста, едва ли вообще обращая внимание на наивные попытки его оскорбить. Однажды адепты Ордена Цишань Вэнь, как обычно, растолкали молодых людей на рассвете и, словно скот, погнали к месту следующей ночной охоты. Оно называлось гора Муси.