Прошу, милая, доверься мне.

Лучи весело заглядывали в приоткрытые створки окон, прокрадываясь вглубь комнаты, чтобы забраться в самые тёмные уголки и освятить их своим сиянием. Загадочный узор теней от необычных по своей форме раскидистых веток деревьев блуждал по стенам, изучая каждый их сантиметр. Ветер юрко забрался под лёгкую футболку, своими касаниями щекоча рёбра. Несмотря на жару этого дня, хотелось улыбаться навстречу горячему свету и впитывать ту энергию, которой он делится. Приятно было просто сидеть возле окна, наблюдать за бессменным изумрудным видом сада и наслаждаться тишиной этого уютного мгновения, в которой едва слышно перешёптывались певчие птицы. — Тук-тук, не скучаешь? — в дверном проёме появилась голова брюнета. На его иссиня-чёрных волосах плясали солнечные зайчики. Небеса сияли этой чистой синевой, а лицо искрилось в лучах июля. Мужчина чуть щурился от этого яркого света, но всё же мог спокойно разглядеть тебя. — Можно войти? — Конечно. И, да, по тебе очень даже скучаю, — эти простые слова вызвали мягкую улыбку у Мегуми. Он переступил порог и закрыл за собой дверь, памятуя, что ребята могло вернуться в любой момент. Сегодня общежитие несколько пустовало: студенты решили не терять зря этот чудесный жаркий и день и отправились, кто куда. Вы же предпочли остаться дома и насладиться компанией друг друга. Вокруг умиротворённая тишина, что нежно обнимала за плечи и помогала не угаснуть покою в душе. — Где пропадал? — Искал чертёнка. Он вновь куда-то сбежал, пришлось обойти все комнаты, чтобы наконец найти его. Оказалось, Нори всё то время прятался под кроватью Итадори, — Фушигуро неспешно миновал расстояние до окна, возле которого восседала ты. Он осторожно опустился на место напротив тебя и обратил свой взгляд на природу. — Я оставил его у себя в комнате. Ни прошло и минуты, как он поспешил бухнуться на своё место и уснуть. И как у него получается столько спать? — Хи-хи, весь в отца-шалунишку, — искренне улыбаешься на его слова, умиляясь тому забавному и немного грозному взору брюнета. Мегуми явно пытался изобразить что-то наподобие недовольства, но это выходило из рук вон плохо, особенно если знать его истинные чувства. Фушигуро не мог злиться на близких ему людей. Но эта попытка всё равно казалась довольно смешной. — Скорее в мамочку-негодяйку, — Мегуми не остался в долгу перед тобой. — А вот и нет, — наклоняешься ближе к его лицу, привлекая внимание того. Мужчина переводит взгляд на твой сияющий неподдельным счастьем лик, не замечая, как и сам увлёкся этим лёгким и приятным чувством. — А вот и да, — его лицо также оказалось всего лишь в паре сантиметров от твоего, отчего шумное дыхание щекотало нежную кожу. Мегуми невесомо касается твоих губ в поцелуе, вновь заставляя улыбнуться. — Кажется, кто-то грозился зацеловать меня всего. Лгунишка. — Не переживай, для тебя у меня припасено много поцелуев. Давай, иди сюда, — и Фушигуро поддался твоим чарам, отдаваясь во власть этого мгновения. Нежность сплеталась на устах, перекликаясь с заботой. Любовь скользила на языках, обжигая своим апрельским жаром. Такие сладостные и медленные касания пьянили, сводили с ума. Горячая ладонь мужчины пробежалась по бедру, прошлась по рёбрам и остановилась на мягкой щеке. Вторая же чуть щекотала кожу под футболкой, своими лёгкими движениями вызывая множество мурашек. Мегуми едва слышно постанывает прямиком в губы, стоит ему ощутить, как твои пальцы оттянули его волосы на затылке. Этот жест будоражил тело от навалившейся неги. — Мегуми... — шёпот скрылся в углах души мужчины, оставляя после себя невероятное чувство. Наваливаешься немного на брюнета, для большего удобства седлая его бёдра. Фушигуро на мгновение останавливается, слегка прикусывая твою нижнюю губу. Глаза в глаза, этот взор, полный жгучего желания и безграничной любви, понимал абсолютно все чувства, видел отражение мыслей в радужке и разделял всё волшебство момента. — Покажи мне, как ты скучала, — томный и властный шёпот вытеснял остатки здравого смысла, что терялся в дыму пламени страсти. Проводишь языком по пересохшим губам и руками тянешься к краям его домашней кофты, стягивая её с брюнета. Мегуми определённо наслаждался процессом, полностью доверяя себя тебе, зная, что о нём обязательно хорошо позаботятся. И он точно не ошибся, как только ощутил мокрое касание припухших от долгих и тягучих поцелуев губ. Мужчина чуть запрокинул шею, открывая больше пространства для действий с твоей стороны. Мягко, неспешно и до жути дразняще оставляешь дорожку на бледной коже, не пренебрегая возможностью оставить свои укусы на самых чувствительных местах этого тела. Мельком оглядываешь результат своих манипуляций, а после продолжаешь движение по груди, не забывая про грудь и кубики пресса мужчины. Было чертовски приятно наблюдать за тем, как он подрагивает от каждого разряда электричества, что ты посылала сквозь свои укусы. Языком ведёшь до самой резинки штанов и останавливаешься, в улыбке прикусывая губу. Небесные глаза потемнели от желания почувствовать тебя ещё ближе, вкусить твой родной вкус и вдохнуть наслаждение сполна. standing in the eye of the storm... стою посреди шторма...* Ураган чувств пронёсся в душе, стоило мужчине резко подхватить тебя за бёдра и отнести на кровать. Дыхание давно уже сбилось, переходя на рваный темп, что только усиливало сердцебиение. Цветы жасмина распустились глубоко внутри, опаляя своей пыльцой разум и вытесняя последние мысли. Теперь же значение имели лишь эти тёмные глаза напротив, будоражили только эти холодные касания рук, что ловко стянули абсолютно ненужные сейчас предметы гардероба. ready to face this... готова встретиться с этим...* — Доверься мне, — каждый раз эта дорогая сердцу просьба напоминала о том, что не похоть правит в вашем мире, но любовь, то глубокое и невероятно чистое чувство, что сейчас своей мощью обжигало душу, заставляя её мучиться в томительной и сладкой муке. Ожидание долгожданного наслаждения только подогревало все прочие желания, выпускало на свободу мысли и отворяла врата самых тёмных тайн. dying to taste this sick sweet warmth... жажду вкусить это приторное тепло...* — Да, милый, — даёшь зелёный свет для действий Мегуми, который был околдован твоим очарованием и увлечён сладостью твоей кожи. Под его умелыми ласками тело само реагирует на все касания, извиваясь под весом мужчины. Губы исследовали каждый миллиметр такого любимого им тела, не упускали ни один кусочек. И вот юркий язык скользнул на грудь, выводя известные одному ему узоры. Ты плавилась под этой нежностью, приправленной огненным пламенем страсти. Ладони оглаживают бёдра и живот, изредка сжимая кожу. Быть может, местами останутся следы, но это будет приятным напоминаем о моменте такой долгожданной близости. Фушигуро и правда изголодался по твоему телу. Ему так не хватало этих горячих касаний, он скучал по мелодичным стонам и желал как можно скорее дотронуться самого чувствительного места. Мужчина действительно хотел всего этого и абсолютно не скрывал свои истинные чувства, полностью открываясь тебе. Мегуми доверял и знал, что его не осудят и не оттолкнут, ведь никто никогда и ни за что не собирался нарушить границы дозволенного. Поэтому ты не боялась вверять себя ему, а он не стеснялся своих собственных желаний. 'cause i am not afraid, i am not afraid anymore... ведь я больше не боюсь, не страшусь...* — Мегуми... — тихонько стонешь его имя, когда мужчина ввёл первый палец. Естественной смазки было вполне достаточно для этого. Фушигуро точно знает, как доставить тебе удовольствие, ему известно всё, что способно довести тебя до точки высшего наслаждения. Внутри тебя так горячо и мокро, что он не может сдержать стона от этого до боли приятного ощущения. Чёрт, брюнет обожал слышать, как лёгкие выдохи превращаются в громкие стоны блаженства. Самый сладкий звук, что ласкал душу и пробуждал ещё большее желание. И не станет скрывать, он обожал то, как ты подмахиваешь бёдрами в потребности ощутить больше, постигнуть больше. Стыдиться нечего. Здесь только он и ты. В этом мире лишь твоя душа и его. Существовали эти два сердца, бьющиеся в унисон. i want something so impure... хочется чего-то непристойного...* — Давай же, поцелуй меня, — выдыхает прямиком в твои раскрытые в немом стоне уста. Поцелуй выходит смазанный и мокрый. Мужчина дразнит тебя этими движениями, изводит до невозможности вымолвить хоть слово. Мегуми ловит губами очередной выдох и ухмыляется, наблюдая за тем, как эти изящные брови подрагивают от наслаждения. — Я люблю тебя. Сладкие признания подогревают ощущения. Чувствовать себя самой желанной, самой любимой было удивительно. И Фушигуро счастлив был понимать, что он действительно вызывает в тебе такие эмоции. Для него осознание того, что ты разделяешь его любовь, являлось высшей похвалой. — И я люблю тебя, Мегуми, вот только... — верно, брюнет понимал, что ты уже на грани. Быстрые движения длинных и ловких пальцев сводили с ума. Немудрено, что ощущение эйфории поступало так скоро, особенно если учесть сверхчувствительность тел в это волшебное мгновение. — Знаю, милая, знаю, — и с этим словами выводит пальцы из тебя. — Поможешь? — его лицо всё ещё было рядом с твоим, от того этот медовый шёпот на ушко заставил вздрогнуть всем телом. Те самые пальцы коснулись губ, стараясь приоткрыть их ещё больше, чтобы было удобнее облизать их. Собственный вкус на языке ощущался непривычно, но это правда распаляло только сильнее. — Умница, — чёртов подлец. crawling underneath my skin... пробираешься под кожу...* Страсть бурлила в молодой крови, сжигала сердце изнутри, вынуждая извиваться от нужды вкусить всё величие того горячего чувства. Мегуми не медлил с решением вопроса о контрацепции. Забота и безопасность стояли на первом месте. И такой жест разлил в душе милое тепло. — Готова? — он дождался твоего утвердительного кивка и тогда, только тогда наконец вошёл внутрь на всю длину. Даёт пару секунд для того, чтобы ты привыкла к ощущениям, а после сразу переходит на резкий темп. Мокрые шлепки смешались в громких девичьих стонах и хрипах мужчины. Симфония страсти играла в золотых лучах, сливаясь с звуками природы. Тихие комплименты и ответные признания обольщали на грех. Твои руки крепко держат мужские плечи, ноготками впиваясь в нежную кожу. К утру определённо образуются царапины, но эта боль сейчас как нельзя хорошо обострила прочие чувства. Они мурашками пробежались по телу, стремясь к месту, где два тела становились единым. Сам дьявол крылся в этой хитро-нежной ухмылке Мегуми. Он не позволит ему взять над своим разумом контроль, но точно послушает его грешные советы и воплотит часть из них в жизнь. И ты замечала это желание в горящем взоре небес, через поцелуй перенимая все тайные мысли. Ох, точно, в этот момент белое пламя теряло свою святость и отдавалось во власть страсти и потаённых желаний. А синий огонь с распростёртыми объятиями примет в свою горячую обитель. Наверное, поэтому Фушигуро не стал сопротивляться, когда почувствовал, что ты хочешь взять верховенство. Оковы страха спали, смущение исчезло, уступая место полному и безоговорочному желанию и веселью. — Если и брать, то всё и без остатка. heaven gonna hate me... небеса возненавидят меня...* Мегуми поддался твоим уловкам и действиям, позволяя распоряжаться самим собой так, как ты того хочешь. Принимаете более удобное положение для вас обоих и отдаётесь во власть друг друга. И мужчина сполна вкусил всю прелесть твоих движений, руками помогая тебе насаживаться на него. Усталость понемногу подступала, оттого его поддержка была как нельзя кстати. Пальцы до боли сжимали бёдра, но не настолько сильно, чтобы доставить дискомфорт. Наоборот, они разжигали пламя страсти, пробуждали безумство и лишали связи с реальностью. Фушигуро не бездействовал, решив уделить внимание твоей груди. Нежные покусывания его клыков вынуждали прогибаться сильнее, чувствовать мощнее и мечтать о большем. — Солнце...я... — Мегуми понимает, что уже на грани от твоих активных толчков и сильных сжиманий. Он крайне чувствителен сейчас, оттого уже не было желания сдерживаться. С обожанием осыпает поцелуями всю грудь, напоминая о заботе и нежности. И ты не лишала его того самого удовольствия, которое вам обоим сейчас требовалось. Самый яркий коктейль эмоций разлился в душе, перекрывая на мгновение доступ к кислороду. Оба ощущаете момент эйфории, стараясь продлить его настолько, насколько это вообще было возможно. Мегуми не пытается сдерживать протяжный стон, как и ты не думала скрыть те же самые чувства. Не подобрать слов, чтобы описать это невероятное чувство заполненности и наслаждения, в котором тело дрожит от удивительных ощущений. Вот она, нежность, балансирующая на грани страсти. Этот удовлетворительный экстаз разрывает связь с настоящим, перенося в мгновение абсолютного и чистого счастья. Высвобождаешь его из своего лона и ложишься рядом, пытаясь привести сбившееся дыхание и спутавшиеся мысли в порядок. Так проходит не одна минута, прежде чем Фушигуро поворачивается к тебе и осторожно прикрывает краешком покрывала. Жар постепенно отступал, а на смену ему пришла приятная усталость. Оба блаженно улыбаетесь друг другу, чувствуя долгожданное удовлетворение и счастье. Родные глаза ласково глядят в твои, что искрятся общей радостью. — Давай немного поваляемся, — совсем тихо произносишь ты. — Я думал, ты захочешь сходить поужинать. — Это тоже, но чуть позже, — чуть хихикаешь на его верную догадку. — Сейчас я хочу полежать с тобой, милый. — Люблю тебя, негодяйка. — И я тебя люблю, ёжик. i am not afraid anymore... я больше не боюсь...*