Сестра

***

Вернёмся в начало дня

После слов Пятого (- Так, надеюсь, все наелись, потому что день обещает быть очень насыщенным! — Пятый встал из-за стола и оглядел всех присутствующих, — Сейчас идите все приводите себя в порядок, а потом все по назначенным местам.) Клаус нехотя встал из-за стола с набитым животом, взял свою чашку с ещё не остывшим какао и поплёлся наверх. Там он переоделся из пижамы в джинсы клёш, которые так полюбились ему в 60-х, и розовую майку и пошёл чистить зубы, напевая приставучую песенку из рекламы. — Ла-ла-ла… крем скорей взяла… помощник в каждом деле…! — с щёткой во рту танцевал он в ванной. — Всё хорошо? — заглянула, всегда прекрасно выглядевшая, Эллисон. — Да, всё просто замечательно! Готова покопаться в вещах отца? — Не очень, но раз уж это так необходимо… — Солидарен с тобой, — Клаус сплюнул остатки пасты в раковину и умылся, — Ладненько, удачи тебе! — Удача нам всем не помешает! Пока! — помахала она ему рукой и скрылась в темноте коридора по направлению к одной из комнат Реджинальда. — До встречи! — крикнул он вслед, а сам пошёл на лестницу, ведущую на чердак, — Что ж, отец, какие ещё сюрпризы ты нам оставил? — говорил он тихо, сам для себя. И Клаус принялся за поиски хоть какой-то информации. Он принялся копаться в старых стопках бумаг, но вскоре ему всё это наскучило и он спустился в свою комнату за телефоном и наушниками, включил весёлую музыку и вновь принялся за дело. Так было веселее. В первой стопке не оказалось ничего интересного, во второй тоже. В третьей промелькнул один листик, датированный (а между прочим хорошо, что мистер Харгривз имел привычку всегда подписывать дату в конце записи. Это значительно облегчило поиски) началом октября 1989, но там было только про повышение цен на хлеб и мнение ,и вычисления Реджинальда, как это всё повлияет на экономику страны и мира в целом. — Что за бред?! — проворчал четвёртый, вглядываясь в потускневший от времени аккуратный почерк отца. Но он всё-таки отложил данную запись, вдруг Пятому будет интересно почитать или это как-то ему поможет в поисках их семей… Хотя как? Четвёртая стопка ничем не отличалась от первых двух. Пятая, шестая, седьмая и восьмая также не дали хоть каких-то результатов. — Аааа… — простонал Клаус, ложась на спину на пыльный пол и раскидывая руки в стороны. — Всё в порядке? — на чердак незаметно зашла Седьмая. — Да, Вань, всё просто превосходно. Я не нашёл вообще ничего, если не считать рассуждения про хлеб. — Рассуждения про хлеб? — Забей. — Ладно, как скажешь. А вообще я пришла позвать тебя, мы там с Эллисон обед приготовили. Все устали, всем надо подкрепиться. Там твои любимые помидорки в салате, — и она ему хитро подмигнула. — Ты не представляешь, как мой живот заурчал при одном упоминании о них! Чего же мы ждём, побежали скорее! Седьмая помогла ему подняться, и они вместе пошли вниз, на кухню. На стенах малоосвещённого коридора висели детские рисунки Академии. Нет, это не были весёлые человечки, домики или деревья, нет. Это были рисунки преимущественно в тёмных и серых тонах, на которых изображались супергерои, а снизу были мотевирующие подписи. Ваня провела по ним рукой, — удивительно, что за столько лет отец не убрал их. — Я думаю, ему просто было лень заходить так далеко в дом, либо же ему было настолько наплевать на нас, что он их не замечал и в нашем детстве, и когда мы подросли… — Я думаю, всё же второе. — Давай не будем о грустном, ты мне весь аппетит испортишь! — Хорошо, прости. — Ничего, — он мило улыбнулся сестре. — Вот вы где! Мы вас уже заждались! — воскликнула Эллисон, когда пара вошла на кухню. Диего и Лютер уже сидели за столом и ждали еды. — Прости, мы немного засмотрелись. Тем временем Третья уже накрывала на стол. Рис пах обалденно и манил проголодавшихся членов семьи. Ну а салат с любимыми помидорками Четвёртого и огурцами дополнял картину. Все принялись за еду. — Диего, Лютер, как ваши поиски? — спросил Клаус. — Ну так себе. Нашли про продажу детей на чёрном рынке, но это не то, — ответил Первый, — а ты? — Рассуждения про хлеб интересуют? Второй аж подавился, — наш всегда серьёзный и важный отец писал про хлеб? — Да, — без капли иронии в голосе проговорил Клаус. — Кхм… — всё ещё не веря, что такое впринципе возможно замялся Лютер, — нет, спасибо, не интересуют. — Эх, жалко. Тогда ничего. — Мы с Ваней пока тоже не нашли что-то интересное, — Эллисон опустила голову. Вскоре тарелки стали пусты, а чай допит. Все снова разошлись по своим местам. После обеда дело пошло быстрее, и уже в десятой стопке нашёлся просто клад для Клауса: — Так, а это у нас что? — пробормотал он, хватая очередную папку из стопки, — ух-ты, 1989 год, это уже интереснее. Октябрь? — не веря переспросил Четвёртый сам себя. Признаюсь, надежда на то, что мой эксперимент приживётся в этой среде уже стала угасать, как в газете я прочитал небольшую заметку о невероятном рождении ребёнка: мать не ожидала дитя, как за несколько минут она его родила. Тогда я понял, что мои старания не напрасны. Неизвестно, сколько таких детей всё же родилось, поэтому я ставлю себе цель найти всех, кого смогу, и обучить.[1]

Среда, 04.10.1989

Уже на протяжении недели я прочёсываю газеты в поисках рождения детей, и кажется, наткнулся на парочку занимательных моментов: Москва, СССР и Лос-Анджелес, Калифорния. На днях планирую поездку в другой штат. С Союзом будет сложнее, туда нужна специальная виза. Но от своей идеи я не в коем случае не отступлю, буду продолжать поиски про рождение детей и поиски уже самих детей.

Четверг, 12.10.1989

Вчерашняя поездка в Лондон увенчалась успехом. С той мамой было очень сложно договориться — она никак не хотела отдавать ребёнка. Но всё же мне удалось забрать его за внушительную сумму. Сегодня я привёз его домой. Ребёнок гораздо спокойнее остальных, на данный момент имеющихся. Вскоре поеду в Азию, а там и Союз не за горами. Больше информации про рождение не нашёл. Видимо, это всё. Я надеялся на большее, но и 7 тоже не плохо.

Понедельник, 18.12.1989

Кроме этих трёх листков в папке больше ничего не было. Также было видно, что несколько листков из непрерывной записи были утеряны. Клаус пробежал глазами по остальным листкам в стопке и не заметил больше ничего интересного. Но и этот результат является поистине впечатляющим. — Воооууу! — прокричал Четвёртый на весь дом и запрыгал.

***

Вечер

— Что тут происходит опять? — ошеломлённо спросил Пятый, войдя в дом. А тем временем Клаус танцевал на столе, держа в руках какие-то пожелтевшие листочки, Эллисон и Ваня пили чай, а Лютер и Диего также с чашками чая хихикали в сторонке. — Бен уже вернулся? Мне нужно поговорить с ним. — Эй! — возмутился Клаус, — а со мной ты поговорить не хочешь? К тому же Бенни не вернулся, поэтому тебе придётся говорить со мной! — и он спустился со стола и помахал у Пятого перед лицом тремя заветными бумажками. — Что это? — То, за чем мы гоняемся. Ключ к загадке. Называй как хочешь! На, посмотри. Может тогда ты перестанешь злиться. Хотя о чём это я, добрый Пятый это впринципе невозможно, — с этими словами Четвёртый протянул брату записи. Тот пробежал их глазами, которые постепенно округлялись, как и рот, от удивления. Тем временем его семья с замиранием сердца следила за его действиями. — Это невероятно. Клаус, это ты нашёл? — спросил Пятый, на что получил уверенный кивок, — молодчина, Клаус! Ты просто умница! Это огромный прорыв! — Да ладно?! Ты меня хвалишь?! — Вы меня плохо знаете. Я не только злым быть умею, — и он улыбнулся самой дружелюбной улыбкой, какая только у него была. — Я всё больше с него в шоке, — проговорила Эллисон, показывая на старшего брата. — В честь такого даже можешь выпить, Клаус. — Спасибо большое, но я уже. — Да, как я не догадался? — сказал как бы сам себе Пятый на выдохе.

***

22:36. Комната Пятого

Основной свет в комнате выключен, горит только настольная лампа. Пятый сидит на своей кровати со странной газетой в руках и рассматривает её. В принципе, чего-то нового он не заметил. Всё то же, что и в архиве. Но что-то родное чувствует он в этом пожухлом, непонятном куске бумаги. Что-то незримое тянет его смотреть на буквы снова и снова. И вот очередной раз вчитывается в текст одной из статей он замечает надпись. Нет, это не напечатанные буквы. Это тусклый карандаш. Написан адрес: 7 Stoney St, London Borough of Southwark, SE1[2]. Пятый тянется к своему телефону, чтобы пробить этот адрес в картах. Да, это Лондон. И по приезду, а уже решено, что в ближайшие дни они все вместе поедут в Лондон искать родню, он решил обязательно посетить это странное место из странной газеты. Пятый переодевается в пижаму, ложится в кровать, укрывается тёплым одеялком, выключает свет и пытается заснуть, но не может. Его терзают мысли о странном адресе, странной газете. — *И стоит ли вообще туда идти? — думает он, — мы всё-таки едем в Лондон, чтобы найти чью-то семью, а не таскаться по подозрительным местам. Ладно, посмотрим по ситуации…* — с этой мыслью Пятый засыпает…