Мертвые мотыльки

      В комнате вспыхнул камин. За плотным облачком зеленого дыма показался Теодор Нотт, и душа Панси сразу же сползла в заледеневшие от страха ноги. Отвратительно-липкие глаза без стеснения прошлись по собственности Малфоя. Как бы Принц не пытался изловчиться, чтобы прикрыть нагую Грейнджер, большую часть незваному гостю удалось увидеть без труда. Драко вскоре дал ему понять, что стоит все же отвернуться, а лучше покинуть, если не поместье Забини, то хотя бы комнату. Естественно, уходить Нотт не стал, что спасло начинающую вуайеристку Панси от немедленного обнаружения в темном коридоре старого особняка.       Малфой чуть не убился, пытаясь одновременно натянуть брюки и подобрать вещи Гермионы с пола. Не смотря на то, что по итогу Драко заслонил грязнокровку собой, помогая одеться, он все время недоверчиво оборачивался на своего жуткого дружочка. Однако, вопреки чужим ожиданиям, Тео не предпринял никаких попыток подглядеть.       Общими усилиями любовники относительно быстро справились и принц поспешил выпроводить Грейнджер. Они еще пошептались перед камином, но попрощались сухо. Ни поцелуя, ни страстных объятий, ничего из того, что было между ними до прибытия Нотта. Лишь злобный взгляд Гермионы в спину Монстра как-то оживил момент, но и тут Малфой умудрился все испортить, настырно нашептывая ей, чтобы она успокоилась. Порох в ее руку он вложил сам, так как Грейнджер абсолютно не торопилась покидать апартаменты. Принц наверно и адрес самостоятельно назвал, если бы каминная сеть такое позволяла.       Как только грязнокровка отбыла, незваный гость расположился в ближайшем кресле. Догорающей свечи не хватало, чтобы осветить часть комнаты, в которой притаился Тео. Он скрывался в полумраке, как и положено Ночным Кошмарам.       — У тебя до сих пор стоит на непослушную зверушку? — Послышался его несправедливо мелодичный голос, когда лицо на мгновение жутко подсветил красный огонек на кончике палочки.       Дым еще даже не расползся, а Паркинсон была готова задохнуться от душного аромата ромовых сигарет. Собственно, как и Малфой, который тут же поморщил нос в ответ на чужую скверную привычку. В комнате повисла нехорошая тишина. Драко с каким-то запозданием обернулся и забегал глазами, словно его поймали на чем-то постыдном. Бледные руки дернулись сначала вперед, потом назад, затем он скрестил их на груди, но в итоге и это положение его несколько не устроило. Наконец, принц успокоился и опустил кисти в карманы брюк. Его мятая рубашка неопрятно свисала, вместо того, чтобы быть аккуратно заправленной под ремень. У Нарциссы от вида любимого сыночка точно бы случилось помешательство — первый щеголь школы выглядел сейчас как самый настоящий оборванец.       — Сколько можно повторять тебе, что она не мой домашний питомец — технически она даже мне не принадлежит! — Как смог защитился Драко, стараясь не смотреть на укрывшегося во мраке друга. Но потом что-то щелкнуло в его голове, и он вытаращился на Тео с диким раздражением. — Я уже не раз слышал твое ценное мнение о том, что привел Грейнджер в Башню Старост. И о том, что забираю ее с собой заграницу тоже. Мне нотаций от отца хватает, доказывать больше никому ничего не собираюсь. Это мое решение и мне с ним жить! — Закончил он оправдываться, словно только что не боялся осуждения, словно перестал быть капризным мальчишкой.       Все же Драко стал каким-то другим — не таким беззаботным, не таким равнодушным, не таким закомплексованным. Даже быть может чуточку бесстрашным. Удивительно, как Паркинсон не обратила внимания на эти явные изменения раньше. А вот дружочек его жуткий, судя по всему, уже давно наблюдает за неторопливым грехопадением. И не сказать, что эти изменения пришлись окружающим по вкусу.       — Твоя зверушка сбежит, как только вы сойдете на берег, — поделился пророческим виденьем дела Нотт, и Панси в этом была полностью с ним согласна. Нужно оказаться полной дурой, чтобы не воспользоваться такой возможностью, и даже принц понимал такие простые вещи.       Вся эта романтика и общая постель не удержат Гермиону. Такие не отступают и не сдаются, такие стоят на своем до победного. Паркинсон не собиралась верить своим глазам, которые засвидетельствовали, как подружка наслаждалась близостью с хозяином. Все томные вздохи и откровенные поцелуи, что эти двое дарили друг другу с хрупкой нежностью, не смогут ее обмануть. Всему есть оправдание! Даже тому, что Грейнджер вскарабкалась на Драко и опустилась с тихим довольным стоном на мерзкий мясной отросток между его ног. А потом они, как двое безумцев, извивались на незатейливом ложе в трепещущем свете одной единственной свечи.       В том, что скользкий принц будет наслаждаться актом низменной «любви», Панси никогда не сомневалась. Всем мужчинам как будто только это и нужно. Но Грязнокровка! Чем больше Паркинсон об этом думала, тем больше не понимала, как Гермиона могла так поэтично заглядывать в глаза своему мучителю, оккупанту и узурпатору. Как она могла целовать его так нежно и отчаянно, и при этом прижиматься к нему каждой возможной клеточкой кожи. Как она могла ласково шептать его имя, разжигая в хозяине грязную похоть.       Драко ни мгновения не сопротивлялся пробудившимся инстинктам, как и любой из племени монстров. Жадный, дикий, голодный и берущий все, что только захочется. Он при каждом несдержанном толчке увлеченно вдыхал аромат девичьей кожи, и ресницы на его веках подрагивали от только ему доступного удовольствия. Малфой сделал с Гермионой что-то ужасное, заставил ее бессвязно молить. Вся ее кожа покрылось липким потом, пока он питался слабостью девичьего тела. Успокоился принц лишь когда полностью осушил ее бредовое помешательство. Грейнджер стала сонной, разнеженной и кроткой, пока случайную свидетельницу за дверью прошибал холодный пот. И теперь, когда чуждая Панси страсть утихла, явился ее собственный Монстр, от которого все еще хотелось бежать. Неудобный, холодный и незнающий жалости Теодор Нотт выжидал в своем темном углу, и его бывшая невеста не могла сделать ни шагу.       Она в очередной раз впала в состояние, похожее на сонный паралич, ожидая своей незавидной участи, и вероятнее всего поэтому не заметила подкравшегося Забини. Пошатываясь на своих нетрезвых ногах, он остановился позади нее, пробурчав что-то вроде «как к себе домой, оборзели». Итальяшка приложил палец к губам и шикнул, повелевая сохранять тишину. Полный абсурд! Единственный, кто создавал лишний шум, из-за которого их могли обнаружить, был непосредственно сам полуголый хозяин дома.       Пока Панси разводила мысленную демагогию, Малфой гипнотизировал диван, который наверно не остыл от недавнего безумия, человеческих тел и чувств. Его плечи медленно опустились и на лице появилось то самое многострадальное выражение. Только теперь просуществовало оно не долго, в этот раз принц сбросил свои печали быстро. Задрав подбородок, он перевел взгляд на друга и тонкие губы изуродовала кривая усмешка.       — Она не зверушка! — Вопреки всем приличиям рявкнул Драко, и Блейз тут же утомленно цокнул на ухо бесстыжей вуайеристке. Мальчишки в комнате этого не услышали, и поэтому принц как ни в чем не бывало продолжил отстаивать потрепанную честь. — Гермиона привязана ко мне куда больше, чем твоя, если мне не изменяет память, бывшая невеста. Как там ваша помолвка, Тео? Уже выбрали, куда умчитесь в медовый месяц? Ой, извини, совсем забыл, что красотка Панси знать тебя не желает. Унизительно наверно это все… — ехидничал он, найдя чужое не менее уязвимое место, чем то, на которое давили ему.       Нотт сидел не шелохнувшись. Панси безумно не хотелось, чтобы Монстр реагировал, пусть молчит. И для чего только белобрысый гаденыш об этом вспомнил? Она в панике сделала шаг назад и врезалась в только-только прекратившего пошатываться Забини. Парень снова закачался как маятник, пытаясь найти приемлемое положение во времени и пространстве. Тонкая блузка мгновенно впитала липкие капельки пота с его горячей кожи, когда он нашел опору в тощей девчонке перед собой, наваливаясь не всем, но тем не менее немалым весом. Еще мгновение назад она не могла пошевелиться от сковавшего страха, но стоило появиться этому дрянному мальчишке — и тело с разумом оттаяли. Опять странное волнение в груди сдавило ребра. Паркинсон показалось, что бешено стучащее сердце сломает ей кости.       Все происходящее в комнате отошло на задний план, когда Забини, едва не промахнувшись, смог уцепиться за косяк двери одной рукой. Его сладковатый выдох облегчения медленно сполз с щеки на шею, а потом неторопливо скатился по девичьему телу к ногам. В темном коридоре стало нестерпимо жарко и душно, кожа плавилась от призрачных температур. И лишь притаившийся в темном углу Монстр смог вернуть Панси в реальность — он прикурил еще одну сигарету, кидая в Драко уничтожающий взгляд в краткой вспышке огонька на кончике своей палочки.       — И все же мое достоинство все еще при мне, — очень точно ткнул он носом друга в порочные связи, недостойные благородного джентльмена, но Малфой и бровью не повел, пока жуткий дружочек снова не открыл свой рот. — Поверь, совсем не нужно так заморачиваться, чтобы поиметь твою грязнокровку, да и любую другую, — продолжил Нотт с холодным пренебрежением, высасывая сигарету до самого фильтра одной глубокой затяжкой.       Дрожащее пламя свечи отбросило зловещую тень, уродуя очертания людей до неузнаваемости. Теперь Принц не мешкал, ловко подскакивая к притаившемуся во мраке Монстру. Бледная рука упала на спинку кресла у лица Тео, который как всегда был мертвецки спокоен. А вот в Драко плескалась живая ярость, и она переливалась через край так сильно, что он даже сказать ничего не мог, а только зло и прерывисто дышал. Нотт показательно швырнул окурок, который отскочил от мятой рубашки его скользкого друга. Малфой отвлекся на полученное пятно и тут его без лишних прелюдий грубо оттолкнули.       — Разве мы не решили этот вопрос?! — Неумолимо наступал Монстр, покидая темный угол. Через несколько резких шагов беспокойное пламя осветило его лицо. Панси хорошо знала этот взгляд, такой злобный и не суливший ничего хорошего. — Всех нас променял на поганую суку, незнающую своего места, — враждебно сплюнул Нотт в чужие ноги, пропитав каждое слово глубоко засевшей обидой.       Парни часто цапались по делу и без, но так еще друг на друга не смотрели. Уступать ни один из них не собирался, и то, что назревало задолго до сегодняшнего вечера, все же вспенилось и побежало. Малфой пихнул Тео в ответ, и у Паркинсон закружилась голова от душного аромата черной магии, что подобно скверне поползла от Монстра, марая все вокруг. Ужасный редкий дар стал только сильнее за то время, что ему приходилось держаться от бывшей невесты подальше. А вот принц этого даже не заметил, его голова точно не кружилась, Драко крепко стоял на ногах, пока уголки его тонких губ медленно ползли вверх, уродуя до неузнаваемости.       — Я поимел Панси перед Рождеством, когда она еще была твоей невестой. Вот теперь мы в расчете! — Сделал он шаг вперед, ровняясь с Ноттом. Серые глаза резво бегали из стороны в сторону по чужому лицу. Скользкий гад наслаждался моментом своего триумфа, пока все остальные крошились.       Тяжесть от сожаления и стыда придавила Паркинсон сильнее, чем тело парня позади. Она сразу уловила, как ее сообщник насторожился, а потом и вовсе отстранился. Одурманенный мозг итальяшки оказался способен проанализировать услышанное. Если бы она могла, то расщепилась на атомы или обратила время вспять, но только бы не слышать со спины это осуждающее сопение.       Бывший жених же вытянулся в дрожащую струну, пожирая визави жутчайшим взглядом, и прежде чем он успел открыть рот, Драко продолжил беспардонно ковыряться в этой гнойной ране.       — Неприятно, да? Я пережил — и ты переживешь! Это всего лишь девчонка — одна из многих. Знаю, не по-джентельменски хвастаться победами и вести счет, но когда меня это останавливало? — В голос засмеялся он, продолжая держать зрительный контакт со своим близким другом. Драко качнулся еще немного вперед и лукаво зашептал, — вот например, Розье… Да, та самая стерва Розье, которая смотреть на тебя не желала. У нее такой горячий рот… Все еще думаешь о ней вечерами в душе?       Куражился Малфой знатно, точь-в-точь как в старые добрые времена. Его яд медленно проникал в чужое сознание, однако Монстр держался стойко. Немногословный Нотт хранил молчание, давая понять лишь взглядом, что он все еще слушает. Его темные брови нависли над глазами, как грозовые тучи перед страшной бурей. Однако Драко уже был не в силах остановиться, свой талант находить слабые места и бить по ним он сдерживать не собирался. С широкой клоунской улыбкой лицемерный принц ужалил точно в цель.       — Может монашка-Панси и посмела разорвать наш с ней душевный роман, но в постели она все же предпочитает меня! Не можешь удовлетворить собственную женщину, Тео? — Последнее, что успел приторно прошептать скользкий гадёныш, прежде чем Нотт со злостью отшвырнул его от себя.       Свеча на мгновение потухла и тут же ярко вспыхнула, когда Монстр накинулся на распластавшегося на полу Малфоя. Парни начали кататься из стороны в сторону, цепляясь друг за друга. Неизвестно, сколько эта возня могла продолжаться, если бы не вмешался Блейз. Без особых церемоний он отодвинул Панси к стене, полностью распахивая обе створки двери.       — А твоя зверушка ползает к Хиггсу! — Прошипел Тео, когда шатающийся итальяшка с трудом его оттащил от напрочь помятого Малфоя, который незамедлительно подскочил на ноги. Драко резко вертел головой, пытаясь поймать зрительный контакт с Ноттом за высоченным Блейзом, но близко подходить не решался. Все его тело смешно пружинило от нервного напряжения, пока он переступал с ноги на ногу на одном месте.       — Как ты заметил, грязнокровка моя зверушка, а не девушка и тем более не невеста. Моя невеста сидит дома и пишет пейзажи в нетерпеливом ожидании нашего свидания, а не бегает к бывшему парню ради грязного траха, — незамедлительно словесно отбился принц, а вот от удара в челюсть он отбиться не смог.       Мальчишки снова повалились на пол, только теперь утянули за собой еще и Забини, что на карачках пытался разнять друзей. В рукопашном бою Драко оказался совсем плох, и если бы Блейз не пришел на помощь, то цепкие пальцы Монстра передавили его раскрасневшееся горло.       — Ты — псих! Поехавший псих! Тебе лечиться нужно! — Пытался тяжело откашляться Малфой, отползая как можно дальше. — Панси правильно сделала, что бросила тебя! Ты должен быть ей еще благодарен, что остался на свободе, кретин.       — Завались, Драко! — Незамедлительно пробасил Забини. — Не тебе так сучиться! Ты Гринграсс к петле подвел своими шуточками, а теперь трясешься и отнекиваешься. Про Паркинсон стоит и вовсе помалкивать. С твоего благословения вы оба сейчас по уши в дерьме, — смирил итальяшка взглядом сначала одного друга, а потом другого. Нотт трепыхнулся в его руках, злобно сверкая глазами, однако комментировать не стал, хоть мысленно и не согласился с чужими умозаключениями.       Блейз выглядел высоким и сильным в сравнении с Монстром, он легко удерживал его и так же легко отпустил, но сам при этом чуть не рухнул. Малфой сразу занервничал, инстинктивно отшагивая назад. Образовался своеобразный равносторонний треугольник, на вершинах которого замерли парни. Одурманенный итальянец лениво смотрел в ни во что и старался держаться на ногах. А вот Тео был готов в любой момент снова накинуться. Малфой истерично бегал глазами между друзьями, теряя контроль над собой и ситуацией.       — Кто просил ее… — осторожно шепнул он, не выдержав первым этой напряженной тишины. — Нужно было просто припугнуть! Всего-то припугнуть! Этот кретин сказал, что метод нестандартный, но забыл уточнить насколько. Он ее изнасиловал, Блейз, при чем не единожды. Кто знает, что этот садист еще может сделать? — Истошно выкрикнул Драко как будто пытаясь оправдаться в первую очередь перед собой. — Ты тоже хорош! Забавно слышать проповеди от псевдоморалиста! Достал тот порошок для этого психопата и чуть не отравил Панси, — продолжил кусаться принц, обнажая чужие тайны. Видимо, еще недостаточно вылил грязи на других, чтобы казаться чище, чем есть на самом деле.       Паркинсон словно опоздала на это рандеву и подслушивала «непринужденную» беседу с середины, с трудом сопоставляя чужие слова с действиями. Малфой так много говорил о ней и при этом ни словом не обмолвился о Дафне, продолжая делать вид, что ее не существует, точно как на похоронах. Драко пружинил на ногах, все больше и больше становясь похожим на беспокойную псину своего кузена Фила. Ему было мало того, что итальянец задергал плечами, пытаясь скинуть с себя призраков прошлого, и он продолжил с яростью плеваться ядом.       — Не ты ли в прошлом году рассказал ему о грязнокровке? О моей, черт тебя дери, грязнокровке! Маэстро Забини вечно все подмечает там, где его никто не просил, да? Хорошо повеселились? От души посмеялись? — Горько усмехнулся Малфой, медленно сглатывая невидимый ком по надорванному горлу. Блейз не выдержал прямого взгляда и виновато опустил голову, бормоча себе под нос что-то совершенно неразборчивое.       — Твоя сука верещала, как ненормальная, когда я порвал ее, — пугающе спокойно выдал Нотт и как ни в чем не бывало прикурил. Драко в ответ сжал кулак так, что щелкнули кости. Теперь конфликт Грейнджер и Монстра обрел новые грани — личные грани. У Панси не могло уложиться в голове, что Нотт опустился до возлежания с Гермионой. У него были слишком высокие стандарты, а грязнокровки по его убеждениям стояли на одном уровне со скотом. Не иначе шутка обернулась настоящей трагедией. Должно быть Грейнджер кричала и вырывалась, но отчего-то ей это тоже не помогло. Дерись до последнего или сдайся в самом начале — монстры все равно тебя пожрут. Никаких шансов на спасение никогда не было и не будет.       — Тео, завались ради всего святого, — безнадежно выдохнул Забини, дополняя сказанное обреченным стоном. Он медленно опустился на пол и лег, раскинув руки в разные стороны. — Задрали втягивать в свои разборки! Задрали собачиться! Задрали таскаться сюда, как к себе домой!       Парни претензии проигнорировали и продолжили зло таращиться друг на друга, в то время как Блейз после выматывающей речи прикрыл глаза и приготовился вздремнуть посреди скандала.       — Пока ты подыхал на больничной койке из-за него, он пытался «утешить» твою мать в отместку за наше «преступление», — высказался Нотт, покачивая в завершении головой так, словно сам не мог поверить в сказанное. В его пальцах все еще тлела сигарета, но больше он не подносил к губам фильтр, лишь только стряхивал резким движением пепел.       Тишина продлилась мгновение, но очень растянутое мгновение. Малфой даже успел безмолвно выругаться и въестся в Тео еще более рассвирепевшими глазами, прежде чем Блейз, заваливаясь в стороны, с трудом поднялся.       — Что значит пытался «утешить», Ди? — Сонно прошептал он заплетающимся языком, сокращая между ними расстояние вихлявыми шажками. — Что это значит? — Громче повторил Забини свой вопрос, подчиняясь горячему итальянскому темпераменту. Малфой убрал руки в карманы брюк, нацепил свою довольную ухмылочку и небрежно вздернул плечами. Даже Панси, наблюдая лишь через щель, поняла по его довольному лицу, как именно он пытался «утешить» маму Блейза.       В свете лампы влажная кожа хозяина дома мерцала, а вот выражение лица посерело. Этот мальчишка представлялся Панси таким огромным и сильным, он мог справиться даже с Монстром, но отчего-то со скользкими гадами дела обстояли иначе. Не отводя от друга неверящих глаз, Блейз снова задергался и даже как-то сжался. Он мог легко переломить любого, но этот парень был не из тех кто решает проблемы силой или дрянным языком. Итальяшка в общем и целом был не из тех, кто решает проблемы.       — Ублюдок, — в сердцах беспомощно прошептал Блейз, и скользкий гаденыш встрепенулся, вытянулся и засиял.       — Ублюдок здесь только ТЫ, а я законный сын своего отца.       Это было низко даже для Малфоя, но он совершенно не жалел о сказанном, а наоборот гадко ухмыльнулся результату. Блейз вжал голову в плечи и отшатнулся как от пощечины. Все же Принцу не было равных в изощрённой пытке словами, он бил ядом точно в самое сердце.       — Следи за языком, — прошипел Тео, ловко откидывая итальяшку и снова вытягиваясь перед Драко. — У тебя совсем принципов не осталось? Чести? Опустился ниже некуда! — Прорычал он и что-то все же зацепил. Гаденькая улыбка с бледного лица Малфоя медленно сползла, он посмотрел на Забини и фыркнул, отворачиваясь в сторону.       — Считаете меня бесчестным? Скверным? Предателем?! А сами? — Вернул Принц свое внимание Тео и сразу перевел взгляд на приунывшего за его спиной Блейза. — Вы первые повеселились за мой счет! — Прохрипел принц и окончательно провел между ними невидимую черту, за которой остались парни. Его всего буквально лихорадило от накативших эмоций и он опять достиг состояния, когда мог только отплевываться.       Тишина оглушила всех и каждый переваривал сказанное в своем ритме. Ветер траурно свистел за стенами старого особняка и ставни на окнах глухо бились о фасадный камень. Напряжение в комнате неторопливо спадало и плещущийся во все стороны горячий юношеский нрав постепенно утих. Нотт схватился за запястье и тихо чертыхнулся — металл от часов обжег кожу, его срочно требовал к себе отец.       — Ты же не сделаешь какую-нибудь глупость из-за гребанных похорон? — Обернулся он к Блейзу и въелся остывшими глазами, нетерпеливо ожидая ответа.       — Мне не нужна нянька, — лениво протянул итальяшка и неспеша побрел к диванчику.       Тео как обычно был с ним не согласен, но часы продолжали больно жалить, не оставляя выбора. Он еще раз чертыхнулся и вернул свой тяжелый взгляд стоящему перед ним Малфою. Принц испуганно дернулся от той резкости, с которой Монстр выкинул кисть вперед, жестом предлагая пожать им руки. Они крепко сцепились, оба немыслимо сосредотачиваясь на прощании.       — Я был не прав — ты тоже! Мы в расчете. Но если приблизишься к Панси… — заканчивать Нотт не стал — все присутствующие посыл поняли и к своему сведению приняли. У Паркинсон даже подкосились от страха ноги и она тихонечко сползла по стене, обхватывая себя за колени. Дрожь унялась только когда бывший жених простился со всеми и скрылся в облачке зеленоватого дыма.       Одежда Драко слишком громко шуршала, пока он приводил себя в порядок. След на рубашке от окурка бросался в глаза и принц раздраженно пытался отшкрябать это непотребство ногтем. Ему пришлось позвать эльфа из поместья Малфоев, чтобы позже предстать перед отцом в подобающем виде. И вот он уже снова накрахмален и наглажен благодаря маленькому прислужнику в его ногах, который поджимал свои огромные уши и слегка кланялся. Малфой был резок, краток и напряжен, но потом неожиданно вздрогнул и достал медную монету из кармана. Его тело расслабилось, а на губах появилась мягкая улыбка, что совсем не уродовала лицо. Принц беззвучно прошептал «и тебе сладких снов» и убрал мелочь обратно в карман.       Итальяшка сосредоточенно наблюдал за тем, как Драко любовался своим искаженным отражением в окне, пока укладывал волосы прядка к прядке и что-то напевал. И он бы еще потратил на это огромное количество времени, если бы Блейз не привлек его внимание тяжелым громким выдохом.       — У тебя проблемы с… — постучал Забини себя по виску. — Любая девчонка, на которую посмотрит Тео… Паркинсон, Розье… Гринграсс — che la terra ti sia lieve… — поднял он глаза к потолку и мягко коснулся подушечками пальцев лба и тоже указал ими вверх. — И все это не из-за грязнокровки, не только из-за нее… Ты же из кожи вон лезешь, чтобы обойти его. Не устал еще членами мериться?       — Для чего мне это? Ведь и так очевидно, что я лучше во всем! — Радостно оскалился принц и опять отвернулся к окну, как ни в чем не бывало продолжая укладывать свои белоснежные волосы.       Забини лениво цокнул и закатил глаза в ответ на «слегка» завышенную самооценку друга. Он сделал вздох, чтобы еще что-то добавить, но покривил лицом и промолчал. Из закромов в диване ему удалось раздобыть для себя маленький бумажный сверток, подобный тем, что Панси спустила в раковину около часа назад. Красиво мерцающая бриллиантовая пыльца беззвучно перекочевала в рот итальянца и он раскинул руки на спинке дивана. Его и без того низкий голос стал еще ниже и тише, когда он вновь заговорил.       — Таскать чужих женщин; плести интриги из-за угла, когда яиц не хватает озвучить претензии в лицо; доводить хороших людей до петли и подкладывать бывших под претендента в Вальпургиевы Рыцари — не значит быть лучше! Ты бежишь не по той дорожке, Ди… Еще немного — и захлебнешься в своем грехе. Всякий, делающий грех, делает и беззаконие; и грех есть беззаконие… Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего, — прошептал Блейз и запрокинул голову за спинку дивана, начав странно открывать и закрывать рот. Его челюсть словно ему мешала и он пытался ее вправить. Бронзовая кожа итальянца опять покрылась мелкими капельками пота, заставляя чарующе блестеть в свете танцующей свечи.       — У меня от твоих цитат мороз по коже, бррр… Прекращай донимать меня этим стремным бредом, лучше найди себе девушку или хобби. И перестань баловаться «этим», — кинул Драко короткий взгляд на бумажный пакетик в руке Забини, виня то, что он принимает в его «дурном» поведении. — Вот я оскорбил тебя, а ты вместо того, чтобы постоять за себя, опять начал нудеть и заниматься моим психоанализом. Копайся в ком-то другом!       — Ударили по одной щеке — подставь другую, — утробно посмеялся Блейз, не поднимая запрокинутой за спинку дивана головы. Малфой к провокационному заявлению отнесся скептически и с легко читаемым на лице желанием покрутить пальцем у виска. Блейз вдруг замолчал и поднял голову, на короткое мгновение став непривычно серьезным. — Завидуешь, что Тео позвали на прием к Лорду Воландеморту?       Малфой окончательно оставил свои волосы в покое и уставился на итальянца в ответ. Панси была уверенна, что Драко отшутится как обычно или ляпнет какую-то гадость, но он ответил спокойно.       — Нет, меня это никак не трогает.       — А твоего отца? — Продолжил рыть Блейз в нужном направлении, пока еще был способен соображать. Малфой выпустил из себя весь воздух и вместе с тем уронил голову, а потом поднял ее и сделал глубокий вздох.       — Я стану судьей и буду вершить Справедливость, пока Рыцари играют в политику. Моего отца это устраивает, а значит и меня тоже.       — Тебя всегда устраивает то, что устраивает отца? Нужно поговорить с ним, а не сучиться на Тео. Иначе тебе до конца твоих дней нужен будет поводырь, который задает направление твоей жизни. Ты зависим от властных и деспотичных личностей, словно паразит. Твой отец пытается слепить идеальную версию себя, но если у него не получилось стать таким, то с чего это должно получиться у тебя. Не рычи на меня, а подумай над этим…       — Когда Тео пожаловался, что ты выгрыз ему все мозги с Панси, я подумал, что он преувеличивает. Как же я ошибался… В его случае во всем виновата мать, в моем — отец, а в твоем полагаю — оба? Классика… — высокомерно хмыкнул Малфой, даже и не думая прислушиваться к чужим нравоучениям. Он еще раз взглянул на свое полупрозрачное отражение в окне и уныло выдохнул, поворачиваясь к диванчику. — Но ты мне уже не ответишь… — обреченно констатировал Драко, недовольно поглядывая на друга, что тяжело и рвано дышал с нездоровой улыбкой на лице. Принц еще немного послушал чужое дыхание и направился к камину, оставляя на прощание сомнительное пожелание, — только не усни вечным сном, прошу тебя. Похороны меня не вдохновляют, а на твои придется обязательно явиться.       Резкий хлопок посреди погруженного во мрак коридора заставил Панси вздрогнуть. Старый нерасторопный эльф тяжело захромал к комнате, а потом и к диванчику. Он ласково поглаживал Блейза по руке до тех пор, пока дрянной мальчишка не пришел в себя. Пытаясь подняться, Забини свалился на пол, но все же смог встать на ноги. Итальяшку бросало из стороны в сторону при каждом шаге, когда он заковылял к двери. Он медленно брел по коридору в свою комнату, мягко рассекая тьму. Блейз казался подавленным, и исстрадавшаяся душа Паркинсон ныла от чужой тоски. Ей хотелось утешить этого мальчишку и вернуть знакомое скучающее выражение на его лицо. Такое привычное и почти родное…       Когда он добрался до спальни и лениво уселся на полу, Панси нерешительно остановилась позади. Она неловко скинула ботинки и шагнула на мягкий ворс ковра, прежде чем коснуться влажного плеча итальянца.       Его тепло полностью захватило ее, насквозь поражая глупое сердце через легкое покалывание на подушечках пальцев. Колени подогнулись и уперлись в пол, а ладонь соскользнула по ключице к ровно вздымающейся груди парня. Больше не осталось сил сопротивляться желанию обнять его и раствориться в тумане незнакомых чувств. Это было и горячо, и холодно… и волнующее! Очень волнующе!       Блейз не предпринимал ничего, просто позволял твориться этому. И даже когда она обняла его второй рукой и уперлась лбом в позвонок на шее, он остался безучастным, продолжая блуждать где-то далеко в своих мыслях под неизвестной дрянью в его крови.       — Думал, мне примерещились твои духи, — вырвал Панси из сладкого забвения до омерзения мелодичный голос бывшего жениха.       Бежать было некуда — он стоял в дверях. Она лихорадочно отползла в сторону и уперлась в холодную стену. В темных волосах Нотта и поверх пальто блестели безжизненные снежинки — смерть сопровождала его всюду.       Один взмах палочкой — и ботинки громко грохнулись рядом с Панси, а губы Монстра беззвучно велели обуваться. Уши заложило и пронзительный звон мешал думать, поэтому она по-обычному безвольной куклой поспешила исполнить его волю. И сразу поплелась за Ноттом, как покорная овца на выгуле, не решаясь поднять глаз.       Мама Блейза выскочила за ними на улицу в одном лишь тонком платье и ледяной ветер безжалостно подхватил подол. Значит она все это время была дома, совсем невежливо с ее стороны.       — Тео, …рогой, куда… повел мою гост…? — Лишь обрывками донеслось до них, погода разгулялась не на шутку. Нотт обернулся на синьорину Забини, что стояла на заснеженных ступенях древнего особняка, и приветственно кивнул.       Новый порыв ветра почти сбил Панси с ног, но цепкие мужские руки не позволили ей упасть. Тео пробрался под меховую шубку и крепко прижал дрожащую не от холода девушку к себе, больше не обращая внимания на посторонних.       — Даже Смерть не разлучит нас… — угрожающе прошептал Монстр ей в губы, прежде чем обжечь холодным поцелуем. Девичью грудь сдавило то ли от аппарации, то ли от осознания собственной глупости…