Решение

➤ текущее решение: спрятаться за столом ➤ принятие 1 решения

Нана убедилась, что студента не видно за столом и повернула защелку, стоя возле двери, открывая ее и улыбаясь, демонстрируя свои белоснежные виниры, что обошлись ей так дорого, хотя, наверное, не так уж дорого с ее нынешней зарплатой, которой более, чем хватает на хорошую одинокую жизнь в Токио. Она может себе позволить практически все, что хочет, и рада этому. Правда… работать иногда приходится ради такого удовольствия слишком много. Не то, чтобы ей не нравилось, конечно, работать. Она обожает свое занятие. Ей всегда хотелось быть полезной. И помогать тем, о ком так мало думают, людям, что умерли, родственникам этих погибших, хотя бы тем, что устанавливая причины их смертей. Иногда, когда человек узнает причину, получает ясность, вердикт, ему становится проще дальше жить, ибо только после ясности он может отпустить прошлое. — Добрый день, Прокурор, — сказала мягко она. — Уже пришли? А мы тут… совсем погрузились в работу с головой, извините, что не впустили вас сразу. Лео взглянул на женщину таким взглядом, что Нане стало за себя стыдно, и она опустила сконфуженно взгляд вниз, а Канна покачала головой в стороны, усмехаясь на эту нелепицу. Зайдя в помещение, которое было не такого уж большого размера, но все же намного больше среднестатической комнаты в квартире в Токио, Лео быстрым и уверенным, но вместе с тем легким и совсем бесшумным шагом, словно бы ничего не весит или плывет над полом, прошел, смотря прямо на холодильные отсеки, к ним, останавливаясь перед одним и скрипя подошвой лакированной туфли, которые всегда надевает под свой серый костюм с белой рубашкой. Должность прокурора обязывает носить на работу классическую одежду. Которая, впрочем, Лео все равно как нельзя лучше подходит. В его духе. Сложно представить себе его в чем-то развязном и дешевом, вроде толстовки из масс маркета или в гавайской рубашке. И даже его длинные черные волосы, что уже касаются плеч, так бережно уложены и зализаны, что только можно позавидовать тому, какой Лео скрупулезный во всем. — Вы знаете, этих женщин убили, а только потом подожгли, — сказала, догоняя Прокурора, Нана, а Канна осталась на месте, смотря искоса на стол и думая про себя, не подойти ли ей к тому, случайно с него что-то уронив и привлекая тем самым к столу чужое внимание, так, ради веселья посмотреть, а что после этого будет. Этот студент, эта гадалка, все равно толком ничем им не помогла. Хотя были небольшие сомнения на тот счет, правда ли гадалка выдумала про мужчину в черной одежде. Ибо сам студент верил в то, что говорил, судя по его честным глазам. — Да, преступники так часто делают, — спокойным голосом Лео профессионально пояснил на доступном для женщины языке причины того, — хотят скрыть следы, в панике не думая о том, а может простого этого и не зная, что даже после огня все равно можно будет понять, отчего умерла его жертва. От раны, что он ей нанес, или от дыма. А потом он, повернувшись лицом к Нане, приковал ее к полу взглядом. — И сейчас вы мне напоминаете паникующего преступника. Вы что-то скрываете от меня? — Я? — Приподняла брови Нана, указывая на себя, а потом несколько театрально продолжая, махая рукой. — Не-ет… конечно, нет. Мне нечего скрывать, я же ничего не делала. Вы так шутите со мной, Прокурор? У вас очень тонкий юмор. Но Лео даже каплю не улыбнулся, все еще пытливо смотря на сотрудницу и подводя итог: — Вы переигрываете. Только слепой не заметит, что вы упорно пытаетесь замести за собой следы… — И он наклонился к лицу женщины, отчего та покраснела, опустив взгляд вниз. — И в глаза мне смотреть не желаете. Почему вы избегаете зрительного контакта, Нана Комацу? Или, вернее будет сказать, — Лео выпрямился и, хоть лицо его отсталость статично и ни один мускул не дрогнул, его черные глаза заулыбались, — преступница Комацу? Канну не удержалась и вслух усмехнулась, закусывая губу. А вместе с тем радуясь, что не ее сейчас так унизительно ставят на место. Решив подыграть и поддержать подругу, строя из себя дурочку, Канна сказала со своего места: — Вы не помните, Прокурор? Лет десять назад или больше, тот пожар из-за взрыва в больнице Северного Района? Этот пожар так потряс всех. Наверное, Нана до сих пор его помнит, и потому пожары в больнице стали для нее триггером. Верно, Нана? Ты себя так ведешь, потому что слишком распереживалась из-за нового поджога в больнице, помня последствия старого? В больницах так редко бывают подобные инциденты, что каждый раз как первый… Нана неуверенно открыла рот: — Я… Но что-то скрипнуло справа, возле стола, и она остановилась, смотря в ту сторону вместе с Прокурором и улыбающейся так широко Канной. Словно Лео идиот, Нана продолжили свою театральную игру: — Мышь… наверное, это снова мышь. Такой кошмар у нас творится, вы не представляете. Все подопытные мышки сбежали ночью из лаборатории этажом выше и прибежали на трупный запах. Мы… мы поймаем эту потом. Так что Канна говорила про больницу? Да, да, я так переживаю… Тот случай до сих пор в моей голове. Лео решил начать кидать козырями и сказал: — Я знаю про взрыв в Северно-районной больнице, моя мать там работала… Но, тем не менее, прошло тринадцать лет, и даже меня уже больше не трогают воспоминания о той трагедии, так что не стоит делать из меня дурака. Я здесь по делу, и, раз вы так были увлечены работой в морге, что даже не слышали мои звонки и не сразу открыли дверь, видимо, найдя что-то важное, исследуя тела погибших, то, может, вы поделитесь своей находкой со мной? А, эксперт Нана? Нет? А эксперт Канна? И Лео перевел взгляд на другую женщину. Та просто пожала плечами, уже хотя сказать, что ничего они толком не узнали, а лишь потратили время на игры со студентом, но горькую правду не дала озвучить ей Нана, вспомнившая и громко сказавшая: — Да! Мы установили, что белые бусы, которые были рассыпаны по полу на месте пожара, были одной из жертвы… — И так понятно, что они не преступника, — сказал Лео, начиная раздражаться затянувшимся цирком. — Да, но… — застопорилась Нана, начав быстро соображать. — Но это очень тяжелые бусы, для которых нужна толстая нить, и такие бы сами не порвались. Видимо, преступник порвал их, наверно, случайно, когда убивал женщину. — Понятно, — сказал, впрочем, не очень удивленный Лео. Что женщин убили было ему понятно еще с самого начала. И про бусы информация эта ему ничего полезного не дает, если только на них, вдруг, чудом, не осталось опечатка убийцы, что, конечно, практически невозможно. Скорее метеорит упадет сейчас на Землю, чем это. На краю стола он увидел в пакете бусы, спрашивая, указывая на них и уже подходя к столу. — Эти? Нана напряглась, походя к нему и беря под руку. Лео взглянул на схватившую его женщину строгим взглядом, и Нана сразу опомнилась, убрав руку. — Эти бусы просто бусы. То, что вы обнаружили, абсолютно бесполезно, — сказал он честно. И Канна спросила, не удержав импульса вредности в себе: — А сами вы хоть что-то нашли? Лео повернул в ее сторону голову. — Свидетеля, — сказал он медленно. И лицо Наны вытянулось в удивлении, а Канна, сильно хмурясь, спросила: — Мужчину в черном? — ее голос понизился, а взгляд потемнел. Неужели брат Прокурора и правда гадалка? Увидел свидетеля, что был тогда на месте пожара? Если так, то это фантастика, меняющая ее все взгляды на эту жизнь. Может, Нана не такая уж дурочка, что верила во всю эту мистику и сверхъестественное? Но Лео отрезал, разрушив эти надежды. И Канна поняла, что, если она сейчас выдаст студента под столом, то Прокурор совсем разочаруется в них и, может, отстранит от дела, сделав донос, поэтому, получив на свой вопрос ответ: «Нет», она встрепенулась и перешла на сторону Наны. На одного циркового клоуна стало в этом морге больше, понял Лео, подыгрывая и оставаясь хладнокровным и спокойным. — Если это была женщина, тогда мы должны немедленно поговорить с ней! У нас, женщин, память как у рыб. Она непременно что-то забудет, пока мы медлим. Пойдем же, Прокурор. — Конечно, идем, — сказал он и последним подошел к двери, дождавшись, когда Нана и Канна выйдут, а потом закрывая за ничего не видящими дальше своего носа женщинами дверь, щелкая замком, закрываясь в морге изнутри. Послышался стук по двери и голос по ту сторону: «Прокурор Накагава, что вы делаете?». Майк под столом, у которого уже затекли все ноги и начал болеть позвоночник от неудобной позы, молча выругался и зажмурился, скрещивая пальцы и молясь богам, которых он так редко вспоминает, дабы те уберегли его сейчас, и Лео оставил его в покое. Он, Майк, и так только и делает, что лажает все это лето. Он утопил свой телефон в туалете, и Лео позже пришлось купить новый. Чуть не сжег кухню, уснув, когда на плите стояла готовящаяся еда. Еще он забыл о книгах, которые нужно было вернуть на факультет, и у него списали немало денег со счета за простой, что тоже оплатил со своего кармана Лео. Потом, пытаясь хоть как-то загладить вину пред Лео, Майк решил найти подработку. Но никто не хотел брать его на работу без образования и хорошего рекомендательного письма из школы! И резюме он не умеет писать. В итоге он решил гадать людям, и у него вроде получалось, но и там не обошлось без проблем. Но о них Лео уже не знал, ибо Майк соврал, что устроился на подработку консультантом в чайную лавку. И, если он сейчас поймает его, узнав, что Нана пришла ему на гадание, то это будет позор. Позор, позор, позор. Мало того, что он соврал Лео о том, где нашел источник заработка, так еще оказывается, что видение его о поджоге в больнице было неверным. Он видел мужчину. Но свидетель женщина. И бусы. Какой толк от глупых бус? Хорошо, что он хотя бы увидел их, а не что похуже, например, нижнее белье женщин. Это полный провал. Стало так тихо. Как… в морге. У Майка пошли мурашки по спине, и он навострил ухо, прислушиваясь. Лео уже ушел? Ничего не было слышно. Так странно. И жутко. Решив, что задумался, и что опасность миновала, Майк медленно выполз из-под стола, поднимаясь с колен и поворачиваясь к двери, вздрагивая и делая нервный шаг назад. — Лео?! Как ты? Я тебя не слышал… ты меня напугал… — А вот и сбежавшая мышка. Привет, Майк. Что ты здесь делаешь? — сидя на краю стола, поздоровался Лео, и по лицу брата и так никогда не понять, зол тот или рад, так еще из-за чего-то, не зная сам чего, силы Майка не работали на Лео, и он, сколько бы не старался и не напрягался, не мог почувствовать ауру брата, как мог чувствовать ауру других людей. Даже без прикосновения его силы давали ему какую-то информацию о людях. Иногда это облегчает жизнь. Но иногда наоборот мешает, потому что в Токио так много потенциальных самоубийц, которые не видят ничего дальше своего носа. А аура у них такая холодная, мрачная. Она опустошает не только самого носителя, но и его, Майка, как дементор. После столкновения с таким ему часто хочется плакать или просто лечь на пол. А попытки помочь человеку с такой аурой никогда не заканчиваются ничем хорошим, потому что он не внушает людям доверия, говоря, что видит, что другому плохо. Раньше он еще пытался найти слова, дыбы понравится и помочь, но после перешел на игнорирование подобного, ибо все бестолку, почти никто его не слушает. Сам не заметив, он стал становиться все более закрытым, пытаясь изолировать себя от людей все больше и больше. Наверно, он даже стал несколько социофобным, панически боясь случайных прикосновений. — А я тут работаю. Сюрпри-из, — протянул Майк, нервно улыбаясь. — Мы же уже сошлись на том, что ты больше не будешь этим заниматься, — сказал в ответ Лео, все еще сидя на столе и испытывающе смотря прямо на младшего брата. — Да, но… не будь таким вредным. У меня уже получается намного лучше, правда. Мои силы могут приносить людям пользу, а не только вред. — Неужели, — хмыкнул Лео. — Правда! Это я увидел бусы, — сказал самодовольно Майк, указывая большим пальцем на себя любимого. — Которые нашли на месте пожара и без тебя. Они ничего не могут дать следствию. Что-то еще, быть может? — спросил Лео. — Ну, там был еще мужчина… — припомнил Майк свое второе более скомканное воспоминание. — В черном? — вспомнил слова Канны о мужчине в черном Лео. — Ага, — кивнул рыжеволосый. — Но свидетельница не видела никакого мужчину, — отрезал Лео, вставая и кладя руку на плечо Майка, что вздрогнул. — Ладно, отото*. Я рад, что у тебя хотя бы хватило ума не лезть в холодильный отсек. Но я все равно оскорблен тем, что ты меня обманывал. Неделю без видеоигр будет честным наказанием для тебя. Небольшое лицо Майка застыло в шоке и обиде: — Нет! — протянул он. — Лео, нет! Ты не можешь отнимать у меня самое дорогое… Я же как раз купил ремейк второго «Резидента», а еще хорроры, ты не можешь отнимать у меня мое единственное хобби, которое дает мне забыть о моих силах. Пожалуйста, я не хочу ссориться с тобой. — Как и я, — сказал легко Лео. — Но если ты не выучишь урок, то хорроры будут не только в играх, но и в твоей жизни будет сплошной хоррор. Не ты ли жаловался мне на свои ночные кошмары из-за частого использования сил? Что, хочешь регрессировать и снова начать спать со мной в одной кровати, словно ребенок? Тебе девятнадцать уже, не пора ли повзрослеть и перестать портачить? Майк надулся и скрестил руки на груди. Как бы он не любил Лео, но иногда изрядно раздражало его манера говорить так, словно он знает лучше всех обо всем на этом свете. Чего же тогда он ничего не знает про силы? Откуда они? Для чего? Что с ними делать, если не помогать людям, используя их? Если такой умный и взрослый, мог бы помочь младшему брату что-то сделать со своей запутавшейся жизнью, помог бы найти ответы на всю ту горы вопросов, которая накопилась за тринадцать лет. — Может, если бы ты больше верил в меня, я бы уже давно научился контролировать эти видения, не боясь их, а шагая к ним навстречу, и мне бы не пришлось прятаться от всех, да и рукава эти… — Майк взмахнул руками, отчего длинные рукава вместе с ними взлетели и упали, — дурацкие. Знаешь, как с ними неудобно? А без них — ходить по Токио одно сплошное испытание, даже за поручень в метро не взяться, потому что повсюду эти астральные следы… даже на общественных унитазах бывают иногда, чтобы ты знал! Мне и так тяжело, а ты меня добиваешь. Майк пихнул брата в плечо и насупился, отворачиваясь и ворча: — Твои скучные тирады о том, что мне надо повзрослеть, стоят меньше, чем тело раздавленного на асфальте жука. Лео стойко выдержал маленький удар столь унизительного сравнения и, как и всегда, сдержанно и тактично увел спор, которых у них случается с Майком часто, в несколько другую сторону: — Я не против того, чтобы ты исследовал свои силы, пытаясь тем самым понять самого себя. Я против того, чтобы ты давал людям ложные надежды, обманывая их. Как часто твои видения толковы? Один случай из десяти. Так что не стоит пытаться выполнять не свою работу, наживая себе проблем, лучше занимайся тем, что тебе более подходит — дизайном, а остальное доверь профессионалам. — Как скажешь, папочка, — протянул саркастично Майк. Лео стрельнул в него суровым взглядом: — Не называй меня так. И Майк закатил глаза: — Ты так и не научился понимать юмор? А как же то юмористическое шоу, которое я скинул тебе на флешку? Ты его не смотрел? — Не было времени, — честно ответил Лео. — А, ну да. Работа, работа… скоро твоя работа убьет тебя, и тогда в одном из таких холодильников будешь лежать ты, братик, — злорадно улыбнулся Майк, наслаждаясь местью за полученное наказание. Он обязательно еще придумает что-то, когда будет дома, что-то, чем бы еще можно было насолить Лео. Не слишком сильно, ибо тот вывозит их двоих на себе, оплачивая все, но достаточно, чтобы показать, что он, Майк, не его слуга и котик, и вилять хвостом каждый раз после пинка под жопку не собирается. Не-а. Послышался стук в дверь. И голос позвал с той стороны: — Прокурор Накагава? Эй, у вас все хорошо? Выходите, пожалуйста, нам стыдно стоять здесь в коридоре одним, пока вы заперлись в нашем морге. Высокий голос Наны звучал слишком жалобно и Лео сжалился, отвечая: «Прошу извинить нас. Конечно, мы уже заканчиваем». — Они все время стояли там? Надеюсь, им ничего не было слышно… Я умру со стыда, если кто-то узнает, что ты в мои девятнадцать до сих пор меня отчитываешь и наказываешь. — Заслужено отчитываю и наказываю, — шепнул ему в лицо Лео и потом выпрямился, шагая к двери и открывая ее, пропуская Майка в коридор, где его встретили Канна и Нана. — Вы злитесь на нас? — спросила Канна хмуро. — Нисколько, — ответил холодно Лео, хотя он всегда говорил холодно, даже когда шутил. — В конце концов, это Майк пришел сюда, и, зная, насколько он довольно манипулятивен, неудивительно, что вы доверились ему и поверили в небылицы. — Так он не гадалка? — спросила с некоторым разочарованием Канна, а Нана молча окинула студента, окончившего первый курс, взглядом. Но ответа они не дождались. Лео ничего не сказал на этот счет, а продолжил говорить о работе. — Вы разве не хотели поговорить со свидетельницей? К сожалению, дача показаний уже состоялась этим утром, и скоро новости с вердиктом, что именно случилось в больнице, пустят в эфир по местному каналу, но я могу пригласить вас посмотреть записи, если вам интересно узнать все из первых уст. И женщины закивали, воодушевленные возможностью побывать лично на полицейской площадке, спрашивая уже сейчас подробности. А Майк, вытесненный назад, шагал за троицей позади, войдя с ними в лифт, все также незамеченный, все также в стороне. Досада грызла его изнутри: он ведь так надеялся, что у него выйдет, а по итогу снова облажался. И, наверное, с гаданиями придется завязать, ведь Лео все равно понял, что он не устроился ни в какую чайную, а все шнырял со своими силами в поисках того, чье прошлое он сможет увидеть наиболее четко, наиболее живо, дабы… Дабы у него получилось, наконец, погрузиться в астрал, а не лишь заглянуть в него одним глазком. Может когда-то он встретит человека, который поможет ему раскрыться, и он вспомнит — вспомнит семью, свои шесть первых лет жизни, может, он сможет увидеть прошлое Лео, что закрыто от него тайной завесой… Но пока это все мечты. — Ты поедешь с нами, гадалка? — спросила его на улице Канна, которая, почему-то, теперь так подобрела к нему. Майк задумался, поехать ли домой, пытаясь там успеть наиграться в видеоигры, пока Лео не пришел и не забрал их (хотя, Майк знает, что сам отдаст их брату, тот никогда не применяет сил против него), либо же плевать на игры и отправиться в полицейский офис, назло брату, дабы посмотреть записи дачи показаний, хотя бы немного снова чувствуя себя детективом? Немного подумав, он решил…

1: домой 2: слушать записи