Fragmented

      Следующие несколько дней на события богаты не были.         Помимо того случая, когда Даби и Спиннер пришли, чтобы что-то обсудить, ничего необычного не происходило. Шигараки заставлял тебя играть с ним в видеоигры ещё несколько раз, и ты пыталась изо всех сил играть хорошо, но безуспешно. Он с лёгкостью побеждал тебя каждый раз. Однако он не кричал и не связывал тебя, так что всё не так уж и плохо.       — Тебе надо принять ванну, — неожиданно сказал он. — Ты вся грязная.       Он был последним человеком, от которого бы ты хотела это услышать, с его-то волосами-сосульками, замызганной одеждой и сухой кожей, но ты, действительно, давно не принимала ванну. Тебе не нравилось ощущение грязи на своём теле, но ты боялась спросить его, можно ли тебе помыться. Сложно сказать, что побудило его предложить тебе это.       Ты с благодарностью улыбнулась.       — Спасибо. Я могу принять её сейчас?       — Нет, блин. Почему, по-твоему, я сказал тебе про это?       Ты кивнула и поспешила в ванную комнату. Он уже давно не пытался коснуться тебя, что не могло не радовать. Хотя из-за этого ты не могла использовать на нём свою Причуду, чтобы узнать что-нибудь новое. Может, на самом деле это было хорошо, что ты была с ним честной и рассказала, как работает твоя способность. Он избегал касаться тебя, потому что не хотел, чтобы ты что-то узнала. Нет, конечно, он всегда может убить тебя, но тем не менее.       Благодаря твоей генеральной уборке ванная комната стала выглядеть гораздо лучше, чем когда ты оказалась здесь в первый раз. Ты выдохнула с чувством удовлетворения и начала раздеваться. Просто позволить своей коже дышать было уже подарком свыше.       — Ты не закрыла дверь.       — А, чёрт!       Ты развернулась с красным лицом, одетая лишь в нижнее бельё. Шигараки стоял в дверях. Ты даже не услышала, как он открыл дверь. Он убрал руку со своего лица и сконфуженно пялился на тебя, чуть ли не отводя взгляд, ты бы сказала.       — Если ты не будешь закрывать дверь, сюда могут вломиться, — прямо заметил он.       — Т-точно. Извини…       Типа вломиться, прям как ты?       Шигараки почесал свою шею.       — Или, может, ты надеялась, что я к тебе вломлюсь?.. Может, ты кайфуешь, когда за тобой наблюдают.       — Конечно, нет, — ты сглотнула, отворачиваясь от него.       — Хм. Я никогда раньше не видел полуголых девушек, — уголки его губ натянулись. — Раз уж мы здесь, ты можешь раздеться до конца и показать мне всё.       Ты не могла придумать ничего другого, что бы ты ненавидела ещё больше. Кроме смерти, вероятность которой была сейчас очень высока. Если откажешься.       Что ты и сделала.       — Пожалуйста, — ты вздохнула. — Я просто хочу принять ванну… Я быстро. Просто, пожалуйста… не заставляй меня…       — Почему ты решила, что у тебя есть выбор? — он фыркнул, подходя ближе. — Ты тупая, да? Разве люди не пытаются сделать всё возможное, чтобы выжить? Если я сказал тебе раздеться, ты разденешься.       Ты хотела заплакать, но Шигараки ненавидел, когда ты плакала. Всё хорошо. Нет, на самом деле, нехорошо. Это было совсем не хорошо, но он прав — у тебя, блин, не было выбора. Не то чтобы тебя никогда никто не видел голой. Единственная разница в том, что тогда ты оголялась по своему желанию. А сейчас ты делала это, чтобы выжить. Даже если тебе это не нравилось, он был прав.       Не глупи. Не пытайся сохранить свою гордость.       У тебя в горле как будто застряла большая лампочка. Ты вдохнула воздух сквозь зубы и скривилась, заставив себя сглотнуть. Затем твои пальцы заскользили вдоль спины, чтобы расстегнуть застёжку бюстгальтера. Шигараки следил за тобой, не моргая. Тебе даже захотелось, чтобы эта тупая искусственная рука была на нём, чтобы ты не видела это отвратительное похотливое выражение лица.       Бюстгальтер расстегнулся, и ты придержала его на груди, пока лямки спадали с твоих плеч. Как только ты была готова отвести руки, то услышала, как в горле Шигараки зародился грохочущий смех.       — Ха-ха. Ты серьёзно собиралась сделать это? Как я и думал, ты чёртова шлюха.       Он широко ухмыльнулся, и ты почувствовала, как тебя окунула волна смущения. Да он же больной на голову. Что весёлого в том, чтобы заставлять человека делать такие унизительные вещи? Что, чёрт возьми, ты ему сделала? А он даже не сбавляет обороты, грёбаный притвора.       — Не теряй времени даром, дорогуша, — произнёс он, закрывая дверь, и ушёл. А ты стояла там, глупо уставившись в никуда. Ты должна быть рада. Но в данный момент ты была огорошена. Его слова обжигали как кислота, и эта ужасная улыбка на его лице…       Блять. Ты ненавидела его.

—

      — [Имя], Шигараки Томура сказал мне научить тебя готовить коктейли.       — А, окей.       Ты пыталась забыть своё прошлое взаимодействие с Шигараки. Ты не знала, куда он ушёл, но, определённо, ты чувствовала облегчение, когда его не было рядом. Курогири, конечно, тоже был злодеем, но ты не ощущала от него исходящей угрозы и жестокости, как от Шигараки.       — Вот, у меня есть блокнот, который ты можешь использовать, — произнёс он, доставая маленькую книжечку из одного шкафа, и положил её на барную стойку.       Ты кивнула.       — Да, спасибо. Я постараюсь как можно скорее запомнить всё.       Как всегда, он, казалось, изучал каждое твоё движение, пытаясь найти хотя бы намёк на попытку побега или предательства. Он правда был слишком высокого мнения о тебе. Ты не была ни глупой, ни сильной, зачем тебе пытаться сбежать? К тому же, приготовление коктейлей могло стать своего рода катализатором для прокладывания пути к свободе. Если не это, тогда твой единственный выход — продолжать пользоваться благосклонностью Шигараки и надеяться, что однажды кто-нибудь спасёт тебя.       Но ты знала, что шансы на то, что это произойдет, невелики.       — Эм, могу ли я спросить, какие напитки Шигараки-кун предпочитает? Если бы я знала, что ему нравится, я бы сосредоточилась на их изучении в первую очередь…       — Он не разборчив в этом, — ответил Курогири. — Я даже не уверен, волнует ли его вкус алкоголя. Обычно я наливаю ему стакан виски или другого крепкого спиртного.       Ты пролистала страницы блокнота.       — О… понятно. Немного жаль. Я надеялась удивить его, приготовив его любимый напиток.       Было сложно заметить малейшие изменения в выражении лица Курогири с его туманом и пустыми, нечитаемыми глазами, но ты могла поклясться, что он нахмурился.       — Чего именно ты надеешься добиться этим?       — Простите?       — Я не вижу в твоих действиях искренней добродетели, — объяснил он. — Хотя я не могу не сочувствовать тебе, ты должна иметь в виду, что Шигараки не из тех, кем можно манипулировать. Даже если ты будешь лелеять его, лучше отношение к тебе не станет.       Ты слабо усмехнулась.       — Точно… Я уже это поняла. Очень сложно предсказать, что он собирается сделать, но я занимаюсь этим без задней мысли. Я просто хочу жить. И если мне придётся для этого поцеловать его, я с радостью сделаю это. Я не представляю для вас угрозу. У меня нет ни сил, ни желания вставать у вас на пути. Я просто не хочу, чтобы меня убили.       Курогири ничего больше не сказал, но молчаливый кивок, которым он одарил тебя, показал, что он тебя понял. Ничего из сказанного тобой не было ложью. У тебя не было жажды пытаться играть в героя и разгадать, что они замышляют. Всё, что ты могла, это делать Шигараки счастливым и надеяться, что это тебя спасёт.       Ну, может, счастливым было слишком громко сказано. Удовлетворённым — вероятно, это лучшее, на что ты была способна.       Следующее время ты была занята смешиванием разных коктейлей и их дегустацией, дабы убедиться, что их можно пить. Это было не так уж и сложно, как ты себе представляла. Ты всегда быстро училась и хорошо следовала инструкциям, так что это задание было как раз для тебя.       Наконец, к твоему глубочайшему сожалению, Шигараки вернулся.       Он был без своих искусственных рук, и это тебе тоже нравилось в его покидании убежища, кроме того, что он, ну, всегда возвращался обратно. Он скинул капюшон, провёл рукой по своим спутанным волосам и бросил взгляд на тебя, стоящую за баром.       — Пытаешься быть полезной? — спросил он.       — Э, да, — ты тут же кивнула. Ты налила получившуюся смесь из напитков, добавила немного льда и поставила стакан на барную стойку. — Я только что закончила готовить коктейль из виски с лимонным соком. Курогири-сан сказал, ты обычно пьёшь виски, а это что-то типа прохладительного напитка. Хочешь попробовать?       Шигараки уселся за барную стойку.       — Конечно, но если это на вкус будет как дерьмо, я тебя убью.       Похоже, у него на все вопросы был один ответ. Ему очень нравилось напоминать тебе, как легко будет осуществить эту угрозу, и, хотя ты не сомневалась в его способности убить тебя, ты успела достаточно узнать его, чтобы понять, когда он сгущает краски. Хотя ты наверняка всё равно проблем не оберёшься, если напиток окажется плохим на вкус.       Он взял в руку стакан рокс, удерживая его четырьмя пальцами, как обычно, и сделал маленький, пробный глоток. Выражение его лица не изменилось совсем, поэтому ты не могла не кусать свою нижнюю губу, нервничая, но чуть позже он сделал новый глоток, и ты решила, что всё не так уж и плохо.       — Нормально, — пробормотал он, и неожиданный комплимент застал тебя врасплох, от чего ты раскрыла рот от удивления.       — О… спасибо. Я рада, что тебе нравится.       — Потом сделай ещё.       — Конечно! — тебя наполнило чувство облегчения. — Я буду рада готовить тебе его, когда ты захочешь.       Шигараки уставился на тебя усталыми глазами.       — Хах… что это за довольная улыбочка? Я просто сказал, что это нормальное пойло. А ты ведёшь себя так, словно в лотерею выиграла.       — Я просто рада, что смогла доставить тебе удовольствие, — ответила ты.       — И только, хм? — он нахмурился брови; неожиданно он снова стал выглядеть злым. — Просто ты рада, что я не собираюсь убить тебя? Тебе ведь на самом деле плевать, что я чувствую.       Ты удивлённо моргнула. Очевидно, что ты должна следить за своим языком, но и врать ему смысла не было.       — Конечно, я хочу жить, — согласилась ты. — Даже те, кто живут в боли и волочат ужасное, жалкое существование, стараются бороться со смертью. Но я всё равно счастлива видеть, что я могу радовать других. Может, это просто самоудовлетворение, но это приятное чувство, если ты меня понимаешь…       Шигараки фыркнул.       — Звучит как слова какого-нибудь героя.       — Не знаю. Я определённо не герой и никогда не мечтала им стать. Я думаю, видеть, как люди радуются тому, что ты для них делаешь, — это просто способ потешить своё эго и убедиться, что ты делаешь всё правильно. Хотя, может, именно это герои и чувствуют.       — Оу, — Шигараки хмыкнул, его губы растянулись в лёгкой улыбке. — Если так посмотреть, иногда ты говоришь умные вещи. Ведь правда, да? Герои далеко не так бескорыстны, как можно подумать. Они не просто тонут в самопожертвовании и готовы погибнуть ради других. Это должен быть их собственный эгоизм, их жадность, и делают они это ради славы, признания и того, чтобы другие смотрели на них. И этот говнюк Стейн тоже так говорил… меня бесит думать о нём, но то, что он говорил о героях, было правильно.       Ты поджала губы. Похоже, ему очень нравилось обсуждать геройскую тему. Его предвзятое отношение к героям было ясно как дважды два. Отлично. Если поливание героев помоями поможет тебе заслужить снисхождение Шигараки, ты с радостью сделаешь это.       — Они не всесильны, — заметила ты. — Многие люди чувствуют себя свободно, только потому что вокруг так много героев, но мне кажется, что из-за них в нас пробуждается ложное чувство защищённости. Гражданские, похоже, думают, что ничего плохого не будет происходить до тех пор, пока герои рядом.       — Именно! Именно так, [Имя]!       Теперь он широко ухмылялся как ребёнок, и даже его щёки порозовели от необъяснимого возбуждения. Ты просто продолжила улыбаться, решив помолчать пока, чтобы не рисковать, не сболтнуть что-нибудь лишнее и не нарушить сложившуюся атмосферу.       — Я знал, что мне в тебе что-то нравится, — он усмехнулся. — Если вспомнить, когда ты увидела меня в первый раз, ты была убеждена, что герои не придут спасти тебя. Ты понимала, насколько эгоистичны и жестоки они на самом деле.       Ты просто кивнула, но Шигараки оказался в настолько прекрасном расположении духа, что он слез со стула, зашёл за барную стойку и взял тебя за запястье. У тебя в животе завязался узел. Он уже давно не касался тебя, и хотя ты гадала, следует ли тебе попробовать использовать на нём свою Причуду сейчас, глаза Шигараки были такими яркими и пронизывающими, что ты не смела отвести взгляд. Он продолжал удерживать тебя и наступать, пока ты не оказалась вжата спиной в барную стойку, столкнувшись с ним грудью.       — Ах, я так рад, что мы смогли поговорить, — он вздохнул, его большой палец огладил тонкую кожу твоего запястья. — Благодаря этому ты стала меня меньше раздражать. Ты уже давно не плакала, хотя ты всё ещё лажаешь в видеоиграх. Но это ничего, ведь ты ненавидишь героев и ты милая.       Ты чувствовала, как твоё сердце билось о ребра. Ты никогда не говорила о том, что ненавидишь героев, но указывать ему на это сейчас не стоит. Он был так близко. Слишком близко. Если ты используешь свою Причуду прямо сейчас и погрузишься в мысли, пока он говорит с тобой, то он точно убьёт тебя.       Шигараки приблизил своё лицо к твоему.       — Ты правда милая. Уверен, это должно быть страшно. Эй, тебе страшно? Быть похищенной таким уродом, как я?       Конечно, мне страшно!       Ты безумно хотела прокричать эти слова, но ты была не настолько глупа, чтобы сделать это. Ты приказала себе сделать глубокий медленный вдох и попытаться не дрожать так сильно.       — Шигараки-кун, ты не… уродливый, — выдавила ты. Хотя это была правда. Ты не думала, что он некрасивый. Он просто пугал.       — О, — услышав это, он стал выглядеть немного счастливее. — Ты правда так думаешь? Или просто пытаешься угодить мне? Всё нормально, ты можешь сказать правду. Я не разозлюсь.       Это была ложь, если ты когда-нибудь её слышал, но ты продолжай улыбаться.       — Я вовсе не думаю, что ты некрасивый. Если бы это было так, уверена, ты бы заметил, как я пялюсь на твоё лицо или одариваю тебя странными взглядами.       — Ну надо же, какое облегчение.       Его рука отпустила твоё запястье, и у тебя как будто камень с души свалился. Ты наконец смогла нормально вздохнуть. Пока не услышала следующие слова Шигараки.       — Тогда поцелуй меня.