FOR YOUR LOVE

      Вбежав наперегонки по лестнице на третий этаж, они оказались у двери в квартиру. Ещё с минуту Виктория искала ключи, пока Йоэль убирал прилипшие к лицу мокрые волосы. Наконец они были найдены, и Вик бодро шагнула в свою квартиру, приглашая Йоэля войти.       Её квартира была похожа чем-то на его собственную. Наверное тем, что на первый взгляд по ней было сложно понять, что здесь живёт личность, входящая в рок группу. Обыкновенные обои на стенах, небольшой бардак. Лишь в одной из комнат — спальне, были плакаты некоторых рок-групп и несколько совместных фото Måneskin. Судя по порядку на кухне — это место здесь чаще посещалось, чем у него в квартире.       — Гитару можешь оставить в гостиной. Собственно, вот кухня, напротив моя спальня и по совместительству моя домашняя мини-студия. Рядом — две ванные комнаты. В гостиной есть диван. Весь в твоём распоряжении. Будешь кофе? — энергично тараторила Де Анджелис, и Хокка с трудом улавливал слова и складывал в предложения.       — Да нет, пойду, гляну Инстаграм. Проверю, разнесли ли Нико и Дамиано бар или нет, —       — А, ну хорошо. Я — в душ. Если что, вот чайник, на этой полке печенье. Угощайся, если хочешь, — Вик вылетела вихрем с кухни, оставив парня в одиночестве. Йоэль огляделся. Кухня (или даже кухонька) была очень уютной, несмотря на свои размеры. Финн впервые подумал о том, что ему бы тоже надо навести у себя порядок. Постояв ещё пару минут, он направился в отведённую ему гостиную, поставив гитару в первый попавшийся свободный угол.       Забравшись на диван, Йоэль честно залипал минут 5 в инсте, просматривая барные сторис Нико и певшего на фоне в караоке Дамиано с периодически попадавшим в объектив камеры Томми с вечно серьёзной миной. От Йоонаса и Томаса их было поменьше, и самая умильная была, когда Порко выиграл мишку в тире и всучил его счастливому Раджи. Только от Итана и Алекси было подозрительно тихо.       Отложив смартфон, Хокка потянулся за скетчбуком и карандашом. Повертев его минуту в руках, Йоэль склонился над бумагой и начал строчить слова.       — Хей, ты в душ не пойдёшь? Или может тебе хотя бы полотенце для волос дать? — когда он написал уже строчки 4, к нему подошла хозяйка квартиры, уже надев домашнюю одежду и с полотенцем на голове, — Могу дать сменную одежду, у меня всё равно парни часто свою оставляют, думаю, футболка и шорты Дамиано тебе подойдут, —       — Буду благодарен, — кивнул финн, тряхнув мокрыми волосами. Девушка ушла и вернулась с джинсовыми шортами и цветастой футболкой в противовес чёрной, что сейчас была на нём. Парень скептически посмотрел одежду, но всё же взял.       — Полотенце висит в ванне, — кинула напоследок Вик.       Пока Йоэль минут пятнадцать пропадал в ванной, Де Анджелис успела высушить волосы, поставить чайник на всякий случай, взять свою гитару, и перебирая струны, начать сверлить взглядом скетчбук её гостя. Она знала, что песни ребята пишут вместе, но, вроде как, идейным вдохновителем у них всегда был Нико, а её гость всегда оставался в тени, лишь внося изменения в уже готовую песню.       — Можно посмотреть? — спросила Де Анджелис, как только Хокка зашёл в гостиную. Тот кивнул и сел рядом.       — Это, видимо, песни? — скетчбук был весь забит аккордами, нотами и словами.       — В основном да, часть — планировались, как песни, но я их забраковал на стадии куплета. Не подходят они стилистике нашей группы. Может когда-нибудь исполню их сольно, — снова кивнул Йоэль.       — А это? — четыре последние строчки, набросанные недавно в этой комнате.       — Это… это возможно наша будущая совместная песня, —       — Звучит красиво… — протянула Виктория и отдала вещь её хозяину. Тот снова взял блокнот и карандаш и, склонившись над бумагой, начал писать. Работающий Хокка… выглядел изумительно. Сосредоточенное лицо, тонкие губы, нашёптывающее слова, крупный, но изящный нос то и дело прятался за копной мокрых волос. Живое воплощение искусства. Хоть сейчас садись и рисуй.       — Кстати, — после недолго молчания сказал Йоэль, почувствовав на себе пристальный взгляд,  — Как тебе предложение написать музыку к моей песне? —       — Так ты же только строчек 6 написал, — скептически посмотрела на него итальянка, но потянулась за своим блокнотом и ручкой.       — Я тебя умоляю, мы Dark Side написали за ночь. Нас тогда было пятеро, но не суть важно, —       В итоге за четыре часа, ценой одной чашки чая на каждого, к полчетвёртому ночи и песня, и примерные аккорды для партий басистов были готовы. Спать обоим всё ещё совершенно не хотелось, и Хокка с воодушевлением порывался начать писать партии для вокалистов, но был остановлен Де Анджелис, которая настаивала на фильме. Мол, столько раз обсуждали, но ничего так и не посмотрели.       — Ты серьёзно? — Вик была поражена до глубины души, теребя в руках пульт, — Титаник? —       — Ну а что? Под него спится хорошо, мы группой его смотрели раз 8, и где-то половину из них я засыпал на половине фильма, — сказал, скрестив руки на груди Йоэль. Девушка закатила глаза, но всё же включила фильм.       Первые полчаса оба добросовестно смотрели, мужчина даже проговаривал вместе с персонажами часть самых запоминающихся реплик. Виктория же смотрела молча. Когда рядом с ней стало подозрительно тихо на протяжении уже как 10 минут, она кинула свой взгляд на парня, который уже дремал, свернувшись калачиком. Не устояв, Виктория убрала светлые пряди с бледного и худого лица, не сдержав улыбки. Сделав фильм чуть потише, она достала единственный в этой квартире плед, в который можно было завернуть четырёх человек, и накинула его на Йоэля, забравшись рядом. Пожелав «Спокойной ночи», она выдержала ещё минут 10 фильма, а потом также провалилась в сон, убаюканная песней Селин Дион.       Утром оба были разбужены будильником Вик, который стоял на 8 утра, и она забыла его выключить. Другие ребята в группы ничего не писали, и парень с девушкой приняли решение отправиться в студию. Йоэль был готов выходить уже через 15 минут, но, Виктория, поставив перед ним йогурт с сэндвичами и кофе, довольно ультимативно заявила, что пока это её квартира и тут действуют её правила, и пока он не поест, они с места не сдвинутся.       Так, за мелкими шуточными перепалками, они покинули квартиру в без пятнадцати девять и пешком направились в студию. Когда оба музыканта переступили порог дома, там никого ещё не было. Что, в принципе, радовало обоих. Пока что, лишних слухов, даже внутри групп им обоим не хотелось. Йоэль всё-таки начал писать ноты для вокальных партий, а Виктория стала доводить до ума партии басистов.       Первыми к десяти утра подтянулись довольные Итан и Алекси, затем появились как-то даже очень весёлые Йоонас и Томас в обнимку с тем самым мишкой. И Олли, довольный тем, что не дал этим двоим вчера напиться, и до дома Раджи они дошли самостоятельно. Последними в районе полудня пришли недовольные с похмельем Нико и Дамиано, в сопровождении Томми.       — Итак, — радостно начал Порко, взяв на себя роль лидера, — Раз уж мы все здесь собрались… Не делай такое кислое лицо, Дамиано, пить надо было меньше… извините, отвлёкся… то я думаю, пора начинать работу. Может быть у кого-то уже появились наработки? Показывайте, не стесняйтесь! — все начали говорить, оглядываясь друг на друга. Йоэль же молча встал, прошёл через всю комнату к Вильхейму и протянул ему и рядом сидящему Давиду листы со словами и нотами. Нико поднял на него удивлённый взгляд, потом опустил и пробежался по тексту. За плечо ему заглядывал Порко. Потом оба финна и итальянец одновременно подняли глаза: выражение на лице Дамиано не изменилось ни на йоту, у Вильхейма отвисла челюсть, а Йоонас вытаращил глаза. Хокка понял, что все пары глаз в этой комнате сейчас смотрят на него.       — Романтическая лирика? Йоэль, ты не заболел часом? — первым отмер финский гитарист, а затем и итальянский солист:       — Это очень красиво. Сейчас без шуток. Потрясающая песня. Больше чем уверен, нашей группе она точно походит… — он хотел что-то добавить ещё, но тут заговорил Нико:       — Это… потрясающе. Мы просто обязаны это исполнить. Надо немного доработать мою рэп-партию, но в остальном… ты превзошёл сам себя, — на все похвалы мужчина лишь тихо кивал и говорил: «Спасибо».       — Эммм… это всё или есть что-то ещё? — спросил Йоонас у остальных. Виктория также молча подошла к Олли и протянула ему аккорды.       — Это к этой песне. Сегодня утром накидала, — технически, это была полуправда, но Матела всё понял и подыграл ей.       — Ну что? — спросил финский гитарист.       — Аккорды у басистов уже есть. Их только немного улучшить, и всё будет готово, — ответил он.       Народ потянулся к тексту песни, стремясь его прочесть, а Йоэль и Виктория остались стоять в стороне, довольно переглядываясь.

***

      С этого дня в студии закипела работа. Обе группы работали над музыкой, тренировали игру и вокал, оттачивали что-то совместно, дурачились в бассейне, а вечерами собирались в баре, празднуя очередной продуктивный день.       Йоэль и Виктория теперь провели следующий вечер вместе через день, когда вся толпа повалила в бар (Итан и Алекси до него так и не дошли), а они посидели в нём со всеми полчаса ради приличия и ушли гулять на набережную, не забыв забежать в кафе. И снова два кофе, и снова два тирамису, снова спор о том, кому платить. На этот раз его выиграл Йоэль. И снова гитарный вечер в компании огней города, морского бриза и шума волн. И чаек, куда же без них, которых на этот раз предусмотрительно отгоняла Виктория. Дома они снова включили Титаник (ещё позавчера утром он пообещал себе и Де Анджелис, что досмотрит хоть раз этот фильм до конца без присутствия Нико рядом. И это у него получилось. Не без собственных язвительных комментариев в сторону сценариста и лёгких пинков Вик, которой они мешали смотреть).       Всю следующую неделю Хокка появился на ночёвку в отеле раза два, что, в принципе, никого не удивляло, ибо тот же Порко перестал там появляться после первых пяти дней, ночуя то в студии, то у Дамиано, то у Томаса, то у какой-нибудь случайной итальянской красавицы.       Зная свой родной город как на ладони, Де Анджелис водила Йоэля по всем «интересным местам города, которые не указаны на путеводителях». Они оба прекрасно сливались с толпой, так что двух счастливых молодых людей никто не беспокоил. Даже когда Хокка повёл Викторию на «Мост Влюблённых», самое романтическое место всего Рима.       — Ну, делаем ставки, — сказала потом вечером девушка, попивая кофе на балконе, — Через сколько мы появимся в наших новостных пабликах, и тебя возненавидит половина Италии и Финляндии. Ровно как и меня, —       — Ой, да не всё ли равно, — мужчина сидел на спинке дивана, подключая переносную колонку к телефону одной рукой, и, щекоча Чили за животик другой. Собачка Виктории сразу же оценила финского музыканта и охотно давала себя гладить, — Лучше скажи мне, когда ты последний раз с кем-нибудь танцевала? —       — Сегодня с Нико и Алекси под твои попытки исполнить «I Wanna Be Your Slave», — улыбнулась Виктория.       — Ты поняла, о чём я, — закатил глаза парень, — Иди сюда, — он слез с дивана, подавая руку девушке. Из колонки стала раздаваться «Waterloo». Вик хоть и протянула руку, но потом круто извернулась, утягивая Йоэля на балкон. Не то, чтобы они оба прям сильно умели танцевать, однако бурная молодость, проведённая в барах и ночных клубах, научила их элементарным танцевальным движениям и умению не наступить друг другу на ноги.       — Когда-когда, я не помню, точно не в этом году. Моя последняя девушка обожала петь и играть, а вот к танцам относилась скептически, —       — А ты любишь танцевать? —       — Смотря с кем я танцую и под какую музыку. По первому впечатлению танцор из тебя сойдёт. Во всяком случае мы танцуем уже минуту, а мои ноги всё ещё в порядке, — и она отпустила парня, затанцевав одна, отбивая пятками ритм песни. Йоэль же начал выделывать что-то вроде танца из «Криминального Чтива». Судя по смеху и аплодисментам и радостному лаю, двое зрителей оценили его старания.       — А ты? — спросила Де Анджелис, сделав пируэт, и оказавшись в гостиной, — Ты любишь танцевать? —       — В студии скакать с Йоонасом и Нико под что-нибудь динамичное — ни один наш рабочий день не обходится без этого. Вальс нас учили танцевать на выпускной, так что худо бедно, но умею. То, как мы скакали на Евровидении, это все видели, —       — Ага, что аж снесли сцену. На моей памяти ни на одном нашем концерте ещё такого не было, — творчество группы ABBA сменилось песней Sharks Love Blood. В этот момент Виктория запрыгнула на диван и с воинственным кличем метнула одну из подушек в сторону Йоэля. Тот увернулся и со смехом отправил её обратно. Чили, заметив игривое настроение своей хозяйки и её «с недавних пор постоянного гостя» с визгливым лаем бросилась за подушкой и притащила её Хокке.       — Умница! — Йоэль, довольный, взяв подушку, потрепал собачку за ухом. Де Анджелис же забралась на диван, скрестив руки на груди и с притворным недовольством сказала:       — Дожили. То сначала она от Дамиано, Томаса и Итана не отходила, то теперь ты, — Tell me all your deepest secrets I can show you mine       Весело подпел он своей же собственной песне. Кинув подушку на диван, Йоэль с разбегу прыгнул на него, приземлившись на подушки рядом с итальянкой. Чили последовала его примеру и устроилась между двумя людьми, подставив животик.       — Знаешь, — вдруг серьёзно начал парень, — Я ведь несколько лет назад поставил крест на отношениях. По началу мне капитально не везло, мои первые девушки, как те чайки на набережной, склёвывали, что им надо и упорхали из моей жизни навсегда. Не могу сказать, что это сильно меня задевало, по крайней мере вскрыться и повеситься не хотелось, достаточно было несколько банок пива, клуб и гитара. Потом… когда ты вечно в турах, сгораешь до тла каждый день на сцене… и тебе под конец вовсе не до романтических прогулок, ужинах в ресторанах и всякой тихой семейной жизни. Скажем так… своим подобным поведением и равнодушием, вызванным усталостью, я причинил боль нескольким людям. И, собственно, после этого сказал сам себе: «У меня есть музыка, выступления и четверо замечательных парней. Больше мне ничего не надо». Ну и… я оказался в итоге в полной жопе во время локдауна. Знаешь, когда тебе страшно, но поделиться не с кем. Точнее… есть с кем, но у тебя такое ощущение, что твои слова не совсем правильно поймут. Вот, видимо это называется взросление, но я понял, что мне нужен человек, не с которым я буду постоянно, смогу создать семью или что-то такое… я даже не обещаю, что не буду пропадать иногда на неделю, хотя постараюсь так не делать, по крайней мере хотя бы предупреждать заранее. Мне нужен человек… который поймёт меня, с которым мне будет спокойно, которому можно… я смогу довериться, — Йоэль замолчал также внезапно, как и начал говорить, даже не взглянув на свою соседку по дивану, продолжая сверлить картину на противоположной стене.       Песня на фоне успела сменяться на «My Heart Is A Hurricane», а Виктория сидела, сведя брови на переносице, гладя свою любимицу. Когда, казалось, они успели обсудить всё за те три месяца, как всегда вылезала какая-то больная для одного из влюблённых тема, которою он выдавал в самый непредсказуемый момент. Нет, басистка ожидала чего-то подобного, сама никогда не заводя об этом разговор, понимая шестым чувством, что Хокка из тех, кто не будет говорить об этом условно утром за завтраком. Для неё это тоже была глубокая и личная тема, но всё же, как ей казалось, не настолько, как для него. Поэтому оставалось только ждать, пока Йоэль сам об этом заговорит. И теперь, услышав эту исповедь… на самом деле Де Анджелис, более менее научившись разбираться в людях за свой 21 год жизни, предполагала услышать что-то подобное. И теперь, видимо, от неё Хокка ждал ответного монолога. Что ж, он его получит.       Чили, уставшая лежать без движения, умчалась на балкон, освобождая место для своей хозяйки. Девушка придвинулась ближе, дотягиваясь до расчёски и, беря прядь светлых мелированных волос в свою руку, начала их расчёсывать. Их обладатель даже не шелохнулся.       — Что ж, мир гетеросексуальных отношений я закрыла для себя ещё пять лет назад, да, когда меня несколько раз кинули. Именно кинули, ушли без предупреждения, не сообщив ничего напоследок. Тогда же основала группу, на одной из организованных Дамиано вечеринок я впервые поцеловалась с девушкой, с которой потом встречалась три года. Это был незабываемый опыт, несмотря на то, что мы расстались довольно тяжело. С ней, да и с девушками в принципе я чувствовала себя спокойнее, безопаснее. Однако… со временем я начала понимать, что да, на первое место я ставлю группу, музыку, сцену, а потом уже всё остальное, в том числе отношения. И дело даже не в том, с кем я встречаюсь, твари есть среди всех. Видимо, мне просто с девушками больше повезло. Дело в том, как человек будет воспринимать моё долгое отсутствие, мою усталость, и, вследствие, иногда нежелание общаться. Мне ведь… как и тебе иногда бывает страшно… страшно, что меня не поймут, хотя ребята стараются доказать мне обратное. Если человек всё поймёт, то и я буду давать ему по максимуму то, что смогу. А если нет… — договаривать мысль не было смысла. Четверть белокурых прядей были приведены в порядок за то время, пока она говорила. Их обладатель вздохнул и заговорил сам:       — Ты обратила внимание на то, что мы с тобой всё лето общались? Со мной такого никогда не было, с тобой, я уверен, тоже. Да… на самом деле ты… я не люблю пафос в таких вещах, но иначе сейчас не сформулируешь… тогда, ещё в Роттердаме, после полуфинала я неосознанно понял, что ты — именно тот человек, которого я, наверное, искал всю жизнь. Ты тоже по себе знаешь, что такое панические атаки, ты, именно ты тогда помогла Олли. И, у нас, судя по всему, похожие взгляды на мир. Да, Виктория Де Анджелис, ты мне нравишься как девушка, и я буду очень рад, если мы будем близки друг с другом. Хотя мы уже. Но я всё ещё не уверен, что готов брать на себя ответственность за что-либо, — Йоэль говорил тихо, но чётко. Половина расчёсанных волос в это время была откинута за плечо. Де Анджелис ответила не сразу. Несколько минут они сидели в торжественном молчании, если не считать начавшей играть непонятно откуда взявшейся в плейлисте «Crazy» группы Аэросмит, когда ещё четверть волос была отправлена к половине, девушка наконец заговорила.       — Я поняла тебя. Ты навешиваешь слишком много ярлыков. Тебе нужно брать ответственность, как ты считаешь. А за что, скажи мне? Нам обоим нравится проводить время друг с другом, как тебе со своей группой и мне со своей, только мы понимаем друг друга чуточку лучше. У нас есть общие интересы. И, ты сам мне только что сказал, нас тянет к друг другу. Да, Йоэль Эрик Саломон Хокка, ты тоже нравишься мне, как, это уже неважно, важно, почему, из-за чего, и то, что нравишься больше других. Раз нам хорошо вместе, то это значит, что пока мы всё делаем правильно, — оставшиеся расчёсанные волосы отправились к остальным. Хокка впервые за этот поток монологов обернулся, и две пары голубых глаз встретились, словно столкнулся океан и айсберг, ветер и небо. На смену предыдущей композиции пришла «Join me in death».       — Пойдём танцевать, — прервала первая молчание Вик, поднимаясь и протягивая руку. Йоэль ничего не сказал, но поднялся и молча взял её руку, положив вторую на талию девушки, которая устроила свою руку на плече у мужчины.       Они кружились в неком подобии вальса, периодически встречаясь взглядами, пытаясь в них отыскать ответы на какие-то свои вопросы. Хотя искать было уже нечего, они уже сами всё друг другу сказали. Где-то на середине песни Виктория положила голову на плечо Йоэлю, насколько это позволяла их разница в росте, и убрала его волосы за ухо. Хокка сейчас выглядел таким… потерянным? Хотя Де Анджелис была уверена, что не выглядит иначе. Прям как в их первую встречу в лифте, когда судьба устроила знакомство, казалось бы, непохожих людей, затем сводя их снова и снова.       Поддавшись нахлынувшим чувствам, девушка прижалась ближе, едва ли не обнимая парня. Йоэль хоть и не сопротивлялся, но двигаться не переставал, ведя за собой Викторию. Ему эта ситуация даже казалась абсурдной. Расскажи ему кто-нибудь полгода назад, что он будет танцевать вальс с девушкой, да и вообще танцевать, он бы сначала посмеялся, а потом послал бы куда подальше незадачливого фантазёра. Но сейчас… то, что творилось сейчас, вообще не укладывалось ни в какие рамки. Хотя, что он себя обманывает, его привычный мир начал претерпевать кардинальные изменения ещё после второго полуфинала. Join me, join me This life ain't worth living       Между тем пел Вилле Вало. Хокка провёл по волосам Де Анджелис, задерживая тонкие пальцы в районе лопаток, и в конце концов отвечая на объятия девушки. Won't you die tonight for love Baby join me in death       Тихо пропел над ухом Виктории финский рокер, а ещё спустя мгновение она почувствовала прикосновение чужих губ на своём виске. Оно было мимолётным, но Вик показалось, что её ноги стали ватными, а сердце окунули во что-то очень мягкое, приятное и тёплое, и оно теперь дарило это ощущение всему организму. Йоэль это заметил, и уголки его губ слегка приподнялись. Не собираясь мириться с таким исходом, Виктория встала на цыпочки, но даже этого не хватило, чтобы убрать разницу в росте. Тогда она обвила руками шею ничего не подозревающего мужчины, и резко, возможно даже слишком, притянула его к себе, в последний момент избежав столкновения носами. Не особо прицеливаясь, девушка коснулась губами щеки парня в месте, где до его собственных оставались считанные миллиметры. А на фоне уже во всю играла «Listen to your heart».       Отстранившись, Виктория снова подняла глаза. Йоэль пусть и оставался внешне спокойным, однако блеск, доселе не был замеченный ею в его глазах, прекрасно выдавал его состояние смятения. Оба одновременно обнаружили, что стоят прямо около дивана. Не сговариваясь, они опустились на него, не прерывая зрительного контакта.       Басистке вновь захотелось прильнуть к груди вокалиста, чтоб вновь почувствовать сердцебиение этого человека, которое слегка учащалось в такие моменты, но она сдерживала себя, понимая, что не смотря на то, что сейчас происходило между ними, реакция Хокка всё ещё могла быть очень непредсказуемой, и позволяя ему самому делать то, что он считает правильным и нужным. Такой уверенности в человеке, а точнее в его действиях (исключая свою семью, парней из её группы и нескольких близких друзей), Вик не испытывала уже очень давно. Уверенности в том, что человек не причинит ей вред. Виктория в эти вечера ходила едва ли в одном нижнем белье перед ним, из-за внезапно нагрянувшей жары. Йоэль же, зарекомендовав себя в шоу бизнесе как типичный рокер с соответствующими привычками, в отличии ото многих её предыдущих партнёров, никогда не позволял себе лишнего в её присутствии. Сохранял дистанцию, пока девушка сама её не сокращала. Когда они обнимались, делал это максимально аккуратно и при том с какой-то особой умилительной нежностью. Вот так за накрашенными глазами, патлатыми волосами и иногда довольно дерзкими выходками на сцене и внешней хладнокровностью была скрыта воспитанность, чуткость… и даже ранимость холодной финской души.       Парень же… снова открывал для себя весь этот мир романтики, нежности и прочего. Поразительно, но за два года все эти приятные ощущения стёрлись из памяти напрочь. Йоонас оказался прав, ему просто стоило найти своего человека.       Просидев в таком состоянии по меньшей мере половину песни, Йоэль не выдержал и спросил:       — Мы долго будем в гляделки играть? — девушка хмыкнула, заправив свою прядь за ухо и вместо ответа сказала:       — Как часто тебе говорили, что у тебя красивые глаза? — в синих льдистых глазах проскользнуло недопонимание, но их обладатель быстро совладал с голосом и спокойно ответил:       — Очень часто. С чем их только не сравнивали: и с морем, и с айсбергами, и с небом. А что? —       — А я бы сказала, что они похожи на Стрегу, — сказала Вик и придвинулась вплотную, сократив расстояние между их глазами до десяти сантиметров, — Это наш национальный алкогольный напиток. В буквальном переводе — ведьма. Такие же мистические, никогда до конца не будешь знать, что за ними скрывается, — на протяжении всего предложения её голос становился всё тише и тише, пока она не прошептала пару последних слов.       — Ну если уж тут кто и ведьма, так это ты. Ни одному алкоголю пока не удавалось довести меня до такого состояния, — Хокка тоже перешёл на шёпот, чьи зрачки слегка расширились. Де Анджелис почувствовала чужую руку на своей талии, в ответ коснувшись пальцами подбородка Йоэля.       — Мы же оба этого хотим, верно? — на грани слышимости сказала Виктория, ловя томные взгляды мужчины.       — Да… — лишь протянул Хокка, прикрыв глаза, и медленно накрыл столь желанные губы девушки своими губами, почувствовав, что внутри у него что ёкнуло. Как по наитию, он положил вторую руку на шею Де Анджелис, по телу которой расползался трепет с каждым новым его прикосновением. Виктории же безумно хотелось запустить руки под майку Йоэля, но, боясь нарушить сей растянувшийся момент, она лишь крепко сцепила руки на его спине, проводя пальцами по ней и чувствуя мелкую дрожь под ними.       — Точно ведьма, — между поцелуями прошептал парень. Даже с закрытыми глазами итальянка почувствовала, что финн улыбается в этот момент. Вот они, давно забытые чувства для них обоих.       Они не знали, сколько просидели в таком состоянии, казалось, это может продолжаться вечно. Если бы в один момент на диван что-то не положили, и рядом раздался настойчивый собачий лай. С огромной неохотой парень и девушка отстранились друг о друга. Волосы Де Анджелис прилипли к её шее, щёки Хокка горели чуть ли ни нездоровым румянцем. Молодые люди сначала взглянули на Чили, потом на таинственный предмет, что оказался пультом, а потом друг на друга.       — И что это значит? — поинтересовался Йоэль, приподняв бровь.       — Это значит, что мы сегодня фильм посмотреть собирались. Помнишь, мы сегодня когда пришли, обсуждали, что будем смотреть. А она у меня умная, запомнила всё, — девушка потрепала любимицу за ухом и взяла на руки, — Правда ведь? Ты ж моя умница! Ну, какой фильм мы собирались смотреть? — собачка довольно залаяла. Картина «Чили и Виктория» у кого угодно вызвала волну умиления, но только не у Йоэля, который пытался сдержать смех.       — Кстати, а какой в итоге фильм то мы собрались смотреть? Ты ж вроде сам собирался выбрать. Про Рим что-то, да? — не отлипая от питомца, спросила Вик.       — Римские каникулы, — уже не сдерживая смех, и, наблюдая за отвисающей челюстью девушки, ответил Хокка.       — Эм, ладно, — сказала Де Анджелис, сажая собачку на диван. — Раз смотрим фильм мы сегодня втроём, то нам нужны дополнительные подушки, — через три минуты в их распоряжении оказались три дополнительные подушки, одну из которых финн с боем приватизировал себе на пару дней, пока, в конце недели, Виктория окончательно уже мирными путями не приватизировала себе Йоэля, в комплекте с подушкой. И диван, служивший кроватью Хокке всю эту неделю, впредь вернулся к своей первоначальной функции.

***

      Так незаметно пролетела половина месяца. Обе группы записали совместную песню, и оставшееся время собирались посвятить съёмкам клипа. Даже успевали каверы друг на друга записать, как уверенно заявлял Порко. Большинство в Blind Channel хотело записать «I Wanna Be Your Slave», Måneskin же хотели вдохнуть новую жизнь в песню «Fire», одну из самых ранних песен финской группы.       За последние две недели Йоэль и Виктория привыкли приходить в студию к 8-9 утра, когда в ней либо ещё никого не было, либо его ночные обитатели (чаще всего в лице Йоонаса и Дамиано) ещё спали. Казалось, что на постоянной основе в отеле ночуют лишь Матела и Лалли. Однако сегодня всё пошло не по плану.       Едва переступив порог здания, молодые люди услышали по меньшей мере голосов пять, которые стихли, едва парень и девушка оказались в коридоре. Оказавшись перед комнатой, в которой по утрам обычно собирались все десять человек, Хокка и Де Анджелис переглянулись, предположив примерно одно и то же, но всё же вошли в помещение, не взирая на звенящую тишину, царствующую там.       — Всем доброго утра! — синхронно поздоровались Йоэль и Виктория. Не смотря на недавнее молчание, повисшее до этого в комнате, все 6 человек (Томми, Олли, Дамиано, Томас, Йоонас и Нико), как ни в чём не бывало подошли и буднично поздоровались, пожав каждый руку Хокка и приобняв Де Анджелис. И всё же, Йоэль буквально тактильно ощущал, как его спину прожигают 4, а то и 5 пар глаз. Лишь Матела вёл себя, как обычно.       Не успели парень и девушка найти пару свободных мест, куда сесть, как в коридоре послышались ещё два голоса, очень весёлых и счастливых. Конечно, они принадлежали Алекси и Итану, которые обычно приходили не на много позже Йоэля и Виктории. Ничего не замечающие вокруг себя драммер и сэмплер зашли в комнату.       — Итак! — хлопнул в ладоши Давид, привлекая к себе внимание, и забравшись на импровизированный трон в виде компьютерного кресла. Двое вновь пришедших аж вздрогнули, а Маттсон аж схватился за Торкио, — Раз все виновники нашего раннего сбора здесь, то мы можем начинать! Вот вы четверо, не хотите нам ничего объяснить? — по внешнему виду Алекси казалось, что ему сейчас хотелось оказаться как минимум за пределами этого здания, Итан сохранял невозмутимость, Де Анджелис с Хоккой вновь переглянулись, и почти одновременно сказали:       — А что-то случилось? —       — Не понимаю, о чём речь, —       — Ага, не понимает он. Я из-за тебя Нико и Томасу 200 долларов проспорил. Мы же вроде друзья, мог бы и сказать, — недовольно проворчал Порко, стреляя глазами в вышеупомянутых людей.       — Которые ты, кстати, всё ещё не отдал, — любезно напомнил Раджи.       — Да Господи, оставь ты себе эти 100 долларов. Купи мне пять банок местного пива и перестань тырить мои носки. Ты ж мне потом весь мозг вынесешь, — махнул рукой Моиланен, закрываясь от летящей в него пустой сигаретной пачки.       — Да что такое то?! — не выдержал Алекси, нервно наматывающий прядь чёрных волос на палец. Итан успокаивающе положил руку на его спину. Молчавшие доселе Олли и Томми одновременно встали и протянули свои телефоны. Ну, кто б сомневался.       «Италия + Финляндия = любовь! Сразу два участника победившей в этом году на Евровидении рок группы Måneskin были замечены в компании их коллег из Финляндии, музыкантов из группы Blind Channel, которые приехали в Рим в начале этого месяца для записи совместного трека. И судя по поступившим к нам фотографиям, у басистки Виктории Де Анджелис и вокалиста Йоэля Хокки всё уже довольно серьёзно!»       Ниже прилагалось 10 фотографий, на пяти из которых действительно были изображены они. Вот их посиделки в кафе, вот они обнимаются вчера вечером на балконе в доме у Виктории, вот они целуются вчера вечером в одном из переулков, вчерашнее совместное выгуливание Чили, и вот они просто идут вместе по улице, в среду кажется.       «Ещё более будоражит фанатов тот факт, что последние годы Виктория вступала в отношения исключительно с девушками, а Йоэль прямым текстом говорил, что «Слишком ленив для отношений». Что ж, в любом случае, по отдельности они уже украли очень много сердец у фанатов, а теперь могут претендовать на статус одной из самых красивых пар в музыкальном шоу-бизнесе!       Между тем, на днях от анонимных источников к нам попали кадры ещё двоих людей, которые, судя по фото, тоже стали проводить много времени вместе. Речь о драммере Итане Торкио и сэмплере и перкуссионисте Алекси Каунисвеси, также известном как Алекс Маттсон. На одной из фотографий, вы можете заметить, насколько близко они стоят лицом друг к другу. К сожалению, обзор прилично загораживает пальма, но, на других фотографиях вы можете увидеть, как двое молодых музыкантов обедают в ресторане и стоят, обнимаясь, около дома Торкио. Насколько нам известно, Итан был свободен на момент Евровидения, и заявлял о себе, как о «сексуально-свободном». Про Алекси достаточно мало информации. Возможно между двумя музыкантами всего лишь дружеские отношения и не более, но кто знает. Никто из четверых пока никак не комментировал ситуацию».       Йоэль перечитал статью раз 5, прежде чем вернул телефон Олли и поднял глаза прожигающего его взглядом Йоонаса. Порко всё также строил из строил из себя обиженного, Томас крутил в руках стодолларовую купюру, Дамиано с интересом смотрел на сидящих рядом с ними Итана и Алекси, последний всеми силами жался к первому, пока Торкио глядел в телефон Лалли. Нико же просто переводил взгляд с одного присутствующего в комнате на другого.       Вообще, рано или поздно, как говорила Вик, это должно было случиться, особенно если учесть то, что обе группы находились на взлёте своей карьеры. Однако Хокка беспокоило даже не то, что кто-то там их сфотографировал и начал разносить новость по всему интернету, а сидящий рядом Алекси, чьё лицо медленно становилось всё бледнее и бледнее.       Когда второй телефон вернулся к его владельцу, а взгляд Йоонаса стал вроде как более спокойным, Нико спросил, обращаясь больше к Алекси и Итану, нежели к Йоэлю и Вик:       — Ну, раз уж так вышло, то… мы за вас очень рады! Это ведь правда? Как давно? —       — Ну… — замялся Каунисвеси — Где-то со середины июля. Помните, когда Олли бас свой потерял? Вот в тот день… я, я просто даже до этого времени не подозревал, что мне может нравится мой пол. А Итан… он всё понял и принял, — на бледном лице проступили красные пятна смущения. Торкио также молча, но успокаивающе приобнял черноволосого.       — Да, мы ещё общались до этого полтора месяца, — подтвердил Итан.       — Эх… отняли у меня Итана, — притворно грустно сказал Дамиано, — В любом случае удачи вам, —       — А я то думал, с чего Торкио от себя учебник английского не отпускал всё лето, — усмехнулся Раджи, — А тут вот оно что-то, —       — Да, да. Я тоже очень рад и всё такое. Но всё же, Томми и Олли то вы сказали. А я чем хуже? — спросил финский гитарист, скрестив руки на груди.       — Я тебе уже раза три сказал, что мне никто ничего не говорил, — закатил с усталой улыбкой глаза Матела, — Я всего лишь наблюдательный. Да и про Итана с Алекси я до этой недели и не подозревал даже, —       — Ага, как же, — пробормотал себе под нос Йоонас и уже громче сказал, — Ладно, ну а с вами то что? — обратился он уже к Йоэлю и Вик. Те уставились друг на друга.       — А с какого момента мы вообще начали встречаться? —       — Давай так, мы встречаемся вообще? Мне кажется, наше общение не совсем подходит под это определение, —       — Да не мудри ты так. У нас близкие доверительные отношения, хорошо, —       — Ну… тогда с пятницы? —       — Логичнее сказать, что со вчера, —       — Ну, исповедь ты мне зачитал в пятницу, —       — Всё, они нашли друг друга, — в один голос сказали Давид и Вильхейм, — Отлично, теперь нам даже девушку искать для съёмок с Дамиано не надо. У нас вот два готовых актёра сидят, — продолжил уже в одиночку Моиланен, — И эмоции будут самые искренние, я больше чем уверен, —       — Так, а когда вы это успели решить, что сниматься девушка будет с Дамиано? Это какая-то дискриминация по роли в группе, — подал вновь недовольный голос Порко, а Раджи энергично закивал головой.       — Успокойся. Всё равно уже переиграли, — махнул рукой Итан.       — Не, теперь пока Йоонас не перебесится, он не успокоится. Ближайшие 15 минут можно даже не пытаться что-либо делать, — со знанием дела сказал Хокка, приобнимая довольную Викторию.       День постепенно входил в нужное русло, и через полчаса группы, забыв об утренней статье, уже во всю обсуждали тонкости будущего клипа.

***

      Оставшиеся пол месяца пролетели довольно быстро. Со локациями для съёмки никто особо заморачиваться не хотел, поэтому снимали прямо в Риме: что-то в студии, что-то у кого-то дома, что-то на улице, что-то в тех «самых романтичных местах города» и в зелёных насаждениях пригорода. Команды обоих групп носились из одного конца итальянской столицы в другой, уже наверное про себя матеря всех участников, которым в голову взбрело подобное. Blind Channel и Måneskin просто отрывались, пока записывали клип. С Йоэлем и Викторией оказалось всё очень легко, им даже на камеру особо играть не надо было, просто делать то или иное действие так, как они его делают в обычной жизни. Да и все остальные работали с полной самоотдачей, наслаждаясь процессом, то и дело выкладывая сторис, и, дразня фанатов. Йоонас, как в отместку за проспоренные 100 долларов, ловил такие моменты для инсты, в которых Виктория и Йоэль, Итан и Алекси оказывались близко в кадре. По-хорошему задевало это лишь Маттсона, остальные относились к этому как чему-то самому собой разумеющемуся.       И всё же, устав от бесконечных подколов Порко, парень и девушка выложили друг друга у себя в сторис спустя неделю после начала работы над клипом, тем самым создав ещё больше интриги вокруг него, ибо Нико совершенно случайно проболтался ещё дней пять назад, что главная тема будущей песни — любовь и взаимопонимание. А ещё большую почву для слухов дали фотографии со съёмок и короткое видео. У видеооператора и фотографа явно были золотые руки. Йоэль и Виктория были так запечатлены и сняты, что только самые внимательные могли догадаться, что это за люди.       За 4 дня до отлёта Blind Channel к себе домой клип был снят, смонтирован и отшлифован. Релиз по общему согласию был назначен на 1 октября, аккурат в день отъезда. А пока ребята готовили кавер версии треков друг друга, которые было решено показать миру также в начале следующего месяца.       В самый последний день все дружно собрались в студии, отметя идею отмечать в баре, чтоб не нужно было потом никого ни откуда вытаскивать. Итан и Алекси весь день не отлипали друг от друга, наслаждаясь последними моментами совместного времяпровождения. Йоэль и Вик, на которого она закинула свои ноги, заняли едва ли не весь диван, и оттуда лениво наблюдали то за тем, как Йоонас пытается снова на спор выпить этой самой Стреги больше Томаса, то как пьяный Дамиано демонстрирует ещё более пьяному Нико свой «экстрим вокал». Олли и Томми, убедившись, что как минимум два человека (Торкио и Каунисвеси) собираются остаться сегодня более менее трезвыми, тоже позволили себе уйти в отрыв.       Являясь основными поставщиками контента в первую половину этого вечера, от трансляций до банальных фото, вокалист и басистка сопровождали всё это различными комментариями, с перерывами на поцелуи и объятия, которые в свою очередь запечатлели Алекси и Итан. Разумеется, лишь только для истории, не для Инстаграмма. Хотя кто знает, собирать компромат всегда полезно.       Когда веселье было в самом разгаре, а парочка ещё была недостаточно пьяна по мнению оставшихся в комнате Мателы и Лалли (четыре всадника этого вечера давно уже переместили всеобщее веселье на улицу к бассейну), начался масштабный план по спаиванию главных див обоих групп при участии Алекса (Итан ушёл к бассейну, а то мало ли, Йоонасу поплохеет от такого количества «Ведьмы»).       — А помнишь как ты меня спаивал в июне? Вот, теперь получай ответочку, — снимая, и, мстительно нараспев говорил младший старшему, буквально вливая в парня местное пиво, который даже не оказывал сопротивление. Рядом заливисто смеялась уже достаточно пьяная Де Анджелис вместе с чокающимися уже неизвестно каким по счёту бокалом Олли и Томми. Точнее, басист пока держался на бокалах, а драммер уже перешёл на бутылки.       Таким образом ночь обе группы провели за философскими пьяными разговорами, спонтанными гитарными концертами, и, к всеобщей радости, в коей-то веки все веселись в полном составе. Не обошлось и без синяков, которые обнаружили на себе с утра финский рэпер и итальянский вокалист. Благодаря записи «хроник Булочки и Покахонтас» (название было совместным детищем гитаристов) удалось выяснить, что виновником происшествия был Томми, который весьма неаккуратно спихнул итальянца и финна в бассейн, где оба здорово приложились головами.       Вылет был назначен на 12 часов дня, но будить всех Итан и Алекси были вынуждены за 6 часов до этого, так как вещи нужно ещё было забрать из отеля/домов, разнося минералку по комнатам. Даже несмотря на то, что всё вроде как было собрано заранее и проверено несколько раз, не обошлось без:       — Где мой медиатор?! —       — Носки лучше верни, придурок! —       — Можете так не орать, голова раскалывается… Кстати, кто-нибудь видел мои палочки? —       — Под кроватью глянь, —       — Дамиано, какого хрена мой одеколон делает у тебя под подушкой? И почему он пустой?! —       — Алекси, что твои вещи делают в моём чемодане? —       — Тот же вопрос к тебе, Олли… Йоонас! Ты совсем идиот? —       — Отвалите, я медиатор ищу, —       — И таблетки от головы поищи, —       — Сейчас он так поищет, что нам потом придётся его по всей Италии искать, — и всё в этом духе. Как бы то ни было, но в десять утра Blind Channel, их техническая команда и Måneskin были в аэропорту.       — Обязательно посмотри мои тексты, что я тебе скинул в ватсапе. И вообще, привози сюда своего второго вокалиста, запишем фит, —       — Да, да, обязательно. Может даже в ноябре, посмотрим, только поставь меня на пол, умоляю, — для Дамиано термина «личное пространство» не существовало как такого, а когда несколько дней назад при записи совместной партии Нико между делом упомянул, что у него есть вторая группа* (ныне — дуэт), он явно не заметил загоревшегося азарта в глазах итальянского солиста, который позавчера предъявил ему несколько текстов, со словами «Моим не понравилось, мол, не наш стиль. Но вот для рэпа это точно подойдёт». И Вильхейм, который сейчас буквально висел в прощальных объятиях Дамиано, начинал понимать, что, видимо, ему придётся в ближайшее время чуть больше уделить внимания его второму проекту. А может и сильно больше.       — И ты тоже приезжай, — кивает итальянец на обнимающегося с драммером его группы Алекси, — Я до этого момента как-то не задумывался о ремиксе моей песни… но, почему бы и нет, —       — Разумеется, — лучезарно улыбается перкуссионист, пока Итан целует его в висок, — Можешь хоть вечером после релиза написать, начнём работу, —       — Хей, Хокка, — кивает в противоположную сторону Давид, — Тебя это тоже касается. У меня уже есть пара песен на английском, где катастрофически не хватает второго вокалиста. Приезжай к нам на Рождество, попробуем сделать что-нибудь, —       — Приедет, куда он денется, — ответила за него Виктория, пока Йоэль целовал её макушку.       — Посмотрим, может не на Рождество, но я постараюсь. Может вообще все вчетвером приедем, —       — Вот это мне нравится, — ухмыльнулся итальянец и бросился атаковать объятиями и шутки ради поцелуями Йоонаса.       — Пойдём туда. Или он так и до меня доберётся, — предложил мужчина девушке, указав на пространство под лестницей. Та просто кивнула и позволила себя увести.       — Действительно, — начала итальянка, когда они остались в относительном уединении, — Приезжайте к нам на Рождество. Отметим вместе, —       — Уж лучше вы к нам, — позволил себе усмешку финн и уже серьёзней сказал, — А если серьёзно, то Нико и Томми скорее всего будут со своими девушками, Олли поедет к семье, Алекси… зная его, он может сорваться куда-нибудь за границу. И вашего барабанщика с собой прихватить. Йоонас… он если вновь не пойдёт на очередное свидание, то он скорее всего домик где-нибудь снимет с друзьями. Так что приезжай, и остальных с собой бери, — сказал Йоэль, прижимая девушку к себе и проводя руками по лопаткам через одежду.       — Дамиано наверное будет с Джорджией, про Итана… да, ты прав скорее всего. Томас… он тоже наверное куда-нибудь загород с семьёй поедет. Так что всё возможно. У вас то зимой холодно, — ответила Де Анджелис, проводя пальцем по скуле Хокки.       — Ничего, найдём способы согреться, — подмигнул Йоэль, — Например так, — Вик даже толком ничего ответить не успела, потому что язык её партнёра уже настойчиво изучал её рот и пальцы, до этого довольно нежно выводившие узоры на её спине, теперь довольно сильно прижимали Вик к телу мужчины. В отместку она, довольно быстро добравшись до волос Йоэля, резко сдёрнула с них резинку, видимо, задев сильно волосы, потому что Хокка довольно резко отстранился и скривился.       — Не могла ещё сильнее дёрнуть? —       — И я тебя обожаю. Ладно, не смотри так, я не специально, извини, — в качестве извинения она легко, почти невесомо прикоснулась губами к щеке парня, который из-за всех сил сдерживал довольную улыбку.       — Эй вы там! — послышался окрик Йоонаса, — Мы сейчас на посадку опоздаем, —       — Ладно, напиши мне, как вы прилетите, — сказала Виктория, выходя из-под лестницы.       — Обязательно. Дамиано и Нико вообще договорились о видеозвонке… Да, кстати, знаешь… —       — Ммм? —       — Давайте быстрее! —       — Я — самый счастливый человек на Земле. Потому что у меня есть ты, — и под недовольные вопли Порко, которого пытался заткнуть Томми, Виктория оказалась на мгновение поднята над землёй и чмокнута в губы. Финские голубые глаза, так похожие на её собственные, уже давно избавились ото льда, горели синим огнём и теплотой. Их обладатель также резко, но вместе с тем аккуратно, опустил её на пол и поспешил к своей группе, махнув на прощание рукой.       — Знаешь, — раздался над её ухом голос, — Я теперь понял, что мы с тобой на Евровидении выиграли вдвойне, — Итан как всегда подошёл незаметно, приобняв Викторию. Та прижалась к другу и сказала:       — Всего лишь вдвойне? По-моему тут даже считать бесполезно. Мы похоже вытянули на нём свои счастливые билеты, — друзья стояли, провожая взглядами уходящих, пока они не скрылись в следующем зале. Итан опустил глаза на подругу и улыбнулся:       — Согласен, —

***

      До Рождества оставалось 5 дней. Всё произошло, как и предсказывал Йоэль: Нико и Томми оба уехали в Лапландию со своими вторыми половинками, Алекси вчера куда-то улетел за границу, примерно в это же время Италию покинул и Итан, Олли проводил время с семьёй, а Йоонас уехал в Оулу, к друзьям. Он звал с собой и Хокку, но тот, повинуясь какому-то непонятному чувству, впервые решил остаться в Хельсинки один. За эти три месяца произошло очень многое. Их песня, которая кстати называлась «Вecome one»**, ожидаемо произвела фурор, взлетев на первые места Европейских чартов. Больше шума наделал только клип, который расценили, как едва ли не официальное подтверждение его с Де Анджелис отношений и их пара совместных промо-фото, каждый из которых запостил у себя в Инстаграмме. Спустя пять дней они одновременно выпустили каверы, и их версия «I Wanna Be Your Slave» тоже получила множество положительных откликов в Европе и Америке, а «Fire» в исполнении Måneskin буквально дал новую жизнь самым первым мини-альбомам Blind Channel.       Алекси серьёзно отнёсся к предложению Дамиано сделать ремикс на их песню, и уже в ноябре мир увидел его работу над песней «Fear for nobody», а ещё спустя месяц и вовсе вышла их новая совместная песня, увеличив популярность Алекса Маттсона в разы. Нико и его напарник Топи Килпинен оценили творчество итальянского солиста, собираясь слетать вместе с Йоэлем в Италию ещё раз в марте, чтобы записать две совместные песни.       В общем, всё складывалось как нельзя лучше, и Хокка наконец был уверен — в жизни группы и его в частности окончательно наступила белая полоса. И панические атаки его не беспокоили уже больше полугода. С Викторией они постоянно списывались и созванивались, всё как летом. Де Анджелис уехала к родителям, но пообещала Рождественскую ночь провести с ним. Пусть и виртуально.       Поэтому перспектива остаться одному не казалась такой уж и безрадостной. Йоэль с головой ушёл в написание песен, больше для своего сольного проекта, нежели группы. Неожиданно для всех, его каверы на Рианну, Туве Лу и Викенда также попали в чарты, пусть и не так высоко, как их совместное творчество с ребятами и Måneskin, но всё же. Его заметили, и даже несколько видных музыкальных критиков отзывались о нём, как о «перспективном сольном поп-исполнителе и новой восходящей рок-звездой». Поэтому парень работал с воодушевлением, впервые за долгое время с твёрдой уверенностью в светлом будущем.       Не смотря на то, что приближался праздник — вокалист не стал ставить ёлку и украшать свою квартиру. Он и раньше это делал неохотно, только из-за того, что раньше он праздновал с кем-то. А сейчас и смысла не было. Ящик пива, фастфуд, интернет и скетчбук для написания песен — чем не идеальная компания в новый год.

***

      И всё же сейчас, идя с катка, где он гонял шайбу с Микки и несколькими знакомыми парнями, Йоэль чувствовал лёгкое разочарование. Да, он прекрасно понимал Нико и Томми, искренне радовался за Алекси. Олли и Йоонас даже хотели приехать к нему, начав беспокоиться, что их друг снова уходит в себя. Хокка лишь отмахивался и говорил, что ему нужно побыть одному и что в ментальном и физическом плане у него всё в порядке. Хотя в глубине души он понимал, что ему нужна компания на Рождество.       Виктория до последнего ничего не опровергала и не обещала. На самом деле девушка действительно рвалась в Финляндию, хотя и не была в восторге от ночных декабрьских минус двадцать пять. Но, события повернулись иначе, и Де Анджелис вот уже как два дня отдыхала с семьей в Милане. Йоэль всячески старался себя убедить себя в том, что его это нисколько не задело и вообще, Måneskin провели на порядок больше времени в турах, чем Blind Channel, и Вик просто получила свой заслуженный отдых.       Однако вместе с этим финский вокалист и понимал, что ему не хватает сейчас именно её. Ему нужно было не просто прочитать от неё сообщение, услышать искажённый динамиком телефона голос или увидеть её лицо по видеозвонку. Хокка хотел зарыться носом в его волосы, вновь ощутить этот запах кофе и, кажется, ежевики, прижать девушку к себе, завалиться на диван, включить фильм и бесить её проговариванием реплик героев вслух, рискуя получить подушкой. А затем ощутить её губы на своей шее, своих щеках, ключицах. Самому касаться её лица подобным образом, спускаясь все ниже и ниже. А затем, когда фильм кончится (они оба терпеть не могли оставлять фильм недосмотренным), переместиться в спальню и продолжить уже там. Или взять гитару и исполнить несколько песен на финском. Вообще, после тех осенних событий, Де Анджелис частенько просила его что-нибудь исполнить, когда была такая возможность, и они созванивались по видеозвонку. Йоэль не отказывался. Особенно Викторию заинтересовал финский язык, и постоянно просила его спеть что-нибудь на нём.       — У вас очень красивый язык. Даже чем-то похож на дасткий, — говорила итальянка. Финну, который особо не пел на своём родном языке до этого момента, это очень льстило, и он даже думал предложить идею в группе записать их несколько песен на финском и выпустить отдельным мини-альбомом.       За всеми этими мыслями Йоэль не заметил, как пропустил свой поворот, промахнувшись где-то на метров 200. Хм, может ему всё-таки стоит съездить к кому-нибудь и развеется? Его ждала дома семья в Оулу, Йоонас сказал, что он может приехать, Олли заявил, что на пороге его дома ему рады в любое время. Даже Нико и Минна приглашали его в Лапландию. В конце концов, до Рождества ещё пять дней, он успеет решить.       Вдруг в его кармане завибрировал телефон. Про себя матеря человека, который умудрился позвонить ему, именно когда он шёл по улице, а вокруг свирепствовал мороз в минус пятнадцать, Йоэль всё-таки вытащил руку из кармана вместе с телефоном. Это был входящий видеозвонок. От Виктории.       — Привет! — на экране высветилось счастливое лицо девушки. Что примечательно, почти без макияжа и в наушниках.       — Ага, и тебе привет. Как дела? — уголки губ сами поползли вверх, хотя любая мимика на морозе отдавалась жжением в лице.       — Всё замечательно, — рядом раздался гул. Судя по всему, Де Анджелис была то ли в каком-то торговом центре, то ли ещё в каком-то месте, где много людей, — Ну что, как идёт подготовка к Рождеству? —       — Нет, я всё-таки решил обойтись без всяких этих традиционных украшений и живой ели. Лучше денег сэкономлю, —       — Ну, возможно это и разумное решение, — кивнула Виктория, — У меня семья в этом году сильно раскошелилась на праздники. За зря, как потом оказалось, — в Хельсинки начинался снег, снежинки, падали на экран смартфона и на далеко не короткие ресницы Йоэля.       — Знаешь, — тон Де Анджелис сменился на мечтательный, — Вот у вас, я смотрю по твоему заднему фону, сейчас в Финляндии очень снежно и красиво, да? —       — Да нет, это ещё не очень снежно, — пожал плечами мужчина, — А на счёт красиво… не знаю, я эту картину уже 28 лет подряд вижу… приелось уже, если честно, —       — Понятно. А ещё тебе очень идут снежинки на ресницах. Прям Эльза получаешься, — весело подмигнула в камеру Виктория.       — Ага, а ты Анна, — рассмеялся Йоэль, — Кстати, ты где сейчас? —       — Это не особо важно. Лучше скажи… я надеюсь, что у тебя дом не изо льда? —       — Разумеется из него. А ещё его охраняет снежное чудовище, —       — Эх, — сделала притворно грустное лицо Вик, — Жалко… надеюсь, что когда я к вам приеду, то он меня не тронет, —       — Не переживай, я с ним поговорю, — со смехом ответил Хокка, поймав себя на том, что он уже минуту просто стоит посреди дороги и мешает движению.       — Хорошо, у тебя есть целые 30 минут, пока я дождусь свой багаж, — финн почувствовал, как его челюсть медленно поехала вниз.       — Что прости? — недоверчиво поинтересовался он. Вместо ответа Де Анджелис переключила камеру, и перед офигевшим Йоэлем предстал во всей красе пейзаж, что открывался из аэропорта Хельсинки. Затем, вернув камеру обратно, она показала себя на фоне… табло прибытия аэропорта.       — Это… это как вообще? — севшим от волнения голосом спросил мужчина. Нет, этого точно не могло быть.       — Приезжай встречать — расскажу. Я, конечно, могла бы и сама добраться, но я даже твоего адреса не знаю, — реакция парня одновременно и веселила, и смешила, и умиляла Вик. Этот… сейчас прямо-таки детский восторг в голубых глазах по ту сторону экрана радовал гораздо больше какой-либо победы на конкурсе.       Хокка сбросил звонок и едва ли не бегом бросился к своему дому. Боже, спасибо Алекси, что он позавчера именно ему отдал свои ключи от машины, а саму её припарковал у его дома.       Через пять минут он уже ехал в аэропорт, хотя сосредоточиться получалось из ряда вон плохо. Все мысли были заняты тем, что она здесь, что Виктория в Хельсинки, и отделяет их лишь с десяток километров и 15 минут езды. Бросив машину на платной парковке, Йоэль, с трудом сдерживая себя, чтобы не перейти на бег, направился в основное здание, где, судя по всему, находилась девушка.       В терминале было необычайно полно людей. С тех пор, как в Финляндии началась вакцинация, страна постепенно начала открывать свои границы и снимать оставшиеся ограничения. И вот теперь, видимо, многие решили провести зимние праздники в омуте холода и снежных курортов. И это, разумеется, снижало попытки увидеть невысокую девушку среди довольно высоких людей в разы.       — Йоэль! — голос девушки вживую звучал необыкновенно звонко и приятно. Уже через секунду его шею обхватили руками, и Виктория буквально повисла на нём, утыкаясь волосами в его нос.       — Как? Объясни мне, как? — всё ещё не веря своему счастью, хрипло спросил Хокка, — Ты же ещё два дня назад отдыхала в Милане, —       — Да, так и было. Но как раз таки днём позавчера выяснилось, что у отца дела на работе. А Веронику позвали отмечать однокурсники. Я сначала хотела поехать к Томасу, но… тут Итан, который был с нами последнюю неделю — вручил мне билет в Хельсинки! Оказывается, он его давно ещё купил, но потом они с Алекси всё переиграли. А билет решил не сдавать, мало ли, вдруг я поеду. И вот, я здесь. Всё так совпало, — радостно закончила Вик. Йоэлю показалось, что Маттсон неспроста оставил ему свою машину. Но вслух спросил:       — И… ты к нам… ко мне надолго? —       — Я пока не решила, на две недели точно, может даже на три, если ты можешь, —       — Думаю, что так и будет. Знаешь… —       — Что? — девушка подняла голову, своим носом касаясь носа мужчины, и, проводя пальцами по его шапке.       — Я скучал, — выдохнул Йоэль. Виктория ничего не ответила, лишь прикрыла глаза, проведя языком по губам мужчины, и их губы слились в трепетном, пока ещё неуверенном, словно они всё ещё до конца не верили в реальность происходящего, поцелуе, который с каждой секундой перерастал в что-то более глубокое, чувственное и откровенное. Йоэлю показалось, что в этот момент его мир рухнул, и в одномоментно возродился снова. Что его сначала бросило в жар, и тут же на него вылили ведро ледяной воды. Ноги подкашивались, мурашки давно хозяйничали на его спине, давая ощутить каждой клеточкой тела всепоглощающее чувство счастья и тепло Италии, что привезла с собой Де Анджелис в своих жестах, улыбке, голосе, смехе, в своих необыкновенно красивых, так похожих на его собственные, голубых глазах.       Прошёл лишь миг, а может и год, это уже было не столь важно. Как и это, что некоторые люди уже успели их снять, и давно послали фотографии в жёлтую (и не только) прессу. Они были одновременно ничем и всем, везде и нигде, но главное, что вместе. Виктория многое бы отдала, чтобы застыть в такой позе вместе с ним навечно, но всё же, они стояли посреди зала, где было полно народу. Йоэль отстранился первым и сказал:       — Ну что, готовься, теперь моя очередь тебя водить по нашим местным достопримечательностям. Может даже съездим в Оулу, —       — С семьёй познакомишь? — глаза девушки хитро блеснули, — Мы так спешим? —       — Ой, да ну тебя, — шутливо отмахнулся парень.       — Где тогда моё кольцо обручальное кольцо? —       — Могу предложить пока что только пончик. У меня рядом с домом есть неплохая кофейня, —       — Идёт! Но сначала мы завезём мои вещи и съездим за ёлкой. Да, хороший мой, да, — увидев, как закатывает глаза финн, сказала итальянка, — У нас с тобой целых пять дней, чтоб украсить твою квартиру. Это же целый рождественский ритуал. И с чего надо начинать? Правильно, с ели! —       — Ага, зная тебя, я не уверен, что здесь всё так чисто и прозрачно, — прищурился и попробовал сделать серьёзное лицо мужчина, что по определению было невозможно, так как Де Анджелис сделала самое невинное лицо на свете и сказала:       — Ну, я обещала Дамиано фото тебя, обвешанного гирляндой и мишурой. Ничего более, — они оба рассмеялись, и, взяв вещи девушки, направились к машине.

***

      Бесспорно, это будет лучшее Рождество Йоэля за последние лет этак 14. Виктория, такая весёлая и любопытная, заряжала всех энергией даже в дни, когда в небе и не было даже намёка на солнце. Они украшали дом, гуляли целыми днями, несмотря на трескучий финский мороз, ходили по разным магазинам, покупая фейерверки и бенгальские огни. Де Анджелис порывалась научить парня приготовить рождественское имбирное печенье, а он, в свою очередь, научить её кататься на коньках. И у обоих всё прекрасно получилось, пусть для этого и пришлось почти упасть на лёд несколько раз и сжечь почти половину первой партии печенья.       Они — восходящие рок-звёзды, с огромным количеством фанатов, морем ответственности за свои группы и их участников. Они блистают на сцене, делая порой дерзкие, а иногда и из ряда вон выходящие выходки. Они — мечта и кумиры многих молодых людей по всей Европе. Но вместе с тем вокалист и басистка — всё ещё обычные люди, девочка из Рима, ломающая стереотипы и правила, и мальчик из Оулу, с огромными амбициями и желанием покорить своей музыкой весь мир. Они никогда не покажут это на камеру, оставляя всё своё самое сокровенное за кадром.       Как например сейчас, когда в преддверии Рождественской ночи, Йоэль и Виктория вместе смотрели «Один Дома», укутавшись одним пледом на двоих, вылезая из-под него лишь только чтобы вытащить из миски их собственноручно приготовленное печенье, или долить какао в чашку. Они никогда не говорили друг другу «Я люблю тебя» или что-то в этом духе. Спонтанные звонки ночью, когда кому-то из них было неспокойно на душе или когда хотелось с кем-то поделиться радостью, совместные прогулки по Риму, а теперь и по Хельсинки, совместная готовка или шоппинг — вот они, действия, такие, казалось бы, мелочи, которые заменяли любые слова. Да, выступать на сцене, ловя кайф от каждого спетого куплета и сыгранного аккорда — бесценно. Но сидеть рядом с человеком, которому ты можешь довериться, даже не задумываясь, который смог разрушить то ледяную стену, что ты возводил вокруг своего сердца годами — это и есть то счастье, которое парень и девушка неосознанно искали годами.       Йоэль с выражением высшей степени счастья перебирал русые волосы Виктории, прижимаясь своей щекой и носом к щеке девушки. Уже завтра они вместе поедут в Оулу. И всё будет хорошо.