Красный Бархат

–ЧЁ ВЫ У МЕНЯ ДОМА ЗАБЫЛИ, МУСОРА ЕБАНЫЕ?! Гром молча рассматривал идеально отполированный капот новенькой машины, припаркованной рядом с одним из богатейших домов Питера, когда двое полицейских приволокли Гречкина к этой машине. К тому самому автомобилю, который недавно сбил воспитанницу детского дома «Радуга» прямо днём на глазах у очевидцев и её брата, Лёши Макарова. Увидев преступника, Игорь сразу же вспомнил то наполненное жутким горем лицо с большим количеством веснушек. Грому было нескончаемо жаль Лёшу, ему нравился этот паренёк, он даже напоминал сейчас такому грозному майору Грому себя в детстве и юношестве. К сожалению то, что сделал Кирилл Гречкин уже невозможно исправить: несчастная девочка погибла. Всё, чем Игорь мог помочь Макарову, так это посадить эту эгоцентричную, богатую и избалованную скотину, которая думает, что ей позволительно все. Грома до дрожи бесили подобные люди. На протяжении жизни и работы в полицейским в каждом деле появлялись такие индивидуумы. И самое ужасное в этом то, что, как правило, никаких наказаний они и не получают, только откупаются от суда нескончаемыми запасам денег. «Что же такое правосудие? В чём смысл его работы, если одних наказывают, а других милуют просто из-за денег? Зачем закон, если он ничего не решает?» — эти вопросы Игорь задавал себе постоянно. И сейчас, смотря на ублюдка — бесчувственного, убийцу маленького ребёнка — он чувствовал, что найти ответ на них становится всё тяжелее. — Всё, мразь, твои счастливые денёчки закончились, — прогремел голос Игоря, когда тот подошёл вплотную к лицу Гречкина, в надежде увидеть там хоть каплю переживания за свою шкуру. Парень посмотрел на полицейского с таким самодовольством, что даже отъявленный нарцисс позавидовал бы. — Эй, мужик, ты чё гонишь на меня? Опять что-то напутали и меня вините, проявляете некомпетентность, — он картинно закатил глаза, — А я вообще-то ни в чём не виноват. — А кто, Лиза Макарова виновата? — Гром медленно выходил из себя. Мало того, что по его вине погибла девочка, так он ещё и выставляет виноватыми кого угодно, лишь бы не себя. — Слушай, я всё понимаю, грустно и всё такое, бедная маленькая девочка, как жаль — сделав очень грустную мину, сказал Кирилл. Игорь схватил Гречкина за запястья и со всей силы впечатал того в собственную машину. Нервы мужчины были на пределе. — Гречкин, ты понимаешь что натворил?! — сквозь зубы рыкнул Игорь, — Я постараюсь тебя посадить во что бы то ни стало, чтобы в тюрьме стёрли эту противную ухмылку с твоего смазливого лица. Сначала Кирилл находился в ступоре, но когда отошёл, то улыбнулся, обнажив поблёскивающие грилзы. Кажется, этот процесс ему даже нравился, по крайней мере забавлял его. — Ой, какие же мы страшные. Только вот знаешь что… Сколько бы ты не угрожал, меня всё равно отпустят, а тебе влетит, дорогуша, за то, что применяешь насильственные действия, и не просто к кому-то, а к самому Кириллу Гречкину, — продолжал он с явной издёвкой. Гром хотел было вжать его в машину так сильно, чтобы разговаривать было затруднительно, но увидев приближающихся журналистов, поспешил дать знак, чтобы его уводили в машину полиции. Игорь не хотел проблем и поэтому поспешил удалиться с преступником в отделение, надеясь, что оправдать того никому не получится.