Butterfly

      С тех пор как Тэхён узнал о том, что Чонгук живёт с ними в одном общежитии, стал наведываться туда довольно часто. А Чимину начинает казаться, что это можно делать намного реже.       Сегодня никто не вытаскивал его из кровати за ногу. И даже не заставлял быстро поесть. Он проснулся, когда Тэхён уже убегал на общую кухню, чтобы позавтракать в чужой компании. А Чимин с привычным ворчанием отвернулся к стене, кутаясь глубже в одеяло. Но уснуть уже не смог. От обиды, которая разгорелась в груди, захотелось вскочить на ноги и сделать что-то незамедлительно. Раньше Чонгук раздражал его только своим существованием. Теперь у Чимина появился более весомый повод.       Он всё-таки поднимается с кровати и начинает бегло одеваться, чтобы направить свою злость в полезное русло. И совершенно не собирается присоединяться к компании для завтрака. Это похоже на глупую обиду из детства, когда ты не хочешь заботиться о себе, чтобы позлить родителей. Но думать об этом не хочется.       Сумка собрана ещё с вечера. Чимину остаётся лишь перекинуть её через плечо после утренних процедур и отправиться на учёбу.       Он точно не помнит, бывали ли дни, когда они с Тэхёном ходили порознь. Кажется, что они слиплись ещё с первого дня учёбы. Только мелкие ссоры или проблемы, могли их ненадолго разлучить, но сегодня ему очень хочется побыть наедине с собой. Возможно, это предостережёт их от бесполезного конфликта.       По дороге успевает подумать обо всём. Не понимает до конца, ревнует ли друга или завидует чужому развитию отношений. Ему хочется быть уверенным хоть в чём-то в своей жизни. Но он начинает злиться на лучшего друга, и это обрывает последнюю надежду на чувство безопасности.       Чимин практически не замечает, как проходит весь путь и пропускает пару уведомлений. Уже в помещении он отвечает короткое: «Я уже на учёбе, решил прийти пораньше», — и направляется в нужную аудиторию. Он встаёт у закрытой двери и опускает рюкзак на пол, доставая тетрадки и домашние записи. Из кабинета доносятся тихие голоса, однако она всё ещё закрыта. Это довольно странно, но Чимин не придаёт этому особого значения.       Он бы и дальше продолжал читать конспекты по актёрскому мастерству, готовясь к тесту. Но дверь открывается, и он спешит поднять вещи с пола, готовясь зайти первым. На удивление из аудитории выходит совсем не преподаватель, а парень, которого он уже однажды видел.       — Привет, — Чимин склоняется в лёгком поклоне, стараясь скрыть свой удивлённый взгляд.       — Здравствуй, — лишь быстро бросает Намджун, спеша удалиться из зоны видимости.       Обычно в такое время в университете и вовсе никого нет, кроме преподавателей и студентов, живущих за десятки миль. Тем более странным оказывается встретить человека, живущего в паре кварталов отсюда. Видимо, Чимину не удалось стать самым ранним студентом за сегодня.       Несмотря на внутреннее стеснение, он решается быстро зайти в кабинет и поздороваться с Ким Сокджином, занимая свой стул. Кладёт вещи рядом, оставляя место для Тэхёна. Всё-таки он не планирует быть совсем пропащим другом. Чимин готов поклясться, что с его места можно заметить, как горят уши преподавателя за копной чёрных волос. Он что-то усердно пишет в блокноте, не поднимая взгляда. Видимо, научился у своих студентов, изображающих деятельность на паре.       До пары остаётся около часа, и в аудиторию постепенно начинают сплываться студенты со всего курса. В толпе Чимин начинает чувствовать себя более комфортно. Но чувство безопасности быстро рушится, когда в кабинет заходит Тэхён и стремительно направляется в его сторону.       — Ты почему не предупредил даже, что один сегодня пойдёшь? — он злится и обижается, сразу видно.       — Я проснулся, а тебя не было даже, — Чимин решает, что лучшая защита — это нападение, и не собирается сдаваться.       Тэхён хмурится. Он не верит чужим словам и продолжает раздражаться, вываливая на парту канцелярию.       — Мог бы написать хотя бы, спросить, — поворачивается к Чимину и скрещивает руки на груди. — Я вообще-то завтракал.       — Да, но обычно ты меня будишь, и мы завтракаем вместе.       Тэхён приоткрывает рот в попытке что-то сказать, но так и не подбирает подходящие слова. Они оба оказываются неправы и уже уставшими от обиды за утро.       — Ладно, в следующий раз тресну тебя подушкой, чтобы ты не обижался.       Чимин улыбается и чувствует, как напряжение постепенно сходит на нет. Устраивается на плече у Тэхёна и начинает следить за стрелками часов, оповещающими начало занятий.       Лекция проходит спокойно, как и всегда. Но чем ближе её конец, тем сильнее начинает дрожать нога Чимина под столом.       — Угомонись, пожалуйста, — Тэхён кладёт руку на его колено, продолжая записывать лекцию. — У меня из-за тебя вместо записей уже пропись первоклассника. Чего ты так нервничаешь?       — Да просто… Из-за следующей пары.       — А-а, — протягивает Тэхён с улыбкой, убирая руку и довольно возвращаясь к теме лекции, — не можешь выдержать разлуки с любимым?       — Я тебя умоляю, ещё одно слово, и я сожгу все твои электронки.       — Вкусно будет, — хмыкает в ответ, не отрывая взгляда от тетради. — Я бы даже посмотрел на такой пожар.       — Без проблем устрою тебе его, может, начнёшь тратить стипендию на что-то более полезное, — Чимин ворчит себе под нос и уже не может сосредоточиться на словах преподавателя. — Да, я волнуюсь из-за Юнги. Мы же не очень хорошо разошлись в прошлый раз.       — Ну, хочешь, поговори с ним об этом после пары. А то уже неделя почти прошла, а ты всё ходишь думаешь об этом.       Чимин едва заметно кивает, чтобы только отделаться от ответа. Совет кажется логичным, но слишком сложным в реализации. Ему всё равно не одолеть Юнги в его прямолинейности. А испортить отношения можно запросто, к тому же он уже убедился, насколько легко это можно сделать.       — А вообще, вы сейчас всю пару вместе сидеть будете, вот и увидишь его реакцию, — продолжает раздавать свои ценные советы Тэхён.       — Лучше бы он был таким же болтливым, как ты, — вздыхает Чимин, вслушиваясь в копошения на задней парте.       До окончания остаётся совсем немного, и кто-то уже начинает собирать вещи, чтобы скорее сбежать из душного кабинета. И как только Ким Сокджин опускает журнал на стол, завершая лекцию, половина аудитории тут же встаёт и спешит удалиться. Их примеру следует и Тэхён.       Оказывается, он успел захватить с собой какие-то закуски, чтобы Чимин смог позавтракать хотя бы в перерыве. От этого становится жутко стыдно. Однако теперь Чимин сможет чувствовать вину хотя бы сытым.       Но когда в толпе рядом с аудиторией он ловит взгляд Юнги, уже ни один кусок не лезет в горло. От волнения начинает подташнивать. Недоеденный кимпаб быстро отправляется в рюкзак в надежде не быть выброшенным после лекции. Тэхён только кладёт руку на плечо Чимина и пытается придать спокойствие и ободрение всем своим видом.       Уже очень скоро студентов запускают в кабинет, и они расходятся по разным углам. Чимин всем телом ощущает приближение Юнги и перебирает все возможные паттерны поведения с ним у себя в голове.       Сделать вид, что ничего не было?       Завести разговор?       А, может, быть дружелюбным, словно и не было никакого сближения?       — Пропустишь? — ворох мыслей прерывает знакомый голос, владельцу которого Чимин перегородил весь путь.       — А, да, конечно, — сразу тушуется и едва не роняет телефон, — привет.       Юнги только кивает. Кажется, он проснулся совсем недавно. В его голосе чуть больше хриплых нот, а глаза то и дело норовят закрыться. А Чимин слишком усердно всматривается в них, чтобы уловить чужой настрой. Хочется скорее понять, что между ними всё хотя бы в порядке, и выдохнуть.       — Ага, привет.       — Ты что, проснулся полчаса назад? — выдавливает улыбку Чимин, усаживаясь на место. Он очень рад его видеть, но тревога не даёт быть искренним до конца.       — Практически…       Юнги сонно трёт глаза и пытается полностью закутаться в свою толстовку. Это вызывает настоящую улыбку и желание принести ему подушку на лекцию. На парте стоит картонный стаканчик кофе. Чимин искренне надеется, что он сможет хоть как-то его спасти.       Когда в аудиторию заходит преподаватель, Юнги приходится вернуться к жизни и включиться в работу. Особенно когда звучит тема сегодняшнего занятия.       — Наши отношения заходят всё дальше, — усмехается он, открывая тетрадь с конспектами.       — Интересно, что будет дальше, — подхватывает Чимин, внутренне ликуя от привычной манеры их общения.       Около получаса они вынуждены слушать рассказы преподавателя о важности брака и института семьи, а затем сосредотачивать мысли на озвученном задании. По кабинету разносится шорох и лёгкие копошения. Ещё вчерашние первокурсники до сих пор стесняются темы отношений и семейной жизни, несмотря на то что уже многие пары продолжили общение вне занятий.       — Мне кажется, у нас возникнут проблемы с бракосочетанием, — улыбается Чимин, боковым зрением стараясь уловить чужие эмоции.       — По-моему, больше проблем будет с рождением ребёнка.       Они сдавленно смеются, чтобы не привлекать излишнего внимания.       И пока все приступают к спокойному планированию расходов на свадьбу и рождение ребёнка, они хихикают, словно подростки на биологии. Совершенно отходят от финансовой темы, выясняя, в какой стране лучше пожениться и как они расскажут об этом преподавателю.       — А где мы ребёнка возьмём? — с абсолютно серьёзной миной интересуется Юнги.       — Не знаю… украдём у кого-нибудь, — пожимает плечами Чимин, делая беглые записи, — ну или тебе рожать придётся.       — Почему мне?       — Я танцор, мне нельзя карьеру рушить.       — Справедливо, — Юнги уверенно кивает, словно они приняли какое-то серьёзное решение.       Телефон вибрирует в кармане Чимина, и на главном экране высвечивается лаконичное: «Хватит ржать». Он оборачивается в поисках отправителя и замечает Тэхёна, который пристально смотрит в их сторону. Чимин кокетливо машет ему рукой и возвращается к заданию.       — Ну что, кого будем звать на свадьбу? — улыбается он, уже готовый писать пригласительные.       Поскольку из них выходит вполне неплохая команда, основную часть они уже завершили, и теперь могут расслабиться, подкидывая новые шутки.       — С моей стороны особо толпы не жди. Максимум брат и соседи по квартире.       Чимин на минуту задумывается, стоит ли задавать вопрос о родителях. Но чувствует, что сейчас это слишком рискованно, когда ему только начало казаться, что всё в порядке. Может, в другой раз.       — Да ладно, давай позовём всех, кого знаем, — улыбается Чимин, составляя шуточные приглашения на листке тетради, — больше денег подарят.       — Точно. Тогда давай весь курс позовём.       — И преподавательский состав.       В таком темпе лекция пролетает не заметно. Чимину даже не хочется, чтобы она подходила к концу, и они расставались до завтра. Он внезапно вспоминает про тренировку, и настроение снижается ещё сильнее. В последнее время он слишком устаёт на них.       Тэхён же быстро убегает после пары, не забывая попрощаться с обоими. Его расписание на вечер состоит лишь из отдыха и домашнего задания. Остаётся только позавидовать.       — У тебя есть какие-то планы после пары? — неожиданно сам для себя интересуется Чимин.       Юнги же на это недоверчиво хмурит брови. Словно ждёт в этом очевидный подвох и обязанность снова работать.       — Да вроде, нет.       — Не хочешь немного послоняться где-нибудь? — Чимин слегка тушуется и уже не так уверен в своей идее. — У меня просто до тренировки ещё час почти.       После секундных раздумий Юнги согласно кивает, словно ожидал худшего. Чимин облегчённо выдыхает и следует примеру одногруппников. Они быстро покидают помещение, стараясь не отставать и не терять друг друга в толпе. В какой-то момент Юнги берёт его за запястье и тянет за собой, чтобы потом не вылавливать среди других студентов.       Наконец оказываясь на улице, они чувствуют поток свежего воздуха и могут наконец насладиться прохладой. Головная боль от духоты аудитории начинает отпускать. Но Юнги не собирается останавливаться. Он продолжает держаться Чимина за руку и уводит за территории университета. Когда в его руках оказывается пачка сигарет, становится сразу понятно, куда он так спешил.       — Я уж думал, мы куда-то идём, — разочарованно вздыхает Чимин.       — Так мы и пришли, — иронично улыбается Юнги, делая первую затяжку.       Чимин пристально следит за каждым его жестом. Смотрит с любопытством, но не забывает воротить нос от запаха дыма. Однако Юнги определённо идёт эта странная эстетика.       — Хочешь попробовать?       Видимо, любопытство Чимина сделало своё дело. Он бросает на Юнги ошарашенный взгляд, но быстро соображает и кивает. Знает наверняка, что такая зависимость не придётся по душе. Но почему бы не попробовать? Ведь Тэхён и так регулярно делится с ним своими сокровищами.       — Давай.       Чимин уже не раз видел, как это происходит. Да и сам в подростковом возрасте пытался стащить пачку отца, чтобы узнать что-то новое. Так что ему совершенно не составляет труда, когда Юнги протягивает ему одну из них.       — У тебя неплохо получается, — замечает он, наблюдая за попытками Чимина прикурить.       — Это самый странный комплимент в моей жизни.       Но спустя несколько неудач у Юнги немного сдают нервы, и он наклоняется, касаясь тлеющим концом чужой сигареты. У Чимина внутри всё сжимается от такой внезапной близости. Он видит глаза напротив и, кажется, даже может рассмотреть узор их радужки. Чувствует внезапную горечь на языке и отстраняется.       — Вау, ты даже не закашлялся.       — Ну, спасибо, — самодовольно ухмыляется Чимин, немного смущаясь. — А то ещё передумаешь жениться.       — Я же уже пообещал.       — А тебе вообще нормально от всего этого? — он внезапно переводит тему и решает задать вопрос, который мучает его ещё со времён начала их работы.       — Что ты имеешь в виду?       — Ну, мы два парня и работаем вместе по такому предмету. И шутим о свадьбе. Тэхён бы уже удавился, — старается перевести в шутку, но чувствует, как к щекам приливает кровь.       Юнги лишь хмурится несколько секунд, а затем закатывает глаза. Кажется, он и не думал прежде об этом. Да и сам Чимин начинает осознавать всю абсурдность своего вопроса.       — Мне нормально, — спешит его успокоить, — это же всего лишь учёба. Это не делает нас автоматически геями.       — Ну да, ты прав…       Чимина расстраивает такой ответ. Ведь где-то в глубине души он надеется на воплощение их шуточного плана в реальность. Хотя бы частично. Он старается скрыть собственное негодование и быстро отводит взгляд. Но это всегда выдаёт его с потрохами.       — Но даже не по учёбе, мне как-то всё равно.       — В смысле? — и снова негодование в голосе.       — В том смысле, что меня не смущают отношения с парнем, — произносит Юнги, словно поднимает совершенно будничную тему. В его взгляде царит абсолютное спокойствие и невозмутимость. Но разве, не так и должно быть?       — Вот как… а у тебя уже были такие отношения?       Чимин легко прикусывает язык, чувствуя, как его снова начинает заносить. Ему очень хочется, чтобы кто-то в его голове хоть иногда поднимал красную табличку: «Стоп!»       — Были, — интонация и взгляд становятся более холодными, но Юнги продолжает со всей стойкостью сохранять спокойствие.       — Понятно, — он наконец находит в себе силы притормозить и не заходить слишком далеко. Ведь о таком не принято рассказывать с улыбкой на лице. — А у меня не было.       — Значит, всё впереди, — неожиданно улыбается Юнги, кажется, улавливая чужой посыл. — Ты лучше скажи мне, когда вернёшь контейнер?       — Ой…       Глаза Чимина округляются, и он пребывает в неподдельном шоке. Он уже совсем забыл о том инциденте и надеялся, что больше о нём никто не вспомнит. Ему чертовски не хотелось, чтобы хоть кто-то узнал об этом.       Но Юнги, глядя в глаза, наполненные ужасом от простого контейнера, только рассмеивается. Немного закашливается и отводит взгляд. У него никак не получается разозлиться или же остаться неколебимым с человеком, который смотрит вот так.       — Ладно, забей, потом отдашь, — позволяет Чимину расслабиться.       «Ага, отдам…», — сразу думает он, представляя, где сейчас находится этот несчастный контейнер. Но внешне лишь кивает и старается направить диалог в другое русло.

***

      Сегодняшняя тренировка начинается как обычно. Чимин приходит немного раньше, и Хосока они дожидаются уже вдвоём.       Разминка, растяжка, повтор пройденной хореографии.       Они близятся к концу в изучении танца так, что скоро останется только отрабатывать его мастерство. Впереди лишь сложная часть с поддержкой, которую Хосок придумал, видимо, в пьяном угаре. Чимину ужасно неловко от того, что Чонгук должен поднять его в танце. Он совершенно не чувствует себя в форме для таких манипуляций. Но знает, что не в том положении, чтобы отказывать. Ему нужна эта победа.       После нескольких попыток Чонгука поднять его с места и пары фраз: «Да ты же совсем лёгкий», — они решаются повторить это в движении.       Чимин словно вновь чувствует себя загнанным подростком, которого фотографируют в раздевалке.       Он уже давно не позволял никому так близко столкнуться с его проблемой. Его телом и весом. И снова это раздирающее желание извиниться и пообещать похудеть. Сбежать из зала и закричать, что всем показалось и к началу конкурса он сможет сбросить вес ещё больше. Но никто даже не задаётся таким вопросом.       Чонгук справляется ловко. Его отточенные движения и многолетние старания внушают доверие. И Чимин начинает понемногу верить. Чувствует большую уверенность и смелее отталкивается от земли, чтобы элегантно оказаться в чужих руках.       Но одно неверное движение, и Чимин уже падает на пол. Мышцы Чонгука дают сбой, и он не может удержать его в этот раз.       Кажется, это нормально делать ошибки для танцоров. Ведь они ещё не близятся к концу и могут сгладить все возникающие неровности. Всё так, как и должно быть. Где-то отдалённо Чимин слышит чужие извинения и строгий голос Хосока.       Но боль в ноге и отстранённые голоса заглушает рой, нагнетающих мыслей. Их становится всё больше. И Чимин уже не может их контролировать. Он чувствует, как по щекам скатываются прохладные капли, мешая слёзы и пот. Ненависть к себе снова сжирает изнутри. Снова желание орать и измываться над собой до полусмерти.       «С чего ты решил, что можешь дать себе слабину?»       «С чего ты решил, что те закуски в кино не были ошибкой?»       «А тот ужин?»       «Сколько калорий ты съел на завтрак?»       «Ты расслабился слишком рано, это даже не середина пути»       Чужие руки ставят Чимина на ноги, но его взгляд пустой, и он не хочет слышать чужих вопросов. Все по-настоящему волнующие вопросы только у него в голове.       — Извините, я всё исправлю, — отражает свои мысли и то, что хотел сказать так давно. Он не должен забывать о своей цели измениться.