Читайте книги о вампирах.

— О-олеж… Отдай книжку… Ты такие не любишь, — боязливо прошептал Разумовский, протянув руки к книге, которую Олег крепко держал, не открывая. — Да чего ты так боишься? Нет же там ничего такого, — с хитрой ухмылкой брюнет проводит пальцами правой руки по старой обложке, решая растянуть напряжение. Он прекрасно понимал, что там есть что-то такое, что Сережа боится показать. Хотелось видеть реакцию, живые эмоции лисёнка. — Ну да, там ничего нет. Поэтому и отдай, — Серёжа выдыхает, берёт себя в руки и говорит полным серьёзности голосом. Пальцы Олега скользнули под обложку, заставляя Серёжу сжаться. Начав перелистывать жёлтые листы, он то поднимал глаза на друга, то опускал их на книгу. Вот, уже пятьдесят пятая, пятьдесят шестая…шестьдесят шестая страница мелькнула перед глазами… — Олеж, отдай книжку, — в последний раз взмолился рыжий, подняв огромные голубые глаза. Брюнет в ответ лишь поднял брови и улыбнулся ему немного нагло. Вот, шестьдесят шестая страница была перевёрнута. Секундное осознание — Олег уже смеялся во всё горло, запустив руки в черные, словно смоль, волосы. Серёжа закрыл лицо руками. Он чувствовал, что сильно покраснел, потому что щеки жгли руки. Ему хотелось провалиться сквозь землю. Пропасть. Исчезнуть. Да, написал это не он, а был лишь свидетелем, но эта надпись так или иначе относилась к нему самому. «Не плакать, не плакать, не плакать», — проносилось в голове мальчика каждый раз, когда Олега захлестывал новый порыв смеха. Около полминуты длился этот кошмар, а такое ощущение, что целую вечность. Теплые руки Волкова оплели чужие запястья, взяв их в своеобразный плен. Приложив небольшое усилие, брюнет всё же отнял чужие руки от лица, открывая себе вид на раскрасневшегося лисёнка со слезками в уголках огромных глаз. — Эй, ты чего? — проведя большими пальцами по веснушчатым щекам, Олег виновато улыбнулся. — Я же не хотел тебя обидеть. Пойдем, тебе надо умыться. Олег кивнул мальчику на соседней кровати, чтобы если что сказал воспитателю, что они в туалете. Тот понял всё без слов, поэтому мальчики встали с постели и направились к двери. Ноги у Разума немного подкашивались из-за недавнего стресса, впрочем, это было понятно. Заботливо идя рядом, брюнет открывал перед ним все двери, которые на пути попадались. Наконец зайдя в нужную комнатку, он подвёл Серёжу к раковине, включая холодную воду. Пройдясь ледяной водой по щекам мальчика, он промакнул его веки и убрал рыжие волосы назад, зачесывая их пальцами. — Ну красавец же, — получив слабую ужимку в ответ, Олег подошёл к Серёже вплотную, прошептав ему на ушко, — Пойдем на наше место. Сончас всё равно кончится скоро. — Пойдем, — робко ответил ему Разум, вытирая рукавом кофты глаза. Дверь кладовой тихо закрылась за мальчиками. Нажав на выключатель, Сережа уставился на единственную лампочку в комнате, которая светила с перебоями. Но им этого хватало. — Зачем мы здесь? — встав напротив Олега, лисёнок уставился в чужие черные глаза, которые будто сами хотели что-то сказать, да никак не получалось. — Как я понял, это писал не ты, — смело начал брюнет, заставляя Разума опустить голову, — но ты так смутился, что у меня больше нет сомнений. Ты любишь меня? — Ну, ты мой друг, — начал, запинаясь, Сережа, но тут его прервала чужая ладонь, улегшаяся на плечо. — Нет, Серёжа. Я не в том смысле. Ты прекрасно всё понимаешь. Вот я лично тебя люблю. А ты? Голубые глазища распахнулись так, что даже при таком тусклом свете стало видно каждый перелив с синего до светло-голубого. Рука Олега чуть сильнее сжала веснушчатое плечо, не давая прийти в себя. Губы дрогнули в немом вопросе, но тут же их накрыли теплые губы напротив. Серёжа вцепился в чужие плечи, сжимая ткань толстовки Волкова, а тот в свою очередь уложил руки на талии лисёнка. — Ну так что? Любишь или нет? — Олег усмехнулся, наблюдая за реакцией мальчика. — Я..эм..ну..да..Олег, ты..я не ожидал, в общем. — промямлил Сережа, заставляя Волкова тихо рассмеяться. — На это и был расчет, глупый. Человек в такие моменты теряется и отвечает только правду, — приподняв голову, он получил щипок за бок, отчего подскочил. — Подлый мальчишка. Пошли в комнату, — отрезал Разум. — Но ты меня любишь. — Люблю.