Агата застыла.
— Смотрю, тебе очень понравилось, ты даже ключ не можешь повернуть в двери, — всё также над ухом говорит мужской голос, — дай, я открою.
Дамиано отодвинул девушку в сторону, открыл дверь и вошёл внутрь, Ховард осталась перед входом.
— Ты не хочешь зайти? Или решила спать на коврике под дверью, — голос парня не сулил ничего хорошего. Вот оно, о чём и думала Агата.
Девушка медленно зашла, закрыла дверь и разулась, Давид стоял у стола в кухне-гостиной, засунув руки в карманы брюк, и наблюдал за её действами. Ховард прошла в комнату, не смотря на парня, налила воды в стакан и собиралась уже выпить.
— Что в горле пересохло?
Агата поставила стакан обратно на стол и развернулась.
— Пересохло, — передразнила его она.
— А ты нарываешься, — в долю секунды он оказался перед ней, — и как Алекс поживает?
— Очень хорошо поживает, мы помирились.
— Правда, вы значит помирились и стали ещё ближе. Теперь за руки держитесь, обнимаетесь, а он ещё тебя и на спине катает, — всё это прозвучало, как претензии.
— А тебе завидно? И вообще подсматривать нехорошо, — громко и твёрдо ответила Агата.
— Зеленоглазка, ты играешь с огнём, — парень усадил девушку на стол.
— С вампиром, Дамиано, — она снова произносит его имя по-другому.
— Я тебе запрещаю гулять с Алексом без кого-либо ещё, — тихо проговорил парень.
— Не имеешь права…
— Имею, — затыкает тот её требовательным поцелуем.
Сначала Агата старалась не поддаваться напору Дамиано, почти не отвечая на его поцелуи. Это бесило вампира, тогда он немного прикусил её губу, от этого действия девушка непроизвольно приоткрыла рот. Давид, не теряя момента, сразу же углубил поцелуй. Вскоре парень перешёл на её шею, когда губ девушки ему стало мало. Он оставлял сначала почти невесомые осторожные мазки, постепенно переходя на более грубый лад. У Агаты кое-как получилось сдавить стон. Но парня это не устроило, наконец, он пустил в ход руки, прижав девушку к себе и сжав её талию, но не позволяя большего. Дамиано снова вернулся к её губам. Ховард извивалась под его поцелуями, всё же он выбил из неё сдавленный стон. Девушка почувствовала, как на его лице появляется довольная ухмылка, в этой игре она проиграла, не страшно. Агата, смирившись с поражением, проявляет инициативу, запуская руки за спину парня. Она поглаживает лопатки, медленно опускаясь, то поднимаясь и снова вниз. Мажет губами по его скуле, тем самым пропуская табун мурашек у Дамиано.
— Мне прекратить? — оторвавшись от зеленоглазки, хрипло спросил парень.
— Нет, — почти сразу отвечает Агата.
— Так попроси, — говорит он, прекращая свои действия, оставляя только одну руку на её талии. А для неё это всё равно, что переступить через себя, буквально попросить парня трахнуть её. Ховард так никогда не сделает, не сделала бы точнее. Игра проиграна, остаётся подчиниться, принимая правила.
— Дамиано, прошу, — стонет Агата прямо ему в губы, томно проговаривая его имя.
— Громче!
— Прошу, Дамиано!
Он рывком снимает с неё кофту, она — его куртку, как же хорошо, что под ней ничего. Давид подхватывает девушку за бёдра и несёт в спальню. Сегодня не так, как тогда. Парень бросает её на кровать, снимает штаны и нависает сверху, юбка летит прочь. Дамиано проводит влажную дорожку из поцелуев от её губ к животу, вызывая бурю эмоций у девушки. Резко поднимает её и сажает к себе на колени, снимает такой сейчас ненужный бюстгальтер и припадает к её груди. Агата перестаёт сдерживать себя, с ее губ срываются хаотичные стоны. Давид гладит её ягодицы, немного сжимая, а потом и вовсе проникает под оставшуюся тонкую кружевную ткань, снимая её. Он не отстаёт, оставляя себя тоже без последнего элемента одежды. Дамиано покрывает поцелуями её внутреннюю сторону бедра, спускаясь всё ниже, не отводя взгляд с
его зеленоглазки, а потом проводит несколькими пальцами по самому сокровенному месту девушки, заставляя её податься вперёд.
— Хочешь, чтобы я продолжил? — он издевается, дразнит и наказывает её за сегодняшнее,
никогда не играйте с Дьяволом.
— Пожалуйста, Дамиано, — молит Агата.
— Хорошая девочка.
И он входит в неё резко, до упора, заставляя девушку вскрикнуть. Давая время привыкнуть, вампир начинает двигаться медленно, тягуче, ускоряя темп. Дамиано углубляется, входит до упора, в режиме отбойного молотка. Мужчина целует её в губы, в шею, во всё, до чего может дотянуться. Агата стонет, кричит его имя, срывает голос, извивается вся под ним, только распыляя его…
Shadow Preachers (оригинал Zella Day)
Проповедники тени
You got those scissors from the drawer,
Ты взял эти ножницы из ящика,
You never dug so deep before,
Ты никогда ещё не зарывался так глубоко,
Агата хватает его за плечи и раздирает ногтями его спину.
If I stop trying, we start dying,
Если я остановлю усилия, мы начнём умирать,
You're cutting me out, baby, who you fighting?
Ты вырезаешь, малыш, с кем ты борешься?
Who you fighting?
С кем ты борешься?
Who you fighting?
С кем ты борешься?
Дамиано переворачивает девушку, собирает её волосы в кулак, вдалбливая её в кровать.
You make we wanna love, hate, cry, take every part of you,
Ты заставляешь нас хотеть любить, ненавидеть, плакать, принимать тебя всего,
You make me wanna scream, burn, touch, learn every part of you.
Ты заставляешь меня хотеть кричать, гореть, трогать, изучать тебя всего.
Агата больше не может сдерживаться, она просто кричит, кричит одновременно и от боли, и от наслаждения, которое просто затуманивает рассудок.
I close my eyes, just close the door,
Я закрываю глаза, просто закрой дверь,
You want a minute, I'll give you more,
Подождёшь минуту — я дам тебе гораздо больше,
Maybe I don't want you either,
Может, я тоже не хочу тебя,
We're both unsettled nighttime creatures,
Мы оба неустроенные ночные создания,
Shadow preachers, nighttime creatures.
Проповедники тени, создания ночи.
Девушке надоедает подчиняться, теперь она сверху. Дамиано пытается привстать и поцеловать её, но Агата лишь грубо толкает его на кровать.
You make we wanna love, hate, cry, take every part of you,
Ты заставляешь нас хотеть любить, ненавидеть, плакать, принимать тебя всего,
You make me wanna scream, burn, touch, learn every part of you.
Ты заставляешь меня хотеть кричать, гореть, трогать, изучать тебя всего.
Она опускается к его оголённому торсу и целует его, выводя разные узоры языком, пробегая пальчиками по заветный татуировке.
You wanna break, you break alone,
Ты хочешь вырваться — и вырываешься один,
You wanna leave, you're on your own.
Ты хочешь уйти — и остаёшься сам по себе,
You wanna break, you break alone,
Ты хочешь вырваться — и вырываешься один,
You wanna leave, you're on your own.
Ты хочешь уйти — и остаёшься сам по себе.
Они снова возвращаются к прежней позиции. Дыхание сбивается, оба на пределе.
You make we wanna love, hate, cry, take every part of you,
Ты заставляешь нас хотеть любить, ненавидеть, плакать, принимать тебя всего,
You make me wanna scream, burn, touch, learn every part of you.
Ты заставляешь меня хотеть кричать, гореть, трогать, изучать тебя всего.
Наконец, их охватывает потрясающий, одновременный, до темноты в глазах оргазм. Дамиано падает рядом с девушкой, воздуха критически не хватает. Он притягивает её к себе и целует в мокрый лоб.
— Больше не играй так со мной, — зарываясь в её волосы, говорит он.
— Не буду, разве что чуть-чуть, — от этих слов у него улыбка, — может перекурим?
Они встают. Дамиано натягивает своё нижнее бельё. Агата надевает поверх свой домашний свитер. И вот снова они сидят и курят, смотря друг другу в глаза, не так как тогда, сейчас они чувствуют родство душ. Стали ближе, приняли все минусы и плюсы друг друга, поняли, что жизнь уже не вернётся на круги своя.
— Так, какой твой ответ? — неожиданно спрашивает Дамиано.
— А какой был вопрос?
— Тот в лифте. Тебе было достаточно времени? — немного наклонившись к девушке, спрашивает парень.
— Ну, так спроси ещё раз, — поддавшись ему на встречу, отвечает Агата.
— Ты станешь моей девушкой?
Ховард отводит взгляд, смотрит на звёздное небо.
— Оно такое же, как и тогда. Множество звёзд смотрят на нас во главе с луной, и все ждут моего ответа, — Агата поворачивается и снова смотрит ему в глаза, — конечно, Дамиано.
Ты заставляешь меня хотеть кричать, гореть, трогать, изучать тебя всего.
