Неординарный: часть 1. Котята выбирают сами

-Ты чего так рано, кисусик? - Тэхён сдувает кудряшку со своего вспотевшего от скоростной уборки лба, и хватается за угол островка кухонного, облокотившись о него: этот забег на километровку с пылесосом по всей квартире вымотал его до колик в боку. -Всё потом, - Юнги пищит это слабенько, стискивая свои худощавые ножки и семеня в ванную прямо как есть, в кедах, не поднимая взгляда: Тэхён определённо точно чувствует его запах, который пробился вовсю. -У-у...Так Хосок тебя... Дверь в ванную защёлкнулась на затвор, и Тэхён с облегчением выдохнул, поиграв пальчиками по столешнице, тут же раскрывая глаза пошире: -КИМ, ТВОЮ НАЛЕВО, ЁБАНЫЙ ТЭХЁН!!! -Бля-я... - Ким поджимает губы пухлые манерно, шипя: вся раковина осталась в блёстках, пока он отмывал от них руки. - Ну, знаешь ли, коврик-то я твой спас... Юнги стоит в ванной комнате, переминаясь с одной ножки на другую, отлично понимая, что течёт на свой крошечный коврик, когда стаскивает, мяукая беспомощно, джинсы, что полностью пропитались смазкой. -Это залёт... - Мин выдыхает глубоко, краснея ушками, когда оседает на ледяной бортик ванны, зажигая свечку и облизываясь в предвкушении: как знал, брал конфетную. Хосок был так...Нежен? Властен? Какого хрена это вообще было? - Полный трындец... -Кисик, тебе одолжить вибратор? -ОДОЛЖИ ЕГО СВОЕМУ ГОВОРЛИВОМУ РТУ, КИМ! - Юнги пережимает себя у основания, на пробу поглаживая свой податливо раскрывающийся сфинктер, выталкивающий ещё больше смазки: это. Ёбаная. Течка. Чон Хосок вызвал у него течку. - К-Ким? -Да-а-а-а, моя недолюбленная кису-у-у-улька? - Тэхён вскрывает замок, влезая в ванную комнату бочком, и хлопая ресничками невинно, передёрнув игриво плечиками, когда его взгляд упал на крепко стоящий член в бледной ладошке и смазку, что стекает совершенно грязным и развратным образом вниз по кафелю от бортика.- Видел бы тебя Х... -Ким, ты что тут-то потерял?! -А, так я это... Я же...ЮН-Г-Г-ГИ! - Тэхён театрально падает на колени, разводя изящные руки в стороны, и плаксиво тянет, - ПРОС-ТИ МЕНЯ-Я-Я ГР-Е-Е-ШНИКА...- Тэхён на секунду усмехается, отвлекаясь, - Ой, звучит как гречечка, - И тут же возвращается к своему представлению, с шлепком кладя ладонь себе на грудь, выдыхая тяжело, - Я насрал! -Чего, блять?- Мин хлопает ресницами осоловело, распахнув ротик, забыв про течку, и выпускает из захвата обмякающий от вида Тэхёна член, когда тот пожимает плечами, причмокнув: -А, ой, нет, не так. Я всё засрал. Вот. -Тэхён, давай потом, а? - Мин указывает подбородком на дверь, когда тигр облизывается голодно, скрещивая взгляд на смазке, что течёт безостановочно вниз, - Хули выперся на мой зад? -А хуя он так благоухает мятой? Я виноват что ли? -Так. Дверь. ЖИВО. - Юнги включает кран, шмыгнув носиком, и Тэхён лениво встаёт, подходя к нему вплотную, - Ты...Ты чего...Тэ? -Если ты ему сейчас не позвонишь... - Ким укладывает ладонь на его ягодицу, оттягивая её так, что смазка, слипшаяся меж его бёдер, стекает струйкой вниз, на кафель, - Я сам это сделаю. Иди, пампушечку помой. - С сочным шлепком он отпускает ягодицу, оставляя обезоруженного Юнги в ванной в одиночестве, когда выходит, выдыхая и хватаясь за сердце, - Божечки кошечки, блять... До чего ж секса- то хочется... Достав из кармана телефон, Тэхён набирает номер Чонгука, ведомый феромоном, что осел в его лёгких туманным осадком, и мяукает жалобно в трубку, как только тот поднимает: -Чонгу-к-к-к--кы-ы-ы-ы-ы-ы.... -Да-а, мой тигрёныш? -А что...А что на тебе сегодня, Чонгукки-и-и... -Тигруль, ты ж сам мне рубашку гладил, забыл? - Чонгук посмеивается в трубку, теребя в руке наполовину расплавленную пуговку около пупка: малыш опять затанцевался, пока собирал его на работу. -Знаешь... - Тэхён облизывается, плюхаясь на диван, и переключая аудиозвонок на видео, тут же направляя камеру в сторону своих коротеньких шортиков, - Знаешь, у меня...У меня такое чувство... -Детка, левей, мне не видно, - Голос Чона становится ниже, когда он взглядом пожирает своего мужа, что стянул шортики, отбрасывая их куда-то в конец дивана, и раздвинул бесцеремонно стройные ножки,- Вот так. Поласкай себя, тигрёнок, и скажи мне, о чём ты там думал... -Я, конечно... -Тэхён мяукает бессвязно, чувствуя, как в ноздри ударил приторный запах кошачьей мяты, и без промедлений вставляет в себя два длинных пальчика: после утреннего марафона с мужем у Тэхёна, как он бы выразился, закатив глазки, "лавочка всё ещё открыта для посещений и приседаний". - Не рубашка...Но на тебе бы сейчас сидел так хоро...о-ох... -Вставь три, тигрёнок, давай, мы же оба знаем, что ты можешь, - Чон еле сдерживается на рабочем месте, чувствуя, как горит весь внутри: ему срочно надо покинуть рабочее место и заехать к Мину за своим шаловливым мужем. -Блять...- Юнги хнычет, опускаясь в ванну, и подрагивает пухленькими губками, выпячивая нижнюю: торс Хосока словно высечен у него в мозгу, не хочет лезть обратно ни за что. А то, как он полз к нему на коленях, уподобляясь его сущности... Юнги сглотнул тяжело, оглядываясь по сторонам в поисках своих джинсов, в которых лежит телефон, и дотянулся кое-как до него, шмыгнув носиком и захныкав: нуждающийся маленький котёнок. Он вытаскивает дрожащими пальчиками визитку из заднего кармана, кивая самому себе, и прикусывает губу, вдохнув поглубже и сохраняя номер.

SUGAMIN:

Это я.

Отчего-то Юнги кажется, что Хосок сразу поймёт, кто это, только вот что делать дальше- понятия не имеет. Чону требуется всего около двух минут, чтобы увидеть сообщение, и ответить сразу же: JH: Кошечка, я ждал тебя. Как ты? Всё в порядке? Как добрался? Что-нибудь... Болит что-нибудь?

SUGAMIN:

Ага.

Я хочу сладости и молоко.

JH: Детка, давай адрес. Пять минут, и у твоих дверей будет столько сладостей, сколько ты захочешь. Что болит? Может, лекарства привезти???

SUGAMIN:

Нет.

Юнги надул губки, понимая, что не получит сладостей, которые требует течка, и вздохнул грустно: нет уж! Адреса он ещё своего не давал альфе! Из мыслей его вывел видеозвонок от Хосока, который он тут же сбросил, получая вдогонку сообщение: JH: Киска моя, я не смогу выполнять твоих прихотей, если ты не дашь мне свой адрес. Ты почему звонок сбросил? Ушки краснеют? Юнги насупил бровки, хныкнув жалобно: смазка смешивается с набранной в ванну водой, и ему становится не совсем уютно без...

SUGAMIN:

Ничего они не краснеют! И ничего я не твой!

JH: Привыкай. Ты будешь ходить с моим кольцом и штампом в паспорте, кошечка. И с серьгами. Я тебе уже присмотрел кое-какие. Можешь своровать их у меня из кармана, если хочешь, когда у меня на работе будешь, я отвернусь. Так что тебе привезти?

SUGAMIN:

Такой самоуверенный, как будто по любви! Мне семнадцать, между прочим!

JH: Захочешь- будет по любви. Захочешь - по принуждению. Я тебя заставлять не стану, киска, ты сам выбирай, что больше нравится.

SUGAMIN:

Обойдусь. Долгую минуту от Хосока не было ответа. Юнги эта минута казалась вечностью, и омега захныкал разбито, слыша несдержанные стоны друга за дверью: разве же так сложно просто признаться в своей истинности? Что его пугает? Возраст. Возраст альфы, его потенциальные запросы, разница их отношения к жизни: сущность Юнги- подкрадывающаяся и, что греха таить, подкрадывающая: совершенно не имеет значения, приглянутся ему сегодня щипцы для выщипывания бровей, которые он никогда не трогает, или молоток в отделе хозяйственных товаров. Если котёнку внутри него это нравится,Мин умрёт, но стащит эту вещь из магазина. Даже если денег у него в кармане на покупку достаточно. Из раздумий его вытеснил звонок Хосока: на этот раз- аудио. Юнги облизнулся, приняв более-менее удобную позу, чтобы не плескаться в воде, выдавая своё местонахождение, и подул на пенку, облачком укрывшую его тело, когда принял входящий вызов от истинного, делая свой голос нарочито нахальным: -И? -Что "и", кошечка? - Хосок говорит ровным тоном, совершенно не воспринимая его готовность к беспочвенным склокам. - Твой альфа соскучился. -Ты не мой. -Разве? Но ведь сердце ты моё уже украл. -Это...- Юнги краснеет щёчками фарфоровыми, покусывая губу: чёрт, ладно. Это звучит прекрасно из уст человека многим старше его самого. Юнги льстит тот факт, что альфа смотрит только на него, хотя вокруг полно ухоженных омег в дорогих шмотках: истинному не важны его драные джинсы. - Это дешёвый подкат. Глупей ничего не слышал. -Киска, прекращай, я хочу тебя заласкать своей заботой, а ты жалишь похлеще кактуса. - Бархатный смех расходится по комнате обоих, но только Юнги из двоих чувствует дискомфорт внизу, заставляющий его зуд усилиться, заставляющий влезть ладошкой в пенку, под воду, чтобы тронуть себя и коротко мяукнуть, задев кончик крепко стоящего члена. Разве от слуха альфы это можно скрыть? - Что такое, киска, тебе хочется поласкать себя, пока твой альфа говорит о важных делах? Тебя заводит это? -Не бери на себя много, свалишься на колени. - Мятноволосый омега шмыгает носиком, боясь вставить в себя палец и кружа им хаотично по судорожно сжимающемуся колечку мышц. -И приползу к тебе, - Чон чиркнул зажигалкой, прикуривая сигарету, и усмехнулся, разглядывая развод от высохшей омежьей смазки на спинке своего дивана, - Знаешь, чем я сейчас любуюсь? -Своими долбаными фишками? -Твоей смазкой. - Альфа говорит это просто, глубоко затягиваясь и выпуская дым в потолок, - Такая вкусная. Но мне было мало. Когда у тебя день рождения, киска? -А что, хочешь изнасиловать, чтобы за педофилию не посадили? - Юнги хмыкает, совершенно не понимая, как из его рта вообще пока способны выделяться членораздельные звуки, пока альфа говорит подобное. Собственный аккуратный член дёрнулся призывно, явно желая, чтобы и ему уделили внимание, и омега сжал крошечные яички между белоснежных пальцев, багровея от одной только фантазии: если они такие маленькие в его ладошке, насколько крошечными, совершенно безнадёжно махонькими они бы смотрелись в крепкой ладони истинного? Мяукнув обречённо, он тут же захлопнул ротик, понимая, что не сдержался, когда альфа на обратном конце рыкнул довольно: -Уже ласкаешь себя, кошечка? А таким малышам, как ты, не рано познавать прелести ласки в одиночку? Хосока встретила гробовая тишина: а что говорить альфе?! Юнги решил отвлечься, чтобы не позориться ещё сильней, и смочил любимую мочалку с ленточками разноцветными в кофейной пенке, тут же принимаясь под водой растирать ноги: бред. Ему сейчас надо растирать не ноги, а, как минимум, простату. -Кошечка, чего ты молчишь? Всё в порядке? -Нет. То есть...Да. Я... -Хочу с тобой на свидание. - Хосок говорит это уверенно, облизнувшись с предвкушением: он уже видит, с какой гордостью будет держать ладошку семенящего рядом Мина в своих худых пальцах, стараясь подстроиться под его мелкие кошачьи шажочки. - Сходим вместе смотреть на пингвинчиков, котёнок? -Я с тобой в ёбаный жидкий зоопарк не пойду, - Юнги ворчит, вытягивая губки манерно, когда чувствует, насколько усиливается зуд в его заднем проходе: это просто караул. -Это называется океанариумом, Юни. Ладно, что насчёт...Хочешь, на рыбалку сходим? Рыбок половим, не знаю, карасиков всяких? - Хосоку не верится, что он говорит это. ОН. Когда Чон Хосок вообще ходил на рыбалку?! Да он же ведь не знает даже, как правильно наживку на крючок цеплять! -Идёт. Ты- ловишь, я- ем. - Юнги облизывается от одного только звука: рыбки. Свежая рыбка. Да как котёнок может от подобного отказаться вообще?! -Вот и ладненько, киска. Может, ты всё же дашь мне свой адрес, м? -Нет. -Юнги, а чем ты занят сейчас, котёнок? -Дрочу, блять, чем я могу быть занят? - Мин цыкает, закатывая глазки, когда распахивает в немом стоне ротик, кончая, и тут же приходит в себя, облизываясь, когда слышит сбившееся дыхание истинного: -Ты серьёзно? -Нет, блять, шучу. -Думаешь, есть смысл скрывать свой адрес? -А есть смысл продолжать разговор? - Омега сбрасывает звонок, фыркнув, и вылезает из ванны на дрожащих ножках, кое-как переступая через бортик и укутываясь в махровое полотенце, из- под которого торчат узловатые коленки. Выйдя кое-как и выключив телефон, чтобы альфа не доставал звонками, Юнги шмыгает носом раздражённо, когда проходит мимо гостиной в свою спальню: он бы сказал- помирать. Мин закатывает глаза кошачьи, цокнув языком, когда возвращается в кухню за сливочным йогуртом, чтобы заесть свои страхи, пока Тэхён, совершенно его не стесняясь, стонет вовсю, задрав задницу кверху, перекинув стройные бронзовые ножки с очаровательным шрамиком на коленке через спинку. -Ой, кисуль, ты у... -Ради всего святого, - Юнги хлопает дверцей холодильника, достав из него абсолютно все запасы йогурта и сметаны, и сгребая в одну кучку, чтобы перекинуть на полотенце, сжатое в пальчиках, словно контейнер, - Просто завали своё мурчалище, пока я из твоей похотливой задницы отбивную не сделал. -Л...Ла-адно?..- Ким щурит глазки, провожая взглядом Мина, и переводит взгляд на камеру, подмигивая мужу, - Твой тигрунчик истосковался весь без тебя, Чонгук-к-к-ы-ы...- С этими словами Тэхён вытаскивает из себя пальчики, отправляя их в рот,и облизывая демонстративно. -Тэхёни, ты доведёшь меня до гробовой доски своими выходками. Жди меня, и не кончай, пока я не приеду. Иначе отшлёпаю. -С-сильно? - Глазки Кима сверкнули азартом, когда парень сдул со лба кудряшку, улыбаясь квадратно, и получая зверский рык в ответ: -Только посмей, и твоя упругая задница забудет о своей основной функции на неделю. -Нельзя так безответственно и бессовестно заводить котят своей сексуальностью, Ку! - Омега выпячивает губки, вынуждая альфу хмыкнуть: Чонгук отлично знает, что означает это выражение лица. Тэхён безумно сильно хочет кончить сейчас, но боится получить по своей драгоценной попке сегодня, после очередной эпиляции. Чонгук знает, на что давить: особенно- в день "убийственной вечеринки крохотных волосиков", как называет свою эпиляцию муж. -Только попробуй, тигрик. Давай, пойди к другу, понежься с ним. Я приеду через пятнадцать минут. -Да я кончу рядом с ним, от него несёт похотью! -Я ЗНАЮ. - Чон говорит это нарочито грубо, как нравится его мужу, чьи ушки тут же краснеют: они оба знают. Тэхён сползает аккуратно с дивана, кивая, и отключает звонок, бесшумно проскальзывая к другу в комнату с чистой ложкой: -Кисусик, я упаду рядышком? -Свали в закат, мне хуёво. - Лицо Юнги действительно подтверждает это: котику плохо. Даже румянец, пытающийся побороть бледность его кожи, не может выиграть в борьбе с жутким зудом и лихорадкой от течки, что накрыла его с головой в самый неожиданный момент. -Хочешь, сделаю тебе массаж? - Тэхён подходит к столику у зеркала, цепляя пальчиками изящными массажное масло с ароматом мандарина, и Юнги мычит, надув губки, лениво переворачиваясь на впалый животик: -Давай. Надо отвлечься, а то я сдохну. - Мин сбрасывает одеяло, оставаясь перед другом голышом, и Тэхён вздыхает мечтательно, подходя к кровати и облизываясь от вида его пышной попки, что завиляла в ожидании, - Ты, блять, глазами меня трахать собрался? -Прости. Чонгукки приедет скоро, и просил не кончать. -Давай уже, страдале-е-ой!.... - Юнги сворачивается в клубочек беззащитный, прижимая ладошки к животу, и Тэхён откладывает масло, тут же вползая в постель и целуя его в висок, ластясь, заключая его в объятия. Одна его ладошка поглаживает спину Мина: фарфоровую, безупречную, просто превосходно белоснежную. -Тшш...Кисуля, тебе нужен Хосок. Ты же сам видишь, чего ебёшь ему мозги? -Мне сем..н...БОЛЬНО КАК, СУКА!!!- Мятный омега хнычет, выталкивая из себя смазку на постельное бельё, от которой у Тэхёна встаёт ком поперёк горла: слишком. Много. Соблазна. -Ну...Ну и что, что тебе семнадцать? Он же истинный, Юн, он всё поймёт! -Да он меня в доме запрёт, блять, детей ему рожать! Я свобо-о-о...ммхм.... свободы хочу! -Так, попугай мой свободный! Чтоб ты знал, Чон Хосок всем своим омегам давал свободу, и ты исключением не станешь. Давай, киска, хватит яйчишки вхолостую зализывать, твои бубенчики должна греть другая постелька, - Ким шепчет это горячечно, прямо ему в висок, пытаясь сдержаться от дикого желания впиться ему в шею поцелуем и вылизать феромон кошачьей мяты без остатка, когда Юнги мотает головой, отвлекаясь на коленку друга: -У тебя...У тебя прикольная татуха...Где делал? -Это варикоз, кисик, - Тэхён прыснул, вытягивая ножку, - Там же, где заделал свою маленькую шерстяночку. -Чего? - Омега поднимает голову, прикусив губу, непонятливо хлопая ресницами, когда Тэхён нагло влезает своей ложкой в его йогурт, подъедая его подчистую, пожав плечиками: -Я залетел. -ЧЕГО???И ты говоришь это так просто?! - Ладошка восторженного Мина, хоть на секундочку отвлёкшегося от боли, легла на его живот, словно ребёнок сейчас прямо возьмёт и пнёт его. -А чего долго думать? Я хотел кремпай, а Чонгукки- киндера. Звёздрочки сошлись, кисулькин, - Ким щёлкает по носику младшего пальчиком, открывая вторую упаковку: ну, теперь понятно, откуда его аппетит. -Звёздрочки? -Ага. Звёздная дрочка. Классно я придумал, а? - Омега подмигивает, пальцем подчищая капнувший на коленку йогурт и отправляя его игриво в ротик, пока Юнги краснеет, стараясь себе не представлять этих игрищ друга в постели с истинным. -Но это же не... -Ещё какая дрочка. Он подрочил в меня, а я-им себя. И вуаля, наш мелкий котопёсик внутри моего мурчашника, - Ким с удовольствием подставил пока ещё плоский животик под ласку тонких беленьких пальчиков, замурлыкав довольно, - И вообще-то, у тебя тоже такой будет, если ты дашь Хосоку за собой поухаживать. -Тэ? -Да-а-а, моя диетическая сметаночка? - Ким облизывается, совершая покушение на третью упаковку йогурта, когда в доме раздаётся хлопок, - Это Чонгукки пришёл, не боись. -Тэ, я, похоже... - Юнги никогда не думал, что скажет это, но вот мы где: омега зажмуривается, вжимаясь пальчиками в простыню под собой, и выдыхая тихонечко, сдавленным писком, - Я гнездиться хочу. -Ох...Ох, - Старший округлил до смешного глазки, улыбаясь квадратно, и сполз с постели, поцеловав омегу в макушку, тихо шепча, - Кисик, я...Я оставлю тебя. -Д-да... - Бледные пальчики комкают рубашку истинного, схватившись за неё, как за основу своего гнезда, когда Тэхён выходит из комнаты, прикрывая за собой дверь и подбегая к мужу, тут же утопая в его объятии и пища от радости: -Чонгук-к-кы-ы-ы... Я так скучал, моя кобелинушка!!! -Тигрик, сколько раз просить те...- Чонгука затыкает худенький пальчик, и омега поигрывает плечами игриво, вставая на носочки и шепча ему на ухо: -Секс отменяется. У нас начинается новая операция, Чонгукки. -Какая ещё операция, детка, ты две недели беременный, а УЗИ тебя с первого раза по пипке шандарахнуло? - Чон ухмыляется, опускаясь на колени и выцеловывая животик, по которому так сильно скучал, когда на его плечи опускаются пальчики, отыгрывающие азартно чечётку: -О нет, Чонгукки. У нас намечается операция под названием "горошек рассыпался".