Crash! Boom! Bang!

Дальний свет фар проезжающей по переулку машины на секунду ослепляет Катю, и она останавливается, наконец вырывая руку из стальной хватки Андрея. — Неужели и в раю бывают проблемы? — насмешливым выстрелом в спину ударяет ее знакомый голос. Катя быстро оборачивается: Воропаев стоит под козырьком с зажженной сигаретой, наблюдая за происходящим с неизменной ухмылкой. Именно так, как Катя это запомнила в прошлый раз. Только вот в прошлый ли? — Саша, — растеряно произносит она, и по удивленному взгляду Воропаева Катя понимает, что к такому обращению он явно не привык. От того, как много всего ей хочется, немного кружится голова и немеют ладони. Хочется прижаться к нему, запустив руки под пальто и сминая рубашку на спине. Хочется проверить так ли от него сейчас пахнет, как она запомнила: шалфей и морская соль. — Катя, садись в машину, — взрывается Андрей где-то позади. Раздается громкий хлопок от удара дверью. Вместо всего, что ей хочется, она колоссальным усилием воли заставляет себя отвернуться и на ватных ногах следует к машине — серому бмв. — Андрей, я поведу, — размеренно произносит Катя, хотя внутри у нее все вопит. Если Жданов откажется, она уже решила, что скорее ляжет на капот, чем позволит ситуации повториться. И видимо в ее голосе Андрей слышит уверенность и уступает. Уже отъезжая от ресторана, Катя бросает короткий взгляд в зеркало заднего вида. Воропаев уже докурил и теперь просто провожает их непроницаемым взглядом.

****

Катя жмет на дверной звонок бесчисленное число раз, прежде чем тяжелая, будто бы бронированная дверь приоткрывается, и в узкой щели возникает взъерошенный Воропаев в чёрном банном халате на голое тело. — Какие люди, — лениво протягивает он, плохо скрывая удивление. Должно быть, она его разбудила. Пока он соображает, какую модель поведения выбрать, Катя пытается юркнуть между его рукой и дверным косяком, но он прикрывает дверь. — Вы так и будете держать меня на пороге? — со смешком приподнимает брови Катя, будто бы разговор происходит на пороге ее кабинета. — Не помню, чтобы я приглашал вас в гости. И я не один, — говорит Воропаев, и на его губах расцветает сальная ухмылка. В обычной ситуации Катя бы не стала спорить, но сейчас она смотрит куда-то поверх плеча Воропаева, делая удивленное лицо, и все же прошмыгивает в открывшуюся щель, когда тот машинально оглядывается. Катя моментально узнает прежнюю гостиную в серых тонах, только вот фотографии на кофейном столике теперь другие: Кира и Кристина. Вопреки его словам развороченная кровать на втором уровне квартиры пуста. — Катерина Валерьевна, — Воропаева, кажется, начинает забавлять ситуация, — вступили в театральный кружок? — Не угадали, — невозмутимо отзывается Катя и бросает на диван папку формата а4. — Я принесла вам отчет, который вы так долго хотели посмотреть. — Вам доплачивают курьерские? Или дела компании вот настолько плохи? — Вы предложите мне кофе или так и будете там стоять? — закатывает глаза Катя. У него хорошо получается скрывать удивление. Должно быть, она его заинтересовала: не каждый день на пороге возникают гендиры твоей компании. Он колеблется пару секунд, а потом все же проходит на кухню. Катя тем временем опускается на колени перед шкафом, судорожно перебирая кассеты: Три короля, Долгий поцелуй на ночь, Крепкий орешек, Ледниковый период (непременно в озвучке Гоблина, что ещё может быть более предсказуемо?). Ничего. Никаких кассет или признаков интереса к ее персоне. А чего она ожидала? Пробковой доски с вырезками статей о ней? Реакция ее совсем не такая, что она ожидала. Вместо облегчения где-то внутри на сердце неприятно скребут кошки, будто она что-то потеряла. Что-то важное. — Что вы делаете? Вас не пустили в кинопрокат? — насмешливо хмыкает он за спиной. — Или ищете кино для взрослых? Катя неуверенно оглядывается. Воропаев внимательно следит за ней непроницаемым взглядом, прислонившись к дверному проему. — Вы видите здесь взрослых? — Катя встает с пола и непринужденно улыбается. — Хотите проверить? — он подходит к ней вплотную. Ей приходится сделать шаг назад и упереться в широкий подоконник. — Я пью чёрный кофе с двумя ложками сахара, — выдавливает Катя, стараясь выдержать зрительный контакт. — Откуда у вас мой адрес, Катерина Валерьевна? — его глаза опасно блестят. — Залезла в личное дело, — быстро выдумывает безобидную ложь она. Не скажешь ведь, что он сам ей показал квартиру. В той другой, параллельной вселенной. В параллельной вселенной, в которой они женаты и, кажется, даже счастливы. По крайней мере, там она чувствовала в сто раз счастливее, чем здесь. Глубокие карие глаза с длинными чёрными ресницами, греческий нос. Вблизи он кажется ей даже слишком красивым. Темно-рыжие волосы, россыпь веснушек по плечам и спине. Есть ли у этого Воропаева веснушки? — Снимите халат, — просит Катя, тоскливо прикрывая глаза. — Чего? — ошарашенно выдыхает он. — Вы в себе? Катя неопределённо качает головой и улыбается. Абсолютно точно нет. Он касается тыльной стороной холодной ладони ее лба. — Убирайтесь вон. У вас жар, — внезапно севшим голосом произносит он, тем не менее не делая попыток отодвинуться. — И вместо врача вы приперлись ко мне, очевидно в попытке меня убить. — У меня нет жара, это у вас просто руки холодные, — улыбается она и присаживается на подоконник. — Попробуйте как-нибудь по-другому. Его лицо застывает в растерянности. — У вас явно какой-то острый… — …психотический эпизод, — заканчивает за него Катя и не сдерживает смешок. Все это так похоже на то, что уже с ней было. Катя присаживается на подоконник и осторожно тянет его за полы халата, растягивает тугой узел на поясе. Все-таки он был таким, каким она его запомнила. Белая кожа зацелованная солнцем. Она не сдерживается и пробегает пальцами по плечам, опускает взгляд ниже. Очередная предсказуемая деталь: Воропаев носит чёрные боксеры. Его реакция на ее прикосновения очевидна. Он, казалось, перестает дышать. Раздражающее пиликанье телефона рассекает звенящую тишину между ними. Нервный смешок вырывается у Кати из груди. Как же не вовремя! Воропаев отодвигается, вновь натягивая халат и затягивая узел, должно быть, ещё туже, чем было до этого, делает беспокойный круг по гостиной и наконец взрывается: — Вы сделаете уже что-то со своим телефоном? Катя безразлично пожимает плечами. Вряд ли сейчас было что-то более важное. Бесцеремонно он вытряхивает из ее сумки содержимое на пол и хватает серебристую раскладушку. — Андрей, — с елейным придыханием говорит он, — Катя сейчас занята, позже перезвонит. Катя прикрывает глаза и выдыхает. Этого следовало ожидать. — Ну и зачем? — спокойно интересуется она. — Ну, вы же решили поиграть в Анну Каренину, — сверкает глазами Воропаев. — Вы не слишком тянете не Вронского, — отстраненно замечает Катя. — Или вы выбрали роль поезда? — Убирайтесь, — цедит наконец Воропаев. Пожалуй, Воропаев был прав, пора уходить. Зачем только она приходила? Этому Воропаеву было плевать на Катю, он не был тем чутким, заботливым Сашей из параллельной вселенной. Катя меланхолично скользит взглядом по подоконнику, натыкаясь на то, что в обычных обстоятельствах не привлекло бы ее внимания. Коробка от кассеты VHS. Пустая. Должно быть, на ее лице отражается удивление (или надежда?), потому что Воропаев следит за ее взглядом, и счёт уже идет на доли секунды. Они срываются с места практически одновременно, но Катя хватает пульт первой и бросается подальше от Воропаева. Тот успевает лишь схватить ее за измученное запястье, вызывая приступ острой боли. Они падают на диван вместе, завязывается молчаливая борьба. Он оказывается чуть ниже и дотянуться до ее руки или подтянуться выше у него не получается, потому что Катя обвивает его талию ногой. Катя торопливо жмет на все кнопки подряд в надежде случайно попасть на нужную. Только бы успеть до того, как Воропаев выставит ее за дверь. Хотя его реакция уже говорит о многом, ей нужно убедиться, что это именно то, что она ищет, а не банальное порно. Воропаев наконец безжалостно выкручивает ей руку, нажав на лиловый синяк, и Катя, вскрикнув, разжимает руку. Пульт прыгает по полу, теряя батарейки. Темный экран телевизора разрезает светлая полоска, разъезжаясь вверх и вниз и открывая то, что Катя и искала. …Мы бесконечно рады представить вашему вниманию капсульную коллекцию нестандартных моделей… Они оба замирают. На экране телевизора возникает лицо Кати крупным планом. Презентация коллекции осень-зима 06. Воропаев наконец ее отпускает, встает и поднимает с пола пульт, стараясь его починить. Руки у него сильно дрожат. А Катя образца двухлетней давности с экрана продолжает вещать о перспективах роста компании. У Воропаева ничего не получается. Он приглушенно матерится, а затем швыряет пульт в стену. Подойдя к телевизору, он бесцеремонно выдергивает шнур из розетки, и воцаряется тишина. Катя медленно садится и размышляет, нервно покусывая губы. Кассета была в плеере. Может быть, он даже смотрел кассету вчера, после их столкновения на пороге ресторана? Ей было так важно знать, что она ничего не выдумала, и там все было по-настоящему, что совсем не думала, каково будет ему, когда она бесцеремонно влезет в его жизнь. Ей было почти стыдно, если бы глубоко в душе она не надеялась все изменить. Только вот как же всё изменить, если вводные изначально были другие? Что, если Катя своим неуемным любопытством сейчас всё испортила? — Ну и что дальше? Разнесете мне всю квартиру? Его взгляд становится демонстративным. Не смотря на розовые пятна, расползающиеся на щеках, он быстро берет себя в руки, одеваясь в броню из нагловатого хамства. — Вы и сами неплохо справляетесь, — машинально отзывается Катя, а потом, будто придя в себя добавляет чуть виновато: — Я куплю вам новый пульт. — Да идите вы к черту, — изумленно выдыхает он. Какой к черту пульт? Она пожимает плечами и поднимается с дивана. — Мне надо подумать, — немного смущённо говорит она и, собрав разбросанные на полу вещи, подхватывает сумку и выходит из его квартиры.

****

Единственное разумное объяснение ее неадекватному поведению было в том, что они в очередной раз поссорились с Ждановым, и она не нашла ничего лучше, чем заявиться в дом к самому ненавистному человеку для Андрея, чтобы… чтобы - что? О том, что именно собиралась сделать Катерина, когда стягивала с него халат, и почему передумала, Воропаев старается не думать. Через несколько часов ему уже кажется, что все было лишь сном или действием паленого алкоголя на вчерашней тусовке, но разбитый пульт и квартальный отчет о доходах компании подтверждают, что Катя действительно приходила к нему, сидела на подоконнике и творила совершенно невообразимые вещи. Когда через несколько недель становится известно, что Катя и Андрей разводятся, у Киры плохо получается скрывать злорадство. Воропаев не слишком верит этой новости. Когда Андрей спешно уезжает по филиалам, а Катя возвращает себе фамилию, становится понятно, что дело серьезное. Воропаев убеждает себя, что ему абсолютно все равно. Развод Ждановых не меняет ровным счетом ничего в их отношениях с Катей, теперь уже Пушкаревой. Отношения… Да и были ли вообще хоть какие-то отношения между ними? Он наблюдает за ситуацией издалека, не делая попыток приблизиться. Изображает скуку, когда об этом говорят при нем, и открыто зевает, когда кто-то выражает сожаление. И все же… он ждет встречи с ней на совете директоров в конце месяца. Но она происходит чуть раньше. Воропаев заходит поужинать в случайный ресторан на Чистопрудном, и сразу же замечает ее. Катя сидит за столиком с каким-то поношенным типом в свитере цвета хаки. Тот смотрит на нее щенячьими глазами, едва не пуская слюни на скатерть. Аппетит пропадает совсем. И на это недоразумение она променяла Жданова? Извольте. Он застывает на несколько секунд, прикидывая, что делать, а потом не давая себе опомниться идет прямо к их столику. Он злится. — Катерина Валерьевна, — с притворным радушием приветствует ее Воропаев. — Какая встреча! Удивление застывает в ее глазах на пару секунд, а потом она немного робко улыбается ему. Кажется, даже искренне. — Александр Юрьевич. — Ничего, если я подсяду? — Воропаев, не дожидаясь разрешения, кивает официанту, что пересядет за этот стол. — Есть пару вопросиков по отчету, который вы мне подкинули. — Михаил. Михаил Борщев, — пытается представиться тип напротив, но под едким взглядом Воропаева окончательно скукоживается. — А что не так с отчетом? — уточняет Катя, пряча улыбку и натягивая обеспокоенный вид. — Цифры, Катерина Валерьевна, — ухмыляется Воропаев с серьезной миной. — Они не сходятся. Конечно, это наглое вранье, с ее отчетом все в порядке, и они оба это знают. Воропаеву хочется ее выбесить, но неожиданно она спрашивает, глядя куда-то в сторону: — А вы на машине? Воропаев не сразу находится с ответом, и она спешно поясняет: — Дело ведь серьезное. Если что-то не так с отчётом, то мы могли бы заехать… — Я вызову водителя, — без лишних слов Воропаев берет в руки телефон. В этот момент он чувствует себя победителем. И неожиданно: что они работают, как слаженный механизм. Они садятся в его чёрную ауди с мигалкой, и Воропаев качает головой водителю: мигалку можно убрать, они сегодня точно не спешат. — Называйте адрес, — бросает Воропаев и давится словами, потому что едва оказавшись на заднем сидении она отодвигает разделитель-подставку для чашек и упирается лбом в его плечо, судорожно вдыхая, будто очень долго ждала именно этого момента. — А-адрес, — требовательно повторяет он, хотя от требовательности остаётся лишь название. Его снова мажет от непредсказуемости этой незнакомой ему женщины. — Вы забыли свой адрес, Александр Юрьевич? — насмешливо шепчет она, и от хриплых нот ее голоса хочется повалить ее прямо сейчас на заднее сидение и вцепиться ей в горло зубами. Губами. — Поедем скорее, нам еще смотреть Властелина Колец.