Бесценная радость наказания

Хиираги проснулась от сильного запаха гари. Она удивлённо покрутила головой первые пару секунд, рассматривая обстановку вокруг. Рядом уже не было мягкой постели и уютно комнатки, Нана находилась в том самом подвале, где не так давно её хотели заставить полностью расчленить тело эспера. Ото всюду исходила вонь от мяса и химических препаратов. Рядом сидел Нанао, он курил сигарету, выпуская дым специально в сторону девушки. Половина лица его от чего-то была плотно замотана бинтом, сам парень выглядел помотанным и вялым, будто бы совсем недавно принимал что-то. – Что произошло? – Осторожно спросила Хиираги. Голос её был охрипшим. – Не помнишь? – С искреним интересом спросил Накаджима и как бы невзначай кинул взгляд на праву руку Наны. Девушка уловила смысл и опустила глаза вслед за парнем, моментально вскрикнув. На руке её не хватало мезинца и большого пальца, вместо них был неаккуратно намотана повязка, окрашенная в красный цвет из-за льющейся ранее крови. Внезапно Хиираги отрывками вспомнила то, что произошло несколько часов назад. Нанао от чего-то был сильно раздражён после того, как вернулся из уборной. Он резким ударом ногой в живот повалил Нану на пол, достал военный нож из кармана и резким движением руки порезал пальцы девушки. Она помнила, как Накаджима ненадолго остановился, оценил свои поступки и возможности, после чего продолжил с большей яростю на лице надавливать на слегка ржавое лезвие, наслаждаясь тем, как Хиираги под ним орала от жгучей боли, стуча ногами и кулаком свободной руки по холодному полу, разрывая свою глотку от бесконечного крика. Когда кровавые пальцы вместе с ножом отлетели в сторону, Нанао ещё недолго избивал Нану ногами, после чего всё-таки начал тяжело дышать и приходить в себя. Уже на тот момент часть лица его была обмотана, с того места, где должен был располагаться глаз, стекала бордовая липкая жидкость, чем-то напоминающая кровь. – Я до сих пор не знаю, что с тобой делать. – Парень встал со стула, грубо схватил испаганную Хиираги за локоть и потушил сигарету о её кожу, после чего выбросил окурок на пол, растоптав его ногой. – Я не могу просто убить тебя, ты знаешь это и пользуешься. Но мне одновременно с этим попросту невыносимо смотреть в твою сторону, я хочу забыть всё это, как страшный сон и продолжить заниматься своим делом, своей работой. – Мне надоело слушать это нытьё. – Нана перевела взгляд с покалеченной руки, ей не хотелось видеть себя такой. – Правда, я уже настолько отвратительная и мерзкая, что не вижу смысла жить дальше. Я надеялась на то, что ты поймёшь меня и всё наладится. Но, видимо, мы идём разными путями. – Это не нытьё, это исповедь. Ты испортила мою жизнь, а я хочу отплатить тебе тем же. – И разве я недостаточно намучилась? –Нет. – Накаджима улыбнулся, взгляд его казался потерянным. – Просто это так странно. Ты стала стимулом для начала разрушения моей личности, моей человечности. Скоро я стану никем, жалким созданием без чувст и эмоций, без эмпатии и разума. А ты останешься собой даже после смерти. Всё это рулетка, несправедливый ход судьбы. Хиираги не понимала практически ничего из того, что говорил Накаджима, но разъяснять что-либо не было желания. Она потеряла все свои надежды именно сейчас, когда сидела на холодном полу с отрубленными пальцами. Парень понемногу перестал быть тем самым непостижимым идеалом, которым казался он девушке ранее. Но в глубине души она всё ещё любила. Или была просто привязана. Такое нельзя понять сразу, а времени на размышления и самоанализ у Наны не было, как и сил. – Мы разговаривали с Цуруокой. – Неожиданно сменил тему Нанао. Хиираги тут же оживилась, выпрямила спину и с диким интересом устремила свой взгляд на парня. В ответ Накаджима посмеялся. – Мне забавно смотреть на то, как ты реагируешь. Цуруока кстати спрашивал о тебе, но не волнуйся, ты не нужна ему уже давно. Ты была игрушкой, которая со временем надоела, так бывает со всеми. Но есть и хорошие новости. Совсем скоро я перестану тебя беспокоить. В связи с некоторыми изменениями, мне предложили сделку. Я должен отдать часть своего мозга на поиски лекарства, в следствии чего я умру, взамен на прощение и очищение души моей от многочисленных грехов. – Непринуждённо рассказывал Накаджима, будто бы был только ради тому, что есть возможность отойти на тот свет. – И ты согласишься? Разве это не глупо, Нанао? Цуруока всё время лжёт, я не думаю, что он правда не хочет просто воспользоваться тобой. – Возразила девушка, повысив голос. – Кто бы говорил, ты сама прислуживала ему несколько лет. – Ты не понимаешь, он всегда действует одинаково. Цуруока убил моих родителей и сразу же старался привязать меня к себе, тоже самое произошло с твоим отцом, разве не так? Нанао, тебе реально нужно всё это? Я не против простить все ужасные поступки и жить как нормальные люди. – Мне не нужна такая жизнь, Нана. Правда, не вспоминай мою семью, не пытайся даже что-то анализировать и додумывать. Просто дай мне сделать тот выбор, который я сам посчитал наилучшим для себя. – А как же я? Что будет со мной, когда ты умрёшь? – Со вздохом спросила девушка. – Как получится. Не думаю, что ты останешься здесь на тот момент, когда надо мной начнут издеваться врачи. – И что ты будешь делать? – Не знаю точно. – Нанао, правда, послушай меня. Не мучай ни меня, ни себя, просто дайте мне что-то, чем я смогу добить это мерзкое тело. – Нана окинула взглядом себя. Некогда белая форма давно смеялась и окрасилась в грязный цвет вперемешку с кровью. – Я не вынесу такой жизни. – Нет, Хиираги, нет. – Накаджима прикусил губу и медленно покачал головой в знак отрицания. – Это было бы слишком легко, я не хочу давать тебе фору. – Гордость? – С нотками раздражения спросила девушка. – Да, наверное. Ещё обида и ненависть к тебе. Накаджима выглядел спокойным, когда ему напрямую грубили. Он был слишком вялым и расстроенным, казалось, будто в любой момент заплачет. Нанао ещё пару минут молча сидел рядом с Хиираги, после чего поднялся и вышел из подвальной комнаты, заперев её на ключ. Нана тихо заплакала, спрятав голову в колени. Все надежды разрушены. Она была такой молодой, но вся её жизнь оказалась наполненной лишь ненавистью, слепым подчинением и болью. Девушка знала, что проиграла, с самого начала не было шанса на нормальную жизнь вместе с Накаджимой. Он изменился, стал другим, обзавёлся железными принципами, а от того и не мог вести себя более искренне, показывать настоящие эмоции и чувства. Может это его поведение было и правильным, а Нана, как и говорил он, не заслуживает ни счастья, ни любви. Хиираги не знала. Она ничего не понимала, сил на размышления попросту не было. Сейчас она могла лишь убивать время, стараясь не акцентировать внимание на своём уродливом и грязном теле. Накаджима вернулся спустя полчаса. Он выглядел ещё более замотанным, казалось, что сейчас готов свалиться на пол и проспать неделю. Парень принёс с собой специальный фиксатор, железную цепочку от которого, спустя некоторое время, он приковал к стене, повесив небольшой замок. Само устройство закрепил вокруг шеи Хиираги, дабы та не смогла никак сдвинуться с места и воспользоваться опасными для себя приборами и жидкостями, коих в подвале находилось немерено. – Ты убьёшь меня, да? – Спросила Нана, когда Нанао примет рядом с ней. – Почему так решила? – Не знаю, сейчас ты будто стал другим. Не думаю, что ты выпустишь меня, как говорил с самого начала. Я хочу понимать, есть ли у меня шанс на спокойную жизнь. – А сама как чувствуешь? – Слегка улыбнувшись спросил парень. – По ощущениям мне осталось не больше полугода. – Нана, не вижу смысла врать, хочу сказать всё сейчас, чтобы потом не возникало подобных вопросов. – Накаджима резко стал более серьёзным. – Я не выпущу тебя отсюда никогда. Не знаю, когда точно и от чего ты умрёшь, но смерть твоя наступит определённо в этом месте. – Значит, я бесполезна? В моём существовании больше нет смысла, я нужна только для того, чтобы терпеть своё наказание? – Ну, не утрируй тоже. – Возразил Нанао. – Зачем постоянно думаешь только о плохом? Хиираги ничего не ответила. Не хотелось снова начинать скандал, отстаивать свою точку зрения. В этом всём не было больше смысла. Она - никто, беспомощный кусок плоти, груша для битья, избитая, уродливая, обколотая. Человеку с рождения присуще три основных страха: боязнь смерти, страх, что никто тебя не полюбит и страх, что твоя любовь никому не нужна. Нана могла смириться только с первым, по остальным пунктам был полный провал. И ей не было страшно, скорее больно и обидно, что судьба даже сейчас оказалась не на её стороне. Нанао тоже плакал, когда оставался один, запертый в уборной. Он плакал как ребёнок, нуждающийся в помощи родителей, в поддержке отца, которого всё ещё не мог забыть. Близился и его конец, Накаджима это понимал, а от того и больше всего переживал. Он не хотел умирать вот так просто, не добившись толком ничего. За свою жизнь парень сначала был просто неудачником, потом резко поднялся до успешного военного, но всё это ради чего? Ради похвалы и славы? Накаджима мечтал о признании, чтобы даже отец мог бы гордиться им, если бы всё ещё был жив. В глубине души парень думал о семье, ибо это заложено в человеческой природе, но он всегда старался отрицать и всячески презирать свои подобные желания, закапывая их всё дальше и дальше. Но спрятаться от этого полностью было нельзя, а от того Нанао думал о Хиираги. Если бы не воспитание Цуруоки, он очевидно бросил уже давно бы всё и согласился на предложение девушки. Но он знал и понимал один простой факт: ни он сам, ни Нана не были достойны этого. Внутри парня играло яркое чувство справедливости, Накаджима признавал свои ошибки и был готов понести наказание, хотя и до безумия боялся этого. На протяжении следующей недели парень частенько заглядывал к Хиираги. Разговаривать им больше было не о чем, сам Нанао был сконцентрирован на последствиях о недавнем инциденте с его состоянием, девушка отошла на второй план. Он подолгу мог просто сидеть на холодном полу рядом с ней. Нана в свою очередь также не проявляла интереса к Накаджиме, когда окончательно поняла, что он не согласен с её мировоззрением и взглядом на дальнейшее будущее. По её мнению корень проблемы заключался в манипуляциях Цуруоки, будь у Хиираги свобода, она может и смогла бы поговорить, изменить что-то, но сейчас подобное казалось невозможным. Девушка продолжала испытывать невероятные мучения. Нанао никак не проявлял заботу о ней, хотя не данный момент это было бы более чем необходимо. Из-за неопрятной обработки ранения, как предполагала Нана, у неё пошло заражение крови, в связи с чем температура снова поднялась, Хиираги изнемогала от жара и у вечной усталости вперемешку с ломкой от недостатка наркотических веществ и паническими атаками. Накаджима же будто бы не замечал всего этого, когда находился рядом с девушкой, он лишь продолжал витать а облаках, больше думать о себе, нежели о Нане. Раз в день парень приносил еду в небольших количествах. Всё походило на то, будто бы он сам мечтал поскорее приблизить момент смерти Хиираги, постоянно оттягивая её от чего-то привычного, постепенно превращая жизнь Наны в бесконечный поток боли. Прошло ещё несколько дней. Постепенно Нанао начал приходить в себя, он стал более активным, часто болтал с Хиираги, как это происходило ранее, ещё до того, как она оказалась запертой здесь. Часть лица его всё ещё была спрятала под бинтами, девушка так и не спросила, что конкретно с ним произошло. – Пошли пройдёмся. – Непринуждённо сказал Накаджима в один из дней, когда снова зашёл проверить Нану. – Всмысле? – Удивлённо спросила Хиираги. Голос её до сих пор был вялым и тихим. – В прямом. Я вывезу нас ненадолго за территорию лагеря, мы просто пройдёмся в каком-нибудь заброшенном селе и вернёмся обратно. – Ты говорил, что не будешь выпускать меня...Здесь есть какой-то подвох? – Нет никакого подвоха, не придумывай. Слова Нанао казались полным бредом, но он был настроен серьёзно. Парень отстегнул защитное устройство с шеи Хиираги и отвёл её в свою комнату, где помог переодеть её в непонятно откуда взявшееся нежно-розовое платье до пола. Девушка всё ещё не привыкла к ходьбе после долгого времяпрепровождения в подвале, оттого на ногах она держалась слишком слабо. Приходилось буквально вести её как инвалида, нагинаться, чтобы завязать верёвочки на туфлях. Всё это казалось Нане крайне унизительным, но Накаджима, судя по его виду, вообще не волновался на этот счёт. Через полчаса парень незаметно вывел Нану по коридорам на улицу прямиком к машине. За последние дни Хиираги потеряла ориентир во времени суток, сейчас на дворе уже царила глубокая ночь. Нанао как обычно одет был в военную форму. Он на удивление умел водить, что для девушки оказалось довольно неожиданным. Через минут сорок Накаджима наконец довёз Нану до нужного места. Лагерь находился далеко позади, сама Хиираги понятия не имела, где прибывала сейчас. Тёмное небо освящал полумесяц, звёзд практически не было видно. Вокруг царила абсолютная пустота, ни единой души, кроме них двоих. Парень позволил Нане опереться на своё плечо, дабы ей было легче передвигаться. Медленными шагами они поплелись вдоль дороги. – Ты хотела бы на самом деле бросить всё и жить взрослой жизнью? Ходить на нормальную работу, иметь детей и прочее. – Неожиданно для себя спросил Нанао после нескольких минут тишины. – Не знаю, наверное, смотря с кем строить семью. Возможно я не рождена для этого, но такой образ жизни намного лучше, чем то, что имею сейчас. – Неуверенно ответила девушка. – А ты? Тебе пошло бы нормальное существование без всякой военщины. – Нет, не думаю. Эсперы вообще по своей природе не способны на подобное. – Цуруока небось также говорит? – Не переводи стрелки на него. Ты думаешь, что мы похожы, но это не так. Тобой манипулировали, навязывая точку зрения, а я сам пришёл к той идеологии, к тому мнению, которое имею сейчас. – Хорошо, забудем. Кстати, что с лицом? Тоже что-то связанное с работой? – Наконец спросила Хиираги. Её на самом деле уже время интересовал этот вопрос. – Нет, это не связано с чем-то в этом роде, ты не права. Накаджима тяжело вздохнул, он отстранился от девушки, сняв её руку со своего плеча. Осторожно Нанао развязал бинт на лице, медленно разворачивая слегка испачканную ткань. Нана вздрогнула от неожиданности, ком моментально застрял в её горле. Кожа на одной половине лица Накаджимы была практически полностью стёрта, багрового цвета кровь затвердевела, образуя тонкий слой корки. На месте привычного аккуратного зелёного глаза виднелось несколько глазных яблок, со стороны кажущиеся искуственными и неживыми. Хиираги поморщилась, прикрыв рот рукой. Зрелище на самом деле вызывало отвращение. Нанао же молча оценил реакцию девушки на свой внешний вид, он понимал, что получит именно это. – Это только начало. – Выдавил из себя Накаджима. – Если вовремя не остановиться, то будет только хуже. – Что это вообще? – Тихо спросила Нана, до сих пор не веря в реальность происходящего. – Это новый уровень развития, все эсперы когда-нибудь превращаются в подобное. Моё тело и разум трансформируются, постепенно убивая во мне всё то человеческое, что ещё осталось. – Это бред, я не могу поверить в это...Это ведь россказни Цуруоки, он вполне мог как-либо подстроить всё, заставлять тебя принимать что-то и так далее. – Быстро поговорила Хиираги, чувствуя, как её дыхание учащается. – Я не верю, ещё совсем недавно я только определилась с тем, что эсперы на самом деле не приносят вреда, невозможно ведь ошибиться нестолько? – Я сам видел такое ещё год назад, Цуруока здесь не причём. Ты просто не можешь принять тот факт, что испытываешь отвращение ко мне, к моей природе. – Но а зачем тогда было скрывать убийства одарённых, если есть повод, весомая причина для того, чтобы открыто вести политику уничтожения эсперов? – Девушка перешла на крик, руки её тряслись. – Я не могу поверить, это правда, потому что ты не можешь быть таким, это глупо...Цуруока обманывает тебя, по-другому просто не может быть! – Даже если так, Нана, какая разница? – Спокойно ответил Накаджима. Ему в отличие от Хиираги не хотелось спорить, попросту не было сил на то, чтобы аргументировать свою точку зрения. – Это ведь уже ничего не решит. Я есть и буду таким, стану ещё более мерзким, чем сейчас. Моя судьба уже решена, я умру ничтожной смертью, так ничего и не прояснив. – Но ведь можно бороться! – Не говорит так, будто ты сама не забросила свою борьбу после того, как вышла из комы. – Дело не в этом, здесь на кону твоя жизнь стоит. Можно сбежать, искать лекарства, как-то пытаться существовать с этим! Нанао, я хочу, чтобы ты прожил дольше меня, твоя судьба была испорчена по моей вине, это несправедливо. – Всё в этом мире несправедливо. Но я сделаю его чуть более правильным, когда умру, а заодно убъю и тебя перед этим, поэтому не стоит переубеждать. Нанао снова натянул поверх лица бинт, через пару минут крепко завязав его на два угла. Он выглядел обессиленным и сдавшимся, от его одного такого вида Нана сама ненароком готова была опустить руки и смириться со всем. Ветер колыхал высокую траву, создавая приятный шелест и нарушая тишину тёмной ночи. Двое подростков стояли на обочине, не глядя друг на друга. Две прогнившие и грешные души плелись обратно до машины. И никто из них, насколько печальной бы его судьба не была, не заслуживал ни любви, ни уважения, ни признания даже от них самих.