Новая жизнь ветерана

      Однокомнатная квартирка, что за последний месяц стала моим новым домом, превратилось в темное и депрессивное царство. А единственный свет, что проникал в мой дом исходил разве что от телевизора. На экране вещали телеведущие, зачитывая разные праздничные новости и напоминали о скором начале праздника.

«До нового года осталось всего каких-то несколько часов! Последние приготовления к празднеству вот-вот закончатся…»

      Мой свет пришёлся в маленьком провинциальном городе. С самого рождения судьба была ко мне не столь благосклонна. Мои биологические родители отказались от меня в роддоме, оставив меня на попечении и воспитании в детском доме. Не сказать, что это были кошмарные дни, жизнь была вполне нормальной. Я учился, подрабатывал на десятках работ, сходил в армию, потом снова учился. Жил я так до тех пор, пока не началась война с боевиками. Целый год неустанной борьбы забрали из меня последние «капли» жизни.       С окончанием войны моя жизнь претерпела кардинальные изменения. Из весёлого молодого парня, что учился в университете, мечтающий о покорении новых вершин, желании занять своё место в жизни, я превратился в настоящую амебу. Война изменила меня и не только меня, а ещё десятки тысяч человек до неузнаваемости. Я бросил университет. Перестал стремиться к новым вершинам, бросил свои мечты. А самое страшное, что из веселого парня, я превратился в затворника и пленника собственной квартиры и депрессии, из которой я никак не мог выйти самостоятельно. Ни таблетки, ни психологи мне не могли помочь. А от государства за свои медали и раны я получил однокомнатную квартирку с обшарпанными обоями, почти что без мебели и без какого-либо намека на ремонт.

»…Помимо традиционного выступления президента и боя курантов, на центральном телевиденье будет пущено в эфир удивительное космическое явление — падение звезды, которое можно будет увидеть со всех уголков России…»

      Даже 31 декабря, в канун праздника и чуда, когда сбываются мечты и загадываются желания, я чувствовал себя паршиво и угрюмо. Душа сгорала от тоски, безделья и одиночества, словно тлеющий уголь на костре. В голове гуляли плохие мысли, а внутренний голос так и говорил: «Какой смысл твоего жалкого существования?». Ответа не последовало. Я был никто без войны и чувствовал себя на «гражданке» не в своей тарелке. Отбросив все мрачные мысли, я решил прогуляться до магазина, прикупить сигарет и заодно привести мысли в порядок,       Город казалось вымер. На улице пахло морозным воздухом. Все люди сидели по домам в ожидании праздника. Сияние праздничных огней на улицах и гирлянд на фонарях лишь подчеркивало отсутствие людей. Тишина, которая обычно была переполнена городским шумом и повседневной суетой горожан, стала каким-то пугающим и непривычным элементом городского пейзажа.       На улице ходили редкие люди, что в явной спешке возвращались домой нагруженные десятками пакетов с едой и подарками для своих близких. Транспорт остановился. На парковых не была места где можно было припарковаться. Дороги опустели. Где-то вдалеке за многоквартирными домами раздавались первые взрывы фейерверком.       Я продолжал идти мимо многоэтажек в оглушительной пустоте и тишине. Морозный воздух быстренько привёл меня в чувство. На душе стало чуть лучше и спокойней.       Несмотря на все трудности, что обрушались на меня, в глубине моей души замерцал маленький, но тусклый огонёк надежды, что всё измениться, что новый год принесет мне что-то новое и лучшее. Нужно было только подождать, всё наладиться и придёт на круги своя. По крайне мере я так думал до той поры пока незнакомый голос не окликнул меня…       — Эй, мужик!       Из темного переулка вышел незнакомый мужчина, одетый во всё черное. Руки тот держал в карманах своей куртки, а в голосе слышались нотки еле заметного волнеия. Голос его мне был не знаком, а лицо скрывал капюшон, показывая мне только его злобную улыбку.       — Мужик, огоньку не найдется? — спросил мужчина в черном подходя ко мне в плотную.       — Извините, я не кур… ГХА! — не успев договорить, как по телу прошла резкая колющая боль. Мужчина быстро вынул из кармана нож и нанёс мне удар в живот.       Тело машинально сложилось буковкой «Г». Я не кричал, не бранился, только со всей силы стиснул зубы. Моё лицо скривилось от боли. На снег упали капельки крови. Убийца продолжал улыбаться, демонстрируя свою злорадную улыбка и зубы, что были похожими на клыки животного, что был в предвкушении от скорой смерти его жертвы и легких денег.       — Не с тем ты связался, ублюдок… — прохрипел я сквозь силу, сжимая пальцы в кулак.       Неожиданно для грабителя, я ударил того по лицу. Удар пришёлся точно в челюсть. Грабитель пошатнулся, пытаясь сохранить равновесные, но устоял на ногах. С его лица пропала улыбка, сменившись яростным оскалом и гневом.       — Сдохни уже наконец! — выпалил убийца и бросился на меня с ножом.       Рана в животе ещё кровоточила и болела, но я продолжал успешно уворачиваться от безрассудных атак. Убийца был явно неопытен, что выдавали его неуклюжие замахи ножом и движения с ним. С оружием, созданным, чтобы колоть он периодически наносил им рубящие удары и двигался крайне предсказуемо. Уворачиваться от таких атак было крайне легко.       На одном из таких безрассудных взмахов я перехватил его руку с ножом и несколько раз ударил того по лицу свободной рукой и нанёс коленом удар в живот. Нож выпал и упал остриём в снег. Инициатива полностью перешла в мои руки.       В этот момент я почувствовал себя поистине «живым», а вместе с тем обрёл «свободу». Свободу бить, ломать, убивать, крушить, заниматься тем, что я умел делать лучше всего. Я стал наносить всё сильные удары по корпусу и лицу соперника. Внутренний голос так и кричал мне: «Ещё! Ещё! Добей его!»       Еле стоя на ногах, мой убийца стал отходить. Он, еле волоча ногами, пытался отойти. Но, встав на лёд, он неловко поскользнулся и свалился. Из его головы потекла темная алая кровь, растекшаяся по асфальту кровавой лужей.              В этот момент меня будто ударили битой по виску. В глазах потемнело, ноги подкосились, голова закружилась. Я упал спиной на ближайший ко мне сугроб.       Перед моим взором предстало звездное небо. Тысячи хрустальных узоров, словно танцовщицы, приковали мой взгляд. Беспокойство и боль в теле сменились ощущением внутреннего спокойствия, и я забылся на мгновение в этом удивительном зрелище. В какой-то момент перед глазами появилась та самая падающая звезда, о которой целый день говорил телевизор, что проносилась по чёрному небу, оставляя за собой яркий след.       Я поднял руку и попытался схватить её рукой. Попытка, впрочем, тщетная, но может быть это последняя в моей жизни…       Веки стали невыносимо тяжелыми, дышать было всё трудней с каждым вздохом, а глаза и вовсе потеряли все краски.       — Боже, прости меня за всё, что я совершил. Дай мне второй шанс. Прошу тебя…       Свет от падающий звезды становился всё ярче с каждой секундой. В какой-то момент свет был настолько яркий, что белая пелена окутала мои глаза. Резкий удар и я погрузился во тьму. Вместе с темнотой наконец пришёл долгожданный покой…

***

      Ночное небо Тейвата уже само по себе восхитительное зрелище: бесконечный свод звезд, млечный путь, заставляющие забыть обыденность и погрузиться в мир спокойствия и грез. Но когда в ночном небе медленно начинает сверкать что-то непривычное, все внимание обращается к этому чудесному явлению.       Черная тьма космоса словно пронизывается ярким светом, который становится все ярче и ярче, словно ювелирный изумруд, медленно выплывающий из черной коробки. И тут, словно с небес спускается огненная стрела — комета. Пылающий ком плывет через небо, оставляя за собой яркий след, словно пламенная дорожка.       Ночное небо Тейвата словно стрела пронзила падающая звезда. От бескрайних снегов Снежной до грозовых островов Инадзумы, от дремучих лесов Мондштадта до горячих песков Сумеру люди наблюдали за красотой чудесного явления. Волшебство и чудо легло на горизонте, и все, кто увидел это, почувствовали себя свидетелями чего-то невероятного, чего-то, что можно увидеть только один раз в жизни, и надолго запомнят этот магический момент.

***

      Охотник молча лежал в зарослях густого кустарника, сливаясь с окружающим лесом. Его дыхание ровное, тихое, словно он стал единым целым с лесом. Вокруг него шумели листва и щебетали птицы, а солнечные лучи проникали сквозь ветви, создавая игру света и тени.       Генрих знал и видел, как кабаны в этом районе часто проходят через этот участок леса. Он замер и тщательно прислушивался к окружающим его звукам. И всемогущий Архонт вознаградил его за терпение.       Из-за дерева появился толстый кабан, что почуял приманку, оставленную охотником. Кабан медленно шёл к маленькой горстке ароматных грибов, активно шевеля своим носом. Болт арбалета был направлен прямиком в толстую тушку кабан и вот-вот был готов нажать на спусковой крючок.       — Папа! Папа!       Неожиданный детский звонкий выкрик раздался по лесу. Кабан, услышав резкий звук, развернулся и бросился прочь что есть мочи.       — Чёрт… — буркнул охотник, наблюдая как кабан исчезает за первым же кустом.       — Папа!       Генрих выполз из кустов, отряхиваю я одежды ветки и листья куста. К нему подскочил испуганный сын Джек.       — Что случилось, Джек? — спросил отец.       — Папа, там человек лежит в крови! — протараторил Джек с диким взглядом в глазах.       — Человек?! — не на шутку удивился охотник. — Где?       — Там на лесной поляне! — мальчишка ткнул пальцем в одну из частей леса.       Отец и сын бросились к поляне. На поляне Генрих увидел человека без сознания, лежащего на земле с бесцветным лицом в луже крови. Отец припал к чужаку, ощупывая его пульс и дыхание. В боку незнакомца красовалась осторожная рана от ножа из которой сочилась кровь. Сердце человека медленно билось, а дыхание было тихим и неровным.       — Джек, беги домой и предупреди мать, чтобы готовила лекарства. Бегом!       Мальчишка, заслушав приказ отца, тут же бросился бежать по направлению деревни.       Генрих быстро снял куртку с незнакомца, задрал свитер. Кровь из раны сочилась медленно, но верно. Ещё час и он был бы уже мертв. Охотник недолго думая достал из кармана тряпку и прижал её к ране. Кровь стала сочиться медленней, но не остановилась и продолжала течь из раны. Собрав все свои оставшиеся силы, охотник взял незнакомца на руки и помчался в деревню.       Генрих пересек лес так быстро, как только смог. На горизонте показались первые крыши домов и струйки дымов дымоходов. У порога дома их уже ждала взволнованная и испуганная женщина и сын.       — Генрих, что случилось?! Кто это?! — тут же подскочила к мужу взволнованная женщина.       — Не знаю, Катерина, но он ещё живой и истекает кровью. — прохрипел Генрих, забегая в дом.       Мужчина осторожно уложил чужака на уже заготовленный женой стол, накрытый какой-то старой потрепанной скатертью. Катерина тут же оказалась рядом и положила на стол бинты и пару флаконов с зельями. Женщина внимательно осмотрела рану. Взяв в руки флакон с красной жидкость, он вылила содержимое на рану.       — Это должно остановить кровь и заживить рану. Приподними его. — проговорила женщина своему мужу и начала быстро бинтовать рану. Пульс чужака становился всё более ритмичным и дыхание ровным, но медленным. Женщина облегчённо выдохнула и села на ближайший стул.       — Кровотечение должно вот-вот остановиться, а рана сама со временем затянется. Нужно только бинты менять. — объяснила женщина и посмотрела на мужа. — Где ты его нашёл?       — Джек нашёл его, — начал мужчина, смотря на незнакомца. — Он лежал на поляне без сознания с раной в боку.       — Странно. Что мог такой человек делать в лесу? Особенно если этот человек похож на члена Фатуи. — прошептала осторожно женщина, будто боясь, что их разговор подслушает посторонний.       — С чего ты взяла, что он из Фатуи? Хотя… — Генрих ещё раз оглядел чужака с ног до головы. — Да, на нём куча теплой одежды, но даже так Фатуи не одеваются так тепло.       — Вот о чем я и говорю, — начала женщина. — Не всё так просто. Как бы его спасенная жизнь не аукнулась нам.       — Успокойся, Катерина, — на выдохе сказал мужчина. — Как только он очухается мы обо всём и расспросим. Только нужно перенести его в другое место.       — Может в сарай? — предложила женщина.       — Нет, — ответил Генрих, поднявшись с насиженного стула и взяв незнакомца на руки. — Положу его в комнату брату. Он всё равно уже с нами не живет.       — Ох, Всемогущий Барбатос, убереги нас от беды. — тихо и печально промолвила женщина