Isekai

Хан сбрасывает ботинки и проходит внутрь квартиры. На улице непогода, поэтому он промок до нитки. Он кидает рюкзак на кровать и сразу отправляется в душ. У него был не очень удачный день в универе: преподаватели сегодня словно объявили на него охоту и спрашивали на каждой паре. Вода приятно согревает и даёт расслабление. Джисон, разнеженный после душа, плюхается на кровать и начинает лениво листать ленту новостей. Минхо, который учился на несколько курсов старше, хвастался своими котиками. Лучшие друзья Чан и Бин постили сторис из качалки. Любимец универа Хёнджин опять загрузил свои рисунки и теперь купался в очень лестных комментах. Скууууучно. — Точно! Диск! Перед тем как насквозь промокнуть Хан с Сынмином заскакивали в аниме-магазин, где старший уже давно стал постоянным покупателем. У него закончились все купленные анимешки, и нужно было найти что-нибудь новенькое. Он пошёл в сторону новинок. Ага. Какая-то школьная романтика — скучно. Так, что-то про неразделённую любовь — фу. Новые сёнэн-ай— нет, про любовь парней смотреть такое себе. Опа! Новый исэкай! Опачки! И только один диск? — Мицуро, он, что, последний? — спросил Джисон продавца. — Он и был один, — пожав плечами, ответил милый японский паренёк. — Беру. — Окич. И вот теперь у Джисона в рюкзаке тот самый диск. Он даже не успел рассмотреть, о чём аниме. Это ж единственный экземпляр! Хан оживился. Он дотянулся до рюкзака и достал диск. — «Секретный мир геймера»? Хм… ну, хотя б название не «моё перевоплощение во что-то там». Уже хорошо. На обложке был изображён уголок геймера с солидным таким компьютером, который переливается RGB-подсветкой. На экране монитора красовалось название аниме, а на клавиатуре в режиме «полной готовности» стояли пальцы. — Приступим! — ликующе произнёс Джисон и отправил диск в ноут. За окном всё так же бушевал дождь, и иногда сверкали молнии, за которыми безрезультатно пытался угнаться гром. Парень подключил ноутбук к телевизору и устроился на кровати поудобнее. Кнопка воспроизведения нажата. Здравствуй, аниме-мир! На экране появилась типичная для геймера комната. За компьютером в темноте спиной к Хану сидел обычный паренёк. Его волосы были убраны в хвостик, а на голове красовались наушники. Он играл в какую-то игру по типу League of Legends. Как Джисон это понял? Сынмин часто зависал в ней и так же ругался со своими товарищами по команде. Наконец на экране появилось лицо главного героя. И Хан открыл рот. — Какой же он… Паренёк из аниме оказался самим совершенством. Просто одного взгляда хватило втрескаться по уши. Хан, ты чокнулся? С каких пор 2D-парни стали объектами воздыхания?? Нет, понятно милые девушки, но парень?! В реальности Джисона привлекали парни, с каким-то однажды он даже пытался начать встречаться, но это же аниме! Сюжет был довольно типичным для этого жанра: какой-то обычный парень постоянно тусит в играх. По канону с ним что-то должно случиться, и он попадёт в свой любимый цифровой мир. Хан бы уже давно вырубил аниме, если бы не главный герой. У него были белоснежные локоны, которые неряшливо пытались улечься в аккуратную причёску. А лицо… боги… оно ангельское. Это создание невероятно. В голове уже тысячи порно-картинок с этим героем. Чёртов извращенец! Но почему же он так прекрасен?? Где-то внутри уже загорается огонёк желания. И Джисон делает заметку поискать арты «18 плюс» с этим парнем. Звук удара. Джисон подскакивает на кровати. Он испуганно вглядывается в экран. Феликс, так звали героя, медленно закрывает глаза и произносит: «Кажется, это конец…» Хан, глупый ты хомяк! Это же во всех исэкаях так!! Чего ты переживаешь? Но сердце заходится от волнения. Вдруг Феликсу больно? Конечно же, больно! Он под машину попал! Да какой больно? Это ж просто аниме!! Но он же живой!! Стоп, нет, он нарисованный! А на экране появляется богиня: — Приветствую тебя. Ой, ну как всегда. Прекрасная невинная девушка сейчас будет успокаивать героя и объяснять ему происходящее. Феликс оглядывается по сторонам: — Я ведь умер, не так ли? Хм, а он не глуп. Хан придвинулся к телевизору и начал рассматривать героя. У паренька были глаза цвета неба, а под ними рассыпались веснушки. А внутри так тепло лишь от этого. Он такой прелестный. — Да, всё верно. — А я могу переродиться? — его глаза загорелись желанием, а Джисон начал тонуть. Феликс смотрел прямо на него, на Хана, и казался таким прекрасным и волшебным. — А? — удивилась богиня, и кадр сменился. Хан фыркнул, когда на экране появилось лицо девушки. Нет, она, конечно, милая, но этот парень!! Так хочется к нему прикоснуться. И не только прикоснуться… он совершенный. Человек, который нарисовал Феликса, явно гениальный художник. — Да, именно поэтому я здесь. Впереди тебя ждёт новый мир. — Я готов. — Ты можешь встретить то, чего не видел ранее. Почувствовать то, что не чувствовал… — Я готов. — Да куда ты так спешишь? — не выдержала богиня. — Послушайте, я более 15 лет играю в игры. Я этих миров насмотрелся ого-го. Так что не переживайте — разберусь. Мне просто хочется почувствовать что-то новое и неизведанное внутри, — улыбнулся герой. Джисон покраснел от смущения и закутался в плед. От этой улыбки хочется пищать. За окном всё ещё гремел гром, и сверкали молнии. Но Хану было плевать. Он смотрел только на этого прекрасного 2D-парня. — Ну смотри! — усмехнулась богиня и хлопнула в ладони. БАБАХ! Всё погасло! Нет, это не картинка потемнела. ВСЁ ВОКРУГ ХАНА ПОТЕМНЕЛО!! — Твою мать! — вскрикнул Джисон и подскочил с кровати, влетая во что-то. Это «что-то» поймало парня и крепко удерживало: — Ты кто? — А ты кто? — Я Феликс… Чт… какого?! Хану что-то на голову упало? Какого чёрта происходит?! — Так что, кто ты? — вновь спросил гость. — Хан Джисон. — Здесь можно как-то добыть свет, Хан Джисон? — опуская хозяина квартиры, спросил Феликс. — Где-то тут мой телефон, сейчас. Хан наощупь залез на кровать и начал искать телефон. Со стороны Феликса слышались аккуратные движения. — Стой на месте! — скомандовал Джисон. — Я не собираюсь ничего брать. — Да ты тут убьёшься нафиг! Из темноты послышалось хмыканье. Хан наконец нашёл телефон, но тот в конец сел. — Чёрт, разряжен. — Здесь существуют портативные зарядные устройства? — Да, но оно у друга. — Фонарик? — Только на телефоне. — Свечи? — Камон, кто в наше время хранит свечи. — Тот, кто боится остаться без света. В комнате наступила неловкая тишина. Глаза начали потихоньку привыкать к темноте. Хан всматривался в фигуру у телевизора. Хвостик, стройное тело… прекрасные очертания… неужели это, и правда, тот Феликс из аниме? — Эм… в полушаге от тебя кровать, можешь на неё залезть… — Спасибо. — Точно! — подскочил неожиданно Джисон. Он подошёл к окну и раздвинул шторы. Стало на капелюшечку светлее. На улице у многих домов не было света: — Кажется, вырубило весь район, — констатировал Хан. — Просто шикарный мир, — фыркнул гость. Хан вернулся на кровать и сел недалеко от Феликса. Господи, он, и правда, рядом!!! — Что ты помнишь последнее? — Зачем мне тебе рассказывать? Чтобы ты меня упёк в дурку? — Чтобы не вызвать полицию? — Как ты её вызовешь, — парень двинулся к Джисону, — света-то нет. Хан сглотнул слюну. Это вышло слишком громко. На что Феликс лишь звонко усмехнулся и вернулся на своё место. Кажется, он тоже привык к темноте, потому пытался понять, что его окружает: — Твоя комната миленькая… ну, по силуэтам. За окном сверкнула молния. Она озарила светом помещение, и парни смогли получше рассмотреть друг друга. Это был он! Герой аниме!! ГЕРОЙ АНИМЕ В КОМНАТЕ У ХАНА!! Сердце в груди Джисона зашлось тайфуном. Боже. Он рядом с тем, от кого словил краш пару часов назад. Бабах! Хан подпрыгивает на кровати от грохота, цепляясь за своего гостя: — А… прости… — осознавая всю глупость происходящего, проговаривает он. — Ты боишься грозы? — Мне просто не нравятся громкие звуки… — Понял, — кивнул герой, — а чем занимаешься обычно, кроме того, что шугаешься грома? — Эй! Я учусь, хожу в универ, а ты? — Серьёзно? Меня отправили в такой же мир? Что за бездарность эта богиня… — Обидно так-то, я вообще-то тут живу. — Знаешь, я представлял себе мир, где будут мечи, волшебство, сражения, драконы, гномы, эльфы там, — воодушевлённо заговорил Феликс. — Ты и сам как эльф. — Что? — Ничего. Я понимаю, ты недоволен, но сейчас ночь, ничего не видно, может тебе здесь понравится… — Окей. Тогда нужно дождаться утра? Где мне лечь? — У меня маленькая квартира, так что можешь прям тут. — Супер. Феликс начал стаскивать с себя одежду. Он снял с себя толстовку, из-за которой стащилась и футболка. Хан и не заметил, как залип на силуэт. Это было что-то прекрасное и изысканное. Внутри теплело и прокатывалось волнами под кожей. Как же хочется ощутить его. Не отдавая отчёта своим действиям, Джисон дотронулся до Феликса. Он реальный! Парень вздрогнул от неожиданного прикосновения и посмотрел на хозяина квартиры: — Ты чего? — А.. просто потерял тебя… Даже этого касания хватило, чтобы пропустить электричество в самое сердце анимешника, и не только сердце. Всего лишь прикосновение, а Хан уже почувствовал, как же приятна на ощупь кожа героя. Она мягкая, тёплая и, он почти уверен, молочного цвета. — Ты не привык к темноте? Джисон прикусил губу. Феликс же совсем не знает этого мира. Значит, и не знает о способностях и возможностях людей. Может… может это его шанс, чтобы быть ближе к этому божеству? Может это его шанс сделать его своим? — Если честно, — была не была, — так мы лучше видим. Когда кожа прикасается к чему-то или кому-то в нашей голове начинает вырисовываться чёткая картинка. — О? Так этот мир всё же отличается от моего, — радостно заключил гость. — То есть осязание обострено и работает лучше тех или иных органов чувств? — Иногда намного проще почувствовать, чем увидеть. — Интересно… — Можно я к тебе прикоснусь? Хотя бы представлю, как ты выглядишь. Хан и без этого знал, КАК выглядел его гость, но, чёрт, хотелось прикоснуться. — Хм… давай свою руку. Джисон почувствовал движение воздуха рядом с собой и наугад протянул ладонь, сталкиваясь с пальцами Феликса. По коже пробегает лёгкая дрожь. Аниме-герой аккуратно берёт ладонь и прикладывает к своей щеке. Какая же у него нежная кожа!!! Хан медленно ведёт по лицу Ликса. И, кажется, словно подушечки пальцев реально начали видеть. Джисону пришлось прикрыть глаза, чтобы лучше представить себе каждый миллиметрик лица гостя. За окном всё ещё шумел дождь. Гром унёсся куда-то далеко, лишь молнии периодически слегка освещали комнату. Они сидели друг напротив друга. Вторая ладонь Хана расположилась на другой щеке парня. Пальцы скользнули по волосам гостя. Эти локаны были прекрасны не только на экране, но и в реальности. Они всё ещё были собраны в хвостик, но какие-то выбились и теперь создавали неряшливый вид на голове Феликса. Хану не хотелось сделать больно, задев какой-то непослушный волосок, поэтому он вернулся к «исследованию» лица. Джисон аккуратно водил большими пальцами по разным участкам, словно разглаживал крем. Он прекрасно помнил, что под глазами Феликса были рассыпаны веснушки, но почувствовать их так и не смог. У нарисованного гостя был аккуратный носик, мягкие брови. Под подушечками не ощущалось не единой морщинки. Пальцы опустились чуть ниже, к подбородку. А когда подушечки задели губы, Джисон вздрогнул. Они были немного пухлыми, но такими мягкими. Он слегка надавил на них, проводя большим пальцем. И, боги, губы приоткрылись. Хана даже в жар успело бросить. Он прикоснулся к губам такого краша! Сердце предательски застучало, разгоняя кровь по всему телу. — Т-ты… — голос почему-то решил дрогнуть, — ты хочешь прикоснуться ко мне? Это было чертовски логично. Если придерживаться логики, что в мире Джисона все видят лучше осязанием, то он просто обязан был предложить своему гостю потрогать его. Боже мой. Потрогать его. Чувства и без того из-за темноты обострились. Да ещё и вся эта обстановка… такая интимная… и перед ним его краш… воображение с чувствами унеслось куда-то в романтику. Только не это! Не терять голову! — Это странно, но давай попробуем. Феликс протянул руку вперёд к силуэту Хана. Анимешник прикусил губу в ожидании и затаил дыхание. Он чувствовал каждое колыхание воздуха. Осторожное касание, и он немного вздрагивает. — Прости? — извиняется гость. — Ничего, — выдыхает Хан, — просто твои пальцы прохладные. — Я могу закончить. — Всё в порядке, — укладывая свою ладонь поверх пальцев Феликса, улыбнулся Джисон, — это просто было неожиданно. Его руки такие холодные. Он словно ледяной принц. Его хотелось согреть, но в то же время насладиться этой освежающей прохладой. Пальцы выскользнули из-под ладони и двинулись исследовать лицо. Феликс старался повторить движения хозяина квартиры. Чёрт, как же это переворачивало всё внутри. — Чтобы было легче, ты можешь закрыть глаза, и тогда в голове будет вырисовываться образ. В ответ герой лишь утвердительно хмыкнул. Кажется, его очень заинтересовали щечки Хана. Феликс положил обе ладошки на них и начал нежно сминать. Джисон просто плавился от тепла внутри… от холода рук персонажа. Этот контраст кружил голову. А дождь за окном глушил тишину, делая её невероятной и волшебной. Феликс аккуратно подобрался большими пальцами к губам Хана. Подушечки слегка надавливали на губы, словно проверяли, насколько те мягкие и упругие. — Кажется, ты милый, — заключил Феликс, — но на меня ваши силы явно не действуют. Нужно как-то подтвердить, что такие способности в этом мире существуют! Точно!!! — У тебя очень милые веснушки. — Ты видел? — Они так забавно у тебя под глазами рассыпаны, — хихикнул Джисон. — Воу! Блин, прикольно, может чуть позже и у меня подобное получится. Я только понял, что у тебя щёчки. Только без обид! Прокатило. Можно значит немного халтурить. Хан провёл ладонью ниже по челюсти и опустился к шее, заставляя парня вздрогнуть. — Тебе холодно? — Немного некомфортно сидеть перед незнакомцем без футболки. — А, я тебе мешаю… — как-то немного расстроенно произнёс Хан. — Ничего, я понимаю. Сейчас только надену обратно, и ты можешь продолжить «рассматривать». Джисону безумно хотелось вновь прикоснуться к своему гостю: — Расскажи о себе и о том, откуда ты. — Там, где я живу, все порабощены компьютерным миром. Они рабы виртуальной реальности. И я один из них. Мне нравится дни напролёт зависать в других мирах и просто не замечать, как пролетает время. Как-то так. — Звучит грустно… и одиноко, — заключил Хан. — А у тебя тут? — Каждый старается придумать себе идеальную жизнь. Кто-то скрывает свою личность и делает из себя того, кого будет восхвалять общество. Кто-то надевает розовые очки и не замечает происходящего. Может прозвучать грустно, но даже те, кому нравится реальность, никуда не могут без воображения. Оно движет миром. Заставляется меня просыпаться и… даже разговаривать сейчас с тобой. — Кажется, наши миры сильно отличаются. Нет, я рассказал то же самое только с другой точки зрения. Но мне очень хочется, чтобы для тебя этот мир был другим. Хан придвинулся ближе к гостю. Он аккуратно провёл подушечкой пальца по носу Феликса, затаив дыхание. — Рассматриваешь меня? — Это странно? — Непривычно. — Можно? — ладонь Хана медленно опустилась ниже, на шею. Кадык героя заметно дёрнулся. Даже через ночную тьму был заметен его взгляд. Взгляд, наполненный интересом? Парень был похож сейчас на любопытного кота. Пальцы Джисона движениями очерчивали вены на шее Феликса, отчего мурашки начали пробуждаться. Это что-то совсем новое… неизведанное… для Хана… для Феликса: — Да… — прошептал гость. Кажется, пальцы плавились от ледяной кожи героя… всё нутро Джисона плавилось от близости с этим парнем. Хан ноготком слегка царапает шею Ликса. Послышался тяжёлый выдох. Ему же нравится? Сердце заходится. Кажется, оно громче дождя. А ладонь опускается ниже. Боже, его ключицы. Они так прекрасно выпирают. — Что ты сейчас видишь? — тихо произнёс Феликс. Его голос стал немного ниже. И, чёрт, это так возбуждает. Его бас бархатом пробегается по ушам, проникает внутрь и запускает мурашки по телу. — Просто шею… ключицу… — Джисон терялся в словах, дрожал внутри от желания. Господи… господи… это реально… — А говорил, что в твоём мире все живут в воображении. Хан прикусил губу: — Мне кажется, сейчас важно сосредоточиться на реальности. Он кладёт обе ладони на плечи и медленно ведёт вниз. Под подушечками пальцев ощущаются удары сердца гостя. Он тоже взволнован? Ему нравится? Или он боится? — Что ты чувствуешь? Наверное, для тебя это что-то новое, — сминая грудь, проговорил Хан. — Это смущает, — парень заметно сглотнул, — кажется… ты похож на сирену… — Кто это? — конечно, Джисон знает кто это, но пусть будет так. Он пробегается подушечками по соскам, слегка надавливая. И пусть он чёртов извращенец. Но нужно брать всё от этого момента. Завтра будет завтра, а сейчас перед ним само совершенство. — Это такие существа… — тихо басит Феликс, — в давние времена они… Ладони Хана опускаются ниже. Пальцы перебирают выступающие косточки рёбер. —… они заманивали морских путников к себе… Джисон пододвигается ближе. Его ладони ведут по прессу парня, отчего тот слегка вздрагивает: —… эти существа соблазнительно пели, зачаровывали своих жертв… Ладони опускаются на бёдра и сминают мышцы, на что слышится несдержанный выдох. — Я тебя зачаровываю? — усмехается анимешник. — Ты заставляешь чувствовать то, что я не ощущал ра…ха…нее, — голос прерывается от движений Хана. Его пальцы надавливают на внутреннюю часть бёдер и с нажимом ведут наверх. Разум туманится. Хан Джисон, ты просто демон! Извращуга! Но чёрт!! У самого жутко тянет внизу. Но как же это приятно. И, кажется, гость совсем не против. Анимешник прикусывает губу и на пробу нажимает на внутреннюю часть бёдер ноготками. Он царапает штаны, и слышит шипение. О боги… эти мурашки до самых кончиков пальцев ног. Какой же у него прекрасный голос!!! — Хан Джисон… — шепчет на выдохе Феликс. Внутри всё переворачивается от этого голоса… от этого парня… — … я хочу почувствовать тебя… — протягивает герой и впивается в губы Джисона. — Ммм… — единственное сладостное, что может промычать Хан. Ему кружит голову. Этот парень. Эти губы. Ммм… хааах… он такой несдержанный… кусает губы… ммм… аа… Хан прижимается ближе. Боже. Как же сносит крышу. Он обвивает шею Феликса руками и отвечает на поцелуй. Цепи сорваны, преграды пробиты. Феликс явно не сдерживает себя. Он утягивает анимешника к себе на бёдра, заставляя терять воздух от поцелуя. Вздох. И язык Феликса проникает внутрь, выбивая тихий стон из Джисона. Их губы двигаются вместе, а воздух вокруг наполняется теплом. Дождь за окном отбивает романтичный ритм, пока Феликс обнимает за талию парня, ещё ближе прижимая к себе. Господи… это точно реальность? Язык пробегается по нёбу, и Хан готов развалиться на кусочки. Он скользит бёдрами, выбивая тяжёлый выдох из каждого. Собственные вздохи глушат сильнее дождя. Хочет двигаться больше… сильнее… мм… хааа… С каждым новым движением Хан чувствует, как сильно возбуждается… и как сильно возбуждает он сам… возду… хааа… Феликс опускается ниже, оставляя дорожку поцелуев на шее. Он проскальзывает ладонями под футболку Хана и тянет ту наверх. Джисон отбрасывает ненужную вещь и задыхается, когда его кожа встречается с губами Феликса. Он божественен. Парень прикусывает кожу, заставляя Хана тихо простонать и запрокинуть голову… — Ммм… — мурчит герой. Феликс слегка толкает Джисона в плечи. И тот всё прекрасно понимает. Они вместе перемещаются по кровати, укладываясь на неё. Ликс подставляет колено между ног парня и продолжает дорожку поцелуев, опускаясь ниже к соскам. Он надавливает на пах, заставляя Хан дёрнуться и тихо простонать. Ночная тьма обволакивает силуэт Феликса, будоража сердце. Он изящно приближается к соску Джисона и обволакивает бусину губами. Это сводит с ума. Это сносит крышу. Возбуждение снизу только нарастает. И Хан неосознанно толкается в колено, чтобы получить больше желанного трения. — Если все сирены были такими, я понимаю, отчего погибали все моряки… — урчит Феликс, зажимая другой сосок между пальцами и наслаждаясь стонами парня. Джисон выгибается на встречу, моля о большем. Он стаскивает резинку с волос Ликса и запускает в них пальцы. — Если вы живёте ощущениями, то сейчас ты… — Я почти в раю… — простанывает Хан. — Тогда мне нравится этот мир. Его низкий голос прокатывается мурашками возбуждения по коже. Феликс опускается ниже, выцеловывая каждый миллиметр кожи. — Кажется, моя способность — это вкус, — урчит герой, — и я так хочу тебя распробовать всего. Эта фраза выбивает стон из Хана. Кажется, он умрёт от ощущений. Но умрёт счастливым. Он чувствует, как Феликс стягивает с него шорты, и вздрагивает. — Ты так манишь… — шепчет Ликс, опускаясь поцелуями ниже. Его губы касаются кожи у резинки боксеров, выбивая шумный вздох с уст Джисона. Феликс медленно… тягуче выцеловывает косточки таза… издеваясь над парнем… а тот уже чувствует… предвкушает и всё внутри воет. Герой поднимает ногу Хана и поднимается поцелуями по внутренней части бедра. Играется… словно кот… ловит каждую мурашку и тихий стон парня… заставляет выгибаться на каждый маленький укус. А второй рукой так невесомо скользит по коже другого бедра. И всё ближе к изнывающему паху. Тело под руками дрожит от возбуждения… дрожит в предвкушении… Феликс проводит кончиком языка по внутренней части бедра… ммм... хххахх… если Хан — сирена, то его жертва настоящий суккуб. А парень поднимается выше по бёдрам… перемещается глубже… Джисон плавится… он тает от ощущений. Его ладони пробегаются по простыни, пытаясь ухватиться хотя бы за складочку. Губы Ликса касаются паха, смачивая бельё. Хана подбрасывает он ощущений. Его стон наполняется комнату, когда Феликс ведёт языком по выраженной форме… когда становится мокро, и хочется большего. Анимешник тяжело дышит и готов выть от урчания парня, которое посылает вибрацию прямо в член. Кажется, Хан готов вознестись прям здесь… дрожа от возбуждения… кусая губы… зажмуриваясь… ммм… Губы обхватывают головку через ткань и издевательски посасывают… — Прошу… я сейчас кончу… — умоляет Джисон, когда Феликс проходится по всей промежности. Гость и сам дрожит от возбуждения… от стонов… от такой его «сирены». Это просто лучший мир… с лучшими ощущениями… Парень стаскивает с себя одежду, немного шипя из-за давления ткани на уже давно твёрдый член. Он возвращается к Джисону, затягивая в новый… безумный… сносящий голову поцелуй. Они так близко… Феликс устраивается поудобнее и скользит по промежности Хана пахом… ммм… хаа… между ними только ткань… но боже, да…. удовольствие искрами рассыпается по телам… и они стонут в поцелуй… стонут в унисон… ххааах… Их языки сплетаются… и каждый глотает стон при новых движениях снизу… друг к другу… ближе… ещё… Хан кусает нижнюю губу Ликса, оттягивая её… он слышит урчание… нет, это больше похоже на тихий рык. — Ты прекрасный… — в полустоне шепчет Джисон, толкаясь и прижимаясь к парню. Боксеры летят прочь, и Феликс подносит пальцы ко рту своей «сирены»: — Ты не против? В ответ Хан лишь обхватывает пальцы губами и погружает их в рот. Он проводит языком по фалангам и стонет от наслаждения, когда чувствует, как герой соединяет их члены. Феликс размазывает по головкам выступающий предэякулят и запрокидывает голову в наслаждении. Джисон продолжает обильно смачивать пальцы, дрожа от стимуляции снизу. Это точно его последняя ночь. Пальцы нежно нажимают на язык, двигаются во рту, заставляя Хана закатывать глаза от наслаждения… по подбородку стекает слюна… его тело не слушается… а грудь вздымается от тяжёлых вздохов. Ликс убирает пальцы, затягивая парня в новый поцелуй. Его ладонь опускается вниз и подушечки пальцев надавливают на колечко… ммммм… аххха… — Расслабься.. — Т-так… х-хорошо… — выгибается Хан. Палец медленно входит внутрь… и этот контраст ощущений сносит крышу… безумно холодные пальцы Феликса и такое горячее тело. Феликс аккуратно давит на стенки, выцеловывает вздымающуюся грудь, наблюдая за реакцией парня. Вскоре он добавляет второй палец, опускаясь ниже поцелуями. И дразнится… издевается, целуя член у основания… раздвигая пальцы внутри... Джисон дёргается, чувствуя что-то влажное у дырочки. Он стонет в голос, ощущая кончик языка… там… ахххаххх… внизу… рядом с пальцами… выгибается, когда язык толкается внутрь… воет… по его щекам стекают слёзы… это слишком!!! Его трясёт от возбуждения, когда пальцы внутри сгибаются, а язык юрко двигается внутри. — ФЕЛИКС… — стонет Хан, выгибаясь ещё сильнее. Ликс тонет… тонет от ощущения дрожащего тела под собой… от стонов, в которые окутано его имя… Он вытаскивает пальцы и приближается к лицу Хана: — У вас… в мире… есть смазка и чем предохраняться… — ему уже так сложно сдерживаться. Дождь за окном обиженно шумит. Ведь его почти не слышно. Не слышно из-за сердцебиения эти двоих… не слышно из-за стонов… — В тумбочке… верхний ящик… — тяжело дыша, отвечает Хан. Феликс достаёт смазку и презерватив. Он разрывает упаковку и раскатывает резинку по члену, тихо шипя. Смазка холодит пальцы, но вскоре доходит до температуры тела, и парень размазывает её по стволу: — Глупый вопрос, но ты хочешь продолжить? — И правда, глупый вопрос. Головка аккуратно начинает входить в дырочку, заставляя Хана сжать простынь. — Расслабься… — шепчет Феликс в губы. Он входит медленно… и это чувство такое тягучее… заставляющее пульсировать всё тело… заставляющее замирать и слышать тяжёлое дыхание и учащённое сердцебиение. Ладони героя ласкают соски, перекатывая бусины между подушечками. Хан закусывает губу и запрокидывает голову. Это похоже на пытку. Сладкую… томительную… но прекрасную пытку. Феликс входит полностью и останавливается. Он проходится поцелуями по шее Джисона. И даёт привыкнуть. А Хан изнывает. Он хочет большего. И начинает двигаться сам, ловя рычание на своей коже. Феликс сосредоточен на чужих ощущениях. Толкается медленно… плавно… заставляя Джисона разваливаться на кусочки от удовольствия. Выходит и толкается под новым углом, выбивая самый громкий стон за вечер. — Ещё… ещё… умоляю… — всхлипывает Хан, теряясь в ощущениях. Движения повторяются… вновь и вновь заставляя Джисона стонать и выгибаться до максимума. Он сжимает Феликса внутри… двигается беспорядочно, стараясь попасть в ритм парня… стараясь догнать… стараясь дотянуться до желаемого блаженства… Его уши закладывает от возбуждения, но он чувствует стоны Ликса всем телом… ощущает каждый басистый рык… — Умоляю… я не… ммм… ха… могу… больше… Феликс наращивает темп и укладывает ладонь на член Хана. Они дышат наперебой друг другу и стонут… заглушая всё вокруг… доводя… изводя друг друга… ещё… ещё несколько движений… его пару движений… и… мммм… ааха… Джисон кончает с выкриком… Его тело дрожит, когда Феликс гонится за своим оргазмом… когда… мха… Феликс… не прекращает движений рукой по члену… заставляя рыдать от сверхстимуляции… когда Феликс… к-кончает внутрь.. Герой выходит, снимая презерватив. Он завязывает его и отправляет куда-то на пол. В комнате слышны только вздохи…хах… тяжёлые… вздохи… — Я никогда не ощущал ничего подобного… — шепчет Феликс. Его голос бархатно басит… — Если ты не плод воображения и реален… этот мир прекрасен. — Если ты не моё воображение и реален… я обожаю тебя, — шепчет Джисон, засыпая.

***

Солнечный луч слепит в лицо, заставляя Хана открыть глаза. Он сладко тянется в кровати, вспоминая вчерашний вечер, и резко подскакивает. Точно! Феликс!! Парень озирается по сторонам, но никого не находит: — Феликс??? — раздаётся на всю квартиру. Но в ответ лишь тишина. Джисон подскакивает с кровати и обегает квартиру, стараясь натянуть на ходу хотя бы нижнее бельё: — Феликс?!!!! Ему никто не отвечает. На дрожащих ногах парень возвращается назад в комнату. Он плюхается на кровать. Внутри подступают слёзы, и он поднимает голову на экран. Джисон дрожащими руками включает аниме. Его встречают помехи… и ещё помехи… он перематывает аниме вперёд, пока на экране не показывается богиня и… Феликс? — Что это было?!?!?!? — кричит герой, подскакивая со стула. — Ты же хотел почувствовать то, что ещё не чувствовал, — улыбается девушка. Что??!?!? — Верни меня обратно!!!! — О, так теперь у тебя есть рвение к чему-то? — усмехается богиня. — Что?!? Верни меня туда!!! — Теперь ты с большим энтузиазмом будешь меня слушать. Что происходит?? Это же просто аниме!! Феликс плюхается на стул. Он всё ещё в растерянности и пытается понять суть происходящего. — Я отправлю тебя в мир, где ты должен будешь пройти испытания. А так как обычные награды тебя не прельщали, и ты просто хотел свалить из своего мирка, я дала тебе попробовать на вкус желанное. Теперь у тебя будет стимул получить награду. — Так… Так… — Поэтому будь внимателен. И помни, если ты умрёшь, то не получишь ни-че-го. Богиня хлопнула в ладоши и серия закончилась. Впереди было множество серий, и сколько бы Джисон и не перематывал, история продолжалась с того момента, на котором он остановился. Но Хан верил, что, возможно, когда-нибудь почувствует Феликса вновь.