Лягушка

      К горлу подкатывала тошнота, с каждой новой волной оставляя все более гадкий, кислый, привкус внутри. Из-за скопления слез нос заложило и дышать получалось с трудом. Изредка несколько соленых капелек скатывались с глаз, добегая до подбородка и падая на щебенку подъездной дорожки.       Ей хотелось, чтобы тошнота прошла, а слёзы высохли, потому что её вины в произошедшем нет, она — просто девчонка, которая оказалась не в том месте, не в то время и не с теми людьми.       Но почему тогда, видя, как Сет Клируотер едва не вырывает волосы на собственном затылке, ползая на коленях перед машиной шерифа, она чувствует себя виновной во всем происходящем?       Рука, сжимающая деревянную трость, подрагивает и ей приходится посильнее сжать второй рукой ладонь Лейхота, придерживающего её, он поглаживал большим пальцем её пальцы и, казалось, его совершенно не волнует происходящее — он искренне считал, что Сет получает по заслугам за собственную тупость.       Но, Теона прекрасно знала, что Ли винит её в происходящем. Сестра, всегда поддерживающая своего младшего брата, и в этом случае оказалась на его стороне.       — Пожалуйста, Дебби. Пожалуйста. — Он тянет руку вперед, пытаясь ухватить блондинку за ладонь, но та делает шаг назад, упираясь бедром в пассажирскую дверь, словно боясь, что прикосновение квилета её измажет, очернит.       — Встань и не позорься. — Майерс поджимает губы, невольно ища взглядом подругу, надеясь увидеть в ней поддержку.       — Пожалуйста. Я больше не подойду к тебе, не буду лезть в твою жизнь. Пожалуйста, только не уезжай.       — Сейчас выйдет отец и у него точно возникнут вопросы. Я хочу, чтобы ты ушел. Мне не нужен ни ты ни твоя вторая личность. Ясно? Все эти игры в супергероев не по мне.       — Это не игры. Я не смогу без тебя. Пожалуйста. — Сет, все также стоя на коленях, двигается в её сторону и Теа уверенна, будь он обычным человеком, без сверхбыстрой регенерации, уже бы стёр ноги до крови.       — Я же тебе сказала — нет. Неужели не ясно? Или твои амбиции в купе с глупостью — важнее чем мое мнение и желание? Если бы я изначально знала о том, кто ты — я бы никогда не стала с тобой сближаться.       — Разве я стал плохим человеком?       — Человек ли ты, Сет? Я повторяю в сотый раз — мне это не интересно. Я не Теона, я не хочу этого всего — меня не привлекает мальчик-волк, который бегает за мной как за Красной Шапочкой.       Ланкастер недовольно поджимает губы, упоминание ей не понравилось, но ничего не говорит, оставаясь немым наблюдателем — если Дебборе так легче, то пускай.       Сет хочет что-то добавить, но замолкает, когда дверь дома открывается и на веранде показывается отец Дебби, крепко сжимающий в одной руке массивный чемодан, а в другой — ярко розовый рюкзак, с кучей навешанных брелоков, явно принадлежащий дочери.       — Парень, ты в порядке? — Йен Майерс открывает багажник полицейской машины, закидывая туда вещи, и приближается к Клируотеру, опуская руку ему на плечо.       — Да пап, с ним все в норме.       — Закругляйтесь, детки, нам уже пора. — Для убедительности мужчина стучит пальцем по циферблату наручных часов и усаживается на водительское место.       — Я сейчас, только с Ти попрощаюсь. — Блондинка огибает стоящего перед ней парня, словно он — предмет уличного декора, гном, купленный по распродаже в ближайшем магазине, и направляется к подруге, по ходу раскидывая руки для объятий.       Теа делает шаг вперед, выпутывая свою руку из хватки Лейхота, переставляет трость, неудобно скользящую по щебню, и, буквально, падает в объятия подруги.       — Какая ты у меня неловкая, бейби Ти. — Дебби прижимается ближе, вдыхая аромат чужих волос и наполняя лёгкие Теоны запахом своих сладких духов. Она накручивает на палец прядь темных волос и слегка оттягивает её, усмехаясь. — Люблю тебя, дурында.       — Обещай звонить и писать мне.       — Каждый день.       — И передавай привет ба.       — Конечно. — Майерс в последний раз сжимает плечи Ланкастер, оставляя невесомый поцелуй на её щеке и отстраняется. — А ты, волк, береги её, иначе натравлю на тебя лесную охрану, у меня, знаешь ли, есть некоторые связи. — Кивает в сторону отца и, не дождавшись ответа направляется к машине.       Мотор машины мягко урчит, шины загребают щебень и через несколько минут белый форд с большой синей надписью: «Управление Шерифа, Форкс» исчезает за поворотом.       Сет издает толи хрип, толи вой, вновь и вновь ударяя кулаками по земле, а затем резко подскакивает, скрываясь в ближайшем лесу, откуда тут же раздается душераздирающий волчий вой.       — Тебе не нужно ему помочь?       — Зачем? Сам дел наворотил, пусть теперь сам разбирается с последствиями. Пошли, скоро дождь пойдет. — Аккуратно берет её под руку, направляясь к красному Жуку, подавляя в себе желание донести её на руках, зная, что она точно придёт в бешенство от этого действия.       — С чего ты взял? По прогнозу не было. Или тебе, Белоснежка, нашептали это лесные братья?       — Да, почти, ты угадала. — Усмехается, обнажая белоснежные зубы, слегка прищурившись наблюдает за её потугами самостоятельно усесться в машину — правая нога все ещё плохо слушалась, отчего Теоне приходилось с помощью рук затаскивать её в машину.       Пол нетерпеливо постукивает пальцами по рулю, но порыв помочь сдерживает — она сто процентов будет злиться и снова заведёт шарманку о собственной никчёмности. В последнее время эта тема проскальзывала все реже, но все же иногда Теона словно впадала в транс, забывая, что он рядом, плакала или гладила собственные плечи, обнимая саму себя и отгораживаясь от всего остального мира.       Доктор Каллен сказал, что это нормально, Томас Ланкастер, кстати, его поддержал:       — Это одна из вариаций посттравматического синдрома. Мы же не знаем, что именно вынудило их прыгнуть.       Тогда Лейхот промолчал, зажевав собственную губу, он прекрасно знал почему они это сделали, что именно их вынудило.       В тот вечер он не сдержался — впервые с января, с того самого происшествия, подрался с Сетом.       Клируотер даже не сопротивлялся, словно каждый удар, нанесенный разъярённым Полом — очищает его, делает его душевную боль немного меньше.       Словно с каждым ударом — рана на сердце затягивается.       Если бы Сэм не оттащил его — Пол уверен, что в тот момент сам бы не смог остановиться.       Жук поворачивает на парковку городской больницы Форкса, мягко тормозя на парковочном месте. Квилет выходит первым, открывая пассажирскую дверь и помогая девушке выбраться. Она неловко перекладывает трость из одной руки в другую и принимает его ладонь, опуская ноги на асфальт.       — Ты переживаешь?       — О Сете? — бросает на него мимолетный взгляд, дожидаясь ответа. Квилет утвердительно кивает. — Если честно нет. Я считаю, что он заслужил. Но, когда мы там стояли, честно — я чувствовала себя виновной, за то, что он так унижался….       — Это не унижение, бейби Ти, он просто любит её. И в пору возраста ему кажется, что, если её вот прям рядом не будет, он умрет. В этом конечно есть доля правды — чем дальше объект запечатления, тем тяжелее оборотню, но с этой болью можно жить, к ней постепенно привыкаешь. — Он открывает дверь больницы, толкая её от себя, придерживая носком кроссовка.       Едва зайдя внутрь до носа тут же доносится какофония всех запахов — лекарств, различных мазей, человеческих тел, но более всего нос раздражается от гнилостной вони разложения, которая не перебивалась даже сладким ароматом вишни, исходящим от Теоны. Она проникала в каждую клеточку тела, вынуждая волка встать на защиту людей, на защиту своей избранной.       — Сегодня должен быть последний прием, следующий — уже перед школой. — Девушка только усмехается на его слова, пытаясь понять, когда её жизнь превратилась в то, что Пол Лейхот знает расписание её походов к врачу лучше, чем она сама. Теа собирается ответить, но не успевает — стоит ей открыть рот, как Пол буквально преграждает ей дорогу, закрывая своей спиной.       — Что ты здесь забыл? — Квилет буквально выплевывает каждое слово, кидая им в собеседника словно копьем, надеясь пробить насквозь.       — Это общественная больница, если ты вдруг не знал. Сюда может прийти каждый желающий. — Тихий, немного насмешливый голос режет слух не хуже нового ножа.       Джаспер.       Человек, которого она избегала почти полгода. Но, человек ли?       Лейхот так и не рассказал ничего про Калленов, старательно избегая неприятную тему, лишь посоветовал держаться от них подальше.       Особенно от Джаспера.       Теона понимала, что им двигала ревность, также понимая, что она была обоснована, но, если быть честной, она не давала Лейхоту поводов думать о том, что у них       отношения.       Хотя, как он мог думать иначе, если с января по май вся его жизнь была сосредоточена вокруг неё и её болезни, когда он, здоровый парень, делал ей массажи, мыл голову и кутал в теплый плед.       Они точно не друзья, но явно не пара.       Если бы она была мужчиной, то, как в красивых фильмах, должна была бы предложить Лейхоту руку и сердце не раздумывая.       Но, к сожалению, она — не храбрый рыцарь, да и жизнь их больше походила на фильм ужасов.       — Пол, все хорошо. — Холодная ладошка опускается на его спину, между лопаток, слегка поглаживая. Его имя звучит на языке как взрыв ярких карамельных конфет-хлопушек и ей, отчего-то становится приятно. Он едва ли не рычит, но отходит в сторону, кидая недовольный взгляд на блондина.       Джаспер Хейл усмехается, отчего вокруг его золотых глаз расползаются маленькие морщинки, немного отдаляя его от образа греческого бога, как любила говорить Дебби, и приближая к ним — обычным смертным.       — Я подожду в машине, но клянусь — тебе стоит только подумать о ней в дурном ключе, и я снесу тебе ебальник. — Лейхот уходит, перед этим оставив легкий поцелуй на макушке девушки.       — Мне всегда нравилась в волках их воспитанность и тактичность. Проходи. — Он, точно также как это делал Пол несколько минут назад, открывает дверь кабинета доктора Каллена, пропуская её внутрь.       Ланкастер, немного похрамывая и выстукивая тростью странную мелодию на полу, усаживается в кресло для посетителей, стараясь не смотреть на стол и не вспоминать что именно за ним происходило.       Вычеркнуть из своей памяти то, что она едва не отдалась на этом самом столе.       — Как ты?       — Хорошо. Почти, хорошо. А ты?       — Я скучал.       — Джаспер… Ты же все понимаешь?       — Да. Но, попытка не пытка? — Ухмыляется, опираясь бедром о стол.       — Нам стоит расставить границы, не думаешь? Ты и я… Все это было ошибкой?       — Ты поедешь в Чикаго?       — Нет, мама переживает и не хочет отпускать, да и я сама, если честно, не то чтобы горю желанием.       — Странно, я думал ты захочешь поддержать подругу.       — О, ты тоже в курсе? — Она елозит на кресле, устраиваясь поудобнее.       — Ли, очень громко возмущалась на эту тему. — Джаспер вновь ухмыляется, отчего на щеке образовывается ямочка.       Ли Клируотер стала костью в горле Теоны с того самого момента, как Ланкастер в разговоре с Дебби упомянула, что та может пожить у её бабушки в Чикаго, та недавно звонила и приглашала их в гости, но она бы с удовольствием приняла у себя и одну Деббору. Майерс ухватилась за эту идею как утопающий за предложенный плот и буквально в считанные часы уговорила отца.       Клируотер не кричала, говорила тихо и резко, но смотрела так осуждающее, что Теоне казалось, лучше бы она кричала.       — Ты не имела права влезать в чужую жизнь.       — А Сет имел право влезать в нашу?       Ли тогда поджала губы и ушла, громко хлопнув входной дверью и больше не появлялась в доме Ланкастеров, не отвечая на сообщения и звонки.       — Мы скоро уедем. Но я хочу, чтобы ты знала — ты всегда можешь ко мне обратиться. Где бы я не был, я всегда приду к тебе на помощь. — Он подходит ближе, аккуратно заправляя прядь выпавших волос за ухо. — Ты самая прекрасная девушка в моей жизни, и я очень сожалею, что у нас с тобой ничего не вышло.       — Не стоит, Джаспер.       — Стоит. Ты стоишь этого — каждого слова, любого поступка. Мне жаль, что я сделал так мало для тебя, иногда мне кажется, что я недостоин говорить тебе и слова о любви, так как не подкрепил её ни одним поступком.       — После всей этой речи мне стоит ожидать, что ты обернешься в волка?       — Нет, конечно, с чего ты взяла? — Он толи смеется, толи фыркает.       — Ну ты явно, такой же «сверхъестественный»?       — Да. Но, я не могу тебе рассказать, это не только моя тайна и она может угрожать твоей жизни. Возможно, когда-нибудь ты сама догадаешься.       — Не можешь рассказать, не твоя тайна? Скажи честно, у вас всех есть какой-то учебник, в котором записаны все стандартно-типичные фразы, которые нужно говорить в любой ситуации?       Дверь открывается, впуская внутрь шум коридора и доктора Карлайла, полы белого халата которого развивались за его спиной, точно, как у супергероя из комикса.       — Теона, здравствуй. Джаспер, я думаю тебе пора.       — Всего доброго, Ти. — Хейл уходит, не удостоив её ответом на поставленный       вопрос, оставив после себя горький осадок на душе.       Теона идёт к машине с ватной головой, быстрее обычного переставляя ногами. Она даже не сопротивляется, когда Пол помогает ей усесться на пассажирское сидение.       — Что сказал Карлайл?       — Ждет меня в начале августа.       — Точно все хорошо? — Лейхот опускает руку ей на колено, немного сжимая его, пытаясь поддержать таким образом.       — Да, просто я не ожидала его там встретить и после всего что было, не могу сказать, что мне было особо приятно.       — Не особо приятно вспоминать как он тебя чуть не трахнул?       — Или как я сама чуть с ним не переспала. Для чего ты поднимаешь темы, которые тебя самого выводят из себя?       — Прости.       — Мне не нужны извинения, которые ты говоришь только для того, чтобы я закрыла свой рот.       — Напротив, мне очень нравится, когда твой рот открыт. — Он вдруг ухмыляется, словно неприятного разговора не было. Напряжение, повисшее в воздухе, начинало медленно рассеиваться.       — Фу, какой ты гадкий. — Девушка недовольно хлопает его ладошкой по руке, поджимая губы.       — Что такого, Ти? Я взрослый парень, ты тоже вполне себе взрослая девушка. Разве я не могу хотя бы сказать о том, что я тебя хочу?       — Сказать можешь.       — Спасибо, моя королева. — Пол вновь сжимает её колено и хохочет, совершенно искренне, едва ли не запрокинув голову назад.       Вечер начинается также, как и в последние несколько месяцев — мама после суточного дежурства готовит ужин, пока отец консультирует очередного пациента по телефону.       — Хлеб закончился и горошек. Черт. — Аманда вытирает руки о фартук, выглядывая в коридор. — Томас, Томас!       — Мам, ты чего? — Теа отвлекается от ноутбука, поправляя очки на носу.       — Нужно кое-что купить в магазине. Сейчас отец спустится.       — Я могу.       — Ты?       — Ну да, — она встает, опираясь на трость, — я уже несколько раз ездила одна, немного медленнее чем обычно, но могу.       — Ты уверенна?       — Конечно мам, все в порядке. — Избегая встревоженного взгляда матери она       хватает ключи от Жука с тумбочки и скрывается на улице.       Теплый майский воздух окутывает с головой и Теона на секунду замирает, прикрывая глаза и вдыхая его полной грудью.       В канители вечного присутствия кого-то рядом ей нужно было вырвать хотя бы секунду времени в одиночестве.       Машина едет так медленно, что Пол бы не удержался пошутить о том, какая она медленная улитка.       Бродя между полками супермаркета Ньютонов ей впервые кажется, что жизнь вновь вернулась в прежнее русло и все случившееся в январе — привиделось. Трость немного скользит в руке, напоминая, что нет — не привиделось.       Но главное, что, в итоге, все вновь хорошо. А с остальным она точно справится.       Оставив на кассе несколько долларов, она вновь оказывается на улице, слегка поёживаясь от перепада температур между прохладой магазина и теплом улицы.             Медленно шагая к машине, она улыбается каким-то своим мыслям и, кажется, не замечает ничего из происходящего вокруг.       — Смотрите какая цыпочка идёт прямо к нам. — Парень из компании, припарковавшей машины недалеко от неё улыбается, салютуя ей бутылкой из-под пива. Теона молчит, стараясь ускорить шаг, надеясь скрыться за стеклом. Руки предательски дрожат, из-за чего она несколько раз промахивается, не в силах попасть в замочную скважину.       — Я вообще-то с тобой разговариваю, сучка. — Её хватают за руку, ту самую которой она пыталась открыть машину, так резко, что она непроизвольно вздрагивает, и пакет с покупками выпадает из рук.       — Пожалуйста, сейчас придёт мой парень. Мы приехали с ним вместе. Ему не понравится то, что вы ко мне пристаете.       — Слышали, цыпочка говорит, что сейчас подойдет парень, с которым она приехала. — Он громко хохочет, а парни из его компании подхватывают его смех. — Только вот незадача, мы видели, что ты приехала одна. А я ненавижу, когда мне врут. — Тяжелое дыхание, состоящее из смеси пива и табака, неприятно щекочет нос.       В следующую минуту парень, одним резким движением, закидывает её себе на плечо, хлопнув по заднице.       — Костлявая конечно, но пойдет.       Липкий страх окутывает изнутри и губы, кажется, намертво склеились друг между другом. Она не может ни вымолвить слова ни закричать — горло словно залито свинцом.       Слезы застилают глаза плотной пеленой, не давая даже шанса что-то рассмотреть, сколько бы она не моргала.       Пожалуйста, только не это.       Лучше бы она тогда утонула.