Моё-наше счастье

Часть 2. Боги. - Гаврила, вставай! Яичницу будешь? – Шурик потрепал Мишку по волосам на макушке. - Давай! – сонно пробубнил Миша. Когда сидели на кухне и уплетали завтрак, заглянула тётя Таня. - Миша, там твоя мама звонит, подойди, ты оказывается, не предупредил, что у нас будешь. Миш, разве так можно, она же твоя мать, волнуется. - Алло, мам… - Мишутка, ну ты что, куда ты пропал, ночевать, домой не пришёл. Хоть бы предупредил. - Мам, я не хочу домой, после того как отец… - Папа тоже волнуется, хотел в розыск объявлять! Миш, возвращайся домой, прошу тебя… - Мусенька, я не смогу, после этого. Я сегодня у Андрюхи останусь ночевать. - Ох, ну, хорошо, хоть буду знать где ты. - Миша! – Горшенёв вздрогнул, в трубке раздался голос его отца. – Продиктуй мне телефон этого Андрея. - Зачем? - Послушай, когда ты, наконец, поймёшь, что ты на хер никому не сдался кроме меня и матери. Друзья твои это тьфу…щеглы неумытые. Если ты собираешься мыкаться, как щенок бездомный, это твоё решение. Но я должен знать, где ты находишься, иначе я сам найду, возьму тебя за шкиряк и притащу домой. Усёк? - Да, пап. – Миша назвал телефон Андрея. - Хорошо, я тебя понял, ты обижен на меня. Я вижу, ты сдружился с этим…Андреем, нашёл ещё одного балбеса. Ты можешь остаться у него сегодня с ночёвкой, но чтобы завтра был дома! Ясно? - Да, пап! «Это чё, вдруг, мы гнев сменили на милость? Ну и ладно, чёрт с тобой…» *** Миша зашел в класс, его друг уже сидел на своём месте и радостно махал. Михе сразу вспомнились события вчерашнего вечера, он покраснел до ушей и смущенно отвёл глаза в сторону. А Андрей, как ни в чём не бывало, поприветствовал его, закинул руку на плечо, когда тот занял место рядом. Когда вместе шли домой, весело болтали, Михе уже стало казаться, что ему всё приснилось. - Слушай, во я дурак, а гитары то у меня нет, она же дома. А я дома не был, у Шурки ночевал – Воскликнул парень, когда уже оказались в Андреевой комнате. - Ты не говорил, что у него ночевал… - Да, ладно, Андрюх, ещё и перед тобой отчитываться должен что ли? В сердце неприятно кольнуло. - У меня есть, гитара. - Да? Ты не говорил. - Ну, я тоже перед тобой отчитываться не обязан. Миха насупился, как маленький ребёнок. - Ладно, ты, просто забыл, я тебе говорил. - Да? А да…говорил, что немного умеешь играть, ну показывай, что умеешь! Ну, Андрей и показал. - Ну, это…как то странно ты берёшь аккорды! Дай сюда, смотри. Играли до самой поздней ночи. Миха, всё распылялся: - Да, как же, сколько бьёмся, у тебя всё не получается!!! Ё моё!!! - Да, хорош, орать!!! - Мальчики! – На пороге комнаты появилась мама Андрея. – Уже поздно, ложитесь спать, а то, такой шум подняли, соседи милицию вызовут. – Миша, тебе, как удобно, раскладушку с антресоли снимем или на полу постелить? - На полу, тёть Надь. - Ну, смотри, сам, как удобно. *** - Спокойной ночи! - Андрюх, ты не злишься на меня, я это...накричал... - Нет, Мих, нормально. Тяжело в ученье, легко в бою. - О, это ты правильно сказал! - Только будет ли он этот бой, когда-нибудь? - Ты чё, конечно будет! Вот увидишь, обязательно выступать будем! - Да...рука, блин, болит... - А, это перезанимались, надо два дня перерыв...потом опять. После завтра продолжим. Недели через две пройдёт, привыкнешь. Дай руку. Андрей протянул руку. Миша сел, стал обеими руками нежно массировать Андрееву кисть. Свет уличного фонаря падал Мишке на лицо. Какой он сейчас красивый, всегда красивый, но сейчас особенно. - Мих, может со мной ляжешь, я подвинусь. - Не, тесно будет, лучше ты иди сюда. Чё, со мной спать будешь? - спросил Миха, не подозревая о двусмысленности своего вопроса. Андрей метнул взгляд на дверь. Да, запер. Сполз с кровати, захватив с собой подушку. Сел напротив. Мишка, вдруг, смутился... - Ну, давай спать. - Сказал и не шелохнулся. - Мих, ты сказал, не жалеешь о вчерашнем...правда? - Опять хочешь? - догадался Миха. Не стал дожидаться ответа, страстно впился в Андрея губами. Поцелуй был влажный глубокий. Андрей стал слегка покусывать Михину нижнюю губу. Оба задышали часто, страстно. Миша слегка постанывал. Андрей прервал поцелуй, лизнул мягкие вспухшие губы, переключился на шею. Обжёг горячими поцелуями. Забрался руками под майку, гладил горячую спину. Потянулся за края майки, стащил не нужную тряпку, отбросил на кровать, продолжил осыпать Мишкину шею огненными поцелуями. Сам снял с себя майку. Он же не догадается, блин, это сделать. Но Миша догадался сделать другое, лёг на подушку, притянул к себе Андрея, тот продолжал жарко целовать в шею. Мишка одной рукой возился в волосах на затылке, нежно тянул за волосы, другой рукой гладил Андрею спину. Жалобно поскуливал. Андрей перебрался к Мишиному уху, страстно прошептал: - Мишенька, ты такой горячий… такой классный, как ты играл охрененно, ты такой талантливый, с ума меня сводишь… с ума сводишь… я не могу… Миша стонал. Запрокинул голову. Андрей продолжал уже слегка покусывать за шею. Окончательно осмелев, лег на Мишу, раздвинув коленкой его ноги. Бедром почувствовал тугой член. У него у самого топорщился под трусами, прижался своим членом к Мишиному бедру. Левой рукой слегка сжал Михину правую грудь. Миша издал протяжный тихий стон. Аааах! Нащупал Мишин сосок, начал гладить кончиками пальцев. Зашептал порывисто в ухо: - Миш, ты самый лучший, ты крутой, я без ума от тебя… Миша уткнулся Андрею в шею, стал целовать. Андрей придерживал его за голову, притягивал к себе. Да целуй, целуй меня. Как хорошо, как сладко… - Мишенька, мой хороший, мой сладкий… Миха не выдерживает, начинает тереться об Андреево бедро. Андрей сжимает сосок. Миша рвано стонет. Андрей тоже начинает стонать. Вдруг, Миша делает неожиданный манёвр: переворачивает Андрея на спину, ложится сверху. Откуда такая прыть? Ну…ладно! Андрей разводит ноги в стороны, сгибает в коленях, теперь их члены соприкасаются, разделяет их только ткань трусов. Миха гладит Андрея ладонью по щеке и засовывает большой палец ему в рот. Андрея затрясло, он начинает жадно насасывать Михин палец. Трётся пахом об Мишин член. - Ох, Андрюха, больше не могу…не могу… Мишка отпускает Андрея, садится, напротив, на колени освобождает член. Такой огромный!!! Хватает свой член рукой, быстро водит рукой вверх вниз, издавая сдавленные стоны. Запрокидывает голову, закрывает глаза. А Андрей не может оторваться от лицезрения этого волшебного действия. Миша Горшенёв перед ним сидит с подогнутыми разведёнными в разные стороны коленями, стонет и ласкает свой большущий член. Вот бы его нарисовать таким. Андрей с трудом сдерживает в себе порыв вскочить и схватиться за бумагу и карандаш. - Мишка, такой красивый… Миха открывает томные глаза, смотрит прямо Андрею в душу. Рот его приоткрыт, из груди вырываются всхлипы и стоны. Он продолжает скользить рукой по своему восхитительному, красивому, невероятному, дивному, шикарному, великолепному, бесподобному члену. Андрей перестал дышать, лицезря, сию живописную картину. Вот это произведение искусства, всё виденное до этого, всё что есть прекрасное в этом мире, сейчас меркнет. Остаётся только судорожно дрочащий Мишка Горшенёв! - Андрюха, давай тоже, давай вместе…хочу смотреть… Андрей поспешно отдёргивает резинку трусов, освобождая свой член. Глаза Миши приобретают дьявольский блеск. Андрей начинает резво водить рукой по своему органу. Миша рычит. Не иначе, как демон вселился в него. Глаза как две бездонные пропасти, можно свалиться туда и лететь, лететь целую вечность, пока не рухнешь в огненный ад. Андрею даже на секунду становится не по себе. Но животный рык переходит в жалобный стон. Андрей ускоряет темп. Закусывает губу, закатывает глаза, запрокидывает голову. - Андрей!!! Смотри, смотри на меня! - Да, Миха, я смотрю, ты охуенный, ты бог!!! - Дааааа….ааааа…..оооо…мммм…. Миха извергается, брызги попадают Андрею на внутреннюю сторону бёдер. И в ту же секунду Андрей сжимает зубы, чтобы не закричать во весь голос, протяжно стонет и кончает, опять себе на живот. Мишка в изнеможении рухнул на спину рядом с Андреем. Тяжело часто дышит. Андрей вытирается своей майкой, откидывает её в сторону. Мишка протягивает свою руку под шеей Андрея, притягивает к себе, кладёт его голову себе на грудь. Глубоко вдыхает. Дыхание его постепенно нормализуется. - Спокойной ночи, Андрюх. Мы с тобой оба – боги, мы горы свернём. Так и уснули в обнимку, два обнажённых юных бога.