Эльфы, которых я не ожидал

— И долго мы будем тут висеть? – поинтересовался Мир. Мандзора давно была найдена, знак замаскирован. Васанар в процессе процедуры «вживления» проявил недюжинное терпение – особенно если учесть, что никто из членов экипажа понятия не имел, как это вживление производить, и Мир действовал попросту наугад. Рахан за всем происходящим наблюдал на расстоянии, скрестив руки и молча стоя у двери. Когда Васанар перестал задыхаться, и Мир убедился, что он жив здоров, оба повернулись к огненному и землянин спросил: — Может, и тебе поставить? Рахан так красноречиво подался назад, что ответ был очевиден. — Неужто боишься? – хмыкнул Мир. — Не собираюсь прятать за маской обыденности свой дар. — Как поэтично, — оценил Васанар. Подошёл к зеркалу и ощупал щёку. Убедился, что «протез» сработан на славу. – Только это порождает небольшую проблему, — он повернулся к Миру. – Если он будет упорствовать, на планету его брать нельзя. Это действительно было проблемой, потому что Миру совсем не хотелось оставлять непредсказуемого попутчика одного на Зановом корабле. — У меня знак не на лице, — отрезал тот. – Можно скрыть и под одеждой. — А это стало быть твою честь не уронит? – поинтересовался Васанар. В его взгляде на Рахана отчётливо читалось презрение, но Мир пока не понимал, что могло стать его источником. И прежде, чем он успел сделать какие-либо выводы, Васанар снова повернулся к нему и огласил вердикт: — Без хорошей маскировки он может пойти с нами только в роли раба. И остаться на корабле тоже не может – слишком велик шанс, что он его угонит. — Не меряй других по себе! – почти прошипел Рахан. — Тихо! – взмолился Мир. Посмотрел на эльфа и мягко сказал: — Увы, но Васанар прав. Или ты с нами идёшь, полностью скрыв этот свой «дар», или мы представляем тебя своим рабом. Рахан высокомерно промолчал, но поскольку насильно применить к нему первый вариант было довольно трудно, Мир сделал вывод, что он согласен на второй. Однако хотя всё, казалось бы, давно было решено, спустя полчаса Мир застал Васанара на мостике. Где-то в плену он лишился своего эффектного чёрного доспеха. Голый выше пояса, в серых Зановых штанах, он выглядел неожиданно беззащитно, несмотря на всю суровость нахмуренного лица. Мир какое-то время молча наблюдал за ним, ожидая действий или хотя бы пояснений, а потом, не выдержав, всё-таки задал терзавший его вопрос: — И долго мы будем тут висеть? На орбите, я имею в виду. — Я думаю, — многозначительно откликнулся Васанар. — И-и-и… о чём? – в тон ему поинтересовался Мир. Васанар помолчал для порядка, а потом произнёс: — Знаешь, как принимались решения, значимые для всего Альянса, во времена, которые я помню? — Зан рассказывал, что ваш Совет состоял из девяти Орденов. Васанар почему-то хмыкнул. — А про три ступени он не говорил? Мир только покачал головой, пока что не до конца понимая, к чему он ведёт. Васанар вздохнул и развил мысль: — Внутри каждого Ордена был свой Капитул, никто, включая Совет, не имел права вмешиваться в его решения. Большая часть политических решений, определение стратегического курса Ордена… Всё это было на совести Капитула. Совет регулировал вопросы, для которых требовались совместные действия нескольких кланов, племён или Орденов – торговля, в первую очередь. В меньшей степени – война с внешним противником, потому что Совет всё равно не мог принудить к участию в войне хотя бы все девять основных Орденов. Крупные Ордена имели некоторое влияние на малые, иногда даже большое, но никто из малых капитулов не был обязан напрямую подчиняться решениям великого ордена. Кроме того, проблемы, становившиеся угрозой всему Альянсу, решал не малый совет, а совет представителей всех капитулов. — Подожди, я включу диктофон, — опомнился Мир. – Хотя пока всё равно не понимаю, к чему ты это завёл. Васанар повернулся и внимательно посмотрел на землянина. — Как думаешь, каков шанс что в условиях войны всех против всех малый или большой совет смогли бы принять решение, кому доверить Ковчег? Мир помолчал, ответ был слишком очевиден. — Маленький? – уточнил он. — А каков шанс, что этот совет, даже продолжи он существовать по эту сторону разрывов, смог бы принять единогласное решение поработить новый эльфийский клан? — Зан тоже сомневался, что мнение эльфов могло быть едино, — вспомнил Мир. – Но по словам Рахана вся разноголосица колебалась между поработить или уничтожить. — Это крайне странно, — резюмировал Васанар. – Первый вопрос, который меня озадачивает, всё тот же, над которым я бился прошедшую сотню лет: кто, в конце концов, воспользовался Ковчегом? Я вижу, что эльфов перешло довольно много, но как в условиях войны можно было подобное организовать? — Ты не пробовал искать ответ в сети? – осторожно поинтересовался Мир. — Смотрел, — коротко откликнулся Васанар. – Во всех учебниках истории говорится, что перешли лучшие из лучших. — Как это ново, — откликнулся Мир. — Этому нет смысла даже удивляться. Другое дело, что по описанию этих «лучших» обычно можно понять, кто же это всё-таки был. А я этого сделать не могу. В нынешний совет входит даже не девять, а четырнадцать орденов. А это значит, что возможностью перехода завладел не кто-то один, и даже не Совет, распределивший право использования кораблей… Отбор проходил по какому-то совсем иному принципу. Васанар помолчал, а затем продолжил: — Обдумывая это я пришёл к выводу, что произошло одно из двух: либо проект «Ковчег» был одновременно освоен разными орденами. Что отчасти подтверждается историей, которую рассказал нам Зан: даже внутри одного ордена материалы с разработками для будущих ковчегов скрывались от других подразделений и при этом становились объектом торга и воровства. — А во-вторых? — Второй вариант состоит в том, что сумевшие преодолеть переход раскололись уже здесь. Но это странно и никак не объясняет то, что Рахан рассказал нам о союзе Ордена Теней и Ордена Древа в желании уничтожить пробудившихся. Васанар замолк и впервые с начала разговора повернулся к Миру лицом. Какое-то время внимательно смотрел на него, как будто чего-то ждал. — Ты осуждаешь меня? – наконец спросил он. Мир вздрогнул от неожиданности. Ему до сих пор в голову не приходило, что его мнение может быть для Васанара настолько важно. — Нет, я сказал то, что думал, — откликнулся он. – Ты не отвечаешь за решения твоего Ордена. — Я тоже сказал то, что думал. Если бы я был с ними, то был бы на их стороне. Мир вздохнул. Поднял глаза к потолку. — Если бы… — помолчал и, снова опустив взгляд на Рала, продолжил: — Позволь спросить. Что ты станешь делать теперь? Когда ты сам – один из пробудившихся? Готов ли ты отправиться навстречу своему ордену и позволить им уничтожить себя? Васанар молчал. — Хочешь, озадачу тебя ещё? – продолжил, тем временем, Мир. Не дожидаясь ответа, расстегнул молнию комбинезона – на корабле он носил более удобную, земную одежду – и молча повернулся к Васанару спиной, демонстрируя обнажённые лопатки. — Красиво? – спросил он спустя несколько секунд тишины — Я это знал, — признался Васанар. Зачем-то протянул руку и очертил кончиками пальцев распустившийся на спине Мира цветок. – Мандзора не собирается его маскировать? Мир пожал плечами. — Понятия не имею, почему. Может, не считает это уродством? Он повернулся к Васанару лицом и неторопливо застегнул одежду. — Ну, что ты думаешь сейчас? Всё ещё готов всех заражённых истребить? Васанар вздохнул и покачал головой. — Я и не говорил, что собираюсь занять их сторону. Неужели ты тоже меня не понял? Мир молчал, потому что действительно не понимал. После возвращения Васанара из плена он ждал, что придётся уделить ему такое же внимание, как и Зану, что он будет разбит и испуган… Хотя, чего уж там, он и по сей день не мог представить Васанара испуганным. Но то, что творилось сейчас в голове эльфа, никак не вписывалось в ожидания Мира, и Мир не знал даже, в каком направлении копать. Васанар отвернулся и, сделав несколько шагов по направлению к голоэкрану провёл перед рукой перед собой, почти касаясь пальцами трёхмерного изображения орбитальной станции. — Я выбрал Орден Теней несмотря на множество его недостатков, — тихо сказал он. – Мечтал ли я, вернувшись, снова служить ему? Не знаю. Я даже не знаю, что ожидал найти, когда окажусь здесь. Я думал, что хочу отыскать нашу столицу, но на самом деле, наверное, подспудно ждал, что окажусь в том же мире, который развалился у меня под ногами. Я представлял его слишком прекрасным, и, может быть, потому так разочарован, увидев его наяву. — Рал… — тихо окликнул его Мир. Хотел было подойти вплотную и положить руку ему на плечо, но вдруг передумал, решив, что Васанар предпочёл бы сейчас не ощущать рядом никого. – Ты видел только маленькую его часть. Ты же не собираешься судить обо всех эльфах по какому-то там храму Разрывов, где собралась кучка религиозных фанатиков? — Наверное, ты прав, — после долгой паузы откликнулся Васанар. – Вот только выходит, что их не смогли объединить ни общие цели, ни общее дело, ни даже общий враг… Только общее желание истребить таких же как они. Мир какое-то время молчал, не зная, что сказать. А потом всё-таки решился и произнёс: — Никто не заставляет тебя оставаться здесь. Сейчас нам главное спасти Зана, но потом… Если этот мир настолько враждебен к нам, мы попробуем отыскать дорогу назад. Вас всегда примут на Земле. Васанар обернулся через плечо и на губах его играла горькая усмешка: — Среди осколков моего мира? Сотни лет грабить эльфийские руины, зная, что мне среди них больше нечего искать? — Нет, — последние слова Васанара заставили и Мира помрачнеть. – За сотни лет Земля обретёт ту же мудрость, которую утратил Эльфийский Альянс. А вы с Заном, зная об ошибках наших предков, можете стать для нас проводниками. Помочь их избежать. Вы можете подарить нам то же бессмертие, которое было у вас. — Как видишь, мы не так уж мудры, — продолжая горько улыбаться, откликнулся Васанар. – Впрочем, может быть дело не в эльфах. Дело лишь в том, что воплощённая цель всегда оказывается не тем, что ты искал.