Эльфы, которых я не ожидал

Они постояли какое-то время рядом с неудавшейся капсулой, думая каждый о своём. Потом Каванар тряхнул головой. — Идём в рубку? — предложил он, и все последовали за ним. Мешочек с кристаллами, один из которых помог им отыскать корабль, был с ним. Рубка корабля тоже была побольше, чем на Мировой яхте, и в ней было как раз три кресла — для первого и второго пилота и одно подвижное, чуть позади, как предположил Мир — для управления орудиями. В том, что на подобном корабле должны быть орудия, хотя бы противометеоритные, он был почти что уверен — иначе он стал бы слишком лёгкой добычей для пиратов. Зан сразу же занял пилотское и, перебрав кристаллы, вставил один из них в приборную панель. Тут же над ней замерцала голограмма. В первый момент Миру показалось, что она изображает какую-то абстракцию, но потом Васанар с заднего сиденья прошептал: — Вот оно… — И Мир понял, что это нечто большее. Изображение походило на амёбу или даже визуальную попытку отобразить нейросеть. Красное на чёрном, оно пульсировало, как будто сердцевина собиралась раскрыться. Каванар произнёс несколько слов на эльфийском — слишком быстро, чтобы Мир сумел на слух разобрать, что он говорит, и каким-то совсем незнакомым тоном. Когда он сделал это в первый раз, ничего не произошло, но Каванар повторил ещё раз, и ещё, и Мир стал догадываться, что это какие-то позывные. На третий раз амёба распахнула пасть. Мир затаил дыхание, в ожидании возможности увидеть то, что находится внутри — но увидел лишь чёрное пятно. Послышался голос, что бы он ни произносил слова разобрать не удавалось и звучали они как-то смазано, как будто растянутая аудиозапись. Миру показалось, что он тоже пытается что-то повторить, но разобрать он не успел, потому что амёба взорвалась, разбрызгивая по-чёрному красные брызги. В рубке воцарилась тишина. Эльфы молчали. Мир выждал для порядка с полминуты и затем спросил: — Что это было? Никто не отвечал. И поскольку докапываться до Васанара всегда было бесполезно, Мир решил тоже пустить в ход все доступные средства. — Зан! — уже более требовательно повторил он, активируя чип. — Я спросил: что это было? Зан вздрогнул и нехотя, очень медленно, начал отвечать: — Это канал связи с Советом. — Информативно. Но давай поподробней. — Мы не знаем, — отозвался за него Васанар. — Или ты знаешь? — так же требовательно спросил он, обращаясь к Зану. Но тот покачал головой. — Видите ли… — произнёс медленно и тихо. — То, что на позывные откликнулись, означает, что кто-то всё же активировал разработки пространственного перемещения. Но кто это сделал? Васанар кивнул. Мир смотрел то на одного, то на другого, и Васанар снизошёл до пояснений: — Когда все думали, что апокалипсис — выдумка, никто не хотел лететь, примерно, как Зан. Но когда стало ясно, что война — это реальность, проекты стали расти как грибы. У каждой силы были свои представления о том, кто заслуживает того, чтобы стать основоположниками колонии, которая, возможно, останется единственной выжившей частью Альянса. — Я застал только начало, — тихо пояснил Зан. — Мы априори предполагали, что необходимо будет спасти по два представителя каждого ордена, чтобы таким образом сохранить представления о всех видах науки и профессиях. А также образцы наиболее важных растений и животных. Под наиболее важными мы понимали прежде всего те, которые полезны в медицине. Но уже при мне появились альтернативные предложения, одно из которых состояло в том, что спасти нужно Совет владык — сто пятнадцать мудрейших и древнейших представителей эльфийской расы. — Дальше больше. Даже вопрос о том, какие виды растений и животных подлежат спасению, очень скоро вызвал бурные дискуссии. Одна из наиболее эксцентричных групп предлагала спасать не полезное, а красивое, или — самое распространённое, или — самое редкое. Но конечно главные споры разгорелись вокруг того, кто из эльфов заслуживает спасения. Мудрейшие? Сильнейшие? Наиболее талантливые или наиболее знающие? Старые или молодые. — Вы, случайно, не поэтому начали междоусобную войну? — поинтересовался Мир. — Это определённо подлило в неё масла, — признал Васанар. — И… — поторопил Мир. — Кто это был? Только что? Кто в итоге победил? — Вот этого нам и не удалось понять. — А что он говорил? — после паузы спросил Мир, поглядывая то на одного, то на другого. — Не разобрать, — признался Зан. Подумал и добавил: — Но я сделал запись. Попробуем обработать на компьютере. — Мы оба знаем, что он говорил, — тихонько возразил Васанар. Ни на кого из спутников он при этом не смотрел. — Просто за сто лет ничего не изменилось. Ты всё ещё не хочешь лететь. Зан молчал. — Парни, можно по пунктам для тупых? — Мир решил напомнить о себе. Зан вздохнул и сдался. — Он передавал координаты точки, где сейчас можно сконфигурировать проход в их пространство. Покусал губу и добавил: — Дело в том, что это можно сделать не везде, и не всегда. Точки соприкосновения двух пространств меняются в зависимости от множества факторов. А нас ведь интересует возможность попасть именно туда, где находится новая колония. Можно предположить, что наш собеседник разбирался в физике лучше нас… Но откровенно говоря, я просто видел, что мы откроем портал. И Васанар видел, ведь так? Васанар мрачно кивнул. Мир всё ещё переводил с одного на другого озадаченный взгляд. — Когда мы спускались на планету? — уточнил он. — Вообще-то, задолго до этого, — признался Зан. — По крайней мере я вижу этот момент уже много лет. И раньше… мне казалось, что он станет избавлением от всего того, что происходило здесь. Но теперь… Я снова не хочу лететь. Я не вижу ничего за пределами того, что произойдёт возле этой дыры. А это значит, что мы можем умереть во время перехода или сразу после того, как попадём туда. Я… — Зан рвано выдохнул. — Я не любитель экшена, — продолжил он. — Не солдат и никогда не хотел им быть. Если выбор стоит так, я бы предпочёл остаться с СИЦ. Вести нормальную жизнь исследователя и врача. — Так… — медленно проговорил Мир и обернулся к Васанару. — А что насчёт тебя? Тот молчал ещё дольше, но, в конце, концов, произнёс: — Я впервые увидел это в подземелье, где встретил тебя. Там были рубка этого корабля, портал… ты и Зан. И я знаю, что вы останетесь вдвоём. Он посмотрел на Мира и горько улыбнулся. — Ничего. Это логично. Зан не хочет лететь, а тебе нет нужды рисковать собой. — А потом? — торопливо спросил Мир. — Ты видел, что произойдёт с тобой потом? Васанар качнул головой. — Но ведь это не обязательно означает смерть, — добавил он. — Может быть, дело просто в том, что ничего плохого меня там не ждёт? Никто не решился ему ответить, и Мир заподозрил, что Зану в кои-то веки отказал оптимизм. Сам он не хотел ни расстраивать друга предсказанием неудачи, ни позволять ему так рисковать. С другой стороны, сказать, готов ли он сам бросить всё и рискнуть, Мир тоже не знал. Возможно, если бы оба эльфа твёрдо пообещали ему, что по другую сторону они найдут остатки эльфийской цивилизации — и решился бы. Но никто ничего не знал точно, Зан хотел и заслуживал получить хоть капельку спокойной жизни, а сам Мир собирался просто выполнить небольшую миссию, а не пускаться в путешествие, из которого может не быть возврата. Последний вопрос на некоторое время зацепил его внимание, и Мир спросил: — Он назвал координаты точки, откуда можно открыть портал туда. А можно открыть портал обратно? Ответом ему стала тишина, и Мир внезапно понял, что зона комфорта для обоих спутников кончилась. Подспудно Зан с самого начала путешествия знал, что ничего плохого с ним не случится. Он верил Миру, потому что видел в будущем какие-то картины их отношений и знал, что Мир не окажется ему врагом. Васанар же в принципе был уверен, что в этой части галактики нет никого, кто мог бы всерьёз ему навредить. Даже жертвуя собой в руинах он наверняка думал, что ничего особенно страшного не произойдёт. А что будет там, за порталом, не знал никто. — Ладно, — сказал Мир, решив, что кому-то придётся взять на себя ответственность за происходящее. — Полагаю, мы в любом случае не бросим здесь корабль. Ни этот, ни мой. Поэтому надо поднимать их на орбиту. Зан, в стыковочный отсек влезет моя яхта? — Нет, влез бы только небольшой челнок. Но твою яхту можно пристыковать к днищу и держать на гравиполях. Мир кивнул, решив довериться в деталях. — Я пойду, начну её поднимать, — сказал он. — Вы пока можете прокладывать курс к этой точке, координаты которой дал ваш друг. Что бы мы не решили в итоге, нужно полететь туда и посмотреть. — Я с тобой, — остановил его Васанар, когда Мир уже собирался выйти в коридор. Мир бросил короткий взгляд на него, потом на Зана. — Идите, — откликнулся тот, хоть Мир и видел в его глазах печаль. — Если хотите побыть вдвоём. Я поднимаю корабль на орбиту и буду ждать. Последние несколько часов наедине с Васанаром вышли странными. Они больше не ругались, но Васанар и не сменил своей вечной угрюмости, а Мир не знал, как заставить его расслабиться и сосредоточить внимание на том, что происходит здесь и сейчас. По обыкновению, эльд взял на себя всю техническую часть работы — он сразу же занял пилотское кресло и Миру оставалось только наблюдать. Когда корабль уже был на орбите, он не выдержал. Переместился к нему за спину и, склонившись над спинкой пилотского кресла, обнял. Прижался щекой к его шее, а подбородком к плечу. — Я не хочу, чтобы ты улетал, — зажмурившись прошептал он. Не открывая глаз, Мир мог сказать, что Васанар сохраняет своё привычное ледяное выражение лица. — Но это ведь не имеет для тебя значения, да, Рал? К его удивлению Васанар накрыл ладонью руку землянина, лежавшую у него на груди, и негромко откликнулся: — Имеет, нее. Но я всё равно уйду.