Эльфы, которых я не ожидал

На корабле Мир толком не стал разбираться с цветами, и тратить время на то, чтобы поднять яхту в небо тоже не стал. Вдвоём с Заном, который окончательно истощил свой ментальный ресурс, они на руках затащили Васанара в медотсек. Зан отошёл в сторону, но выходить из помещения не стал — внимательно наблюдал, как Мир укладывает спутника на ложемент и накрывает стеклянным колпаком. Затем вводит программу диагностики и восстановления и устанавливает таймер на три часа. — Я всё же предпочёл бы закончить сам, — сорвалось под конец с его губ. Мир лишь коротко оглянулся через плечо. — Чувствуешь в себе силы для этого? Зан промолчал. Мир снова посмотрел на медкапсулу. Погладил рукой стекло, как будто лежавший внутри Васанар мог ощутить его прикосновения. Хотя он уже почти не сомневался, что эльф выживет, ему почему-то было невыносимо стыдно за всё, что произошло между ними в последние дни и за многие из своих слов. Вздохнув, он заставил себя отвернуться и кивком указал Зану на дверной проём. — Пошли, нам тоже будет полезно отдохнуть. Будь его воля, он, как и обещал Зану тоже устроил бы восстановительный сеанс в медкапсуле, но место под колпаком было всего одно. Добравшись до кают-кампании, Мир бросил рассеянный взгляд на контейнеры с цветами. Обращаться с растениями Мир умел, хотя обычно его миссии были несколько другого свойства. — Им понадобится солнечный свет, — подал голос Зан. — Здесь есть такие лампы? Мир задумался, а потом кивнул. Лампы, максимально приближенные к эффекту солнечных лучей, стояли у него в коридоре — они были эльфийского производства, и Мир оборудовал ими помещение просто как дань собственному капризу. Сейчас это пришлось очень кстати. Совместными усилиями они вынесли в коридор длинный кухонный стол и расставили контейнеры на нём. От взгляда Мира не укрылось как бережно Зан переставляет каждое растение. В какой-то момент эльф обнаружил пристальное внимание землянина и мягко произнёс: — Мне очень приятно, что ты их оценил, господин. И что не уничтожил своим кораблём. Каждое растение в этом саду — результат долгих поисков моих собратьев или долгих лет селекции. Каждое имеет свой целебный эффект. Пусть не все они удостоились стать легендой, как тот цветок, за которым ты прилетел, сохранить их всё равно означает почтить уважением память моих братьев. — Я примерно так и подумал, — смущённо пробормотал Мир. Насчёт почтения к памяти, откровенно говоря, было не к нему, но то, что в тайном саду на исследовательской базе не растят простую сорную траву, он понял практически сразу. — Ты знаешь, как какое из них использовать? Зан отозвался не сразу, но через некоторое время покачал головой. — Увы, в большинстве случаев могу только предполагать. Чтобы разобраться в этом, мы могли бы вернуться на базу и попытаться найти записи моих предшественников. — Я подумаю, — пообещал Мир. — Но не думаю, что будет разумно делать это без Васанара. — Согласен. На этом разговор иссяк. Поправив последний цветок, Мир отправился на кухню, делать чай. Зан попытался последовать за ним, но Мир твёрдо указал ему на «гостиную». — Посиди, я сейчас подойду, — пообещал он и через несколько минут действительно появился в кают-кампании с двумя кружками крепкого горячего напитка. Зан пристроился в углу на диване, подтянув одно колено к груди, и с виду сейчас совсем не тянул ни на какого тая. В одежде, которую Мир подготовил ему для спуска на планету, он смотрелся очень молодо, и, чтобы преодолеть материнский инстинкт, Миру пришлось напомнить себе рассуждения Васанара о его возрасте. Одну чашку он поставил на столик рядом с эльфом, с другой в руках присел на другой край маленького дивана, так что расстояние между ними оказалось совсем смешным. — Как ты себя чувствуешь? — спросил он первым делом. — Очень устал? Зан вскинулся, выпадая из задумчивости, перевёл на него взгляд. — В обычной ситуации это не вызвало бы такого перенапряжения, — признался он. — Твой спутник был прав, вся проблема в том, что я начал не в самом удачном состоянии. — Всё же, на сей раз всё закончилось не так плохо, как в лесу, — заметил Мир. — Да, я успел немного восстановиться по дороге, — Зан слабо улыбнулся и посмотрел куда-то мимо землянина, — рядом с тобой. — Хмм… — промычал Мир, смущённо опуская лицо к своей кружке и делая вид, что сосредоточенно пьёт чай. — Могу ещё чем-то помочь? — наконец решился спросить он. Зан покачал головой. — Само пройдёт. — Это переутомление связано с каким-то конкретными анатомическими органами? Я спрашиваю, чтобы понять, сможет ли с ним справиться медкапсула. Зан покачал головой. — Сожалею, но думаю, что нет… — он помешкал, прежде чем продолжить: — Наши представления о медицине основываются, видимо, на несколько иных принципах. Мы лечим не столько отдельные органы, сколько каа… — Мир почувствовал, что чип переводчик старательно подсовывает для незнакомых слов какие-то аналоги из земных языков, но эти аналоги говорили ему также мало, как если бы прибор воспроизвёл аутентичное произношение. — Дух, — попытался по-другому Зан. — Дух всегда исцелит тело, если воля будет направлена в нужную сторону. — Боюсь, — в тон ему заметил Мир, — эта теория слишком отличается от моего виденья мира, чтобы я смог в неё вникнуть. Мир помолчал, выбирая между тем, что его интересовало, и тем, что нужно было спросить с точки зрения эффективности этой миссии. — Ты правда считаешь меня господином? — наконец решился он. Зан как-то странно посмотрел на него. — Я принимаю мир таким, каков он есть, — наконец отозвался он. Мир закусил губу. — У нас нет рабовладения, — пояснил он. — Этот атавизм, сохранивший распространение в Конфедерации, многим землянам кажется диким. Я в общем-то, не принадлежу к их числу. Но и ничего хорошего в этой практике не вижу. — Клеймо на моём плече говорит о другом. Мир вздохнул. — Клеймо было идеей Васанара, — признался он. — Я кстати удивлён, что после всех его пакостей ты так беспокоился о нём и без рассуждений взялся лечить. — Я не то чтобы беспокоился… Васанар-Рал один из немногих выживших и к тому же свободных представителей моего народа. Естественно я не мог оставить его умирать. Впрочем, как не оставил бы и представителя любой другой расы и любого члена экспедиции. Это не значит, что он мне нравится. Каванар помолчал. Мир чувствовал, что он считает объяснение достаточным и в то же время что он колеблется, готовый добавить что-то ещё. — К тому же, Васанар ещё сыграет в будущем свою роль, — наконец весьма обтекаемо закончил он. Мир хмыкнул. — В общем, я не возьмусь вас мирить, — вернулся он к прежней теме, — но клеймо мы конечно же удалим. — Не уверен, что это хорошая идея, — признался Зан нехотя. — Как я сказал, свободных представителей моего народа почти не осталось. Тот факт, что я принадлежу тебе, в некотором смысле защищает меня от посягательств других работорговцев. Мир не ответил. К сожалению, слова Зана звучали слишком похоже на истину. — Всё равно я буду признателен, если ты откажешься от слова «господин», — после долгой паузы сказал он. — И мне будет совсем приятно, если ты станешь обращаться ко мне «ней», как называл меня в разговоре с Васанаром. Хоть я и понятия не имею, что это значит. Зан загадочно улыбнулся. — Хорошо, ней, — отозвался он и глубоко наклонил голову в почтительном поклоне. Когда три часа подошли к концу, Мир поменял эльфов местами. Слова Зана о том, что его недуг имеет душевные свойства, не то чтобы его не убедили, просто он решил, что восстановить его физическое состояние тоже будет не вредно. К тому времени Васанар уже пришёл в себя и мог самостоятельно передвигаться, хотя и с трудом — раны на груди зажили, но всё ещё болели. Мир помог ему добраться до каюты и уложил на кровать, жалея о том, что места на корабле так мало. Он всё же осторожно пристроился рядом с ним, стараясь не потревожить. Васанар после лекарств выглядел непривычном сонным и как будто бы пьяным. — Чем всё закончилось? — спросил он, чуть отодвигаясь в сторону, чтобы освободить спутнику место, и всё ещё с трудом ворочая языком. Мир наклонился над ним, вглядываясь в лицо и пытаясь определить, будут ли последствия порезов — сейчас, судя по всему, мимические мышцы получили солидную дозу обезболивающего. — Цветок у нас. Зан пока не берётся судить о его свойствах. Но… Мы хотели бы обследовать базу ещё раз, может быть, найдём полезные записи. — Мы… — вздохнул Васанар. — Вы уже? — Поверить не могу, — фыркнул Мир. — Для полигамного эльфа, который не пропускает ни одной юбки, ты потрясающий ревнивец! Васанар не ответил, и Мир продолжил мягче: — Ничего мы «не». Зан очень устал после твоего лечения. Я отправил его в медкапсулу, хотя он говорит, что это ему не особо поможет. — Правильно говорит, — вяло отозвался Васанар. — Он истощён не голодом, — Васанар поджал губы, как будто дальнейшее рассуждение давалось ему с трудом, и не только из-за лекарств. — Каванар чувствителен к эмоциям, — продолжил он всё же. — Это неизбежное последствие его дара. Там, где он был, большинство эмоций были для него болезненными. — Так и знал, что рассказы о сладострастии эльфов полная фигня. Васанар скосил на него глаза. — Не надо быть учёным, чтобы это понять, — откликнулся он. — Ему больно от ненависти и жестокости. Целителей учат с этим жить, потому что их профессия — это всё равно боль. Но ему нужно чувствовать благодарность и тепло. — Ты всё это знал, и всё равно всю дорогу его терзал, — с лёгким укором заметил Мир. Ему не хотелось ругаться. — Он тоже знал, как я к нему отношусь. Потому и не воспринял всё это всерьёз. На некоторое время в каюте воцарилась тишина. Потом Мир осторожно опустил руку эльфу на грудь — там, где бинты не слишком пропитала кровь. — А ты? — спросил он, внимательно глядя ему в глаза. — Тебе может помочь моё тепло? Васанар накрыл его руку своей, как будто боялся, что Мир её вот-вот уберёт. Подозрительно кривая улыбка появилась у него на губах. — Боюсь, что нет, — поделился он. — Мой дар устроен по-другому и требует иных жертв. Мир закатил глаза. — Только не говори, что для исцеления тебе всё-таки нужен секс! — Нет, — отозвался Васанар и голос его был так серьёзен, что Мир снова посмотрел на него. — Ты был прав, ней. Я питаюсь ненавистью и враждой. И ты даёшь их мне с лихвой. Но если позволишь, я предпочёл бы поболеть ещё немного, только бы не чувствовать их прямо сейчас. — Хорошо, — растеряно откликнулся Мир. Какое-то время он просто смотрел в бездонные, тёмно-синие как ночное небо глаза эльфа, а потом склонился и приник губами к его губам.