Расправить крылья

      - Ну же, неужели ты меня не хочешь?       До Истребления оставались считанные дни, а Лют так ни в чём и не смогла разобраться. Буквально, все тупо слали ее нахуй и ничего не говорили. Где она только не была, а в итоге решила заявиться прямо в Хранилище - туда, куда ей не стоило бы являться совсем.

Книга.

      Но какая из всех этих миллиардов в этом огромном лабиринте? Как ее найти? Да они же все одинаковые!!! Черта с два, как найти именно еë книгу...       Раз Лилит сказала раздобыть ее... Значит, в обычных отделах она вряд ли найдётся. Нужно явиться к Сэре, да устроить ей теплый разговор. Девушка с твердой уверенностью направилась в кабинет серафима и, подойдя к двери, осторожно стукнула. Ответа не последовало, после чего Лют постучала опять. Гробовая тишина.       Экзорцистка с опаской оглянулась, открыла дверь и прошмыгнула в комнату. Настолько простенькая? Один стол, один стул, один шкаф. Шкаф? Завешанный тряпкой? Нет, это точно не шкаф. Слишком уж плоский. Блондинка подошла на пару шагов ближе и рывком сняла плотную ткань, тут же начиная чихать от пыли с неё. И вправду, шкаф. Только... Девушка открыла дверцы и нашла зеркало внутри. То самое зеркало из сна. Как оно называлось? Истинности? Взглянув на себя, Лют обомлела.       Перед собой она видела ту самую незнакомку, которую все так отчаянно вспоминали и узнавали в блондинке. Ах, да, Мария. Точная копия Лют. Или же Лют - копия?       Истребительница смотрела на свое отражение, не понимая абсолютно ничего, затем с осторожностью дернула рукой - Мария сделала то же самое. Экзорцистка подняла ногу, склонила голову, прыгнула на пятке, показала средний палец, высунула язык, расправила крылья - незнакомка повторяла за ней всё без исключения.       Лют нехотя плюнула на эту затею (не зря же приперлась сюда) и решила, что надо бы обыскать кабинет на случай наличия своей истории. Искать-то где? Девушка напряглась.       Гул приближающихся каблуков начал потихоньку трепать нервы.       Блондинка живо накинула ткань на шкаф и нырнула под стол, кладя руку так, чтобы перекрыть собственное дыхание. В кабинет зашла Высшая и...       - Сэра, ты хоть понимаешь насколько опасна затея с Истреблением, которое проводится аж дважды в год? - упрямо стоял на своем Хранитель. Эта затея не нравилась ему с самого начала.       - Пётр!...       - Сэра! - не дал ей договорить ангел, продолжая, - Если Лилит узнает, а она узнает, что Адам решил идти на её народ чаще обычного, она поднимет восстание!!       Серафим встала около стола прямо напротив собеседника и впилась ногтями с нижней стороны стола.       - Я не могу ничего отменить! Тем более, даже если Адаму будет кристаллически плевать, его девчонка что-то заподозрит. У нее голова хорошая, но нельзя этого допустить! - экзорцистка была не столько удивлена словам, сколько пальцами Сэры. Они чернели на кончиках, а ногти когти росли за считанные секунды.       Приглядевшись к ним, Лют вдруг увидела между пальцами маленькую замочную скважину. Вот где все хранится. Как-то слишком просто!       - Почему ты так боишься?! - раздражённо вскрикнул Апостол. Девушка услышала стук и поняла, что он ударил по столу кулаком, причем нехило так, - На что она способна?! Неужели она что-то может против тебя?! Ты - Высший серафим!!       - А она - правая рука Господа Бога!!! - заорала Сэра изо всех сил, - Она и есть та самая Непокорная.

                                                            

И тишина....

      - Она?! - после минуты молчания голос ангела дрогнул при упоминании той самой девицы, легендой о которой часто пугали детишек Рая.       - Я попрошу оставить всё, что ты услышал сейчас, в моём кабинете. - тут же резко прервала его серафим, возвращаясь к своей сдержанности, серьёзности и строгости. Раздался стук каблуков, хлопок двери, а затем тишина ворвалась в кабинет как ни в чем ни бывало.       Лют сию же секунду выглянула из-за стола, вновь оглядевшись вокруг. Что, блять, происходит в таком желанном Раю? Что здесь не так? Почему Сэра скрывает что-то от Адама? Что может случиться? Бесконечный поток вопросов сподвигал только к одному. Как можно скорее узнать все правду.       Случайно глянув на пол в раздумьях, блондинка удивилась. В ее ноги тихонько билась маленькая белая бусинка. Такие же жемчужинки она видела на шее у Марии - ожерелье было чуть ли не главным атрибутом незнакомки. Тем временем бусинка ударилась об ее обувь последний раз и покатилась куда-то в сторону выхода.       Наверняка, проделки Лилит. На портретах еë изображали с таким же украшением. Вероятно, она скопировала изюминку Марии. Тем не менее любопытство брало верх над экзорцисткой и она последовала за жемчужиной.       Шаг за шагом, обойдя кучу стеллажей с книгами, девушка увидела, что бусинка остановилась перед одной из больших секций. Откуда-то сверху вдруг упала книга, громко шлепнувшись на жемчужинку, и разбила ее вдребезги. Шарик хрустнул, после чего брови блондинки слегка дрогнули. Лют подняла книгу, отряхивая от остатков бусинки. Открыв фолиант, она чихнула из-за пыли, выпорхнувшей с его страниц. Прочитав название и содержание, экзорцистка слегка напряглась.

Божественная история.

От начала до конца времён.

Только для Высших созданий.

      Помимо названия смутило то, что на странице с содержанием пополнялись главы чуть ли не ежесекундно. История пишется прямо сейчас. Истребительница посмотрела наверх, туда, откуда упала книга. Кто-то копошился на самом верху, причем очень и очень тихо. Расправив крылья, девушка взлетела до уровня ангела и весьма удивилась, узнав в нём знакомую личность:       - Апостол Пётр?       Тот тут же повернулся, пытаясь прикрыть оставленный после себя беспорядок на полках. Он явно что-то искал, а жемчужина привела прямо к нему. Вряд ли она ошиблась. Ангелы не ошибаются. Но ведь и Лилит - не ангел.       - Блять, Лют! - артистично вскрикнул блондин, разводя руками, - Ты что тут делаешь? Скоро Истребление! Я думал, ты в тренировочном центре находишься, с Адамом.       - Он напился в зюзю и не в состоянии даже шаг пройти. - ухмыльнулась девушка, протянув толстую книгу в руки своему собеседнику, - Ты, кажется, уронил. Будь аккуратнее.       С этими словами, экзорцистка буквально с силой всунула фолиант Апостолу и собралась было улететь. Обернувшись она увидела, что тот вернулся в Святилище - то самое место, где она получила допуск к Хранилищу - черный камушек из собственной плоти и крови. Ни думая не секунды, истребительница поспешила за ним. Аккуратно впорхнув в комнату, Лют чувствует, что здесь точно что-то изменилось: как будто нечто очень темное и страшное жило в четырёх стенах и желало выбраться в свет.       - Петр, - обратилась к нему блондинка, приметив, что ангел очень активно вырывал какие-то страницы из книги, полученной от экзорцистки, - Ты что творишь?!       Неожиданная ненависть и ярость забурлили в ней, будто она сама когда-то писала что-то в этом фолианте, а сейчас гневалась на столь отвратный поступок Апостола. Тот тут же прекратил, скомкал бумагу и бросил на пол, прямо к стенке, как ни в чем не бывало.       - Я? Чищу книги от ненужных сведений. Это моя обязанность!! - чуть не закатив истерику, вскрикнул блондин. Это начинало раздражать, - А что ты здесь делаешь?       Хм, интересно. Он вздумал играть с ней, как с ненужной игрушкой? Сначала весь из себя добрый, ласковый, а сейчас - дьявол во плоти.       - Я всего лишь хотела увидеть тебя перед Истреблением. Грешники теперь могут нас убивать, а я подумала, что вряд ли ты будешь рад моей смерти. - мягко и чарующе промурлыкала Лют, сдерживаясь, чтобы искренне не облить самым грязным матом своего собеседника, - Моей второй смерти.       Лицо Хранители расслабилось, морщины разгладились, на лице возникла виноватая улыбка. И вот он - опять такой же мягкотелый, милейший ангелочек перед ней. Что ж, придется разбить его розовые очки в грязных, несправедливых и жестоких играх. Сократив расстояние, Лют кладет руки на его плечи, прижимается к нему всем телом, подталкивая его к стене. Не теряя контроля, Апостол Петр кладет руки ей на талию, смотрит в ее глаза, любуясь ее красотой, и наслаждается, когда она медленно перемещает руки на его щеки и целует в губы.       Страстно, долго, сексуально.       Истребительница поражается, когда ангел сжимает пальцы на талии чуть ли не до боли и проникает языком в ее рот. Грубо двигаясь, вылизывая всю ее изнутри, он вдруг отстраняется от неё, вопросительно глядя. Вот же ж сучка. Укусила его. Золотая струйка медленно стекала по его губам, когда девушка опять вцепилась в него и стала целовать еще яростнее, еще быстрее, еще чувственнее.       Хранитель перемещает свои ладони на ее ягодицы, сдавливая подушечками пальцев кожу и притягивая ближе. Куда, блять, еще ближе. Лют запускает руки в его волосы, позволяя Апостолу залезть в ее рот еще глубже. Тот продолжает орудовать языком по ее зубам, губам, щекам, наслаждаясь каждой частичкой ее сладкого запаха. А тем временем, блондинка перемещает руки вниз, трогая заветное, доселе чистое и невинное, чем вырывает из горла Петра тихий стон.       - Неужели ты не хочешь меня? - шепчет ему на ухо истребительница, поглаживая пах через одежду. Это особо не мешает поддаваться искушению, поэтому она спускается на колени, смотря на него сверху вниз, и горячо шепчет, - Закрой глаза, тебе понравится.       Конечно, он повинуется ей. Конечно, он хочет близости с ней. Конечно, это же Лют.       А ей до одури противно, она видит в этом мерзость: кто-кто, а Хранитель уж точно опытный лжец. Ангел все же закрыл глаза. Но Лют не собиралась делать ничего более, она лишь схватила рукой те самые комки бумаги, которые он вырвал и бросил на пол, затем поднялась, поцеловала его так страстно и вмиг улетела, оставив Апостола Петра в стыде и грязи, не забыв забрать еще и Божественную Историю.       Оставила его ни с чем.       А сама отправилась обратно в кабинет Сэры, расправляя свои белоснежные крылья и стремительно летя. Войдя в комнату, она тут же подошла к столу, наклонилась, достала небольшой кинжал, вскрыла замок и открыла потайной ящичек. На руки экзорцистке выпал небольшой сверток с несколькими бумагами. Она взяла его и... Стук каблуков. Сука. Сэра.       Господи Боже, спасибо, что сзади был этот ебаный полушкаф с зеркалом. Девушка юркнула в него. Шаг назад. Едва она поправила дверцу, в кабинет ворвалась разъяренная серафим, грозно крича на саму себя. Стало страшновато.       Шаг назад. Высшая вдруг притихла и Лют сквозь щелочку рассмотрела ее - Сэра замолкла, увидев открытый ящичек в столе. Блять, надо было его захлопнуть. Шаг назад. Серафим вдруг развернулась, уставив свой взгляд прямо на шкаф. Заметила ее? Шаг назад. Что-то испугало Лют. Глаза. Глаза начальницы были абсолютно пустые, но наполненные чернотой. Что происходит? Сердце бешено стучит. Шаг назад.       Высшая распахивает шкаф, Лют уже готовится не то чтобы лишиться звания - боится смерти перед столь сильным существом. Но вместо всего этого, Сэра просто выдыхает, прикрывает створки не до конца и уходит. В этот момент истребительница понимает, что она зашла слишком далеко. Во всех смыслах.       Она близка к правде. А еще она слишком далеко зашла в шкаф. Он казался достаточно плоским.... Девушка делает пару шагов вперед, натыкается на какой-то невидимый барьер, выпускает книгу, бьет руками, кричит. Но бесполезно.       - Ну наконец-то! - ворчливый, манящий голос звучит у нее за спиной. Мурашки по коже бегут табуном. Лют разворачивается.       Перед ней то, что и живым вряд ли можно назвать.       Женщина в паре метров от нее - само олицетворение отчаяния. Ее каштановые волосы, как солома, запутанные в клоки, свисают до самого пола. Кожа настолько бледная, что кажется прозрачной - видны выступы костей, множество ссадин и царапин, даже застывшая кровь. Красная кровь.       Тик-так. Часы вдалеке, парящие в воздухе и крутящиеся вокруг своей оси, медленно считали.       Тик-так. У незнакомки самые обычные серые глаза, не считая того, что они были красные вокруг радужной оболочки. Носик вздернутый, лицо усыпано тёмными веснушками, губы сухие и безжизненные. Тик-так. Такая тонкая шея, казалось бы, скоро переломится. Вся она, как спичка, того и гляди - развалится. Девушка босоногая, почти нагая: на ней лишь тканевая накидка, способная скрыть наготу, но никак не грязь, покрывавшую её с ног до головы. Тик-так.       Однако же, в её глазах одновременно плещутся ненависть и облегчение. А ещё там огонь. Огонь решимости. Как и у Лют. Тик-так.       - Долго я ж тебя ждала, Мария. - будто прошипев, незнакомка приблизилась к ней. Экзорцистка замерла на месте, боясь пошевелиться. Опять Мария?!

Тик-так.

      - Я не эта ваша Мария! - твёрдо произнесла девушка. Тик-так. Ее порядком достало заебало, что ее вечно путают с кем-то другим. С кем-то более значимым. Хотя может это и к лучшему. Не успев закончить мысль, она слышит:       - Ваша? Неужели моя дорогая Лилит уже тебя навещала? - раздался едкий смешок, после чего шатенка одела гримасу безразличия, - А меня, знаешь ли, уже давно никто не навещал. Лет, так скажем, под сотню.       Тик. Лилит. Так. Дорогая. Тик. Навещали. Так. Сто лет. Информация навалилась на нее с неимоверной силой, жилка на лбу начала бегать туда-сюда от напряжения. Счёт, который ведут часы, медленно выводит ее из себя.       - Кто... - не успев задать свой вопрос, Лют опять слышит:       - ...Я такая? Да если бы сам Люцифер услышал, что ты мелешь!! - сумасшествие в ней явно брало верх, зрачки сужались, острые зубы обнажались, - Как можно не узнать собственное чадо?!       Тик. Чадо?! Так. Что это значит? Тик. Сестра? Так. Дочь? Истребительница хватается руками за голову, трясет ею из стороны в сторону, пытается выбросить навязчивые мысли подальше.       - Да брось, ты что удумала? Думаешь, я из тебя вылезла? Боже упаси, нет!! - смех безумия раздался из ее горла, незнакомка схватилась за живот. Пять секунд, и она снова - холодный, бесстрастный камень. - Но создала меня именно ты. Как Адама. Как Лилит.       Вот оно что. Значит... Тик-так.       Лют оборачивается, смотрит прямо в самую душу шатенки, лихорадочно перебирая в голове идеи. Одна из них была совсем безумной, но Лют чувствовала, что это - единственный верный вариант. Тик-так. - Ева? Короткое имя. Длинная история. - Добро пожаловать в Посмертие, Ваше Святейшество!! - кричит сумасшедшая девушка, кланяется ей и приподнимает своё тряпьё как платье. Тик-так. Часы пробили тринадцать.