Безликие

По приезде поздно ночью домой Хосока встречает давящая пустота. Медленно мужчина стягивает с плеч пальто, следом идёт пиджак, после чего тот направляется в душ скорее. Выходя из душевой в шортах и футболке, мужчина влажные волосы полотенцем вытирает, наконец падая в нежные объятия теплого одеяла. Только этих родных стенах, только тут он может уснуть настолько крепко, насколько это возможно. Прохладное постельное бельё вытягивает из тела Чона тепло, а после уже своим теплом греет на протяжении всей ночи, до самого утра. Закрывая глаза в наслаждении от отдыха и тишины, мужчина начинает медленно проваливаться в царство сна... Вот только внезапное уведомление на ноутбуке заставило открыть глаза. Чон долго смотрит в потолок, думает, встать или нет?.. Почему так всегда происходит? Ни минуты покоя, хочется просто уснуть и не просыпаться столько, сколько ему захочется. Чтобы ни звонок, ни стук в дверь не потревожили его сон. Но следующие уведомления, что приходили один за другим, вывели из себя. Неужели непонятно? Если он не ответил спустя пять минут, значит, и через десять не ответит. Рука медленно поднимается, он в полумраке пытается разглядеть время на наручных часах, немного направляя руку в сторону ноутбука. – 5:30... Этот долбаеб думает, что я уже проснулся в это время? Или думает о том, что я не сплю вообще?... Кажется, внутри него все гудит, Чона распирает от раздражения. Но отчасти мужчина понимает, что по ту сторону экрана человек тоже не спит, спал ли он вообще? Поднимаясь с кровати лениво, Чон открывает всплывающие уведомления от Чонгука. Видит файл, подписанный как "Прокурор". Долго смотрит на него, но не открывает, сегодня нет ни настроения, ни желания, легче в новый день начать новую работу. Папка никуда не убежит, а новый прокурор и сам сделает все, чтобы его нашли. « Вали спать, я завтра со всем ознакомлюсь. » « Хорошо, извините что потревожил вас так рано » Все же, где-то в глубине души он жалел этого парня и был благодарен за быструю работу, Гук точно заслуживает свое место и звание. Настолько быстро даже Чимин не работал. Если кого-то нужно было пробить и найти какую-нибудь информацию, сразу обращаться стоит к Чону. Руки и пальцы себе сломает, но то, что ему нужно найти, найдет. Хосок ноутбук закрывает, возвращается к кровати, решая уже завтра на свежую голову все прочитать и рассмотреть. В доме было тихо и прохладно, у Чона нет времени проверять исправность некоторых вещей, таких, как отопление и электричество. Если холодно, легче укрыться, а если жарко, можно открыть окно. Засыпая наконец, накрывается одеялом с головой и обнимает его край. Просыпаясь от вибрации телефона, Хосок первым делом глаза открывает, переводя взгляд на закрытые шторы, что не пропускали в комнату ни лучика. Сначала не понимает, какое сейчас время суток, телефон в руку берет, видит несколько пропущенных от Джина, и морщится, переводя взгляд на время. — Семь вечера. Сколько же я проспал? — Чон набирает вновь Джина, сразу же с первых гудков собеседник поднимает трубку. — О, Хосок, где ходишь? Даже не появляешься в общем чате, тебя все потеряли. — низкий голос мужчины спрашивает требовательным тоном, ведь по натуре была такая манера общения. — Спал. ради этого ты меня разбудил? Чтобы спросить, куда я пропал? — Да, мы там с парнями собраться решили через час в «Сове», давай с нами. — Нет, я буду спать. Следом все, что слышит Джин по ту сторону звонка, это гудки. Хосок сбросил, разъяренно поднимаясь с кровати, теперь он не уснет, это точно. Оказываясь в ванной, быстро приводит себя в порядок, освежаясь. Много времени не тратит, ведь желудок даёт о себе знать, Чон не ел уже больше суток. Открывая холодильник, молча смотрит на пустые полки, ему 30, но готовить он не умеет. Чон не бытовой инвалид, но иногда себя таковым считает, потому что из-за усталости он предпочитает питаться вне дома и только изредка пытается приготовить что-то сам. В его семье никто не умел готовить. Чон вспомнил, как, когда он жил с матерью, прибегал к ней с несколькими долларами и отдавал все, что есть, ей, ведь знал, что мама распорядится ими так, как будет нужнее. Женщина что-то покупала и старалась из купленного приготовить как можно больше еды, чтобы ее сын наелся. Хосок помнит ту тарелку с чем-то непонятным внутри, будто ел это только вчера, помнит вязкий рис во рту, еще и до безумия острый. Одно из фирменных блюд матери, после которого мальчик не чувствовал рта. Кажется, именно тогда он перестал различать вкус еды, для него все было одинаково постным и невкусным. Однако Чон доедал все, ему не был важен вкус, главное - наполненный желудок и то, что еда матери была приготовлена с любовью. Стоя у открытого холодильника он чувствует, как погружается в воспоминания. Мужчина закрывает его и решает поужинать вне дома. Сегодня он не стал терять много времени на одежду, надел черные брюки с белой рубашкой, волосы зачесал назад, накинул туфли лакированные и пальто. Выезжая на дорогу, в первое же кафе на своем пути заезжает, где берет лапшу острую с курицей и колу, решает быстро перекусить не в заведении, а в машине, ведь держал путь в Намгу, одно из излюбленных мест, поедая по дороге лапшу. На вкус она была не так плоха, хотя, может, он просто был слишком голоден и ничего не понял? Выбрасывая в мусорный контейнер коробочку из-под лапши с деревянными палочками, допивает баночку колы, паркуясь перед баром, основной заработок в котором идет от игры в бильярд. Чон тут частый гость, поэтому администрация знает, что если пришел Хосок, то нужно сделать так, чтобы тот оставил побольше денег. Его встречают тепло, помогают с верхней одеждой и сразу предлагают пройти в отдельную кабинку, чтобы его никто не тревожил. Но почему-то именно сегодня ему захотелось сыграть с людьми в зале. Попросив налить ему холодного виски, Чон присаживается за стойку с барную, замечая, что сегодня тут людей было совсем мало и в зале стояла тишина. Пока он осматривал заведение, его взгляд остановился на игроке, что стоял к нему спиной, который практически лег на бильярдный стол, выгибаясь в спине. Чон видит, как мужчина умело справляется, нацелившись своим кием в нужный шар, но вот только у него совсем плохо с выбором угла, под которым лучше бить. Мужчина довольно ловко и с лёгкостью бьёт по шару, который выбрал, но что-то ни в одну лунку не попадает. Хосок, наблюдавший за ним все это время и, увидев, что удар у этого паренька был совсем не под тем углом, сам не заметил, как довольно громко усмехнулся, обращая на себя внимание. К нему оборачиваются с недовольным взглядом, и усмешка Хосока исчезает с лица. Сколько раз он сюда приходил, ни разу не видел этого мужчину. Стройная и статная фигура, кажется, рельеф тела можно было рассмотреть сквозь эту черную рубашку. Черные, как смоль, волосы кажутся такими шелковистыми. Фарфоровая кожа, такая белая, так похож на куколку, но с таким суровым взглядом. Взгляд…. Чон сталкивается с ним и сглатывает, ведь эти глубокие, как космос, глаза, кажется, будто черная дыра спрятала его в бездне. А Хосок совсем не против, он не знает, что сейчас ощутил, но его пугает то, что он не против оказаться в этой бездне. Так вот почему темно-синие глаза описывают как глубокое море или океан? Сейчас он готов поспорить, что их можно сравнить не только космосом, но и глубоким океаном, холодным… не имеющим дна, океан, который будет давить собой, ведь никто в этом мире ещё не смог изучить его больше, чем на 5 %. А Хосок утонул. И, кажется, не сможет выбраться, ведь даже плавать не умеет. — Эй, что смешного? Возьми и покажи класс, раз такой профи в этом деле. — глубокий и низкий голос возвращает Чона из этой глубины обратно в реальность, от голоса незнакомца табун мурашек пробегает по телу. Давно он подобного не ощущал, на что улыбается глупо как-то. — Кто ты? Я тебя раньше тут не видел. — говорит спокойно, спустившись с высокого стула у барной стойки и забирая из чужих рук кий, касаясь собственными пальцами руки незнакомца, чувствуя, как пальцы мужчины слегка дёрнулись. — Мин Юнги, приятно познакомиться. — Юн руки на груди скрещивает, стоя с важным видом. Этот мужчина чуть выше него, очень ухоженный, так ещё и очень богат, раз пьет такой дорогой алкоголь. Внимание Мина от мужчины переводится на бутылку дорого виски, как знаток, он был уверен в том, о чем думает. Но, слыша за спиной в адрес бармена просьбу подлить во второй бокал, Юнги только хочет возразить, но кто откажется от такого хорошо вискаря? Конечно, он принимает бокал со льдом и подходит к бильярдному столу. Хосок сам не замечает, как улыбается довольно, прицеливаясь кием. Лёгким ударом по шару, заставляет его пнуть рядом стоящие, и три шара оказываются в лунке с первого удара. — Я Хосок, Чон Хосок, приятно познакомиться. — протягивает руку Мину. Они крепко пожимают друг другу руки, а после возвращая Юну кий, Хосок берет свой бокал с виски. — Неплохо, я думал, ты хорош только на словах, а, оказывается, и правда умеешь играть. — Юн опустошает бокал с крепким виски, вновь возвращается к бильярдному столу, где один глаз закрывает, прицеливаясь деревянной палкой в шар. Только хочет ударить, как чувствует руку на своей спине, надавливая на которую его заставляют чуть лучше выгнуться, конец кия поправляют, а после звучит строгий и томный приказ над ухом. — Удар. — Хосок пользуется моментом, хочет оказаться хоть чуточку ближе и узнать ещё что-то, кроме имени этого мужчины. Видит, как шары для бильярда один за другим оказались в лунке, на что самодовольно улыбается. Мин замирает в таком положении, мужчина слишком близко, он выдыхает тяжело, сначала зажмурившись от происходящего, а когда слышит удары шаров, переводит на них взгляд, искренне радуясь, ведь никогда во время игры не попадал тремя шарами подряд в лунки. Но, спустя пару секунд, приходит осознание, в каком положении он сейчас находится. Повернув голову, видит профиль мужчины и сосредоточенный взгляд, молчит, кажется, не дышит. Спору нет, перед ним тот ещё красавец и Юн, даже будучи самым натуральным натуралом, постоял бы подольше в такой позе, лишь бы понаблюдать, что будет дальше. Лёгкий запах одеколона вперемешку с небольшим шлейфом дорогого алкоголя интригуют. Хосок повернул голову и они вновь встречаются взглядами, но на этот раз слишком близко. — Ты что, гей? — морщась, произносит Мин. К счастью, он был толерантным человеком, поэтому не устраивал сцены истерик и никак не ущемлял людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией. — А?.. Я?.. Нет, я не гей. — Хосок максимально наигранно все произносит, отстраняясь от Юнги и, почесав затылок, смотрит в чужие глаза. — А… а я думал уже...ну и славно, а то вдруг ты подумал, что я из таких. — Мужчина издает смешок, подходя к барной стойке. Почему он задал этот вопрос? Потому что перед тем, как сюда придти, он услышал от таксиста, что данное место славится дурной репутацией, а Чон слишком похож на одного из этих. Особенно, когда они только-только пересеклись взглядами, у Мина аж мурашки по коже пробежали. На него так никогда не смотрели. — Просто именно тут мне нравится обстановка, здесь чисто и хорошая атмосфера для игры. — говорит негромко Чон, разливая остатки виски по стаканам. Юнги принимает бокал, присаживаясь рядом с Чоном. Он только хотел спросить о возрасте и месте работы, что позволяет ему такой дорогой виски. Но, к сожалению, звонок телефона перебивает обоих. Они одновременно говорят «А ты.....», сразу же отвлекаясь на телефон. Юн просит прощения и отходит в сторону, а Чон молча провожает его взглядом и, облизывая влажные от алкоголя губы, оценивающе глядит на упругие бёдра, вены на руках и длинные пальцы. Хосок никогда не встречал такой необычной внешности и манеры общения. Когда мужчина возвращается, Чон рукой голову подпирает, смотря на того с лёгкой усмешкой. — Сколько с меня за виски? — Мин обращается уже к бармену, вытаскивая деньги из бумажника, а Хосок сразу же своей рукой накрывает чужие. — Нет. Не надо ничего, все нормально, я бы все равно не допил бы один, а ты помог. К тому же, я уже купил этот виски. — Мин смотрит на их руки, хмурится чуть и отходит. — Хорошо, в следующий раз угощаю я. — покидая бар, Юнги не забывает про пальто, а Чон лишь вслед смотрит удивлённо. — В следующий раз…? Хах, Мин Юнги.