Тунеядство Икара, пьянство Брута и блядство Бродяги

      Брут только собрался уходить, как Тесей окликнул его. — Есть новости? — Какие новости? — Брут сделал каменное лицо, будто не понимает, о чём речь, и засунул руки в карманы. — Икар. Он начал работу над проектом? Хотя бы над каким-нибудь. — Нет.       Говорить Брут об этом не хотел. Сердечно любя своего друга, он ждал его вдохновения каждый раз между творческими кризисами, терпеливо делая за него нудную работу. Тесей об этом, конечно, знал. Искусственные интеллекты в часы и экраны, усовершенствование машин и даже контроль над исправностью купола — всё сейчас было на бедняге Бруте. Он не жаловался, а Икар в это время успешно прокрастинировал, лёжа на диване Лии, как будто божественное чудо окрылит мысль. Каждый день одно и то же: на встречи и интервью Икар идти отказывался, но и не работал. Пассивный доход был, Лия готовила, а Брут поддерживал и копил недовольство и тревогу в себе. В целом, Икару виделось, что всё радужно и блестяще, как грива единорога.       Он искренне садился за компьютер, просиживал пару часов, но от этого только спина болела, а толку было чуть. Ещё и Лия в последнее время накидывалась. Как в песне: «мне нужна стабильность, а не твои заслуги…» — Все мозги вытрахала, — ныл Икар в воротник Брута, пока тот налегал на бутылку крепкого. — Скажи спасибо, что очко цело. — Видимо, до поры до времени, брат…

***

      — Сообщи, когда ситуация изменится. И да, Брут… Парень ещё раз нетерпеливо крутанулся на каблуках туфель. — С Персеем надо что-то делать. Он не опасен, обычный любопытный балагур, но, по-моему, не умеет держать себя в руках, — он чуть не сказал «в штанах», — Что ты предлагаешь? — Кастрацию, — усмехнулся Брут, на что Тесей покачал головой. Шутки здесь неуместны, а на сорванца браслет не нацепишь. — Что, совсем, что ли? Может, это был вопрос об адекватности предложений Брута, но тот пожал плечами, уже удаляясь из кабинета: — Можно и совсем.

***

      Направился он прямиком на пустоши. Теперь вся тройка шастала туда-сюда, и никто с этим ничего не мог поделать. Брут заглядывал реже всего, всегда по делу и ретировался, как только Бродяга начинал нести бред то о революции, то о сексе, то о сексуальной революции. «Ничего он не сделает. В подрыве купола и взломе браслетов нет ни выгоды, ни перспектив. Система Полиса идеальна. Это понимает и дурак.»       Вот только Персей не понимал: вижу цель не вижу препятствий. Но сейчас целью было сварить супчик, и Брут отвлёк тем, что, прошуршав за спиной, споткнулся о бревно, ругнулся, врезался в дерево и по-пёсьи завыл, потирая ушибленной лоб в желании прекратить любое сношение с реальностью за пределами Полиса. Парень сел на пенёк и стал разглядывать из-за экрана смартфона почву под ногами. Внимание привлёк красивый белый гриб, Брут ради интереса тронул шляпку, мокрую, липкую, и гриб пошатнулся, как уже вырванный. — Эй! — раздался знакомый раздражённый голос, это Бродяга наконец удостоил Брута чести быть замеченным, — Это мой гриб! — Что?.. В каком смысле твой? — поднял удивлённый взгляд Брут, но гриб всё же оставил в покое. — Я его ем. Видишь, — подскочил Бродяга, — надкушено! Бруд даже проверять не стал. Поверил на слово. Мало ли… — Что ты здесь забыл? Хочешь научиться нестандартно трахаться? — Бродя самодовольно улыбнулся, вдруг Брут передумал, и утром ему понравилось быть зажатым между стеклянной стеной и… самим Бродягой. — Меня смущает слово нестандартно, — сморщился Брут, — Всё должно быть по ГОСТу. Так что прости, Персей, не сегодня. — Очень жаль, сладкий, — Бродяга резко развернулся и вернулся к своей похлёбке, приняв равнодушный вид, — Тогда вали.       Но Брут не уходил. Он как будто старался оттянуть карманы брюк как можно ниже, засовывая руки по самые предплечья. Провалиться на месте было бы спасением, но раз уж пришёл, то что волка за хвост тянуть. — Я тебе хочу помочь. — В чём? Хочешь порезать хлеб на обед? Валяй, — отозвался Бродяга, так и не поворачиваясь. — Нет. Я тебя хотел предупредить… Там Тесей… он хочет тебе отрезать кое-что важное… короче, советую перестать трахать всё, что движется. — Я пока не собираюсь становиться некрофилом. Что ты вообще несёшь? Бродяга снял с огня чан и аккуратно поставил на камни. Всё же тревожно. Брут не любит шутить. А это значит, что репутации, как и мужскому достоинству, угрожает опасность. Всё же член — штука и правда важная на свободе, не то что в лабораториях по изготовлению самоунитожающихся крыльев, испытания которых проходили уже несколько раз, и все — неудачно. — Я серьёзно. Но только… — Брут сжал губы, борясь с собой, — покажи сначала на мне, что он тебе нужен… — Так ты всё-таки хочешь научиться нестандартно трахаться!       И Персей, оскалившись в улыбке, снова заскулил от восторга.