Дела семейные

— Так, шпана, слушаем сюда и вникаем, — Юра стоял перед машиной, облокотившись на капот, и держал в руке зажженную сигарету. — Нам ехать 8 часов, поэтому сходить в туалет надо сейчас. Пакет с закусонами где? Серёжа, который также как и отец стоял с сигаретой во рту, поднял зажатый в руке пакет с различными сухпайками в дорогу. Еда для него была ответственно собрана тётей Аней и дядей Костей. Не лично, конечно, но после той взбучки от Перми прилетело даже Екатеринбургу, которому долго и в красках рассказывали кто он, где не прав и как надо заботиться о детях. Поэтому этот пакет был упакован на специально учрежденном онлайн-собрании «Не порти детям желудок, Татищев», где Уралов и Камская по списку проверяли что и как туда кладет Челябинск. — Хорошо, молодец, Серый! Не потеряй, иначе нам двоим головы открутят, а бездыханные тела закопают на берегах Камы, — мужчина показал сыну «класс» и продолжил раздавать указания. — Чтобы нам доехать быстрее, остановки на перекур раз в два часа на заправках, в машине не курим. Серёг, знаю, тоже буду страдать, но делать нечего. Катюня, ты захватила флешку с музыкой? Катя, стоявшая со своим рюкзачком в руках, активно закивала головой и достала из кармана флешку в виде гитары. Вчера они всей семьей до ночи сидели за компьютером и составляли плейлист, который бы удовлетворил всех. Там был и рэпчик для Серёжи, и старый-добрый русский рок для Юры, и саундтреки из мультфильмов для Кати, и просто какая-то переходная попса на фон. В общем, они ответственно подошли к задаче. — Умничка моя! Ну тогда ноги в руки и загружаемся в машину! — завершил свой инструктаж Челябинск, выкинул окурок и открыл багажник, чтобы положить туда свои и детские вещи. После того как все приготовления были закончены, а дети сидели на своих местах, Юра включил музыку и они тронулись с места.

***

Путь не близкий ни разу, но все уже привыкли. Сегодня они ехали в Уфу к дяде Данису и тёте Ксюше, где будут праздновать день рождения Оренбурга. На самом деле день рождения у Орьевой только через два дня, но отпраздновать решили сейчас, так как потом Юра с детьми уже не сможет приехать. Собрания, бумажки и все в таком духе. Дети вообще очень любили ездить в гости к папиному старшему брату, потому что тот всегда рассказывает забавные истории про маленького Юру. Агидель для них тот самый дядя, который учит детей истории, катает на лошадях, показывает всякие приемы с саблей, красиво поёт и играет на гитаре, а, и бомбически читает рэп, поэтому каждая поездка была как праздник. Выезжать они решили в ночь, чтобы Катюне было легко перенести поездку и она смогла поспать, развалившись на заднем сидении. Специально для неё была взята подушка из дома и большой плед. Ночью все-таки холодно. Их машина сейчас подъезжала к заправке и Серёжа на переднем сидении уже достал пачку сигарет в ожидании скорого перекура. Снежинск мирно посапывала на заднем сидении, но её надо было разбудить, чем Юра и занялся как только они остановились. — Снежиночка моя, — Челябинск повернулся и легонько потрепал по плечу дочь, наблюдая за тем, как её глаза медленно открываются, а взгляд фокусируется. — У нас остановка, тебе нужно сходить в туалет или, может, ты хочешь что-нибудь из магазина? Получив в ответ только сонное мотание головой, Юра оставил девочку досыпать своё и махнул Серёже с призывом, наконец, покурить. — Ты чего такой смурной? — спросил Татищев у сына, когда уже вернулся после оплаты всего необходимого. — Всю поездку молчишь. Обычно хотя бы песням подпеваешь или ворчишь на проезжающих мимо долбоебов, которые водить не умеют. — Да ничего такого, бать. Просто заманался чутка с этими городскими делами, — Серëжа посмотрел на тёмное ночное небо и затянулся. — Ща до Уфы доберемся, я там откисну и всё на мази будет. Мыслей о том, что ему что-то не договаривают у Челябинска не возникло, потому что он прекрасно видел потемневшие синяки под глазами Магнитогорска, поэтому он просто кивнул и решил написать Данису, чтобы приготовил свой «специальный детокс чай». Может и не поможет, но лишним точно не будет.

***

— Ҡустым, вот ты где! А мы уже заждались! — Данис встречал их во дворе дома, который они сняли специально для праздника. — Вылезайте уже из своей тарантайки! Юра немного обречённо вздохнул и вышел из машины, чтобы аккуратно подхватить спящую Катю на руки. Серёжа уже разгружал багажник и ставил сумки на землю, чтобы потом спокойно откатить машину от ворот. Магнитогорск много практиковался в вождении, поэтому отец спокойно мог доверить ему такое важное дело как парковка. Челябинск подошёл к брату и передал ему дочку, чтобы самому подхватить сумки и понести их в дом, пока Сережа разбирается со стоянкой. — Данис, покажи, где у тебя тут завалиться можно? А то все после дороги уставшие как черти, — разобравшись с багажом спросил Юра, устало потирая глаза. — Да без проблем, любая комната на втором этаже ваша. Мы с Ксюшей на первом легли, чтобы вам побольше места было, — Агидель говорил шёпотом, покачивая спящую Катю на руках. Неожиданно послышался громкий звук, будто что-то очень тяжёлое упало на землю. Так, стоп, упало… тяжёлое… Серёга, блять! Юра моментально рванул на улицу, попутно матеря сына и приговаривая что-то вроде «я его на металлическую стружку пущу, если он мне машину угрохал». А Данис, наблюдающий за этим, усмехнулся и посмотрел на племянницу, которая проснулась от такого гомона. Не мудрено дело. — Дядя Данис? — сонно промычала Катя, смотря на дядю, а потом подорвалась и крепко обняла мужчину за шею. — Дядя Данис! Я скучала! А мы будем кататься на лошадках сегодня? — Привет, Катюш, я тоже рад тебя видеть, — Уфа тепло рассмеялся от такого приветствия и прижал девочку ближе к себе. — Конечно пойдём, но сначала всем надо хорошенько выспаться, поэтому пойдём наверх, я тебе покажу комнату. Сама пойдёшь или на ручках тебя понести? — На ручках! — Катя широко улыбнулась, а потом наигранно широко зевнула. — Я та-ак устала, сама не дойду. «Вся в отца», — подумал Данис и направился наверх, вспоминая, что Юра был точно таким же в детстве. Сам же Челябинск, неожиданно повеселевший, уже заходил в дом вместе с понуро опустившим голову сыном, которого он крепко прижимал к себе, закинув свою руку на ему на плечо. — Не боись, завтра разберёмся, главное, что сам цел. А искусству парковки я тебя ещё поучу, малой, — посмеиваясь говорил Юра, смотря на хмурого как туча Магнитогорска. Серёжа от усталости при парковке забыл перевести ход машины с переднего на задний и снёс стоящий рядом с домом садовый заборчик. Благо тот был деревянным и легко ставился на место. Машина осталась цела, а вот Серёжина гордость точно получила большой урон. — Погнали отоспимся, а то будешь носом завтра весь день клевать, — Юра потянул кивающего сына за собой наверх, всё ещё хихикая.

***

Утро встретило их вкуснейшим запахом свежеприготовленной еды и чета Татищевых, словно зомби, начала спускаться вниз. Погода стояла чудесная, все-таки день рождения в августе лучше, чем в сентябре или октябре. За столом уже сидел Данис, а Ксюша колдовала за плитой, напевая себе под нос какой-то веселый мотивчик. — О, Ҡустым, вы проснулись. Давайте скорее за стол, Ксюшенька тут такую вкуснятину приготовила, — Агидель начал отодвигать стулья, приглашая всех сесть. — Дай хоть со всеми поздороваться, изверг, — пробурчал Юра и, всё ещё сонно моргая, подошел к Данису, заключая его в крепкие объятья и улыбаясь. — Сто лет не виделись, а ты сразу к столу. Еще бы петь с утра самого заставил. Пока Челябинск ворчал на брата, Катя уже подбежала к Оренбургу и с громким «тётя Ксюша» прижалась к девушке, обхватывая ее талию своими ручками. Серёжа же просто кивнул головой в знак приветствия и всё же приземлился на стул, так любезно предложенный дядей, чтобы в эту же секунду уронить голову на стол. Пытается доспать, видимо. — Ксюнь, поздравляю с будущим праздником, — Татищев оторвался от брата и подошел к широко улыбающейся невестке, звонко чмокая ту в щеку. — Живи долго и счастливо, желательно побольше терпения тебе. С таким муженьком оно точно лишним не будет. — Спасибо, Юр! А терпения мне правда иногда не хватает, — Ксюша радостно приняла поцелуй Юры и повернулась к развалившемуся за столом суженому, — Иначе как еще объяснить, что в свой праздник я батрачу за плитой. Ну-ка, дорогой, поднимай свой гордый воинственный зад и иди дожаривай свои перемячи. В лицо Уфе прилетел фартук, а сама Орьева направилась к шкафу с кружками, чтобы налить всем чаю. — Понял-принял, — Данис, уже отошедший от первичного шока, надел на себя брошенный ему предмет одежды и встал за плиту, подливая масло в сковороду. Ксюша поставила кружки с чаем на стол, приглашая семейство к завтраку, а сама села напротив и подперла подбородок рукой. — Ну что, какие у нас планы на сегодня? — Юра отправлял в рот уже третий беляш. Эта еда ощущалась как дом, особенно, когда елась она действительно дома. Раньше Данис постоянно что-то готовил ему, а затем и Ксюша собирала всё самое вкусное и отправляла ему в посылках. — О, планы бомбические! — резко развернулся стоящий у плиты мужчина, взмахнув руками, — Мы сейчас позавтракаем, потом на конюшню, потом у нас праздничный ужин, а потом сюрприз. — Сюрприз? — Магнитогорск на этих словах оживился и отхлебнул горячего чая. — Что за сюрприз? Я люблю сюрпризы! — Катя тоже, услышав заветное слово, начала вертеться на стуле и окидывать всех присутствующих любопытным взглядом. — Да, сюрприз, но это тайна, — Ксюша заговорщицки улыбнулась и приложила указательный палец к губам. — Вечером всё узнаете, а пока быстрее доедайте завтрак и идите переодевайтесь. День сегодня насыщенный.

***

День и вправду был полон событий. Данис сегодня повел детей на конюшню, чтобы обучать их верховой езде со словами: «В моей семье все великолепные наездники, это в крови!». Юра, конечно же, не считался, потому что на лошади не сидел века эдак с 19, пересев на тракторы, потом на танки, а потом уже и на автомобили. Зато Снежинск была в восторге. Она обожала животных, а в особенности лошадей, поэтому с огромным удовольствием сидела в седле и с гордостью махала папе, который с широкой улыбкой махал в ответ. Даже Серёжу удалось уговорить на эту авантюру, но у него в комплект с лошадью входила сабля. Агидель показывал приемы с ней, а немного неуклюжий, но очень способный Магнитогорск пытался их все повторить. В конце у него даже получилось сделать какую-то боевую связку и он радостно подошел к Юре, заявив, что теперь будет так ходить по району и шугать надоедливых гопарей. Сам Татищев-старший все это время провел сидя на капоте машины с Оренбургом, где они вместе потягивали холодненькое пиво из бутылок и обсуждали последние новости. По возвращении домой начались строительно-восстановительные работы с забором. Повезло, что тот представлял собой лишь стандартную деревянную стенку, которая держалась посредством небольшого закапывания и нескольких кирпичей, расставленных по периметру. После этого Юра уже хотел заняться с сыном уроками парковки, но Орьева его остановила, сказав, что сама хочет взяться за это дело. Правда, слова «Юр, ты снова будешь материться так, что ни у кого ушей к концу вечера не останется — завянут с концами, а я не одного мальца водить научила, поэтому шуруй на кухню помогай делать мой праздничный ужин» звучат не совсем так, но смысл все уловили. Как раз по этой причине во время Серёгиных занятий вождением они занимались приготовлением еды: было решено пожарить мяса и сделать к нему небольшие овощные закуски и, пока Юра занимался нарезкой овощей, Данис уже разводил огонь, попутно объясняя каждый свой шаг племяннице, которая кружилась рядом с ним. Наступил вечер и все собрались вокруг разведенного на заднем дворе костра, уплетая приготовленную еду и разговаривая о всяких мелочах. Челябинск с Оренбургом всё также потягивали свое пиво и даже разрешили Серёже к ним присоединиться, Уфа пил специально сделанный для этого вечера кумыс, а Катя — свой любимый лимонад. Это можно было назвать идиллией. Таких тихих и приятных семейных вечеров ни у кого давно не было, поэтому сейчас на лицах у всех красовались блаженные улыбки. — Я думаю, что пришло время подзравить виновницу нашего сегодняшнего вечера, — громко сказал Данис, поднимая свой напиток выше, и с любовью посмотрел на сидящую рядом с ним Ксюшу. — Долго говорить нет смысла, потому что ты и так знаешь, как сильно мы тебя ценим и обожаем, поэтому предлагаю просто поднять свои напитки и выпить за наш несравненный Оренбург! Звон бутылок и громкий смех заполнил пространство, придавая всем ощущение праздника. Данис развернулся и, приобняв девушку, поцеловал её, объявив тем самым настоящее начало поздравлений. Знак был подан и Снежинск убежала к машине, пока Юра с Серёжей обнимали Орьеву и желали ей всего, чего только можно было пожелать. Забрав из багажника подарок, девочка поспешила вернуться ко всем. — Тётя Ксюша, поздравляем тебя с праздником! Мы тебя очень любим, поэтому вот, — торжественно проговорила Катя, протягивая Орьевой небольшую коробочку с подарком. В ней лежала пара красивейших сережек, сделанных специально на заказ. Они были выполнены из металла, а внутри красовался маленький камешек. — Мы взяли немного моего металла и отнесли это к ювелиру, а внутри камешек из музея ядерного оружия в Снежинске. Не переживай, всё безопасно, не радиоактивно. Батя проверял, — Магнитогорск, немного смущаясь, представил их подарок и посмотрел на умиляющуюся Ксюшу, которая сразу же принялась благодарить и расцеловывать младших Татищевых. — А ты что подарил, а, Ҡустым? — Данис с умешкой посмотрел на брата, потягивающего свое пиво и набюдающего за поздравлениями. — Пиздюков, конечно же! — Юра радостно усмехнулся, но неожиданно почувствовал крепкий подзатыльник, прилетевший от именинницы. — Ай, за что? — Это ты пиздюк, а они милейшие новые города, — Орьева грозно смерила Челябинск взглядом под всеобщий смех. — Ладно, а теперь сюрприз! — резко перевел внимание на себя Уфа и достал откуда-то гитару, садясь на свое место. — Устраивайтесь поудобнее и готовьтесь наслаждаться музыкой. Со стороны Юры послышался обреченный стон, но он быстро потонул в красиво переливающейся мелодии, доносившейся из инструмента. Данис — один из самых талантливых музыкантов, которых когда-либо знал Татищев, но это не мешает ему быть и самым надоедливым. Сразу вспоминаются бесконечные уроки пения и игры на гитаре в детстве, его мучили день и ночь, но своего добились. Юра знал практически все башкирские песни наизусть и мог очень недурно их исполнить, хоть и делал это крайне редко. Практически никогда, однако сейчас атмосфера была донельзя родной и расслабляющей: дети, сидящие рядом и умиротворенно слушающие дядю Даниса, Ксюша, прикрывшая глаза и покачивающаяся в такт музыке, сам старший брат, поющий слишком старые для этого века песни и перебирающий струны гитары… Полностью доверившись моменту, Юра начал подпевать.