17 мгновений вечности

      Холодный осенний ветер морозил голые руки, но плечам было тепло из-за накинутой шинели Нойманна. Солнце едва пробивалось сквозь плотно сгрудившиеся в небе тучи, подсвечивая их изнутри. Под ногами валялись жухлые слипшиеся листья, перемазанные грязной кровью.       Стрельбище.       Все это кончилось еще в ноябре, зачем она здесь оказалась? Как? И почему она теперь… в загоне?       Из-за забора раздался взрыв веселого хохота и пьяная речь. Прищурившись, Теодора заметила десять фигур. Это были офицеры, расстрелявшие сотню пленных. Сейчас они, громко переговариваясь, ставили ружья на место — совсем не обращая внимания на фигуру девушки.       Только один мужчина оставался на месте. Его серые глаза с извращенным сочувствием посматривали на Теодору, пока руки заботливо проверяли ружье. Склонив голову к правому плечу, он криво улыбнулся и медленно провел пальцем по шее, точно отсекая ее.       А затем, не целясь, выстрелил.       Девушка тут же бросилась на землю. Пуля прошла близко, пробив рукав и оцарапав ей кожу. Решив облегчить вес, она скинула с себя шинель, оставаясь в одном платье — и тут же пожалела об этом. Холод длинными острыми когтями прошелся по ее телу.       Но мешкать больше было нельзя. Чтобы выжить, нужно было двигаться, прятаться… она поползла наугад, и рукой зацепила что-то холодное, плотное. Тело изможденного мужчины, убитого кем-то из офицеров.       На ее крик Нойманн ответил еще одной пулей — попавшей на этот раз в ногу. Прикусив руку, чтобы не завыть от боли, девушка поползла дальше, прячась в траве, стараясь оказаться позади мертвых тел, чтобы следующий выстрел не оказался смертельным.       Сердце отдавало в голову, стуча в висках. Нога пульсировала, замедляя ее, и двигаться с каждым мгновением становилось все сложнее. Отсюда было не выбраться. Но, может быть, если бы она добралась до забора…       Рвано дыша, прикрываясь трупами, Теодора спряталась за деревом, а оттуда оставалось каких-то несколько метров. Пробраться сквозь сетку? Невозможно. Перелезть? Нет, пуля будет быстрее. Вырыть яму и прокопать себе путь наружу? Да… да, пожалуй, это был единственный вариант.       Девушка, поджимая раненую ногу, подобралась чуть ближе к забору, стараясь держаться за деревом. Руки медленно разбрасывали мокрую, отвердевшую от холода землю, что забивалась под ногти, до крови расцарапывая пальцы.       Резкая боль пронзила ее голову — кто-то рывком поднял ее за волосы. Теодора дернулась: раз, два… Бесполезно. Тот, кто ее держал, был сильнее.       — Я ее держу, Альберт, — голос Штефана гулко раздался прямо над ухом. — Давай!       Раздался выстрел.