До Вас.

Через несколько дней после скандала в кабинете у директора, начальника легкой промышленности как не бывало, вместо него временно руководил заместитель. Общественность до сих пор гадала, в чем же была причина такого скоропалительного ухода, но подробности не разглашались, да и времени на обсуждения было крайне мало, год подходил к концу, а отчеты, черт бы их побрал, всё не заканчивались. У Людмилы было много работы, которая спасала от навязчивых мыслей о нем, Калугина была рада, что даже их случайная встреча на рабочем месте стала невозможной. Наведя справки, через неделю после «рейда», она убедилась, что все получили по заслугам. Людмила была добрым и понимающим человеком, всегда шла на встречу, умела прощать, в моменты слабости она даже жалела о своем поступке, достаточно жестоком и опрометчивом, ведь потеря работы, да ещё по таким серьезным причинам могла перечеркнуть всю жизнь, но чем руководствовались товарищи, когда решили так гадко поступить с ней. Эта мысль сразу отрезвляла разум и жалось отступала. Калугина уничтожила подруг, она их растоптала, словно локомотив, безжалостно и беспощадно…теперь она, действительно, осталась одна. Новый 1968 год она встречала в гордом одиночестве. По сравнению с прошлым праздником, когда гостям было не протолкнуться в коридоре, а стол валился от гор салатов и горячего, стояла звенящая тишина, которую прерывали лишь новогодние передачи по пузатому телевизору. Она приготовила оливье и запекла рыбу в духовке, поставив на стол две бутылки красного вина, Калугина сидела за столом, не спеша поглощая вкусный новогодний ужин, иногда закуривая, не вставая с места. Настояние было совсем не праздничным, ей не хотелось ничего, кроме как, чтобы каникулы побыстрее закончились, и она вновь отправилась на работу, где на плохие мысли нет времени. Новогодние праздники она провела дома за чтением книг, уборкой и редкими походами за продуктами, девушка пыталась отвлечься, но мысли и чувства ещё не утихали. Людмила отдала бы всё за волшебную таблетку, которая вернет прежний взгляд на мир. 4 января все снова были на своих рабочих местах, немного помятые похмельем. Калугина вновь вернулась в своей мир цифр, по которому безумна соскучилась.

******

Время летело быстро, последний месяц зимы подходил к своему логическому завершению, совсем скоро должен растаять снег, оголив ровный асфальт. Калугина, по своему обыкновению, сидела за столом, но её рабочий процесс был прерван телефонным звонком. — Ало, слушаю. — Людмила Прокофьевна, зайдите пожалуйста к Михаилу Петровичу. — на том конце провода зазвенел голос молодой секретарши. — Иду. — Людмила повесила трубку и направилась в кабинет, гадая, что же сегодня ей уготовил начальник. — Здравствуйте, Михаил Петрович, вызывали? — Калугина, как всегда, была очень тактична в отношении начальства. — Да, Людмила Прокофьевна, заходите садитесь. У меня к вам серьезный разговор. — но лучезарная улыбка начальника указывала на то, что «серьезный разговор» должен быть в положительном ключе. — Я вас внимательно слушаю. — Для вас не секрет, что место начальника легкой промышленности до сих пор свободно, вчера мне поступило предложения от министерства, чтобы это место занял их человек, но, честно, я не горю желанием видеть на работе «засланного казачка», поэтому передал в министерство, что я уже назначил на это место человека, это вы. Знаю, возможно, вам рановато для этой должность, но вы умная и способная девушка, у вас много энергии, уверен, что вы всё осилите, а что больше всего мне в вас нравится, так это честность. Да к тому же наш заместитель сдаёт позиции, ему необходима помощь. — директор закончил своей монолог, который был встречен выпученными глазами. — Я? Почему же не назначить на эту должность Алексея Георгиевича, он же всё-таки заместитель. — Калугина, конечно, безусловно стремилась к повышению и как можно скорее, но перспектива сидеть на месте бывшего не привлекала, учитывая тот факт, что отчетность за последний год необходимо будет переделывать полностью, да и вообще она старалась держаться как можно дальше от всего, что было связано с Максимом Андреевичем. — Алексей Георгиевич безынициативен, работает ровно и не стремиться получить эту должность, которая требует усидчивости и терпения, тем более у него трое детей, не думаю, что он подходящая кандидатура, отчего же вы не хотите? — Михаил Петрович тоже был удивлен такой реакции подчиненной. — Я даже не знаю, я, наверное, отка… — Людмила не успела договорить. — Товарищ Калугина, отказов не принимаю, вот приказ, подпишите и идите работайте, со следующей недели вы числитесь на новой должности, с новыми обязанностями вас ознакомит Алексей Георгиевич. — мужчина не оставил никакого выбора и протянул документ. — Спасибо вам за предоставленное доверие, я вас не подведу. — Людмила подписала и слегка улыбнулась. С другой стороны, какая разница, кто там сидел до неё, самое главное идти дальше, получается довольно неплохо. — Я в вас не сомневаюсь. — мужчина радовался победе, протянув руку, он отпустил её работать. Шли месяцы, Калугина по немного осваивалась в новой должности, работы было, действительно, много, ей казалось, что таких объёмов не делает даже целое учреждение, спасал заместитель, который забрал на себя изрядную часть отчетов, которые необходимо было переделать. За несколько недель они покончили «с темным прошлым» отдела и приступили непосредственно к своим прямым задачам. В жизнь Калугиной вместе с новой должность пришли и обязательные еженедельные собрания начальников отделов, которые вынуждали вставать по понедельникам раньше на полчаса. Однако Калугина втягивалась, куча обязанностей не казались ей такими пугающими, как в начале. В середине весны, по слухам коллег, она узнала о свадьбе Максима и Любы, эта новость сильно подкосила. Мужчина два года ухаживал, поддерживал, любил и лелеял Людмилу, у них был совместный быт, даже дружеские отношения с родителями, а он спустя меньше, чем пол года, делает предложения, которого она так ждала и хотела, и женится на не самой пристойной, будем говорить прямо, женщине. Это был удар ниже пояса. Но разве сердце может разбиться дважды?.. После этого известия Калугина окончательно замкнулась в себе, оборвав все, даже дружественные, связи с женским коллективом. Не было никакой злости или обиды на женский пол, нет, просто она начала относиться к ним нейтрально, перестала сплетничать и обедать с ними, обходясь формальными приветствиями. Людмила пользовалась вниманием у мужчин, которых было не мало, это было и не удивительно, молодая красивая девушка, в платье и на каблуках, да и к тому же начальник отдела, однако Калугина на корню прерывала всякое неформальное общение, не желая повторять неудачный опыт прошлого служебного романа. Она была сосредоточена только на работе, всё остальное перестлало заботить её от слово совсем. С каждым месяцем её наряды становились всё более строгими, когда-то модные платья постепенно сменялись темными юбками ниже колена и пиджаками. По началу приталенные вещи, преимущественно коричневых и серых оттенков, смотрелись неплохо, даже сексуально, создавая образ строгой учительницы, но со временем одежда становись всё более безразмерной, скрывая стройную фигуру от посторонних глаз. В этот период времени привычка задерживать после звонка входила в повседневную жизнь Калугиной, времени на отдых стало меньше, от чего было принято рационализаторское решение отказаться от утреннего макияжа и укладки в пользу лишних 20-30 минут сна. В один из вечеров Людмиле так осточертели волосы, которые постоянно лезли в глаза из-за отсутствия укладки, что она, не колеблясь ни секунды, превратила каре в короткую мужскую прическу, которую зачесывала назад каждое утро. Постоянное чтение мелких цифр слегка снизило зрение, но массивные папины очки спасли ситуацию. Постепенно молодая, яркая, красивая девушка превращалась в довольно непривлекательную, строгую и холодную, как лёд, женщину. К 1969 году её было просто не узнать, образ окончательно закрепился и не претерпевал никаких изменений. Было сложно представить, что всего лишь год-полтора назад это был совсем другой человек, даже её коллегам, на чьих глазах происходила эта некая трансформация. И вот, перед вами она — настоящая МЫМРА.