Шрамы сомнений

Бушующие волны разбивались о скалы, обращаясь в бурлящую пену. Темное небо, затянутое тучами, почти не пропускало свет, обращая мир во тьму. Джилл помнит каждую деталь, попавшую в глаза. И помнит, как кричала в пустоту обрыва, осознавая потерю дорогого друга. Крис Редфилд, пытаясь спасти напарницу от смертельного приема Вескера, столкнул мужчину в пропасть, разбивая витражное стекло. Он упал вниз вместе с ним, героически жертвуя собой. Велись поиски в том регионе, но его тела так и не нашли. Пустую могилу Криса часто посещала его сестра Клер, безмолвно роняя слезы на каменные плиты. Джилл тоже приходила туда, что-то обещая надгробию. Никто не знает, что было в том обещании, но она набиралась уверенности, приходя туда день ото дня. В BSAA Криса посмертно объявили героем. Устроенные организацией официальные похороны Джилл обошла стороной, стыдясь своей слабости. Могла ли она предотвратить это в тот день? Могла ли она не позволить Вескеру схватить себя? Девушка погрузилась в темные глубины сознания, обвиняя себя во всем, что могла, но не совершила. Она считала, что теперь ее жизнь бесценна, если за нее отдана чужая. И если она проживет без пользы для мира, то была спасена зря. Девять месяцев спустя Джилл берет новое задание и отправляется в Африку, еще не зная, что ее ждет. В тот дождливый и мрачный день, лежа на берегу, взгляд Вескера был прикован к телу, что находилось на нем. Крис, без сознания, с тяжелыми травмами, но живой. Вероятно, его собственное тело поспособствовало уменьшению ущерба для молодого человека. Поднявшись, он взял Редфилда на руки, рассматривая. Нет, он пожирал его взглядом. Этот идиот был готов на все, чтобы его остановить? Готов преследовать даже в глубинах ада? Вот о чем думал Вескер в это мгновение. Он мог его бросить здесь умирать, навсегда избавившись от главного противника. Мог… но не хотел. Столько опыта в этом теле, столько пережитой боли в этой душе, столько лет между ними… Вескер цеплялся за любые оправдания, чтобы спасти оперативника. Он не мог попрощаться с его талантом и обречь себя на одиночество без привычного преследования. Все его тело замерло, не в силах убить Криса. Ему пришлось спасти своего врага, потому что он хотел этого, даже если и не признавался себе в этом. Сохранил жизнь Криса ради пользы? Нет, всего лишь отговорка, созданная сознанием Вескера, чтобы не признаваться в настоящей причине. Всеми силами отрицает свой стыд. Правда в том, что он всегда хотел его на своей стороне. Он гордился Редфилдом как подчиненным в S.T.A.R.S., как оперативником в BSAA, и как своим соперником. Подняв на него пистолет, палец никогда не ляжет на спусковой крючок — заметил мужчина. Это единственная слабость Вескера. Не нужны никакие инъекции, драки, оружие, достаточно лишь, чтобы присутствовал Крис, и Вескер не может действовать в полную силу. Если завладеть собственной слабостью, то станешь неуязвим — еще одно оправдание. Нет, так не пойдет. Крис — это не просто слабость. Это власть. И их связь гораздо глубже, чем просто вражда. Когда Вескер видит его, то вся его кровь закипает. Но не от ненависти… а от зависти. Как ему, жалкому человеку, удается всегда побеждать? Как этому слабому телу по плечу противостоять богу? Значит, он вовсе не бог, если простой смертный равен ему. Как этому ничтожному существу под силу быть на несколько шагов впереди? Может, он вовсе не ничтожен? Откуда столько удачи? Вескер никогда не обладал благосклонностью фортуны. Выжить после инъекции вируса — это не удача, а проклятие. Жить в мире, в котором ты лишний, опустошающее чувство, а вирус лишь сильнее выделил его среди остальных. Ты единственный в своем роде, но не хочешь оставлять все как есть. Ты наделен возможностями, чтобы перебороть одиночество и создать подобных себе, разработать Уроборос, но приходит обычный человек и все твои планы рушатся. Все, чего пытался добиться Вескер, рухнуло вместе с ним и Крисом в обрыв. Простой мешок с костями обладает тем, чем не обладает существо, эволюционно выше него. Существование Криса ломает представления о мире в голове Вескера, и он понимает, что недостаточно просто улучшить свое тело. Недостаточно устроить эволюцию, чтобы обрести равных себе и избавиться от одиночества, ведь сброд тоже имеет шанс обрести контроль над вирусом. Крис — доказательство, что обычный человек может быть исключительным. И поэтому он еще ценнее, чем прежде. Его сокровище, преследование которым лишает Вескера чувства одиночества. Сделать марионеткой был велик соблазн, провести над бессознательным телом эксперименты, отомстить за разрушенные планы. Но Вескер и этого не мог себе позволить. Его сокровище — неприкосновенно, но никогда не будет на его стороне, никогда не станет товарищем. И это его огорчало. Личность Криса драгоценна такой, какая есть, но ни за что не примет Вескера. И он стал искать решение… как контролировать его эмоции, действия, но оставлять в сознании. Ему нужно было показать Крису, что он открыл в себе, но сопротивляющийся и ругающийся Редфилд не смог бы нормально воспринять то, что Вескер хотел ему продемонстрировать. Он потратил много времени, чтобы залечить раны Криса. Полгода ушло на восстановление, которые он провел в искусственной коме. Если бы молодой человек пришел в сознание и узнал, что находится в лаборатории Вескера, то мог навредить себе, пытаясь вырваться. А этого нельзя было допустить. Вескер склонен заполнять пустоту внутри зацикливанием на чем-то, и его новой гиперфиксацией стал Крис, еще сильнее, чем раньше. То, что открылось в сознании Вескера в тот дождливый момент, поместило его в область чувств, с которыми он не знаком. Целая жизнь, под новым углом, пронеслась в его мыслях, пока Крис лежал в его руках, окровавленный и безжизненный. Но его сильное сердце все еще билось. Вескер мог решить, жить этому телу в его руках или умереть… если бы власть Криса над Вескером не была сильнее его собственной. Брюнет даже не подозревал, чем обладал. Привыкнув к постоянной крови на своих руках, было непривычно спасать, а не отнимать жизнь. Крис был очень ценен для него, будто бы последняя связь с человечеством, пропитанная его мрачной симпатией.