The Struggle

      Эта ночь выдалась для Алекс весьма спокойной. Девушка выспалась, встретила утро весьма бодро, но мысль о том, что она не в своем уютном доме, а в плену, омрачает наслаждение от нового дня. После ее пробуждения сразу же подоспел Энрико с завтраком.       — Доброе утро, миледи, — слуга пришвартовал тележку с завтраком у кровати.       Алекс знала состав всей этой еды, но если она не будет питаться, то умрет с голоду, поэтому она не привередничала.       — Спасибо… Энрико? Так ведь тебя зовут? — Алекс разглядела еду и начала неторопливо есть.       — Можете называть меня так, но можете не утруждаться, вспоминая мое имя, если вдруг забудете его. Как вы себя чувствуете? — Энрико взглядом попросил разрешения осмотреть рыженькую, на что Алекс ответила кивком и позволила Энрико дотронуться до нее.       — Все в порядке, Энрико, спасибо.       — Рад слышать, что вы чувствуете себя хорошо. Господин отлучился, поэтому вы пока вынуждены побыть в покоях одни, — Энрико осматривал места, где когда-то были ушибы и ссадины. Когда он закончил осмотр, он оставил тело пленницы в покое и отошел.       — Можно спросить тебя, Энрико? Алекс взглянула на слугу в темной мантии, поправляя свою рубашечку.       — Что вас беспокоит?       — Ты, вроде, хорошо относишься ко мне и сможешь помочь… Помоги мне сбежать.       Энрико ошалел, услышав последние слова и на шаг отпрянул назад. Он раскидал мимолетные взгляды по комнате от волнения и снова взглянул прямо в лицо рыженькой. На его морщинистом зеленом лице виднелись страх и недоумение, но потом Энрико успокоился.       — Сбежать?       — Да, верно, сбежать. Мне совсем тут не нравиться и я хочу вернуться домой, — голос Алекс звучал твердо и решительно, но все же не настолько громкий, чтобы его мог услышать кто-то еще, кроме слуги.       — Ну миледи… Я готов помочь вас всем, чем могу, но этого я сделать не могу. Господи хочет, чтобы вы были у него, а воля моего Господина для меня — закон.       Алекс с отчаянным взглядом посмотрела на Энрико и опустила голову со вздохом, а потом снова перевела взгляд на него.       — Ты хороший слуга. Но раз ты не можешь помочь мне в этом, то… можешь хотя бы не говорить Хиробрину о нашем разговоре?       — Если Господин захочет знать подробности нашей встречи, то мне придется рассказать ему. Вы должны понимать это, — Энрико мял свои ладошки костлявыми пальцами и старался не смотреть Алекс прямо в глаза, — Я могу лишь сказать, что все зависит от вас: сбежите — при повторном пленении не ждите милости Господина, останетесь и лишний раз не будете капать ему на нервы — останетесь в живых и у вас будут все удобства. Может, Господин даже не будет ценить вас как вещь… — Энрико покосил свой неуверенный взгляд в другую сторону.       — Хорошо. Спасибо тебе.       — Всегда рад по-       Не успел Энрико договорить, как громкий шлепок двери разразил всю комнату. В дверном проеме оказалась могучая фигура Хиробрина, сутулого от ран.       — ЛАЗУТЧИКИ!!! НАГЛЕЦЫ!!! — Хиробрин держался за раны в области боков и плелся к кровать. Суровый взгляд и яростный голос заставили Энрико умчаться за медикаментами, а Алекс уткнуться на краю кровати.       Хиробрин окутал свою пленницу злостным взглядом, заставляя ее думать, что он сейчас накинется на нее и будет нещадно бить, но сама не понимала за что. Блестящий пурпуром меч появился в его свободной руке и оказался концов лезвия прямо перед лицом девчонки.       — Я знаю!!! Это твои парнишки были! Они тут из-за тебя, я уверен! Иначе что еще?!       Энрико, прибежав вместе с медикаментами, поспешил усмирить своего господина и нормально обработать раны. Хиробрин убрал меч и сел на кровать, шипя от боли и оскалив зубы. Слуга рылся в аптечке и осматривал раны, чтобы знать, чем и как обработать. Он осторожно снял окровавленную футболку Хиробрина и отложил в сторону. Алекс, увидев обнаженную мощную спину Хиробрина, отвернулась.       После обработки ран Энрико поспешил убраться из комнаты. Он прихватил тележку и аптечку с собою и оставил забинтованного Хиробрина наедине с его пленницей. Боль в ранах не давала Хиробрину полностью выплеснуть свой гнев, но одного лишь его взгляда Алекс хватало, чтобы не подходить к нему близко и даже не издавать лишних звуков. Он обратил хмурый взгляд на Алекс и по прежнему держался за рану на боку.       — Из-за тебя… дура, — Хиробрин указал на нее пальцем.       Алекс хотела недовольно исказить взгляд, но помнила про его отношение к этому и тот урок, что он ей преподал. Хиробрин отвернулся от нее и по прежнему излучал свою злобу. После несколько минут после такой паузы Алекс попыталась подползти к Хиробрину. Она наглядно увидела, что даже ему бывает больно. И как человек отзывчивый, она захотела как-то помочь ему, даже несмотря на его вспыльчивый характер и жестокость.       — Согреть тебя?       Хиробрин поднял голову, услышав мягкий голос девушки и в недоумении посмотрел на нее.       — Чо?       — Полапать тебя могу, говорю. — Алекс протянула к нему свои ладошки. Хиробрин, чего скрывать, удивился и поднял брови. Он был совсем не против, но сомнения душили его. Упустит ли она возможность навредить ему?       — Давай, — бросил он безразлично.       Алекс недолго помедлила, но потом привстала и села к нему. Кровать скрипела под ее движениями, Хиробрин чувствовал, как тонкие теплые руки обвили его торс, и как горячее тельце прислонилось к его мощной спине. Алекс положила подбородок на его плечо и начала водить руками по его торсу, стараясь не задевать раны. «Мстишь мне?» — незаметно усмехнувшись (!) мысленно спросил у нее Хиробрин.       Под гладь ее ладошек стали попадать не только торс, но и его руки, от кистей до самых плеч. Одна рука, вторая рука, обе были одарены теплом женского тела, передаваемым через ее тонкие ручки. Хиробрин следил за ее аккуратными движениями рук и злости от прежней схватки и боли как-будто не было. Алекс уже потянулась пальчиками до его груди, но их покой потревожил осторожный стук в дверь. Алекс отползла от Хиробрина на свое прежнее место. В дверях оказался Энрико.       — Прошу прощения за беспокойство, я лишь проверить ваше состояние. Вы хорошо себя чувствуете?       Хиробрин посмотрел на Энрико и улыбнулся.       — Все хорошо, Энрико. Иди.       Энрико улыбнулся в ответ, поклонился и удалился. Улыбка с лица Хиробрина медленно сползла, вернув прежнее выражение лица, и мужчина медленно обернулся к Алекс. Девушка вопросительно посмотрела на Хиробрина, когда тот медленно лег на кровать. Он протянул к ней руку, взял ее за ее рубашечку и потащил к себе, отчего та ахнула и оказалась рядом с ним.       — Раз начала — заканчивай, — твердо сказал ей Хиробрин, всматриваясь в глубину ее изумрудных глаз.       Алекс опустила глаза и, как она хотела ранее, коснулась горячими ладошками его груди. Она водила руками по участкам, свободным от множества бинтов, спускалась ниже, и наблюдала за таким же суровым взглядом Хиробрина, но казавшимся ей добродушным и смиренным. Хиробрин одной рукой притянул ее к себе ближе и почти положил на себя, но так, чтобы она не задела его раны. Он коснулся ее руки, отчего Алекс поежилась от пробежавшего по ее коже холодка. Она положила голову на его грудь и продолжила водить рукой по его широкой груди, пока Хиробрин добрался до приятных изгибов ее талии. На этот раз Алекс не боялась его прикосновений. Хиробрину было хорошо, и Алекс было так же легко на душе.       Тепло, разливающееся по телу, расслабляло, но Хиробрин не переставал напряженно думать. Он сам не заметил, как в размышлениях переместил свою руку с ее талии на бедра и гладил их мягко, как вчера, когда она спала. Хиробрин грелся и это тепло порождало в нем какое-то чужеродное чувство, а котором он и не слыхал даже.       Хиробрин прошелся пальцами сквозь дивные огненные волосы, сжал их в кулак у самых концов и потянул от себя. Алекс, испугавшись и замерев, поддалась, скалясь от боли и испуганно глядела на него. Хиробрин приподнялся, без каких-либо эмоций смотря в ее глаза.       — Посмеешь только подумать о побеге, — твердо сказал он, — сильно пожалеешь.       Хиробрин упал на подушку, а рыжие волосы Алекс разметались по ее спине.       Алекс поежилась от неприятно боли и отползла от Хиробрина. Она еще раз бросила на своего пленителя взгляд, а потом и вовсе отвернулась и легла на другую сторону кровати, свернувшись калачиком.       — Чтож, рада, что как-то помогла.