Когда зовёт лес

      Не скоро ещё Эрвин пришёл в себя. Всегда улыбчивый, он словно превратился в собственную тень. Ночные кошмары, о которых он раньше только слышал, стали его привычными спутниками. За ворота поместья Эрвин тоже перестал выходить: часами сидел в саду, всегда беря с собой пса и читая книги о местных легендах и сказаниях. Хмуро глядя из окна своего кабинета, господин Смит качал головой и в который раз говорил Пиксису напомнить слугам, чтобы те не проболтались о том, что в лесу, во время поисков Эрвина, были найдены растерзанные трупы его пса и коня. Пиксис грустно кивал и шёл в сад, в очередной раз безуспешно пытаясь разговорить Эрвина, который если и говорил, то только про лес и случившееся в нём.       

      ༺༻༺༻༺༻

            Какими только эпитетами не награждали господина Смита-младшего, как благородные девушки, так и деревенские, вздыхающие по молодому хозяину.              Когда до Эрвина доносились отголоски очередных восторженных разговоров, он только кивал головой. Загадочный, молчаливый, таинственный… Звучит лучше, чем нелюдимый и безумный.              Прошло четыре года, но Эрвин понимал, что так и не оправился после случившегося. Тем больней ему было слышать разговоры отца о браке. Заключить выгодный союз — необходимость. Пусть он и не сможет сделать счастливой будущую супругу. Продолжить род — его долг. Пусть и он сам вряд ли обретёт счастье в браке. Поддерживать репутацию в высшем свете, куда Эрвину рано или поздно придётся вернуться — его обязанность.              Эрвин слышал это сотни раз — от первого и до последнего слова. Внутри он противился подобному, но вслух соглашался, не смея перечить отцу.             

༺༻༺༻༺༻

            Невеста Эрвина — хрупкая, белокурая девушка, прекрасная, словно ангел, робко смотрела на своего жениха из-под опущенных ресниц, когда звучали свадебные клятвы. Сам Эрвин надел на себя маску галантности и учтивости, чем ещё больше очаровал юную красавицу.              — Согласны ли вы…              Нет, он не был согласен, но никого из присутствующих это не волновало. Кроме разве что его — теперь уже — жены, судьба которой так же находилась в руках её семьи.              Не согласен Эрвин был и на шумный праздник, на котором сейчас сидел, слушая лицемерные поздравления. Поэтому, когда пришло время молодым удалиться, Эрвин испытал подобие облегчения… от которого не осталось и следа, как только они с женой вошли в комнату, подготовленную для первой брачной ночи.              Едва за ними закрылись двери, как он выпустил руку девушки из своей и подошёл к окну, от которого тут же отвернулся: в свете ночной луны лес казался ему ещё более жутким, чем при свете дня.              Его жена стояла у кровати, послушно ожидая, когда же он приступит к выполнению своего первого супружеского долга. Когда Эрвин подошёл к ней, она подняла на него взгляд и улыбнулась. Эрвин подумал, что она красива.              — Я люблю вас, — горячо прошептала она. — Надеюсь, что смогу заслужить вашу любовь.              Мысленно Эрвин возненавидел себя: столь чистое и невинное создание заслуживало нечто большее, чем брак по расчёту с таким, как он.              Они неловко раздевали друг друга. Оставшись без одежды, девушка стыдливо прикрылась руками. Эрвин отвёл взгляд.              — Ложитесь, — тихо сказал он.              Девушка подчинилась.              Эрвин дождался, когда она ляжет, после чего лёг рядом.              «Это мой долг», — звучало у него в голове, когда его рука скользнула ей между ног.              Он хотел покончить с этим как можно скорее, но голос совести оказался сильней.              Эрвин бережно ласкал девушку, медленно двигая рукой и ощущая, как его пальцы становятся влажными. Она едва слышно стонала, кусая губы. Повернув голову в сторону Эрвина, девушка потянулась к нему. Эрвин наклонился в ответ. Их взгляды встретились и Эрвин в ужасе отшатнулся: не голубые глаза жены увидел он; рядом с ним на кровати, мягко улыбаясь, лежал юноша, спасший его четыре года назад.              — Нет… нет… нет… — не веря своим глазам, шептал Эрвин.              Все эти года не прошло ни одной ночи, чтобы темноволосый юноша не явился Эрвину во сне, протягивая ему белые руки; ни одного дня не было, чтобы не мелькнула вдалеке призрачная фигура, маня за собой.              Кошмары остались в прошлом — Эрвин поборол их, стерев из своей памяти ужасающие картины скитаний в лесу. Но вырвать из памяти образ своего спасителя он не посмел — бережно хранил в воспоминаниях, как редкую драгоценность, и помнил обещание не забывать.              Первое время Эрвин бредил юношей во сне и наяву. Не внушай ему лес дикий страх — без раздумий бы вернулся в одинокий домик у оврага. После — смирился, что не быть им вместе, и его спаситель навсегда останется для него лишь призрачной фигурой во сне. И вот, теперь он видел его — свою несбыточную мечту — рядом.              У Эрвина сердце кровью обливалось, когда он смотрел на тонкие губы, изгибавшиеся в улыбке; когда он заглядывал в бездонные глаза, напоминавшие ему цветом грозовое небо. Он хотел коснуться, сжать наконец призрака в объятьях, но морок растворился так же внезапно, как и появился — рядом с ним на кровати вновь лежала его белокурая жена, испуганно смотревшая на него.              Эрвин сел на кровать, обхватив голову руками. Похоже, он и правда лишился рассудка.              Почувствовав прикосновение к плечу, Эрвин вздрогнул и повернулся.              — На вас лица нет, — обеспокоенно прошептала девушка.              Эрвин грустно улыбнулся и накрыл её руку своей. Признаться молодой жене в собственном безумии он не решился.              — Простите меня, — Эрвин лёг обратно. — Я… слишком волнительно это всё…              Девушка робко прижалась к нему, дрожа всем телом. Эрвин обнял её, погладил по длинным волосам, бережно стёр влажные следы с побледневших щёк, коснулся губами лба.              Глядя в окно, он до боли сжал зубы, чувствуя отвращение к самому себе: невинный ангел, что сейчас ищет защиты в его объятиях, не должен расплачиваться за его грехи, его порочные страсти, его безумие.              Его долг — сделать её счастливой.              Её долг — подарить ему наследников.              Их долг — укрепить своим союзом положение их семей.              Закрыв глаза, Эрвин наклонился к своей жене и нежно поцеловал в губы. Её тонкие руки обвили его шею, пока он гладил изгибы её хрупкого тела.              Эрвин гнал прочь все мысли, наступая на горло собственным желаниям и отрезая себе путь к отступлению.              Вновь его рука скользнула между разведённых ног девушки, лаская чувствительную точку. Вновь она тихо застонала, впервые принимая ласки мужчины.              Эрвин двигал рукой немного быстрей, покрывая поцелуями её шею, ключицы, плечи. Спустившись ниже, он коснулся губами нежной кожи на её груди, обвёл языком розовые ореолы и осторожно сжал зубами соски, нежно их оттянув.              Девушка запустила пальцы в его волосы, прижимая сильней к себе, и развела ноги, полностью открываясь перед ним.              Упираясь в кровать левой рукой и продолжая целовать жену, правой Эрвин обхватил свой член, быстро двигая рукой. Он остановился, когда был почти на грани. Тяжело дыша, Эрвин приставил головку к узкому отверстию и начал медленно входить. Девушка под ним тихо стонала, впиваясь ногтями в его плечи. Одним плавным движением Эрвин вошёл внутрь, чувствуя, как сжимаются вокруг возбуждённой плоти напряжённые мышцы. Он нежно поцеловал жену, мягко касаясь её полуоткрытых губ. Эрвин не торопился, давая ей время привыкнуть, и лишь когда девушка подалась ему навстречу, он вошёл во всю длину. Закрыв глаза, он начал медленно двигаться, осторожно толкаясь внутрь.              Эрвин заставил себя в этот момент забыть обо всём, только бы закончить и поскорей забыться беспокойным сном, в котором темноволосый юноша вновь будет манить его за собой.              Он излился внутрь, тяжело дыша. Опустив руку вниз, Эрвин коснулся возбуждённого клитора девушки и принялся ласкать его. Сорвавшийся с её губ стон и широко распахнутые глаза, которыми она влюблённо смотрела на Эрвина, дали ему понять, что он смог доставить ей удовольствие. Долг выполнен.              Эрвин опустился на кровать, бережно прижимая к себе жену. Положив голову на его грудь, она вскоре уснула. Сам Эрвин ещё долго лежал, глядя на полную луну, ярко светившую сквозь окно, пока наконец и сам не проваливался в сон.             

༺༻༺༻༺༻

            В середине зимы родились близнецы — два голубоглазых и светловолосых мальчика, похожих, по словам господина Смита, на самого Эрвина.              Появление сыновей стало для Эрвина по-настоящему радостным событием. Впервые за долгие годы он был счастлив. Кошмары окончательно оставили его и даже призрачный юноша больше не являлся ему во снах.              Счастье закончилось, когда растерзанное тело жены было найдено на окраине леса.              Темноволосый юноша вновь вернулся в его сны.       

༺༻༺༻༺༻

             После смерти жены Эрвин стал ещё нелюдимей. Он продолжал вести дела поместья, часто проводил время с сыновьями, но с каждым днём он всё сильней погружался в омут прошлого, куда по ночам его затягивали бледные руки незнакомца.              Лес больше не страшил Эрвина. Теперь он его звал.             

༺༻༺༻༺༻

             Эрвин медленно шёл по лесу, всё сильнее отдаляясь от поместья, деревни и оставляя позади всю свою прежнюю жизнь. Теперь лес не пугал Эрвина, он встретил его словно старого друга, заключив в объятья: деревья будто расступались перед ним, освобождая путь, густые кроны раздвигались, пропуская солнечные лучи, спелые плоды, оттягивавшие ветви к земле, готовы были упасть прямо в руки — только протяни.              Эрвин не знал дорогу — лес вёл его сам.              Дойдя до оврага, Эрвин остановился: вдалеке виднелись очертания одиноко стоявшего дома. Сердце радостно забилось в его груди. Он перебрался через овраг и направился в сторону дома. На пороге его уже ждала знакомая фигура.              — Я ждал тебя.              Юноша протянул Эрвину руку, совсем как в его снах. Коснувшись её, Эрвин осторожно провёл кончиками пальцев, ощущая прохладу бледной кожи, а затем поцеловал раскрытую ладонь.              Эрвин заметил, что он даже не изменился, словно и не было этих пяти лет: те же чёрные, как безлунная ночь, длинные волосы, рассыпавшиеся по плечам, та же мягкая улыбка, заставлявшая сердце замирать, те же руки с нежной, как лепестки цветов, кожей. Эрвин сделал шаг ближе, провёл тыльной стороной ладони от виска к впалой скуле, наклоняясь ближе к лицу незнакомца.              — Я тебя не забыл.              Эрвин закрыл глаза и накрыл улыбавшиеся губы своими, нежно целуя. Его руки легли на спину юноши, притягивая к себе. Эрвин почувствовал, как тот в ответ обвивает его шею, и лишь крепче обнял.              Открой Эрвин в этот миг глаза, он бы увидел, как сверкнули в глубине зрачков кровавые отблески.             

༺༻༺༻༺༻

            В знакомой комнате ничего не изменилось. Хотя Эрвину до этого не было никакого дела: кроме стоявшего перед ним юноши, он не видел ничего. Снимая с него одежду, Эрвин покрывал поцелуями его тело, скользил руками по нежной коже, то и дело прижимая к себе.              — Ты прекрасен, — шептал Эрвин, обхватив руками его лицо и глядя в бездонные глаза.              Эрвин провёл по длинным волосам — единственное, что скрывало обнажённую фигуру.              — Я люблю тебя, — Эрвин вновь накрыл мягкие губы своими. — Но не знаю твоего имени.              Он виновато улыбнулся. Юноша отчего-то тихо рассмеялся.              — Кому нужны имена? — с улыбкой произнёс он.              Эрвин погладил его по щеке.              — Мне только твоё имя нужно.              Юноша прижался к его груди.              — Леви, — отчего-то с грустью сказал он. — Когда-то меня звали Леви.              Эрвин наклонил голову, целуя его в макушку.              — Леви… — эхом повторил он.              Леви посмотрел ему в глаза.              — Уже давно меня так никто не зовёт.              Эрвин хотел спросить почему, но не успел: Леви впился в его губы, углубляя поцелуй. Отвечая на него, Эрвин не заметил, как Леви снял с него рубашку, которая упала к их ногам. Приспустив с Эрвина штаны, Леви толкнул его на кровать, после чего стащил их с Эрвина вместе с сапогами.              Эрвин лёг на спину, утопая в мягкой перине, и громко застонал, когда Леви провёл языком по возбуждённому члену и обхватил чувствительную головку губами. Он закрыл глаза и вновь застонал, когда Леви вобрал орган до самого основания, плотно сжимая губы.              Когда Леви отстранился, Эрвин открыл глаза: Леви уже сидел сверху, насаживаясь на возбуждённую плоть и направляя рукой. Эрвин положил руки на его бёдра, сжимая их. Леви упёрся в его грудь и начал плавно двигаться, постепенно опускаясь сильней. Через несколько мгновений он уже быстро двигал бёдрами, насаживаясь на всю длину.              Чувствуя, что находится на грани, Эрвин резко притянул Леви к себе, горячо целуя. Широко распахнув глаза, он излился внутрь Леви, простонав его имя.              В глазах Эрвина потемнело.             

༺༻༺༻༺༻

             Леви приподнялся, выпуская из тугого кольца мышц всё ещё твёрдый член, и слез с кровати, ощущая, как по его ногам течёт густое семя. Достав из груди Эрвина острый кинжал, он увидел, как тёмное пятно быстро разрастается на ней. В ночной тишине было слышно, как горячая кровь тонкой струйкой стекает на пол.       

༺༻༺༻༺༻

      Эрвин лежал в густой траве посреди поляны, залитой ярким солнечным светом. Леви лежал рядом, положив голову ему на грудь.              Вдалеке раздался детский смех.              — Нам пора, — Эрвин грустно улыбнулся, поднимаясь на ноги и помогая подняться Леви.              Эрвин тихо свистнул. Из лесной чащи тут же выбежал белогривый конь вместе с псом — тогда, блуждая по лесу много лет назад, Эрвин был уверен, что потерял их.              Он помог Леви забраться на коня, после чего запрыгнул сам. Он легко похлопал животное по крупу, и то медленно побрёло обратно в лес, скрываясь в густых кустах, но тут же остановилось.              Эрвин смотрел, как на поляну выбегают двое белокурых мальчиков лет пяти. За ними со звонким лаем бегут щенки — такой когда-то был у него самого и вот в какого здоровяка вырос. Мальчики беззаботно смеялись и их смех разносился по всему лесу. Эрвин был спокоен. Он знал, что его сыновей никто не тронет.              Ветки с шумом раздвинулись: на поляну вышел старик Пиксис. Не смотря на почтенный возраст держался он прямо — сказывалась военная выправка.              Видя отца, Эрвин печально покачал головой — господин Смит едва держался на ногах.              Бросив прощальный взгляд на поляну, Эрвин вновь хлопнул коня по крупу, и они бесшумно скрылись в чаще.       

༺༻༺༻༺༻

             Господин Смит сел у камня, одиноко стоявшего посреди поляны в окружении голубых цветов. Тех самых, на которых пять лет назад было найдено тело его единственного сына.