Дни без тебя

— Ирина Алексеевна, — в дверях палаты появился Брагин с пакетом внушительных размеров. На его лице красовалась фирменная улыбка, но что-то в ней Павловой показалось подозрительным. За столько лет совместной работы она научилась различать хоть какую-то малость искренности в своих сотрудниках, — ждали? — Ну, вы же обещали зайти. Значит, ждала, — фирменно ответила она в своей привычной манере. — Как вы? — его голос понизился до полушёпота, после чего на некоторое время в помещении повисла звенящая тишина. Воспользовавшись такой паузой, Олег взял стул для посетителей в конце палаты и передвинул его ближе к кровати заведующей. Бывшей заведующей. — Что вообще произошло? Мы же ничего толком не знаем. Нина вас бегает ищет. Иван Николаевич зашивается в бумажках. А причину такого внезапного отсутствия руководителя нам не объяснили, пришёл этот в костюме и указаний раздал. Вы в курсе всей этой ситуации вообще? — не умолкая произнёс Брагин, сделав удивлённое выражение лица. Загруженная таким потоком негативной информации, женщина не торопилась с ответом. Конечно, она понимала, что если в отделение заявился Алеников, ничего хорошего уже можно было не ждать: каждый его визит в НИИ непременно заканчивался какой-то катастрофой, в последствии чего приходилось разгребать. — Давайте теперь чётко и с расстановкой. Что он говорил? Какие-то документы предъявлял? Какие-то приказы давал? — напрочь игнорируя вопросы своего коллеги и друга, блондинка пыталась разобраться в сути происходящего, чтобы хоть как-то сложить пазл в своей голове. Понимая, что диалог у них как-то не совсем клеится, а напоминает больше форму допроса, Павлова сделала глубокий вдох и выдох, прикрыв глаза, сменяя тему. — Я нормально, правда. И спасибо, что приехали. — она слабо улыбнулась, глядя коллеге в глаза. — Вот, другое дело, — наконец-то искренне улыбнулся хирург и вспомнил про принесённый с собой пакет. Начал выкладывать на стол продукты, до жути банальные апельсины, яблоки и… копию документа о снятии Ирины Алексеевны с должности. — Не поняла, — проморгавшись, Павлову настиг кашель, после чего истерический смех. Меньше всего она ожидала видеть именно это. — Думаю, нужно кое-что прояснить… — напрягся он. Разговор их затянулся на больше, чем полтора часа. Но время сейчас волновало их меньше всего: окончательных подробностей друг от друга они так и не добились. Павлова так и не призналась в случившемся, ссылаясь на несчастный случай, никак не упоминая Анатолия, а Брагин не спешил делиться услышанным от этого самого чиновника. Грязи там было больше, чем могло показаться на первый взгляд. Про прошествии ещё несколько часов порог больницы наконец-то переступил Кривицкий, нёсшийся сюда на крыльях любви, ещё не подозревая, что его любимая и ненаглядная в курсе всего произошедшего в Склифосовском. Как только его нога ступила палаты Павловой, он сразу же уловил её строгий взгляд и недовольное выражение лица. — Ты долго молчать собирался? — грубо отсекла она, сложив руки в замок. Была надежда, что придётся услышать всю правду от родного человека, а не от сотрудников. Именно это и «подкосило» Павлову. Кривицкий немного растерялся от такого тона, хотя он должен был привыкнуть за столь длительное время совместного проживания к её манерам. Помявшись несколько секунд у порога, он прошёл вглубь палаты и присел на стул возле кровати. — Брагин уже приходил? — косясь на роскошный букет белых роз, произнёс Кривицкий, уже осознав, что имела ввиду Ирина Алексеевна. — Приходил. И всё рассказал, как нормальный человек! — слегка на повышенном тоне произнесла она, придерживаясь зрительного контакта с ним. — Гена, ты мог бы мне обо всём сам рассказать, — более спокойным голосом произнесла она, не в силе злиться. — Я не хотел, чтобы ты нервничала. Тебе сейчас лишние разговоры ни к чему, — уловив от Павловой волну негодования, Кривицкий с раздражением произнёс эти слова. Но с раздражением ни от её содействия, а от злобы на самого себя: не нужно было разрешать посещение коллег, дабы уберечь Ирину от лишни разговоров, — не нужно было впускать сюда Брагина. — произнёс он мысли в слух, покосившись в сторону. — Если бы Брагин не пришёл, я бы, наверное, узнала обо всё самая последняя. Ни от кого же не дождёшься, — сердито произнесла она, и между ними повисла неловкая тишина. — Ну, извини, что хотел тебя предостеречь, — с некой иронией сорвалось с уст Геннадия Ильича, на что Павлова ответила вопросительным взглядом. — Вот только не надо строить из себя обиженного, — сорвалось в ответ у неё. Оба глядели непрерывно друг другу в глаза, это накаляло обстановку ещё больше, — и вообще, лучше бы ты заявил в полицию, чем мусолил это по отделению. — Я заявил, не переживай. — он сменил тон на ласковый, понимая, как тяжело ей сейчас. И очередные обиды здесь вовсе ни к чему, — вестей пока нет, но они обязательно будут. Кривицкий глянул в её сердитые глаза, которые в мгновение сменились на добрые. Что творилось с этой женщиной — было непонятно. Настроение менялось буквально каждую минуту. — Ты только не сердись, но мне пора. Я обещал одному очень важному человеку быть через полчаса по очень важному делу, — быстро проговорил он, внезапно вспомнив о встрече с влиятельным человеком, который поможет в деле с Алениковым. — Ты сегодня ещё придёшь? — злость улетучилась словно по щелчку. Ирина Алексеевна смотрела с надеждой в глазах на родного ей человека, боясь, что слишком была груба и обидела его. — Куда же я денусь, — лёгкая улыбка коснулась его лица, и он по-доброму посмотрел на неё. Взяв её ладонь в свою, он оставил на ней несколько поцелуев, после чего в абсолютной тишине покинул палату. *** Мужчину всё терзали мысли. Мысли о том, как бы подставить Павлову. Он не мог уняться, подстроенная авария была далеко не концом в его планах. Этим мужчиной управляло нечто сумасшедшее. — Послушайте, — спокойно начал свою преднамеренную речь Анатолий Борисович, — не вы ли, Аркадий Николаевич, хотели быть главврачом этой больницы? — задел за живое он мужчину, который всем сердцем желал заполучить кресло главного. — Послушайте, это противозаконно. Если придёт проверка и обнаружит недостачу по этим препаратам, то… — не успел договорить Капинский, как его перебил чиновник: — Не придёт к вам никакая проверка, — убедительно произнёс Алеников эти слова, что у собеседника не осталось никаких сомнений, — с завтрашнего дня вы официально главврач. Ни за что не переживайте, всё будет чётко и в срок. — заверил Анатолий, после чего Аркадий Николаевич отдал ему нужный препарат, ради которого и затевалось не совсем законной дело. Покинув кабинет Капинского, Алеников хитро ухмыльнулся, ведь пока всё идёт по его грандиозному плану, и ничто не в силе его остановить.