If I Can't Have Love, I Want Power

Halsey — Girl is a Gun

Во дворце наконец-то стало тихо. Все наконец-то вернулись к своим прямым обязанностям. Лишь король тихо ворчал, когда оставался один, ведь ему страшно не нравилось подсчитывать, сколько денег он потерял из-за действий своего мужа. Питеру же наоборот доставляло невероятное удовольствие видеть, как Квентин постоянно что-то бормочет, склонившись над бумагами, когда работал в их спальне. Как и обещал юноша, рейтинг короля и правда пополз вверх. Ему начали приходить письма с благодарностями и еще большим почитанием его персоны. Это немного сглаживало ситуацию для принца. Питер возобновил свои занятия в библиотеке, пробираясь туда, когда никто особо не горел желанием брать книги, в полдень. Ему нравилась полнейшая тишина и мрак последних осенних дней, что даже днем пришлось зажигать большую люстру и свечи. После юбилея королевства принц точно убедился, что знания о государстве и всех его аспектах ему нужны, как воздух, если он хочет выжить и выбраться отсюда. Пара книг уже были осилены. Не грандиозное количество, конечно, но парень все равно собой гордился. Осознавая все то, что с ним здесь произошло за все время, он понимал, что достойно справляется. Когда пришел день первого занятия у Старка, на душе стало немного боязно. Питер даже почему начал жалеть, что затеял все это. Он ведь никогда не дрался, не учился этому и оружия в руках-то не держал, но, как принц, он не мог просто струсить и отказаться от помощи такого человека, как главнокомандующий. Специально для такого случая Питер выпроводил утром всех слуг и оделся совсем просто: просторные штаны и рубашка. Его волосы были растрепаны, а шея ликовала, ведь сегодня ничто ее не стягивало. Парень зашел в абсолютно пустой зал, где тренировались солдаты. На другом его конце стоял Старк, натирая метательные ножи. Он тоже решил сегодня обойтись без формальностей в одежде. Увидев принца, тот встрепенулся и пошел ему навстречу. — Доброе утро, — поприветствовал он Питера. — Готовы? — Да, — принц выпрямил спину и отвел плечи назад, пытаясь не показаться слабой омегой, которая зачем-то лезет не в свое дело. Постоянные обвинения со стороны короля давали о себе знать, пусть юноша и всячески старался не принимать их близко к сердцу. — Тогда пройдемте сюда, — Старк подвел принца к стене, на которой висели копья разных видов, разной длины и с разными наконечниками, и взял самое стандартное в понимании Питера. — В нашей армии копья используются самым примитивным способом — для метания. Это оружие не такое уж и простое, требует хорошей координации и контроля. На обычном поле боя нет времени и нужды поражать противника красивой техникой. Но копье может быть очень эффективным на дуэлях и в ближнем бою. Особенно, как я уже говорил, в руках омег. Старк крепко сжал копье в руке, провернул его пальцами на триста шестьдесят градусов, померил по руке, будто не замечая тяжести металла. Но затем он отложил свое оружие в сторону и достал откуда-то простую палку, которая была такой же по длине, как и копье, протянув ее Питеру. — Пока что вам лучше тренироваться так, — юноша кивнул, понимая, что это простейшая техника безопасности. — Итак, просто повторяйте за мной. Начнем со стандартной стойки: правая нога впереди, правая рука хватает копье посередине, левая — почти за самый конец. Держите копье под углом от тридцати до сорока пяти градусов. Основное движение — выпад вперед. Каждое свое слово Старк иллюстрировал действиями, а Питер повторял за ним, боясь сделать глупую ошибку на таком простом этапе. Он принял нужную стойку, взял правильно копье и повторил выпад. — Теперь повторяем это движение. Через пятнадцать минут монотонного повторения стойки и выпада у принца заболела спина, которая уже давно не ощущала таких нагрузок. Болели и синяки с кровоподтеками, оставшиеся после не самых, мягко говоря, нежных прикосновений короля по ночам. Старк видел, как юноша немного хмурится из-за ноющих мышц, но был доволен, что не слышал пока ни одной жалобы. — Контроль копья в руке очень важен. Постоянно необходимо менять положение оружия, чтобы запутать противника. При перемене рук нужно менять хват ближе или дальше от наконечника. Следующие двадцать минут в зале снова царила тишина, слышались лишь тяжелые выдохи принца, который иногда поглядывать на своего учителя и резко отводил взгляд, когда оказывался обнаруженным. В помещении было немного прохладно, так как оно находился на подземном уровне в крипте дворца. Питер иногда чувствовал ветерок, обдувающий его и холодящий мокрую от пота кожу. В его руке находилась лишь обычная палка, а не копье, которое было в два раза тяжелее, но мышцы уже кричали и молили об отдыхе. Старк это заметил, остановился и попросил остановиться юношу, забрал у него палку и пригласил сесть на пол для разминки. — Наверное, стоило начать с общих упражнений для тела. Обычно я не занимаюсь с теми, у кого физическая подготовка ниже среднего, — сказал альфа, показывая, как нужно разминать руки, плечи, лопатки после полученной нагрузки. Питер покорно повторял за ним. — Когда я жил в своем родном районе столицы, то гораздо больше двигался, всегда была физическая работа. А здесь просто хожу от своей комнаты до библиотеки, потом до учителя этикета, а потом на танцы. Вот и вся нагрузка. — В таком случае наши занятия будут крайне полезны для вас. Надо быть сильным для вынашивания здоровых наследников, — мужчина улыбнулся, но его последние слова заставили принца взгрустнуть. Он хотел хотя бы здесь отдохнуть от этого постоянного давления. — Да, — все же ответил Питер. — Да, вы правы. Парень не понимал Старка. Вернее, не полностью. Тот ведь знал, что Питер пытался сбежать, был свидетелем жестокости короля, исполнив приказ подстрелить юношу, так почему думает, что тому хочется оставаться здесь? Мужчина в курсе всего, но просто покрывает того, кому служит? Или ему сообщили ложную информацию, и тот теперь не имеет верного представления о происходящем? Тогда почему он согласился заниматься с Питером, да еще и в тайне от Квентина? — Я вас чем-то расстроил? — спросил Старк, заметив, как юноша погрузился в свои мысли. — Нет, совсем нет. Просто я задумался, — Питер улыбнулся своей стандартной фальшивой улыбкой, чем поразил мужчину. Старк не был дураком и замечал, как «рабочая» улыбка принца, предназначенная для официальных приемов, отличается от той искренней улыбки, которой главнокомандующий удостоился среди картин в одном из дворцовых коридоров. — Готовы продолжать работать с палкой? — спросил он, чтобы не думать о том, что упустил призрачное доверие самого нетипичного обитателя королевского двора, которого хотел узнать получше. — Да, — боль в мышцах Питера утихла, руки и спины все еще ныли, но жаловаться он не собирался. Все-таки эти занятия — его личная прихоть. Они еще около часа тренировали стандартную стойку и выпады со сменой положения копья-палки в руках, иногда отдыхая, пока движения принца не стали уверенными и точными. У него появилась необходимая база для последующих уроков. Посмотрев на небольшие настенные часы, Питер устало и грустно сказал: — Мне пора, скоро будет обед, на котором я должен присутствовать. Когда я могу прийти в следующий раз? — Завтра, — у Старка на секунду появилось внутри неприятное чувство, будто отпускает принца в логово зверя, поэтому добавил: — Если у вас какие-то проблемы, вы можете обратиться ко мне. — Спасибо, — ответил Питер и быстро направился в сторону выхода, не поняв, к чему были эти последние слова. Разве Старк переживает о нем? Это их третья личная встреча. Видимо, главнокомандующий почувствовал себя неуютно после растерянного ответа юноши на свою реплику по поводу детей и решил исправить ситуацию. Питер за несколько минут дошел до королевской спальни, принял душ, переоделся и помчался на традиционный обед, который должен был вот-вот начаться. Под звон колокола, ознаменовавший час дня, охрана открыла двери столовой, куда вошел принц. Король уже сидел во главе стола и ждал, когда принесут первые блюда. Юноша сел напротив, вдохнув запах пряного супа. Его живот тихо заурчал после физических нагрузок. Первые пять минут обеда прошли в тишине, как это бывало обычно. Квентин ритмично уплетал суп, ломая хрустящий хлеб и обмакивая его в бульон, иногда сигналя жестами прислуге что-то подать или унести. Питер ел помедленнее, но получал от этого не меньшее наслаждение. — Сегодня первая партия оборудования отправилась к Роджерсам, — неожиданно заговорил король, отставив от себя пустую тарелку и ожидая основного блюда. С чего это он решил посвятить мужа в государственные дела? — Потом отправятся и люди для помощи? — Питер все же поддержал разговор, поняв, что такой шанс упускать нельзя. — Да, через несколько дней, когда работа по сбору последнего урожая на наших полях полностью закончится. Будут сажать зимние культуры, чтобы народу было, чем питаться до весны. Питер понимал, что, если бы он не вмешался тогда, то целое графство на севере осталось бы без пропитания на целых четыре-пять месяцев. Юноша почувствовал себя полезным и внутренне улыбнулся, так как в открытую выражать радости было нельзя. Дальнейший обед снова прошел в тишине, но Питер мысленно отметил еще одну свою маленькую победу.

***

На следующем занятии Старк был менее разговорчивым, и Питер не понимал почему, ведь не заметил ничего катастрофического в их прошлом разговоре. Он пытался сам подавать голос, чтобы их тренировки не превратились в балласт для обоих. Сегодня они занимались повторением усвоенного и вводили новые элементы. Юноша, что уж тут скрывать, проклинал все на свете, ведь его мышцы сильно болели после вчерашнего усиленного занятия. Сегодня движения выходили более скованными и неловкими, но Старк все понимал и не настаивал на идеале, что всегда требовал от своих солдат. В какой-то момент они оказались стоящими друг напротив друга, начав осторожно ходить по кругу в небольшом приседе для тренировки движений. — Выпад, отходите, меняете руку и место хвата, снова выпад, — Питер повторил указания, но очень медленно, все еще путаясь в руках и ногах. Он искоса наблюдал, как Старк, словно рысь, крадётся, его шаги были абсолютно бесшумны, а тело готово отражать любую атаку. — Хорошо, но теперь быстрее. Юноша повторил комбинацию настолько быстро, насколько смог, но даже пробиться сквозь защиту главнокомандующего оказался не в состоянии. В этом и была его задача сегодня. Пока Питер имел минимальные навыки боя на копьях и двигался медленно, Старк мог спокойно считывать его действия и отражать слабенькие удары. — Можешь чередовать хват одной и двумя руками. Отводя копье, держи его одной рукой, а нанося удар — двумя. Так удар будет сильнее, а контроль копья в руках быстрее и незаметнее для противника, — пояснил Старк. Ему нравилось, как ведет себя принц, не ожидая такого от человека, который познал богатство и не зазнался. Персону Питера окружала аура загадочности и неопределенности во дворце. Ходили разные, не самые приятные слухи, и, если они были хотя бы частично правдивы, Старк не представлял, что ему следует делать: защищать своего короля, которому он поклялся служить, или спасать его мужа. Ему хотелось узнать все из первых уст, но пока боялся задавать прямой вопрос юноше. Они ступали по начерченному в голове кругу. Питер пытался атаковать, а Старк отбивал эти атаки, но не нападал в ответ. Пока что парень не совсем понимал, почему копье — оружие омег, но, видимо, это откровение ждало его в будущем, когда он научится чему-то большему. Сегодня их урок был уютным для юноши. Не ощущалось никакого давление, не поднимались щекотливые вопросы, а еще в зале для тренировок не было следов Квентина, Питер не чувствовал фантомных прикосновении, чужих рук на своей талии, чужой кислой на вкус слюны на зубах. Тут была исключительно его со Старком территория, их личное место. Здесь он чувствовал свою силу. Пусть у Питера еще мало что получалось, но он осознавал, что сможет стать оружием, пусть только для самого себя, и король пожалеет, что не скрестил пальцы на удачу, когда решил убить его семью и пленить самого омегу. — Снова задумались? — спросил мужчина, удивленный, что парень долго не атакует. — Да, но не переживайте, — Питер улыбнулся. — Вы тут совершенно ни при чем. На этот раз улыбка была самой что ни на есть искренней, поэтому Старк расслабился и четко отразил удар, который грозился прорвать его защиту. — Хорошо. На сегодня достаточно, — сказал мужчина и вышел из воображаемого круга. — Спасибо, — Питер кротко поклонился, чего явно не мог делать по правилам королевского двора, но, считая это место свободным от условностей, позволил себе такую фамильярность. Главнокомандующий счел своим долгом поклониться в ответ. — До завтра, Ваше Высочество. Сегодня необходимо было принять блокиратор течки. Пока что пропажи двух колец не заметили, а еще не обнаружили тайник с запасами наркотика, который находился прямо в королевской спальне. После приема блокиратора Питер всегда чувствовал слабость, его внимание не хотело сосредотачиваться на одной точке, поэтому проще всего было лечь в постель и дожидаться прихода Квентина. Юноша принял расслабляющую ванну, везде вымылся, чуть не заснув прямо в теплой воде, и, натянув просторную домашнюю одежду лег под одеяло с книгой о незамысловатых приключениях героя-дурачка. Ни слуги, ни король не должны знать, что он способен читать что-то серьезнее. Когда тусклое солнце начало заходить за горизонт, дверь спальни открылась. Квентин был в среднем расположении духа. Возможно, кто-то из советников предложил тупую идею, а может снова пришли не самые оптимистичные новости от солдат, находящихся в местах, где могут столкнуться две армии. Король разделся и сел на кровать, посмотрел на мужа, коснулся его щек и груди, оценивающе проведя взглядом. — Твоя кожа выглядит гораздо лучше, чем, когда ты только приехал сюда. И в целом ты выглядишь куда здоровее. Почему же течка не наступает? — спросил он то ли у самого юноши, то ли у Вселенной. — Возможно, роль этих двух месяцев пока совсем незначительна, и течка наступит, как и у всех, кто живет у болот столицы, в двадцать один, — Питер безразлично пожал плечами. — Надо показать тебя лекарю. Возможно, он способен сказать, когда придет течка, и почему ты пока еще не забеременел. — Два месяца для зачатия — ничто. Многие пытаются годами. Мне всего двадцать. Даже если впервые понесу через лет пять, смогу родить два-три раза, — говорил юноша, пытаясь сохранять невозмутимостью. — Но наследника нужно воспитывать уже сейчас, — возразил Квентин. — Зачем? Ты еще молод и полон сил, просидишь на троне лет тридцать, как минимум, — Питер чувствовал усиливающийся запах альфы, который хотел трахнуть своего омегу прямо здесь ради зачатия, и у юноши было мало времени для того, чтобы отговорить его. Но через пару секунд он понял, что сделать этого не получилось. Квентин накинулся на Питера, стянул одежду, поставил раком, как любил, и вошел грубо, без подготовки. Юноша закричал, но вырваться не смог, ощущая, как крепкие руки держат его, чтобы желанное тело не сдвинулось ни на миллиметр. Сегодня почему-то было особенно больно. Внутри чувствовалось адское пламя, пожирающее плоть. Было так стыдно и мерзко от осознания, что эту грязь и этого человека никак не смыть с себя. Как же принц ненавидит Квентина и свой титул. Питер Смиренный. Он снова был готов сломаться. Его шею прижали к кровати, сжав так, что парню не хватало воздуха, пусть чужая рука лежала на шее со стороны затылка. Когда король кончил, то вошел в мужа как можно глубже, а Питер почувствовал, что его тошнит. Ужин требовал выхода наружу, и юноша надеялся, что вместе с почти полностью переваренной едой выйдет и мерзость, оставленная Квентином. Сегодня юноша позволил себе убежать в ванную до того, как король заснул. Он восстановил дыхание, усевшись на холодный пол и уткнувшись лицом в ладони. Ноги дрожали от долгого стояния в неудобной позе и сильной боли в прямой кишке. Снова пришлось набирать воду в ванную, чтобы вымыть из себя сперму и холодный пот. Пока вода лилась из немного заржавевшего крана, Питер очистил желудок, почувствовав некое облегчение. Сесть в теплую воду юноша не смог сразу — внизу сильно щипало и даже жгло. Пальцы входили внутрь болезненно, несмотря на двадцать минут анального секса. — Черт! — сдавленно выругался Питер. На пальцах вместе со спермой оставалась кровь. Его порвали. Достав из тайника в ванной обезболивающие и заживляющую мазь Ванды, парень обработал то, до чего мог дотянуться, и, собрав волю в кулак, вернулся в спальню, обнаружив, что Квентин уже спит.

***

Следующие несколько тренировок у Старка проходили трудно. Полноценно двигаться было еще сложно, даже простая прогулка от спальни до столовой причиняла боль. Визит к Ванде оставил Питера в смешанных чувствах: та дала еще лекарств, но на рассказ об очередном насилии отреагировала, мягко говоря, сдержанно, видимо, не желая копаться в этой теме. Старк видел, что с принцем что-то не так, но спросить боялся, ожидая, что тот расскажет все сам, если в этом будет необходимость. Но, несмотря на такое плачевное состояние, юноша делал успехи. Его скорость и реакция становились быстрее, удары точнее, а тренировки насыщеннее. К обычному хвату добавился еще и обратный, который Питер осваивал дольше всего, постоянно путался в комбинациях и сбивался с ритма, но все равно уходил довольный и возвращался в ожидании чего-то нового. — Могу я спросить кое-что? — Старк удивился такой инициативе принца, ведь тот в последнее время молча впитывал информацию, и сначала подумал, что это будет вопрос по теме их занятий. — Конечно. — Вы знаете истинную причину начала войны, которая сейчас идет? — главнокомандующий застыл на месте, задумчиво посмотрел на Питера и тяжело вздохнул. — Зачем вам знать это? — спросил мужчина, откладывая тренировочную палку в сторону, решив, что на сегодня нагрузок принцу точно хватит. — Разве это не естественно — хотеть знать истину? — но для Старка эта причина была не слишком весомой, поэтому Питер продолжил. — Хоть меня здесь никто не воспринимает, как настоящего принца, я все равно чувствую ответственность за жизни, которые уносит эта бесполезная бойня. Когда жил в столице, нас кормили пустыми речами о справедливости войны, сдирали налоги и уходили. Тут ситуация не очень изменилась, вот только я вижу каждую неделю, как возвращается сильно поредевшая армия с раненными и умершими в дороге людьми, и не понимаю зачем все это. Мужчина еще раз выдохнул и сел на пол, жестом позвав за собой Питера. Тот сел лишь на колени, но был серьезно настроен на разговор. — Да, даже во дворце мало кто знает о реальных причинах: сам король, его самые близкие советники, министры и я. Насколько эта война беспощадная и затяжная, настолько глупая у нее причина. Три года назад у нас были неплохие отношения с королевством Щита, с которым мы сейчас воюем. Ник Фьюри, местный король, как и наш, был приглашен на свадьбу одной из самых богатых и влиятельных семей своей страны. Они производили оружие, поэтому имели связи со многими важными главами государств. Невеста, которая была выдана замуж, как оказалось, насильно, искала любой способ, чтобы избежать бракосочетания и строила глазки Квентину Беку. Тот не смог сдержаться и переспал с невестой прямо перед ее свадьбой. Жених узнал об измене, но невеста не призналась, с кем это произошло. Свадьба, понятное дело, не состоялось, а ее отец и Ник Фьюри, их король, были в ярости, так как это брак давал выгоду и в бюджет семьи, и в казну государства. А через пару дней невеста пропала, сбежала, оставив письмо, что переспала именно с нашим королем. Конечно же, все решили, что убежала она сюда. К воротам дворца уже на следующий день нагрянуло целое войско. Король признался, что действительно спал с той невестой, но отрицал, что та находится здесь, что было правдой. Ему не поверили. Войско Фьюри штурмовало замок, так как дело было не только в деньгах, но маячил еще и громкий скандал, который опорочил бы честь той богатой семьи и самого короля Ника Фьюри. Потом войско прошлось еще и по окраине столицы и нескольких деревням в округе, нанеся большой ущерб на миллионы. Такого наш король простить не мог. — Я помню это, — кивнул Питер. — Я жил на другом конце города, но слышал, что неизвестное войско разгромило несколько рынков, домов и одну церковь. Но как их не опознали? Ведь так бы все узнали хотя бы косвенную причину. — Те солдаты были в форме без опознавательных знаков. Видимо, специально. Разглашение причин не выгодно ни одной из сторон. Как я уже сказал, это будут огромные репутационные, а в следствие и финансовые потери для той семьи и короля враждующего государства. Для нашего короля тоже обнародование спровоцирует скандал, ведь он переспал с чужой влиятельной невестой прямо перед бракосочетанием. Ник Фьюри сказал, что они разойдутся полюбовно, если мы вернем эту невесту на родину и принесем официальные извинения. Первый пункт с нашей стороны неисполним, но и Квентин Бек ни в какую не хочет приносить извинения и даже идти на простой контакт из-за того ущерба, который причинили вражеские солдаты в тот день. — И никого не смущают огромные людские потери из-за такой глупой причины? Из-за простого секса? — возмутился Питер. — Видимо, нет. Истинная причина не разглашается, кому-то известная лишь часть информации, так как все скрыть было просто невозможно. У нас думают, что короля несправедливо обвинили в связи с невестой, оклеветали, разнесли несколько деревень, а теперь хотят извинений. А обычным людям не сообщают даже и этого. В стране Ника Фьюри явно говорят, что невеста точно здесь. — А где она на самом деле? — Никто не знает. Скорее всего она воспользовалась суматохой и сбежала в неизвестном направлении от нежеланных свадьбы и жениха, не подозревая, что ее признание может привести к таким последствиям. Но весь этот балаган помог ей хорошо спрятаться. — То есть эта война может идти еще много лет, пока короля не сменит его наследник? — обреченно спросил Питер, чувствуя, что его колени затекли. — К сожалению, да. Все посвященные в истинные события три года назад пытались отговорить короля от войны, но тот не согласился. Он и сейчас решает, что поступает правильно. Юноше оставалось лишь кивнуть и закрыть эту тему. Теперь он совершенно не представлял, как заставить короля дать заднюю. Попрощавшись со Старком, Питер ушел, оставив того в странных чувствах. Главнокомандующий не привык чувствовать себя растерянным. Принц чувствовал, что до сих пор не до конца восстановился после того, как король порвал его. Даже лекарства Ванды не могли помочь в полной мере. Поэтому оставалось только надеяться, что у Квентина снова не будет сил после долгого государственного собрания, проходившего сегодня во дворце. Питер знал, что и Старк был там после их тренировки. Может, теперь через него будет возможно получать необходимую и важную информацию. Закат стал временем томительного ожидания и надвигающегося страха для Питера. Он уже привык, что в это время суток все внутри начинает сжиматься, ожидая приговора на эту ночь. Услышанные шаги усилили сердцебиение, звук поворота дверной ручки бросил в жар. Как же он ненавидит короля. — Раздевайся, — скомандовал Квентин, только войдя в комнату, и тоже начал стаскивать с себя одежду. — Нет, — выжал из себя Питер, смотря в пол. — Что? Повтори, — король, почувствовал прилив возбуждения, крался к кровати, опешив, что его жертва ослушалась. — Я сказал, что сегодня ничего не будет. И завтра тоже, — юноша звучал увереннее, но от страха сжимал простынь. — С чего это? — по интонации было понятно, что короля мало заботит причина, он был готов взять омегу, несмотря на его отказ. — Потому что в прошлый раз ты порвал меня, — прошипел Питер, теперь уже смотря альфе прямо в глаза. — И, если ты хочешь, чтобы я родил здорового ребенка и не сдох при этом, контролируй свои порывы. Ведь наш любимый король — человек, а не животное. Питер почувствовал сильную боль у губы после оглушающего удара по своему лицу. Король презрительно посмотрел на него и ударил еще раз, на этот раз в живот. — От этого тебе ничего не будет. Считай, что я провел воспитательную беседу, — Квентин отошел, чтобы полностью сменить официальную одежду на более удобную, и желчно произнес: — Мелкая тварь. Юноша посчитал, что такой исход ему нравится больше. Они легли спать в абсолютной тишине. Почему-то именно завтра Старк решил, что Питер уже готов не только для слабеньких атак, но и для тренировки реакции и блокировки ударов мужчины. Они снова крались в полуприсядь по воображаемому кругу, по очереди выполняя простейшие комбинации. Кажется, именно сейчас юноша начал понимать, почему традиционно копье считалось оружием омег. Используя свою природную гибкость и изящность, он уклонялся от прямых выпадов, хорошо контролируя свое тело, и даже сумел отобрать у Старка копье-палку, за что получил довольный и полный одобрения взгляд. Питер потихоньку сам отходил от базовых стоек и выпадов, начинал думать головой и рассчитывать, в какую сторону лучше двинуться, и какие хваты чередовать, чтобы запутать противника и нанести удар. Простая палка в его руках становилась настоящим оружием, которым он уже мог спокойно избить не слишком смыслящего в боевых искусствах человека. Старк его никак не ограничивал, не загонял в рамки правильных и неправильных приемов. К концу дня у них выходил уже неплохой дружеский бой, медленный и немного неуклюжий, но принц получал невероятное удовольствие от того, что мог дать отпор и нанести парочку ударов. В какой-то момент они так заигрались, ведомые неким детским озорством, что Питер пропустил удар, который пришелся прямо в живот. Старк бил совсем не сильно, но парень заметно отшатнулся, ведь вчера там оставил свой след король. — Я вас сильно ударил? — испугался Старк, подлетев к принцу и усадив его на пол. — Нет, все хорошо, — Питер понял, что показал слишком много, поэтому снова нацепил свою фальшивую улыбку и выпрямился. — У вас даже холодный пот на лбу выступил, — мужчина не отступал. — Я мог сильно вас ударить в солнечное сплетение, не рассчитав. Поэтому, пожалуйста, дайте мне посмотреть. Юноша хотел заплакать, как маленький ребенок, чтобы его оставили в покое. Его пугала перспектива, что мужчина узнает все его слабости и постыдные тайны. Старк полностью уложил принца на пол и задрал его рубашку, никак не ожидая увидеть на торсе несколько багровых и лиловых синяков и даже желтые следы от тех, что уже исчезли. Он заметил, как руки Питера немного трясутся, и опустил рубашку обратно, чтобы не смущать его. Тишина, образовавшаяся в зале, оглушала. Принц поднялся, не смотря на Старка, и уже пытался придумать пути отхода. От позорного побега его остановил обеспокоенный голос мужчины: — Те слухи, которые ходят о вас с королем, — правда? — юноша обернулся и застыл. Взгляд Старка был таким тревожным, ему и правда было не все равно. Внутри Питера разлилось тепло. Он так хотел в самом начале рассказать всем, что его насилуют и бьют, но сейчас, когда его спросили напрямую, все слова застревали в горле. — Я не знаю, о каких слухах вы говорите, — Питер полностью взял себя в руки и, чтобы не выдать себя еще раз, надел маску безразличия и непонимания. Правдоподобная ложь никак не приходила в его голову, поэтому он не стал врать о происхождении синяков, а просто поблагодарил Старка и ушел, снова оставив того в растерянных чувствах.