Последний год

Накинув конец электрической гирлянды на вкрученный в стену гвоздик, Христина отошла и окинула оценивающим взглядом результат. Золотые огоньки заиграли на обоях. — Как думаешь, нормально? — Отлично, — ответила Ира, заходя в комнату. — Всё просто отлично, как всегда, не переживай. — Я просто хочу создать атмосферу праздника, — сказала Хиса. Она была одета в симпатичную блузку и нарядную юбку чуть выше колена. — Когда здесь есть ты, никакой праздник не нужен, — Ира приблизилась к девушке и поцеловала её в макушку. На часах было 16:38. Раздался звонок в дверь. — О, уже пришли! — улыбнувшись, Хиса направилась в коридор. — Здаров! — запыхавшись, воскликнула Саша, когда дверь открылась. — Скажите сразу, где еда. — Э… На кухне, — в лёгком недоумении Христина указала на дальнюю дверь. — Мерси, — скинув обувь, Саша бегом пронеслась по коридору и скрылась в кухне. — Зачем ты ей сказала?! — послышалось на лестничной клетке. В следующую секунду Костя подлетел к двери и через плечо Христины заорал так, что эхо разнеслось по всем этажам: — Саша! Не смей ничего жрать! — и так же вихрем пронесся мимо девушки вслед за подругой. — Именно эти двое первые припёрлись, — Ира, улыбаясь, стояла в дверном проёме комнаты, оперевшись плечом о косяк, наблюдая за полуоглохшей Хисой. — Да уж, — та закрыла дверь. В глубине квартиры послышались крики. Зайдя в кухню, девушки увидели, как Саша одной рукой держит пакет чипсов, другой пытаясь защищаться, а Костя стоит перед ней, замахнувшись гитарой, как бейсбольной битой. — Саша, брось еду, или, клянусь, я тебя ударю, — с угрозой произнёс он. — Только попробуй, я тебе мозг через уши высосу, — озорно скалясь, ответила Саша. Остальные припасы, подготовленные Хисой заранее, она, видимо, стащить не успела, так как они кучкой лежали на большом обеденном столе. В коридоре снова раздался звонок. — Так, видимо, мне надо дежурить у двери, — отрывая взгляд от занятной сцены, произнесла Хиса и отправилась принимать новых гостей. — Привет, — на пороге стояли Эдик и Марина. — Привет, проходите, — пропуская их в квартиру, сказала Хиса. — Только в кухню не суйтесь, там аншлаг. — Саша уже пришла что ли? — снимая куртку, улыбнулась Марина. Хиса коротко кивнула. Эдик с Мариной прошли в просторную гостиную, а спустя пару минут из кухни вышел Костя, закинув брыкающуюся Сашу на плечо и ловко уворачиваясь от её ударов. — Можно её запереть где-нибудь? Иначе еда не проживет дольше пяти минут, — морщась от удара кулаком по спине, спросил Костя. — Я не обедала, ты, жандарм! — отчаянно вскрикнула Саша. — Не ври, ты бы уже в обмороке валялась, — ответил Костя. Когда Саша успокоилась, а все комнаты большой квартиры Хисы были изучены Эдиком, пришедшие расположились на широком мягком диване в гостиной. — Так, без музыки не то, — сказал Эдик и, вооружившись портативной колонкой, включил ненавязчивую песню. — Да чё ты со своей попсой, живая музыка — вот это вещь! — воскликнул Костя и потянулся за гитарой. — Дамы, ваши пожелания? — Костик, давай подождём других, а потом уже все вместе споём, — предложила Христина. — Эх, неинициативные вы! — раздосадованно произнёс Костя. — Может, сыгранём во что-нибудь? — приободрилась Саша. — Например, кто больше попкорна себе в рот запихает. — Я щас сыграю с тобой в догони меня кирпич, — угрожающе произнёс Костя. Решили играть в «Монополию», однако, после того, как Ира друг за другом обанкротила Эдика, Сашу и Марину, эта затея была отброшена. — Давайте хоть пиццу закажем, — взмолилась Саша. Все согласились. Пока Марина диктовала заказ, в коридоре вновь раздался звонок. — Привет, — открыв дверь, Христине пришлось высоко задрать голову. На пороге стояли Рома и Боря. — Привет, — поздоровался Рома. — Все уже пришли? — Ещё не все. Проходите. Компания увеличивалась, и, пока Костя отвоёвывал территорию кухни, стараясь уберечь еду от Саши, Эдик, Рома и Ира играли в покер. Боря устроился в кресле в углу комнаты, достал небольшую книжку в мягком переплёте и, надев очки, погрузился в чтение. — Иду! — крикнула Хиса, направляясь в коридор, когда в дверь снова позвонили. Пришли Аня и Артём. Когда они вошли в гостиную, Эдик бросил многозначительный взгляд Артёму, на что тот только еле заметно махнул рукой и повёл уголком губ. Аня устроилась в углу дивана и, казалось, не была расположена к диалогу. — Может, включим фильм? — предложил Артём, глядя на широкий плазменный телевизор, висевший на стене перед диваном. — Вот, голова! — указывая на Артёма, воскликнул Костя. — Давайте, конечно. Алиев полистал список фильмов и включил какой-то наивный мюзикл 80-х. Настроение у всех заметно поднялось. В коридоре вновь послышался звонок. — Пицца приехала! — встрепенулась Саша и рванула в коридор, опережая Хису. — Здравствуйте, — девушка с довольным видом открыла дверь, но улыбка тут же спала с её лица. — Эй, вы не пицца! — Какая пицца? — воскликнул Женя, стоявший на пороге. Рядом с ним стоял Марк. — Мы лучше, чем пицца! — Да что ты говоришь, — стоя в проёме двери, усмехнулся Костя. — Да, — проходя в коридор, сказал Женя, — потому что у нас есть кое-что поинтересней. Он снял с плеча тяжелый с виду рюкзак. Такой же был у Марка. Раздался приглушённый звон бутылок. — Золотой ты мой человек! — с улыбкой забирая из рук друга сумку, сказал Костя. — Боюсь спросить, где вы это всё взяли, — произнесла Христина, заглядывая в забитые алкоголем рюкзаки парней. — Военная тайна, — подмигнул ей Марк. Когда все собрались, одноклассники расположились в гостиной — кто на диване, кто на ковре перед телевизором. Рома открыл шампанское, Ира, к безграничному счастью Саши, притащила из кухни многочисленные пакеты чипсов, попкорна и прочей закуси. Христина достала из серванта бокалы, однако хватило не всем, что, впрочем, никого не остановило — Эдик, Женя и Костя пили из чайных кружек. Боря вежливо отказался. Ребята стали вспоминать прошлое. — Помните, как в шестом классе Рома шкаф уронил, прям когда зашёл Эма? — громко смеясь, сказал Костя. — Ты вообще решил, что взрывать петарды в школьном толчке — это идея на миллион, — ответил Рома. — Вы помните, как мы сваливали с информатики? — сказал Женя. — Мы ещё тогда на первом этаже учились. Рюкзак — в окно, сам выходишь из школы, мол, я ж без вещей, щас вернусь, а сам хватаешь рюкзак и домой. Марик, помнишь? — Помню, конечно, — ответил Марк. — Мне потом тебя каждый раз выгораживать приходилось. — Я помню, как мы общагу в цоколе прогуливали, — затягиваясь электронкой, сказал Эдик. — Главное, чтобы в этот день Капитана не было. Но до него всё равно каждый раз доходило. — Это просто вы прогуливать не умеете, — усмехаясь, сказала Ира. — Вот именно! Ты была на физре раза два в году, а все равно аттестована, — с завистью произнесла Саша. Ира только с довольством пожала плечами. — А куда собираетесь после школы? — спросила Христина. — Пойду на финансиста, — подумав немного, ответил Марк. — Ну, у тебя-то в математике котелок варит, — легонько подтолкнув его локтём в бок, усмехнулся Женя. — А я в Питер. Если повезёт, в Репинку. — Я тоже в Питер собираюсь, но пока не уверена, — сказала Марина. Женя мгновенно потупил взгляд и почесал затылок. — На юриста, думаю. — А я, — с улыбкой произнёс Костя, — поеду с гастролями. На Дальний Восток! — и он залился смехом. — Ага, в переходе в Нижнем Тагиле играть будешь, — хохотнул Женя. — Слышь, художник, со мной в этом же переходе свои шедевры малевать станешь! — крикнул Костя. — Господа! И дамы, конечно, — улыбнулся он в ответ на недовольное лицо Саши. — А не спеть ли нам что-нибудь? Подростки дружно согласились. Допивали уже вторую бутылку игристого, настроение у всех было более чем приподнятое. Костя подстроил гитару и завёл песню. — И у любви у нашей села батарейка… — О-о-о, — подхватили Женя с Сашей. — Батарейка! — протянул хор голосов. Получалось нескладно, зато весело. — И моё сердце остановилось… — Моё се-е-рдце замерло! — отстучал в ритм ногой Эдик. После каждого куплета подростки громко смеялись, восхищаясь пьяными вокальными талантами друг друга. Перебрав, казалось, все песни, которые традиционно исполнялись на пьянках, одноклассники открыли третью бутылку. — О, у тебя же есть караоке! — протяжно проговорил Женя, заметив микрофон, лежавший на столике перед телевизором. — Мне кажется, это плохая идея, — глядя в окно на почерневшее небо, сказала Христина. — Соседи выйдут в окно. — Это отличная идея! — Женя, чуть пошатнувшись, поднялся и решительно направился к телевизору. — Башку себе не расшиби! — крикнул ему вдогонку Эдик. Женя выбрал какую-то малоизвестную песню 90-х и, когда началась музыка, крикнул: — Санёк, иди сюда! Саша поднялась и присоединилась к Жене. Они нескладно затянули куплет, а на припеве заорали в микрофон так, что Боря, сидевший в углу комнаты, вздрогнул и покосился на них. Микрофон издал неприятный пищащий звук, но всеобщему веселью это не помешало. — Видали, чё можем? — довольно оглядел сидевших друзей Женя, когда песня закончилась. — Полное говно, Евгеша, — ухмыльнулся Эдик. — Пошёл в жопу, — бросил ему Кирсанов и достал из кармана джинс пачку сигарет. — Нет-нет-нет, — замахала руками Христина, — не здесь. Электронки ещё ладно, но запах сигарет я сто лет не выведу. Иди на балкон. Женя пожал плечами и направился в соседнюю комнату. Немного повременив, Эдик вдруг встал и пошёл вслед за ним. Он настиг его на балконе, когда Кирсанов уже закурил и стоял, опершись ладонями о подоконник. — Чё? — бросил Эдику Женя, через плечо глядя на него. — Да не, ничё, — Егоров остановился в проёме. Они постояли молча с минуту. — Я видел рисунок, — начал Эдик. — А? Чё, какой рисунок? — не понял Женя. — Маринин. — А, — Женя отвернулся и посмотрел в окно на потемневший город. — И как, понравился? — Ну так, нормально, — ответил Эдик. Он сунул руки в карманы штанов. — Ты имей в виду, не сильно перед ней выкобенивайся. Женя перевёл взгляд на Эдика и нахмурился. — А чё, у неё парень что ли есть? Эдик не ответил, глядя куда-то в сторону. — Ну, я так и думал, — отвернувшись, сказал Женя. — Даже если нет, ты же понимаешь, что ты явно не в её вкусе? — Егоров, я тебя щас ударю, — угрожающе произнёс Женя. — Эдик! Женя! Идите сюда! — послышался голос Кости из соседней комнаты. Эдик развернулся и покинул балкон, Женя последовал за ним. — Мы щас будем играть в «Я никогда не», — объявил Спиваков вернувшимся парням. — Правила напомнить кому-нибудь? Кто-то говорит «Я никогда не делал какую-то вещь», и если ты эту вещь делал, ты пьёшь, — и он разлил по бокалам и кружкам новую порцию алкоголя. — Ладно… Я никогда не… сваливал из дома в неизвестном направлении. Ира, Рома и Женя отпили из своих стаканов. — Так, дальше, я никогда… — Эй, по очереди же вопросы! — недовольно воскликнула Саша, уплетая недавно привезённую пиццу. — Цыц, картошка! — махнул ей Костя. — Я никогда не целовался с девчонками, — и он замахнул большой глоток шампанского. Саша, Ира, Рома и Христина последовали его примеру. Эдик, Женя и Марк скромно оставили свои кружки в покое. — Кому ты чешешь, лысый! — хлопнул Костю по голове Женя. — Кто тебе поверит? — А ты не завидуй, Женёк, — улыбнулся ему Костя. — Марина, а Вы нет? — переводя взгляд на девушку, спросил он. — Представляешь, нет, — улыбнулась парню Марина. — Как-то не довелось. — Так, всё, новая игра, — замахал руками Костя. — Играем в бутылочку. — Чего? — удивлённо воскликнул Марк. — Да-да, кто не хочет, сразу сдрисните, — активно проговорил Костя. — Так, я курить, — Рома поднялся с дивана и ушёл в другую комнату. — Это точно без меня, — улыбнулась Христина. — Ну-у, вы вообще не интересные! — протянула Саша. — Вы извините, но я занятый человек, — развела руками Хиса и взглянула на Иру. Та улыбнулась и чмокнула девушку в щёку. — Ага, на свадьбу потом позовите, — сказал Костя. — Именно тебя не позовём, — ответила ему Ира, издевательски улыбаясь. — Будешь играть? — тихо, чтобы никто не услышал, шепнул Эдик Марине. Та пожала плечами и улыбнулась. — Артём, слышь шо, пошли играть! — услышали они голос Саши. Девушка схватила Артёма за руку и потащила к играющим. — Э, ладно, а во что играем? — смущённо спросил парень. — В бутылочку! — громко ответила Саша. Артём мгновенно залился краской. — Я… Я не уверен, что хочу… — Хочешь, хочешь, — вдруг вскочил Эдик и повернулся, ища кого-то глазами. — Аня! Аня, иди к нам! Артём оторопел и мог только ошарашено глядеть на друга. — Правильно-правильно, больше народа — больше веселья! — согласился Костя и поднялся с пола, уступая место подошедшей Ане. Она села рядом с ужасно смутившимся Артёмом. — Так что за игра? — Бутылочка! — хором крикнули пьяные подростки. Артём опустил голову, пряча залитое краской лицо. — Так, всё, Евгений, вращайте барабан! — Костя быстро, пока никто не успел опомниться, положил перед Женей пустую бутылку от шампанского. Кирсанов с вопросом посмотрел на друга, тот тихонько подмигнул ему. Женя крутанул бутылку, которая быстро начала вращаться на мягком ковре. Все затаили дыхание, а Костя и Саша скрестили пальцы за спинами. Наконец бутылка остановилась, и друзья остолбенели — горлышко указывало на Марка. Эдик захохотал так громко, что, казалось, у Жени, сидящего рядом, сейчас лопнут барабанные перепонки. Парень перевёл взгляд на Марка — тот сидел, широко раскрытыми глазами глядя на бутылку. — Жень, я… э… Весь выпитый за вечер алкоголь ударил Жене в голову, и он, пожав плечами, со словами «Ну, игра есть игра», обхватил ладонями лицо Марка и прижался губами к его губам. Бастрыкин не успел ничего понять, когда его вдруг окатило жаром. Он зажмурился, чувствуя кожей глубокое дыхание Жени. Его губы были тёплыми, мягкими, во рту ощущался вкус алкоголя. Сердце у Марка бешено заходилось, и он не мог пошевелиться ни на сантиметр. Он, казалось, забыл, что значит дышать. Поцелуй длился несколько секунд, но Марку показалось, что не прошло даже одного мгновения — ему было этого ничтожно мало. Женя отстранился от шокированного друга и с вызовом оглядел одноклассников. У тех на лицах замерли ошарашенные улыбки. Затем раздался хохот и одобрительные аплодисменты. Марк так и сидел, пытаясь понять, что только что произошло. — Марина, прошу, — Костя повернул бутылку в сторону девушки. Марина, чуть помедлив, крутанула её, после чего она остановилась, указывая горлышком на Сашу. Женя взглянул на Эдика — тот поджал губы, но ничего не сказал. — Иди сюда, моя золотая, — Саша, улыбаясь, потянулась к Марине и коротко чмокнула её в губы. — Э, так нечестно! — крикнул Женя. — А никто не уточнял, — щёлкнула его по носу Саша. — Аня, давай ты, — сказал Эдик. Все смолкли, внимательно наблюдая за девушкой. Аня посмотрела на бутылку и раскрутила её. Та остановилась, указав на почти съевшего от волнения все ногти Артёма. Эдик и Марина разом подняли на него счастливые взгляды, но Артём вскочил, не зная, куда деть руки и, запинаясь, воскликнул: — Так! Нет… я не играю… я не играю! — и он как можно быстрей направился вон из комнаты. — Эй-эй, вот это реально нечестно! — крикнул ему вдогонку Костя. — Все в одинаковом положении вообще-то! Все с досадой отреагировали на уход Артёма, и игра расстроилась. Аня пожала плечами, поднялась и покинула компанию. Спустя пятнадцать минут все услышали крики, и Саша с Костей влетели в комнату. — Зырьте, чё нарыли! — крикнули они, держа в руках по шпаге. — Вы зачем их со стены сняли? — воскликнула Хиса, глядя на начавшуюся импровизированную дуэль. — Дайте сюда! Христина, к их огромному разочарованию, забрала у подростков антикварные шпаги и собралась вернуть их обратно на стену. — Христина, — окликнул её Боря, — где Рома, ты не видела? — Они вроде с Ирой курить пошли, — ответила девушка и со шпагами в руках отправилась в коридор. Боря опустил взгляд обратно в книгу, когда рядом на диван вдруг села Аня. — Я прочитала, — сказала она. Боря поднял на неё глаза. — М? Прочитала? Что? — «1984». Мне понравилось. — О, это здорово, — ответил Боря. — Рад, что понравилось. — Если найдёшь что-нибудь ещё интересное, — Аня указала на книгу в его руках, — дай знать. Боря кивнул, а девушка поднялась и направилась вон из комнаты. Юноша смотрел ей вслед и понимал, что что-то не так. Совсем не то, что раньше. Никакого мандража, никаких приливов эмоций. Чувства ослабли? С какого момента? Из раздумий его выдернул Рома, который подошёл к нему и опёрся руками о кресло, нависая над ним. — Борь… Пошли-ка нахер отсюда, — он говорил медленно, неразборчиво. От него сильно пахло алкоголем. — Ром, сколько ты выпил? — Дохера, — ответил тот. Боря понял, что в таком состоянии, когда Рома еле прямо стоит на ногах, оставлять его одного опасно. — Христина, — позвал Боря, когда они уже были в коридоре. Рома стоял, опершись головой о плечо друга. — Мы пойдём. — Ром, всё в порядке? — спросила Хиса. Рома, не поднимая головы, показал ей большой палец. — Ты его доведёшь до дома? — Да, — кивнул Боря. — Всё нормально, не переживай. — Ладно, осторожнее там! — крикнула им вслед девушка, когда они уже спускались по лестнице в подъезде. На часах было одиннадцать вечера. На улице было холодно, ледяной ноябрьский ветер пробирал до костей. Боря шёл, поддерживая Рому под локоть, чтобы тот не упал лицом в асфальт. Тусклый свет фонарей скудно освещал дворы. — Рома, ты живой? — спросил Боря. В ответ послышался невнятный набор звуков. Благо, до Роминого дома было уже недалеко. — Ром, почти пришли, — завидев знакомый подъезд, сказал Боря. — Подожди! — Рома вдруг вскинул голову и остановился. — Мне нельзя домой. Боря широко раскрыл глаза и переспросил: — Что значит «нельзя»? В каком смысле? — Я… К нам сестра моя приехала, двоюродная… Я если… Если я в таком виде… Завалюсь домой, меня мать… Мать меня убьёт… Я сказал… Что… Что я к тебе н… ночевать пойду… Боря выслушал эти невнятные объяснения, и злость в нём начала вскипать. — Ты совсем что ли конченый? Зачем ты это сказал? В ответ Рома только помотал головой. Боря отвёл от него взгляд и сжал челюсти, активно перебирая варианты. — Рома, ты мудак! — прошипел он, подталкивая друга вперёд за руку. — Я знаю, — тихо произнёс Рома. Другого выбора не было — надо было вести Рому к себе домой. Почти полночь, значит, отец уже спит. Надо только тихо провести это пьяное тело через квартиру. Боря закрыл глаза и нахмурил брови — это казалось более чем невозможным. — Так, мы сейчас заходим, только очень тихо, — стоя перед дверями квартиры, проговорил Боря. — Ты меня ваще… не услышишь, — громко произнёс Рома. — Всё, заткнись, — шепнул ему Боря и провернул ключ. Медленно открыв дверь, он прошёл в квартиру. Нигде не было света. Тихо ступая по коридору, Боря, держа Рому за рукав, повёл его за собой, пробираясь на ощупь. Пару раз скрипнули половицы, однако, парни успешно добрались до комнаты. Закрыв дверь и включив свет, Боря усадил плохо соображавшего Рому на диван и шёпотом сказал: — Сиди, никуда не мотыляйся. Я сейчас постелю тебе на диване, сам лягу на полу. — Нет! — Рома вдруг схватил его за рукав. — Я могу… на полу, а ты… — Нет, всё, хватит спорить! — прошипел Боря. — Просто приткнись на месте и всё. Он погасил свет, включив светильник, стоявший возле дивана, достал из шкафа старое одеяло и расстелил на полу. Когда он потянулся за подушкой, Рома вдруг сказал: — Стой! Он схватил Борю за плечи и силой усадил рядом с собой на диван. Тот ошарашено посмотрел на него и ничего не сказал. Мало ли, что он может выкинуть на пьяную голову. С минуту посидев так, Рома мутными глазами посмотрел на Борю и произнёс: — У тебя… очки грязные. Он сдёрнул с носа парня очки для чтения, которые тот забыл снять, когда они уходили, и так и оставался в них. — Ну ты и свинья, — медленно проговорил Рома и стал аккуратно, насколько это возможно, протирать линзы подолом кофты. Боря всё так же молча глядел на него, не зная, что делать. — Вот… Всё, — Рома повернулся и сосредоточенно надел очки обратно на Борю. Тот зажмурился, опасаясь, как бы он не попал дужкой ему в глаз. Открыв глаза, Боря сквозь линзы очков увидел лицо Ромы, который смотрел на него замыленным взглядом. Он не двигался. Его лицо было всего в нескольких сантиметрах. Боря боялся шевельнуться, глядя в лицо юноши. Рома медленно моргал, но взгляд не отводил. Слишком долго. Слишком… Рома вдруг резко подался вперёд, впиваясь в губы друга. Не в силах оттолкнуть его, Боря зажмурился. Он слышал только прерывистое дыхание Ромы, крепкий запах алкоголя и бешеный стук собственного сердца. Спустя пару секунд Боря сделал усилие и отпихнул Рому, уперев ладонь ему в грудь. — Ром… — втянул воздух Боря и посмотрел на юношу. Тот смотрел на него таким же полузабвенным взглядом, слегка сдвинув брови. Он молчал. Боря широко раскрытыми глазами глядел на Рому несколько секунд, пытаясь понять, что делать, однако, все мысли словно исчезли в одно мгновение. Где-то внутри под сердцем скрутилось предвкушённое волнение. Глубоко вдохнув, он снял с носа очки, бросил их на стол и, повернувшись к Роме, припал к его губам, обвив руками шею. Тот ответил на поцелуй, обхватив юношескую спину и разворачивая его к изголовью дивана. Рома целовал его жадно, прерывисто дыша. Он повалил Борю на спину, нависнув над ним, не прерывая поцелуи. Его губы были влажными и разгорячёнными; Боря едва успевал хватать ртом воздух. Рома отстранился, и Боря, лежавший на спине под ним, посмотрел на него снизу вверх. Рома схватился за воротник кофты сзади и стянул её через голову, оголяя торс. Он вновь склонился над Борей, жадно хватая его губы своими. Рома упёрся локтями по обе стороны от его головы и начал медленно спускаться губами вниз — уголки губ, щека, линия подбородка. Боря зажмурился, глубоко и часто дыша. Рома дотронулся губами до шеи, и Боря вздрогнул. Снова, и снова. Рома оставил поцелуй на его ключицах… Вдруг он остановился. Боря открыл глаза, глядя в тускло освещённый потолок. Руки Ромы ослабли, а голова опустилась на грудь Бори. Он глубоко и мерно дышал. Его тело обмякло, медленно опустившись. Боря перевёл взгляд вниз, на его лицо — глаза Ромы были закрыты. Он втягивал ртом воздух, то и дело шумно выдыхая. Его рука была перекинута поперёк тела Бори и согнута в локте, свешиваясь вниз. Боря лежал на спине, слушая мерное дыхание Ромы, и понимал, насколько сильно он хочет спать. Он медленно дотянулся до выключателя светильника, погасил его и, оставшись в темноте, закрыл глаза. Они болели, и юноша быстро погрузился в сон.